Полнолуние

Когда ситуация прояснилась, а герои разошлись по Академии, Гарри позволил себе немного сна. Всё-таки, волнения и переживания попросту не дали ему уснуть ночью. Тётя Мэй отлучилась на некоторое время, чтобы поговорить с Колсоном, поэтому в плате остались только двое. Он сам и оборотень. Дремота уже порядком забирала его в мир снов, когда он услышал скрежет. Глаза медленно распахнулись, и почти сразу он столкнулся с другими, синими. Питер смотрел на него. Но понять что-то было сложно. Осознавал ли или до сих пор им руководил оборотень — непонятно. На всякий случай, Гарри предпочёл замереть и не шевелиться лишний раз. В это время оборотень медленно обвёл взглядом помещение, пока не опустил его на бинты. Он довольно долго осматривал бок, прежде чем протянуть переднюю лапу к шее. Всё это выглядело так, словно он всё понимал. — Питти? — осторожно спросил Гарри и медленно наклонился. Он видел, как дёрнул головой оборотень, и вновь замер. Но опасения оказались напрасны, как только приподнялся хвост и слегка завилял. Что выглядело… мило. Правда это прошло быстро, поскольку Питер осознал ситуацию и теперь опустил голову, как и хвост. Он выглядел таким потерянным, неуверенным, что у Гарри сердце заныло. Он осторожно приблизился, наблюдая за реакцией, и опустил свою руку на мягкую голову. Питер осторожно поднял голову и посмотрел как-то вопросительно. Значит, в таком облике он не может разговаривать по-человечески. — Всё хорошо. Теперь уж точно всё хорошо, — сказал Гарри и опустился так, что их лбы теперь соприкасались. Рукой он поглаживал шерсть и приближался к уху. И чёрт, как же это было приятно на ощупь. — Мы так переживали за тебя, глупый. Больше не пугай так. В ответ последовал скулёж, но тихий, протяжной. Словно просил прощения. Да уж. Это и вправду будет сложновато. Но Гарри сможет. Он научится понимать Питера. Вскоре после пробуждения к ним вернулась тётя Мэй и очень долго обнимала и что-то говорила Питеру. Гарри в этот момент стоял в коридоре, поскольку не желал нарушать семейное пространство. В любом случае, сейчас они могли лишь дождаться, когда паучья сила возьмётся за раны и излечит их, чтобы Питер принял свой человеческий облик. Вот тогда можно было и поговорить как следует. В течение этого дня все герои поочерёдно приходили к своему лидеру и что-то рассказывали ему. В общем, поддерживали, как могли. И всё это время Гарри искал ответы на вопросы. Всё сводилось к тому, что Питер его просто обманул и шанс на отношения есть. И вновь — как доказать, что Гарри серьёзен в этом? Что его чувства теплели с самого первого дня знакомства? Просто… Все эти события, враньё, отец… Он вздохнул и потёр глаза, когда нечто холодное уткнулось ему в голую руку. Он взглянул на чёрный нос и пальцем надавил на него, чем вызвал чихание. Питер зафырчал и потёр лапой морду. Гарри не смог сдержать смеха от этой картины и запустил руку в мягкую шерсть, взлохматив её. Что же, это и вправду казалось странным, но со временем он надеялся привыкнуть. К слову о стае Питера. Как и говорил Рик, к ним заглянули некоторые из членов. Как например немного дерзкая на вид девушка в ведьминской одежде, причём она отлично понимала Питера в этом обличии, судя по тому, как они спокойно «общались». Потом к ним заглянула уже другая девушка с белыми, как снег, волосами. Она явно была оборотнем, но уточнять никто не стал. Вот её поведение вызвало некоторые подозрения. Она так ластилась к Питеру, что у Гарри замирало сердце. Вот пару часов назад ушла семейная пара. Маленький ребёнок сидел рядом с Питером и даже не пытался скрыть свои рысьи уши. На что родители постоянно бросали опасливые взгляды на агентов. И это вызывало некоторые болезненные чувства. Оборотни и вправду боялись людей. Больше всего удивило то, что к Питеру пришёл сам Соколиный Глаз. Тот долго топтался на месте, прежде чем прошёл в палату и присел рядом с оборотнем. Гарри тогда подходил к двери и едва мог различить тихий голос. Стало понятно, что Клинт Бартон тоже кто-то из таких существ. Но деталей так и не удалось узнать. Единственное — это золотистый свет, который лился из ладоней мстителя и устремлялся на раны. Когда же Клинт проходил мимо, Гарри мог поклясться, что чужие глаза сияли неестественным для человека блеском. И ведь эта магия и вправду помогла. Уже на следующий день его ждало удивительное событие. Питер на глазах начал меняться. Его лапы становились более человечными, как и всё тело. Шерсть исчезала, и лишь немного смущающийся взгляд вывел Гарри из потрясения. Он сразу же подхватил халат и протянул его меняющемуся парню. И он соврал, если бы сказал, что не наслаждался этим зрелищем. Перед ним предстал голый торс. Он нисколько не задумался о том, что вот так разглядывает его. Каждая мышца, каждый шрам. Он исследовал тело, скользил по коже взглядом, пока не поднялся на уровень головы. На чужих щеках виднелся румянец, когда Питер понял всё. Оба замерли в своих мыслях. Гарри сглотнул и ещё раз скользнул взглядом, прежде чем наигранно закашлял и отвернулся… Через некоторое время все молодые герои, а также Фьюри, Колсон и Коннорс собрались в одном из учебных залов. Питер не стал прятать свои уши и хвост, поэтому Гарри отлично замечал его нервозность. Какое-то время тот переглядывался с хмурым Ником. И это начинало давить. — Я хочу… Извиниться перед тобой, — услышать такие слова от директора ЩИТа оказалось неожиданно. Питер уж точно не думал, что этот человек извинится перед ним. — ЩИТ оказался не прав насчёт оборотней. Мы сожалеем о случившемся. На какое-то время повисло молчание. Питер смотрел в глаза Ника и не находил слов, чтобы ответить. Возможно, в нём всё ещё кипела обида за сказанное ранее. Оборотни не монстры. Она такая же раса, как и Нелюди. Но… Понять это только после того, как один из близких оказался на грани смерти? Он читал сожаление в чужих глазах, но ещё видел в них уверенность и желание исправить всё. — Отчасти… Это и моя вина, — наконец-то голос вернулся, и Питер внимательно осмотрел собравшихся. — Я… Привык скрывать себя настоящего. И не мог переступить черту и рассказать вам. Но сейчас уже поздно говорить о прошлом. Другой вопрос… Что будет дальше. Этот вопрос заставил многих переглянуться, но ведь Питер знал, что прав. Зачем зря винить кого-то, говорить, что было бы, будь иначе всё. Это уже бесполезно. Вернуться назад и исправить не выйдет. Но будущее… На самом деле он не знал, чего ожидать. Тайна стала явью. Судя по всему, Ник в курсе про стаю. Оставят ли их в покое? Или мифическим созданиям придётся покинуть город? Такие мысли заставили его сжать больничные брюки. — Я думал, что ответ очевиден, — спокойным голосом начал Ник, и Питер заметил, как у него дрогнули уголки губ в улыбке. — Научимся жить в мире с теми, кто этого хочет. А поскольку ты так называемый альфа, то все вопросы будем решать через тебя. — То есть… Вы позволите моей стае остаться и продолжать жить в городе? — Питер даже подскочил на ноги в попытке увидеть хоть намёк на шутку. Но Ник смотрел серьёзно и даже немного хмуро. Видимо, тот понял, что словам не очень-то и верят. — Простите… Просто это немного неожиданно. — Если кому-то из твоих понадобиться помощь… Пусть приходят в ЩИТ, — закончил Колсон и даже подмигнул ему, на что Ник и Коннорс закивали. Питер чувствовал, как в нём всё переворачивается. Камень и вся тяжесть исчезли и оставили лёгкость и теплоту. Он не сразу почувствовал, как завилял от радости хвостом, и только усмешки молодых героев намекнули ему на это. Он ойкнул и сел обратно в попытке унять хвост. — К слову о помощи… Чего нам стоит опасаться в полнолуние? Осталось два дня, — вся радость после слов Коннорса неожиданно исчезла. Неужели он и вправду забыл об этом? Снова! Многие герои помрачнели, но почти сразу он ощутил прикосновение к своему плечу и посмотрел на улыбающегося Гарри. — Я… Теряю контроль. Моё сознание отключается, и я не могу контролировать себя. Но я уверяю вас. Я никогда ни на кого не нападал! — голос прозвучал как-то умоляюще, но Питер не обратил на это внимания. — Я просто буду сидеть в подвале с ошейником… — Размечтался, — пробурчал Сэм, и все, кто видел его тогда, закивали головой. — Это слишком жестоко по отношению к себе. Мы видели, как ты пытался содрать с себя его. Это… Слишком. — Ну раз мы все знаем, то будет безопаснее, если ты побудешь в этот момент в ЩИТе. Сколько длится превращение? — спросил Ник, на что Питер коротко ответил, что сутки. Почти сразу директор задумался и предложил выделить комнату, где бы можно было переждать полнолуние. Никаких ошейников, никакого насилия над собой. Питер просто не знал, что ответить. С одной стороны его радовала перспектива большого пространства со свободой действий. Хоть какой-то. Но с другой стороны он прекрасно знал самого себя и свои силы в обличие оборотня. Уже было такое, когда дверь просто не выдерживала и металлические цепи спасали. Нет, он не сомневался в защите ЩИТа. Но что если он всё-таки сможет справиться с дверьми и выскочит? И потом ищи его по всему городу и бойся за ларьки, о чём он пошутил вслух. — Не беспокойся. Дальше Академии не убежишь. Обещаю, — после смешка сказал Гарри и похлопал его по плечу. К слову о нём. Питер отчётливо ощущал какую-то странную атмосферу между ними. От былой обиды ничего не осталось, кроме вспыхнувшей надежды. Гарри что-то знал. И он явно знал то, что у Питера нет пары и всё было ложью. И как-то всё накалялось. Что задумал человек? О чём он думает, и почему от него веет странным запахом уверенности? Вот это вызывало дрожь. — Слушай… — неожиданно его мысли прервались из-за голоса Люка. Тот выглядел максимально серьёзным. — А это правда, что оборотни не любят мыться? Питер едва сдержал ругательства при себе. И почему все считают так? Но самое неприятно, что после этого всех незнающих прорвало. На него сыпались вопросы, просьбы объяснить всё, рассказать. Самые разные, некоторые немного пугающие. Особенно от Девушки-Белки, которая боялась за белок. Питер едва успокоил её тем, что если и мясо, то только оленье. Ну или заячье. И тогда полезли вопросы про любимое. Сырое или жареное. Он посмотрел на смеющихся товарищей-пауков и понял, что те оставили его на растерзание. Предатели… Под конец его спас Коннорс и попросил всех выйти и дать выдохнуть. Чему Питер был рад, поскольку от разговора у него порядком устало горло, а от странности некоторых вопросов хотелось обратиться волко-лисом и сбежать. Вот только порадовался он недолго. Поскольку в палате остался Гарри. Доктор понимающе закивал головой и как-то странно намекнул на свои дела. Тоже решил поиграть в предателя. Повисло молчание. Питер отвернулся от своего возлюбленного и прикусил нижнюю губу в попытке успокоить бешеное сердце. Разговора не избежать, но так хотелось. Страх до сих пор сжимал всё внутри, и даже осознание всей ситуации не спасало. Даже ангелочек и демон, которые кричали о том, что Гарри принял его. Все приняли. Можно дать шанс. Он ведь и сам этого хочет! — Рик мне кое-что рассказал о вас, — а. Теперь понятно. После слов Гарри, с губ слетело рычание, но тот лишь запнулся на мгновение. А вот белому собрату явно не повезёт. Альфа так это не оставит. — Кхм… Я знаю, что ты боишься отношений с человеком. На это он не нашёл, что ответить, но всё равно позволил себе взглянуть на спокойного парня. Вот так, да. Он боится будущего, боится, что проиграет в этой игре и останется ни с чем. Но почему-то он чувствовал, что у собеседника найдутся аргументы развеять этот страх. Он знал, что уже проиграл, но узнать мнение всё же хотелось. — Мне много предстоит узнать о тебе. Любовь и секс разные вещи… Это и вправду сложно. Но у вас это нормально. И раз так, то я приму это, — серьёзно сказал Гарри и подсел ближе, чтобы положить свою ладонь на его. — Питер… Я принимаю эти правила и говорю, что это нормально. Мы не пара, чтобы считать это изменой. — Что? То есть тебе всё равно, что я поддался инстинктам? Ты принимаешь меня в этом плане? — Питер даже поперхнулся воздухом в попытке понять и вникнуть в сказанные слова. — Мне больно знать, что ты спал с кем-то. Это правда, — Гарри чуть нахмурился и отвернулся на пару секунд, но после вздохнул. — Принять это сложно. Но я не осуждаю и вновь говорю, что это нормально. Я… Понимаю нашу разницу. — Человек и оборотень… Любить оборотня может только другой оборотень или мифическое существо, — проговорил Питер и посмотрел на стену, словно там были ответы. — Это стереотип. Но мы до сих пор живём по нему… — Так давай разрушим его? Как это сделал Гин! Он ведь с Майлзом… Ну то есть, я прав? — почему-то после этих слов Питеру захотелось засмеяться. Что он и сделал, но закивал головой. Чёрт возьми. Он вообще не понимал, почему так зацепился за эту далёкую от правоты фразу. И это и вправду вызывало смех, который он уже и не старался подавить под непонимающий взгляд Гарри. Как же он всё опять усложнил. Страх не ушёл, нет. Но ведь… Простой разговор по душам — и всё. И только что ему предложили сломать привычные мнения об оборотнях и отношениях. — Пит, я серьёзно! Как мне доказать, что я люблю тебя по-настоящему? Прошу, не смейся, — с какими-то умоляющими нотками произнёс Гарри и приблизился так, что их носы едва касались. Стало как-то не до смеха. — Поиграй в брачную игру со мной, когда настанет март. И тогда я думаю, что могу создать с тобой пару, — Питер сказал это и сразу же поймал испуганный взгляд. Но почти сразу Гарри посерьёзнел и закивал головой. Неужели тот и вправду воспринял это всерьёз? Ведь доказывать уже и не надо. Но… Кто сказал, что оборотни не могут быть коварными?