***
Впереди Шизуне шел Тобирама, своими длинными ногами делая невероятно широкие шаги, отчего женщина едва поспевала за ним. Ей приходилось переходить на бег, чтобы лишь на минуту поравняться с ним и идти ногу в ногу, а затем она вновь отставала, врезаясь в идущего за ней по пятам майора. Больница была огромной, и эпидемиолог сомневалась, что они успеют отыскать всех возможных зараженных до конца дня, ведь ей понадобится прошерстить каждое отделение. Ситуацию значительно упрощало только то, что в палатах интенсивной терапии уже лежало несколько больных с похожей симптоматикой, все они находились в крайне тяжелом состоянии, однако до инфекционного отделения Шизуне ещё предстояло дойти. С другой стороны, трудность заключалась в том, что потенциальных носителей стоило сажать на двухдневный карантин с круглосуточным наблюдением. Это означало, что помимо Тобирамы эпидемиологу предстояло убедить других врачей пойти на сотрудничество, а также организовать несколько помещений для зараженных. — Нельзя допускать перемещения пациентов по больнице, — говорила Като, вновь догоняя главного врача. — Вы можете заблокировать двери отделений? — Да, это можно сделать, — сухо отвечал мужчина. — Пациенты бродить не будут, но я не могу гарантировать вам, что этого не станут делать врачи. — Обеспечьте всех сотрудников перчатками и масками. Вирус передается контактным путем, в том числе и гемоконтактным, однако может существовать вне носителя в течение часа-получаса. — Вы хотите сказать, что вы не исключаете возможности аэрозольного пути передачи? — он остановился у поста медсестер и, не найдя никого, потянулся за висевшим у него на поясе пейджером. — Вирус изучен не до конца, сейчас мы не исключаем ничего. Тобирама отправил с устройства сообщение и взволнованно посмотрел сначала на женщину, а затем и на её угрожающе выглядевших сопровождающих. Присутствие солдат на территории больницы выводило из себя не только главного врача. Проходившие мимо них доктора и медсестры с подозрением оборачивались на облаченные во все черное фигуры, молчаливо следовавшие за эпидемиологом и главврачом везде, куда они ступали. Будь его воля, он бы выставил их за пределы территории госпиталя, но доктор Сенджу потерял почти все свои полномочия перед указом мэра, и от этого ему было ещё более тревожно. Он не мог контролировать ситуацию самостоятельно, и это было для него главным страхом и слабостью. Если что-то пойдет не по плану, он будет до конца своих дней винить себя в произошедшем. К посту медсестер подбежала высокая девушка с развевающимися на бегу светлыми волнистыми волосами. На ходу надевая обычную хирургическую маску, она заскользила по кафельном полу, тормозя прямо перед главным врачом. — Хана, нам нужна твоя помощь, — мужчина сразу перешел к делу. — Добрый день, — Шизуне подошла к медсестре, её голос был несколько приглушенным из-за плотно надетого респиратора. — Я доктор эпидемиолог Шизуне Като из Лаборатории Вирусологических Исследований Конохи. Если бы они встретились в иных обстоятельствах, то женщина бы обязательно пожала руку своей коллеге, но в условиях жесткого карантина каждый контакт мог представлять потенциальную опасность. — Хана Джун, старшая медсестра в центральной больнице Конохи, — ответила блондинка. — Чем могу быть полезна? — Через вас проходят все медицинские карты пациентов, ведь так? — на заданный Шизуне вопрос Хана утвердительно кивнула. — Нам нужно изучить все личные дела пациентов чтобы найти возможных носителей вируса. Про нескольких пациентов из инфекционного отделения мне уже известно. Убедитесь, что к палатам ИТАР доступ есть только у инфекционистов, выдайте им противочумные костюмы первого типа, — Шизуне говорила быстро, но четко и кротко, не теряя время на лишние пояснения. — Что касается остальных отделений, я полностью полагаюсь на вас. С чего нам стоит начать? — Давайте начнем с приемного покоя. К нам утром поступило двое молодых людей с пищевым отравлением, — начала Хана, однако, увидев стоящих позади Шизуне подозрительно молчаливых военных, потеряла мысль. Их лица были спрятаны за белыми респираторами, однако взгляд их оставался настолько холоден, что медсестра ощутила, как целый табун мурашек начал подниматься от поясницы к лопаткам, медленно и неприятно. Она передернула плечами и перевела взгляд на скрытое за маской лицо эпидемиолога. — Да, двое людей с отравлением, — девушка задумчиво почесала затылок. — Потом можем перейти к терапевтическому и… — Я даю вам время до семи часов вечера, — перебил её Тобирама, вставая между старшей медсестрой и эпидемиологом, сверху вниз смотря на Шизуне, будто бы пытаясь задавить её авторитетом. — Люди напуганы, им нужен отдых. Раз уж вы закрываете нас на карантин, у вас будет предостаточно времени завтра, чтобы закончить обход. Като недовольно и шумно выдохнула, однако согласилась. Телефон в небольшой поясной сумке завопил, и женщина отскочила в сторону, отвечая на звонок. На другой стороне раздался раздраженный, нет, злой голос Цунаде и проскальзывавшие на фоне голоса её коллег. Она не сразу сумела разобрать бормотание вирусолога из-за посторонних шумов, окружавших её в больнице. — Цунаде, я тебя не слышу, — громко буркнула Шизуне в телефон. — У вас на телефоне моя двоюродная сестра? — оживился Тобирама. — Дайте мне. Шизуне противилась ещё несколько секунд, отбиваясь одновременно от кричащей в трубку женщины и пытающегося вырвать у неё из рук телефон главного врача. Оставшиеся стоять в сторонке спецназовцы и старшая медсестра неловко поглядывали друг на друга, словно свыкаясь с мыслью, что им придется работать в команде. Хана, несмотря на внешний испуг и непонимание, быстро смирилась с присутствием в больнице посторонних вооруженных людей, а вот сами военные прятали свое недовольство под респираторами. Сотрудничать с гражданскими для них всегда было морокой. — Цунаде, что у вас там творится? — в конце концов, Тобирама смог отвоевать телефон у эпидемиолога. Он уже давно не виделся со своей кузиной, а последние несколько лет только и делал, что присылал открытки на все праздники, и то из вежливости. У них не было ничего общего, помимо интереса к медицине, который когда-то давным-давно подстегнул их к выбору специальности. Вот только Тобирама хотел спасать жизни, а Цунаде мечтала двигать науку вперёд, чтобы совершенствовать врачебное дело. Их пути разошлись из-за полярных взглядов и с тех пор пересекались крайне редко. Вспышка вирусной инфекции — всего лишь случайное стечение обстоятельств, которое спустя многие годы вновь столкнуло их. И, услышав жесткий мужской голос в трубке телефона, Цунаде побледнела. Она уже и забыла о том, насколько Тобирама мог казаться грубым для тех, кто не знал его близко. — Рада тебя слышать, — съязвила женщина, бегая по коридорам лаборатории туда-сюда. — У нас произошел, ну, как сказать, казус. Вам, врачам, говорили что-нибудь про то, что на последней стадии инфекции больные обращаются в… Во что? Она не могла даже слов подобрать, чтобы описать увиденное. Мерзкая тварь с бледно-серой кожей и черными, проступающими из-под кожи венами? Чудовище, лишь отдаленно напоминавшее человека? Зомби, как из крупнобюджетных хорроров? Цунаде замолчала и остановилась, обернувшись на что-то бурно обсуждавших позади неё Кабуто и Орочимару. — Предложение закончи, — грубо напомнил о себе Тобирама спустя минуту молчания. — У нас тут полный пиздец, Тобирама, извиняюсь за свой французский. Мы вывезли из общежития девушку в крайне тяжелом состоянии, думали, она скопытиться у нас, пока мы брали все анализы, но она просто потеряла рассудок, — женщина сделала паузу. — Зараженные не умирают. Они обращаются. Они теряют все человеческое и просто нападают на все, что движется. — И ты туда же, — он выдохнул в трубку. — Я тоже не верила в это. Но девушка обратилась прямо у меня на глазах. Я была с ней в палате, когда это произошло, — она смягчилась в голосе. — Тобирама, слушай, я понимаю, как это звучит… Главврач обернулся и ещё раз оценил обстановку на этаже. Рядом с ним стояла одетая в защитный костюм Шизуне, а позади топтались двое спецназовцев, крепко державшие руки на автоматах. Вокруг шумели врачи, в панике разбирая респираторы и хирургические маски с поста медсестер. Больницу только что закрыли на карантин, а в инфекционном отделении уже лежали трое с неизвестным вирусом. Цунаде не была дурой, Тобирама это знал. Она никогда не верила в призраков, НЛО или жутких чудовищ. Она не была суеверной и никогда не шла на поводу у других людей, предпочитая разбираться во всем сама, даже если это означало, что ей придется опускать руки по локоть в грязь. Он также знал, что она бы ни за что не стала убеждать его в существовании зомби-вируса, если бы у неё не было железобетонных доказательств на руках. Главный врач опустил испуганный взгляд на эпидемиолога, что продолжала стоять с вытянутой рукой, дожидаясь момента, когда тот решит вернуть ей телефон. Она, очевидно, ещё не знала, что произошло в лаборатории минут пятнадцать назад. Поговорив с Цунаде ещё немного, он вернул телефон Шизуне и извинился. И не только за то, что нагло отобрал у неё единственное средство связи, но и за устроенную им час назад сцену с отказом закрываться на карантин. Да, Тобирама не общался с Цунаде уже несколько лет, но он доверял ей. Даже если бы она позвонила ему в час ночи и сообщила о том, что увидела призрака, он бы и этому поверил. — Девушка, которая находилась в вашей лаборатории, обратилась, — тихо сказал Тобирама, сбрасывая звонок и передавая телефон в руки Шизуне. Если бы не очки и респиратор, то главврач бы заметил, как резко побледнела Като. — Они требуют выслать им патологоанатома ближе к вечеру. Я разберусь с этим. Вы начинайте обход, — он сверился с часами. — К семи заканчивайте. Кого опросить не успеете, с теми поговорите утром, понятно? И скажите своим солдафонам, чтобы они не пугали моих пациентов.***
Опрос всех поступивших пациентов, а также посетителей больницы занял гораздо больше времени, чем предполагалось. Хана надеялась, что до вечера они успеют проверить приемное и терапевтическое отделения, но на часах было без пятнадцати семь, а они только-только закончили расспрашивать две трети находившихся в терапии пациентов. Остановившись у автомата с кофе, она порылась по карманам своих фиолетовых медицинских штанов, чтобы найти немного мелочи на горячий напиток. Торопиться им уже было некуда — время подходило к концу, а напряжение, наоборот, росло. Словно тени за ними ходили двое военных, не отставая ни на шаг, и это лишь добавляло тревоги в общий коктейль из бушевавших внутри медсестры эмоций. Закинув в автомат немного монеток, она подставила стаканчик и, словно зачарованная, не сводила глаз с кофе. Джун даже не любила его, просто сейчас это казалось единственным островком спасения в океане беспокойства. Входящий звонок от младшей сестры отвлек её от кофемашины, и Хана, вытерев пот со лба, приняла вызов. Она должна была сама ей позвонить, но так забегалась по больнице, что не заметила, как быстро утекло сквозь пальцы время. — Сайя, я не приду сегодня домой, — с трудом уняв дрожь в голосе, она ответила сестре. — У вас отменили уроки в школе? С каждым часом ситуация в городе становилась все более нестабильной, главврач старался контролировать возраставшую панику среди медперсонала и оповещать их обо всех новостях касательно обстановки как внутри больницы, так и за её пределами. Хана оглянулась на присевшую на скамью Шизуне и, установив зрительный контакт с женщиной, поняла, что улучшения ожидать не стоит. — Переночуй у Ино, ладно? Возьми с собой кошку. И не выходите из дома, — её голос выдавал волнение и страх как бы медсестра ни пыталась его скрыть. — Не волнуйся, я в полном порядке. Просто не высовывайтесь на улицу, хорошо? Пообещай мне. Сайя, это не шутка! Поодаль от Ханы отдыхали двое спецназовцев. Капитан Хатаке немигающим взглядом буровил пустое пространство перед собой, прислушиваясь к раздававшимся поблизости голосам. Старший лейтенант, сидевшая на полу с прижатыми к груди коленями, нервно оттягивала резину на пальцах перчаток. Медленно сползая по стене, Какаши уселся рядом с девушкой и опустил респиратор, игнорируя ранее полученные предупреждения от эпидемиолога. — Ты правда веришь, что это зомби-апокалипсис? — с полной серьезностью в голосе спросил мужчина. — Похоже на то, — безучастно ответила Миори, продолжая изучать собственные ладони, обтянутые синей резиной. — Так все фильмы про зомби и начинаются. Всегда есть один охуеть какой важный ученый, который готов рискнуть всем, чтобы создать вакцину. Какой-нибудь ребенок с иммунитетом. Несколько идиотов, которые сдохнут в самом начале. — А мы кто? — А мы — бравые солдаты, которые обязательно умрут, защищая тупых гражданских от безмозглых полумертвых тварей, — её голос звучал отвратительно безэмоционально, да и сама Иида выглядела так, словно происходящее вокруг её нисколько не волновало (что на самом деле было не так). — Ты такая пессимистка, иногда это бесит, — фыркнул Какаши. — Интересно, что там сейчас Матсураси делает…***
Хидан наворачивал круги перед главными дверями госпиталя, насвистывая себе под нос какую-то дурацкую мелодию. Он умирал от скуки. Поначалу казавшееся крайне важным задание из категории вселенской значимости за первый час дежурства перешло в категорию бессмысленного времяпрепровождения. Он ненавидел вахты, хоть и привык к подобному, однако распоряжение отгонять от двери вечно пытавшихся выйти наружу гражданских перестало его веселить. Это раздражало. Приказ есть приказ, против него не попрешь. Дейдара, впрочем, попытался. Не до конца понимая серьезность ситуации, он, проведя весь вечер за изучением потолка, в конце концов собрался с духом, подскочил с дивана и с твердой уверенностью покинуть госпиталь направился к вышагивающему около выхода рядовому. Хидан, заметив стремительно приближавшегося к нему молодого человека, недовольно цокнул языком. Гражданские, что с них взять. — Здрасьте, слушайте, а можно мне…, — начал было студент-юрист, но спецназовец даже не дал ему закончить мысль. — Нельзя, — отрезал тот, останавливаясь на месте и снизу вверх посматривая на копну желтых волос, напоминавших ему сено. — Я даже не договорил! — возмутился Тсукури, всплескивая руками. — Дай угадаю: ты хочешь выйти наружу, потому что считаешь, что произошла ошибка, тебя здесь быть не должно, ты здоров, тебя выписали, бла-бла-бла, — Хидан резко замолчал и нахмурился так, что Дейдара по-настоящему испугался. — Ты знаешь, сколько вас таких додиков ко мне за последние четыре часа подошли? Хидан принялся считать на пальцах, но, когда те закончились, изобразил задумчивое выражение лица, словно он продолжал вести вычислительные процессы невероятной сложности в своей голове. В действительности же в его голове было пусто. — Нет, не знаю, — произнес Дейдара чуть тише, напуганный видом спецназовца. — Вот именно! — рыкнул тот. — Так что иди-ка ты, мелкий, отсюда по-хорошему. Больница на карантине, чего тут непонятного. — Ну выпустите хотя бы покурить! — взмолился парень, складывая руки вместе в молитвенном жесте. — Не выпущу, — Матсураси задумался ненадолго, а затем, расплывшись в довольной улыбке, дразнящим тоном произнес. — Зато я как раз выйду покурить. Мне все равно, с какой стороны охранять, главное, чтобы никто не вышел. Дейдара задрал голову и завыл от отчаяния.