Любить или ненавидеть?

Моя сестра сасэн-фанат. Да-да, она из тех, кто фанатично носится за своим кумиром, обивает пороги агентства, с боем прорывается за сцену, а по ночам звонит на заученный наизусть номер и громко дышит в трубку. — Она безумна! Боже, от неё стоит держаться подальше! Ненормальная! — эти слова я слышала с детства, когда мои знакомые шарахались при виде старшей сестры. — Просто она ещё маленькая! Вот повзрослеет — и вся дурь из головы выветрится! — бросалась мама на защиту дочери, хотя никогда не одобряла её повальное увлечение айдолами. Вот только сестре всегда было плевать на досужие разговоры. У неё была своя компания, состоявшая из таких же ненормальных фанаток, как и она. Поскольку мы жили в Пусане, то им часто приходилось ездить в Сеул — они экономили деньги на школьных обедах, чтобы хватило на дорогу туда и обратно. Сестра старше меня на три года. Она весьма симпатична — худенькая, невысокого роста, с короткими рыжими волосами, рваные локоны которых едва достают до плеч. Она вечно ходит с большим рюкзаком — там хранится камера; тёплая кофта, на случай если придётся всю ночь просидеть у подъезда кумира; увесистый блокнот с любимыми, собственноручно сделанными фото и номерами телефонов айдолов, которые непонятно как становятся известными. А ещё она всегда ходит в кроссовках — потому что в них удобнее бегать и гоняться за вечно ускользающей мечтой. Ещё моя сестра ненавидит, когда её называют родным именем. Она взяла себе псевдоним — Тиффани, в честь любимой девушки-айдола, и он настолько с ней сросся, что даже мама по привычке называла её ласково Фаней. Я никогда не разделяла интересов сестры — вместо того, чтобы гоняться с ней по подворотням за звёздными мальчиками, усердно училась и проводила время в компании совершенно адекватных подруг. Да, мы тоже любили этих парней, но наша зависимость выражалась в мучительном ожидании камбека или просматривании новых фоток, сделанных в очередном аэропорту. Мы с Тиффани делили одну комнату на двоих. Помню, как-то ночью шёл дождь и мне не спалось. Сестра тоже долго ворочалась, и я, сама не знаю зачем, решила с ней поговорить. Не солгу, если скажу, что мы никогда не были особо близки, но именно в тот момент мне захотелось узнать её получше. — Фани? — шёпотом позвала я. Сестра повернулась ко мне лицом и я увидела, как блеснули в темноте её глаза. — Почему ты гоняешься за кумирами? — робко поинтересовалась я, вцепившись пальчиками в край одеяла. — Потому что я их люблю, — последовал спокойный ответ. — Но это не любовь! — возмутилась я. — Когда любишь, то не вторгаешься в личную жизнь! Не достаёшь днём и ночью! Не… — Оставь свои детские рассуждения при себе! — резко оборвала меня Тиффани, привстав на локте. — Ты так говоришь, потому что никого и никогда не любила. Когда-нибудь и в твоей крови проснётся это безумие! Больше мы эту тему не поднимали, да и в целом свели своё общение к минимуму. Но вскоре произошёл случай, который сломал что-то важное в моей душе, заставив отдалиться от сестры настолько, насколько это вообще было возможно. Мне едва исполнилось шестнадцать лет. Мама была очень занята и не могла купить мне необходимые вещи к новому учебному году, поэтому взвалила эту миссию на плечи Тиффани. Её задачей было отвести меня в Сеул, чтобы приобрести необходимые книги и одежду, что неимоверно порадовало сестру — ещё бы, ей добровольно выдали карманные деньги на поездку в город мечты. Ещё только придя на вокзал, я поняла, что ничем хорошим это не кончится. С нами поехали четверо её подруг — таких же сасэнов. Всю дорогу они бурно обсуждали личную жизнь айдолов, хвастались друг перед другом недавно сделанными фотками и заговорщицки перешёптывались, явно замышляя какую-то гадость. Я же, маленькая и забитая, куталась в тонкое серое пальтишко, натянув шапку с помпоном до самых бровей. Этим самым я как бы хотела сказать другим пассажирам — я не с ними, я сама по себе! Мысль о том, что моя сестра одержима, всегда причиняла мне боль. Оказавшись в Сеуле, Тиффани приказала мне не отставать, потому что потеряться здесь легче лёгкого. Раньше я всегда бывала здесь с мамой — мы гуляли по улицам, заходили в магазины и кафе, но с сестрой всё было иначе. Вначале они направились к одному из известных агентств. Там уже стояла кучка фанаток, с которыми сестра тут же сцепилась. Всё закончилось небольшой стычкой — охранники вовремя выбежали и разогнали толпу. Это были самые ужасные три часа в моей жизни — я стояла на жутком холоде, каждый раз вздрагивая, когда подъезжал автомобиль, из которого не спеша выбирался очередной кумир. Девчонки начинали визжать, бросались на него, и если бы не менеджеры, то явно растаскивали бы беднягу на куски. Я лишь качала головой и изредка просила Тиффани уйти. Но она отбивалась от меня, как от назойливой мухи, и просила не мешать. Я ничего не знала в этом огромном городе, я даже не нашла бы, где здесь вокзал, а сестра, предусмотрительно отобравшая мобильник, лишила связи с мамой. Следующим пунктом нашего пребывания в столице стала мрачная подворотня. Там нас поджидала кучка таких же одержимых. Поприветствовав компанию сестры бурными воплями, те стали вполголоса что-то обсуждать. — Она мерзкая тварь! — Мы должны расквитаться с ней! — Она не достойна быть с нашим ангелом! Когда до моих ушей доносились обрывки фраз, я невольно ёжилась, отчаянно размышляя над тем, что же замышляют эти ненормальные. Но когда они уверенно направились всей гурьбой в одну известную им сторону, меня охватила паника. — Тиффани, куда мы идём? — цеплялась я за сестру, идущую во главе колонны. — Су Э, просто заткнись! — пихнула она меня, и я покорно затихла, молча глотая слёзы. До наступления темноты мы просидели в дешёвом кафе — я жадно выпила купленный для меня какао и хотя бы немного отогрела озябшие руки. Но стоило расслабиться и решить, что всё в прошлом, как девчонки вновь поднялись и потянулись к выходу. — Каждый вечер она ходит на занятия йогой, — шепнула Тиффани одной из своих подруг. — А потом, небось, бегает на свидания с нашим ангелом! — фыркнула та, повертев в пальцах флакончик из тёмного стекла. — Устроим ей персональный ад! — гадко хихикнула третья, и её смех тут же дружно подхватили все остальные. Я вжалась в кирпичную стену арки, в которой мы спрятались от случайных прохожих, и мысленно взывала сестру одуматься. Мама наверняка уже бьёт тревогу, о чём только Тиффани думает? — Она идёт! — воскликнул кто-то, и вся компания потянулась во внутренний двор, предварительно натянув до самых глаз вязаные шарфы. — Тиффани? — я схватила сестру, не давая ей уйти. — Глупая, просто стой здесь, всё будет хорошо, — она неожиданно улыбнулась и ласково погладила меня по щеке, после чего скрылась в темноте. Оставшись в одиночестве, я беспокойно осмотрелась и услышала тихий вскрик. По коже тут же побежали мурашки, и я, не помня себя от страха, на цыпочках направилась к тому месту, куда убежали остальные. Выглянув из арки, я торопливо закрыла рот ладонью, чтобы не завопить, — на земле лежала всхлипывающая девушка, а десяток сасэнов, во главе с моей сестрой, пинал её с садистскими улыбками. — За что? — всхлипывала жертва, неумело закрываясь руками. — Он наш! Ты не имеешь права его любить! — крикнула Тиффани, вырвав из рук подруги тот самый флакон. — Сдохни, тварь! Жалобный вопль, и я увидела, как девчонка схватилась за лицо, рыдая от боли. — Бежим! — крикнул кто-то, и сасэны со всех ног бросились обратно, едва не затоптав меня. — Да что ты как неживая! — рыкнула сестра, схватив за воротник и потащив за собой. Ноги меня не слушались — я не помню, как мы добрались до вокзала и сели в автобус. Не помню, что говорила мама, когда поздно вечером пришли домой. Помню только разочарованный вздох Тиффани на следующее утро, когда она залезла в Интернет проверить последние новости. — Ты представляешь, мы перепутали девчонок!.. Да, это была не она! — беззаботно болтала сестра по телефону, с показным равнодушием пролистывая фотографии изувеченной жертвы, которые какой-то умник залил в свой блог. — Кажется, кислота попала в глаза и бедняжка ослепла… Что ж, на что не пойдёшь ради любви к айдолу! Тиффани засмеялась и неожиданно заметила меня, стоявшую в дверях и молча глотавшую слёзы. — Я перезвоню, — коротко бросила она в трубку. Встав из-за стола, медленно приблизилась и схватила за шею, больно приложив затылком о стену. — Хоть слово кому скажешь — придушу! — прошипела она, пристально глядя мне в глаза. — Поняла? Так и не дождавшись ответа, Тиффани брезгливо отбросила меня и вышла из комнаты. С тех пор мы с ней не разговаривали. А ещё спустя полгода, она переехала на съёмную квартиру вместе с подругой, и я смогла вздохнуть спокойно. Спустя четыре года Весело подпевая играющей в наушниках песне, я поднялась по крутым ступенькам гостиницы, в которой работала уже второй месяц, и толкнула тяжёлую стеклянную дверь. — Привет, Су Э! — с улыбкой кивнула мне Бо Ён, сидевшая за стойкой администратора. — Как дела? — Отлично, — кивнула я, облокотившись на отполированную поверхность. — Правда, ответ из университета так и не пришёл, но я надеюсь, что поступила! — Ещё бы, ты столько об этом мечтала, — подбодрила меня девушка. — Кстати! У нас сегодня важные гости, так что поторопись! — Хорошо. А кто приедет? — оживилась я, расстёгивая куртку. — EXO! — боязливо осмотревшись, шепнула Бо Ён. — EXO?! — изумилась я, застыв на месте. — Но что они забыли в нашей гостинице? Будем откровенны, она далека от их уровня. Бо Ён поманила меня пальчиком и, ещё раз оглядевшись, прижалась губами к моему уху. — Они приехали с концертом в Пусан, но в гостиницу, где решили остановиться, пробрались сасэны и устроили пожар! Я мертвенно побледнела и жадно глотнула воздух — от одного этого слова мои ноги неизменно подкашивались, а перед глазами возникала мутная пелена. Как же давно я не видела Тиффани. Но она ведь уже взрослая для таких вещей, верно? — Зачем сасэнам поджигать айдолов? — сдавленно прошептала я, чувствуя головокружение. — Один из мальчиков, кажется… Сухо, нелестно отозвался о фанатах, встречавших их в аэропорту. И это было что-то вроде знака протеста, — пожала плечиками Бо Ён. — В любом случае, это не наше дело! Так что держи приезд EXO сюда в полной секретности! И подготовь четыре комнаты. Согласно кивнув, я с трудом добралась до подсобки и переоделась в форму горничной. Собрав волосы в пучок, взяла необходимый инвентарь и направилась на третий этаж. Судя по всему, парни будут жить вчетвером, а последняя комната предназначена для менеджеров. Стараясь не думать о плохом, я принялась поспешно менять постельное бельё и вылизывать номера до блеска. Немудрено, что для нашей гостиницы встретить столь известных гостей небывалая честь, и мы не можем позволить себе оплошать. Перед глазами то и дело возникало насмешливое лицо Тиффани — она улыбалась и приветливо махала мне рукой, выбираясь наружу из самых жутких воспоминаний. Я не созванивалась с сестрой, избегала с ней встреч, полностью вычеркнула из своей жизни, и я не хочу, чтобы она возвращалась. Закончив прибирать последнюю комнату, я сложила в тележку старые простыни и моющее средство и подошла к двери, но прежде, чем нажала на ручку, она распахнулась и я застыла на месте от увиденного. Да, я была в курсе, кто такие EXO. Да, купила их последний альбом и у нас с подругами были свои биасы среди двенадцати очаровательных парней, но я никогда не считала себя их фанаткой. Однако сейчас, замерев от шока и сжавшись в комочек, я смотрела снизу вверх на высокого стройного парня, из-за спины которого боязливо выглядывали ещё три головы, и чувствовала, как над моей головой взрываются разноцветные фейерверки. Он был прекрасен — нежно-розовые, профессионально взлохмаченные волосы, ярко подведённые чёрным карандашом глаза, слегка помятый сценический костюм и даже аромат дорогого одеколона, смешанный с едва заметным запахом пота, казался божественным. О Сехун, вблизи ты ещё прекраснее, чем с экрана монитора! — Ты сасэн? — нахмурился парень, двумя словами выбив почву из-под моих ног. — Нет! — пискнула я и, забыв про тележку, с трудом протиснулась в узкую щель между парнем и стеной и выбежала в коридор. Лишь скрывшись за поворотом, устало сползла по стене на пол и поднесла к лицу дрожащие ладони. Неужели безумие передаётся по наследству?..