***
— Человеческая игрушка? Серьёзно, Джарет? — с сомнением спросила Элсвейт, когда он дал ей посмотреть куклу. Заметив его холодный взгляд, она поспешно добавила «Ваше Величество», но даже не постаралась скрыть отвращения. — Не игрушка, — нетерпеливо пояснил Джарет, — а вот что. Эллиния взглянула через плечо сестры, как бы ненароком открывая взгляду Джарета прекрасный вид на своё декольте. Но, как он уже не раз давал понять, прелести её сестры были краше. Тем более она щеголяла в этом платье чуть ли не век. Джарет вздохнул про себя, пока леди изучали его находку. Эллиния тоже не оценила блёстки по достоинству. — Маленькие кусочки металла? — нахмурилась она и накрутила на пальчик локон волос. — Ваше Величество, для чего они? Хладнокровие Джарета начало медленно таять. Неужели никто не мог понять великолепие его плана? Временами подданные сильно разочаровывали его. — Чтобы поражать фейри и ошеломлять людей. — Но разве человеческое серебро не быстро тускнеет? — возразила Элсвейт. И хотя по общему признанию девушка хорошо разбиралась в красоте, она совершенно упускала суть дела. — Я уже говорила с тобой об Алфин? — обратилась Элсвейт к сестре, и глаза её сверкнули весельем. — Она пыталась сбить с пути смертного, но в итоге потеряла от него голову! Джарет выхватил куклу из её рук. — Она потеряла свой путь в королевство! — рявкнул он и вышел из комнаты, довольный испуганными вздохами сестёр.***
Прогулка в город немного подняла Джарету настроение. С удовлетворением он отметил, что жители Лабиринта мирно занимались своими делами. Значит, ему не придётся разгребать очередной беспорядок. Жилище Фалбура потемнело от сажи, и только источник, тихо журчавший в лучах полуденного солнца, оставался кристально чистым. Он питал пруд, считавшийся в Уэйленде священным. Даже в Подземье отдали дань уважения легендарному кузнецу: над входной дверью висел перевёрнутый кубок в форме гоблинского черепа. Вырезанный из слоновой кости и богато украшенный золотом, он возвещал хозяина о посетителях. — Фалбур, — позвал Джарет, войдя в кузницу. Просторное помещение, пропахнувшее древесным дымом, было разделено коротким узким прилавком, позади которого на полках теснились гири и весы разных размеров, подносы с дешёвыми медными кольцами, которые так любили гоблины, зачарованные фляги и оловянные тарелки, вечно полные налитым в них питьём золотые кубки и изогнутое зеркало в золочёной раме. С одной стороны полки, с гвоздя, вбитого в стену, свисал пенал, а с другой — красная нить хрустальных бус. Оглядев себя в зеркале, Джарет остался доволен: ему невероятно шёл темно-синий гупелянд, стянутый золотым поясом с кричащими гоблинами. Пояс этот, изготовленный Фалбуром, был настоящим произведением искусства: гоблины корчились на золотых звеньях точно так же, как в ту ночь, когда Джарет убил хозяйку Лабиринта. — Фалбур! Дверь в задней части кузницы с грохотом распахнулась, и в проёме появился гном в тяжёлом, местами обгоревшем, кожаном фартуке. — Ну и манера у вас подкрадываться, Ваше Величество. Да ещё и кричите так громко, будто птица пищит. Впрочем, я рад вас видеть, — поприветствовал он, кивнув на клетку рядом с дверью, в которой сидела великолепная золотая заводная птичка. Крылья её были усыпаны изумрудами и лазуритами, а грудь — украшена рубинами и яшмой. Она глядела на Джарета топазовыми глазами, но клюв из оникса оставался закрытым. Джарет нахмурился, но не стал заострять внимание на колкости — Фалбур был слишком искусным кузнецом, чтобы отправить его на Болота за дерзость, — и протянул кузнецу куклу. — Я хочу, чтобы ты сделал для меня нечто похожее. Нахмурив кустистые брови, гном покрутил в руках куклу: — Хе, блёстки? Детские шалости — всего лишь разрезанный на кружки моток серебра. Если не возражаете, я займусь чем-то более стоящим, например, изготовлением доспехов для ваших гоблинов. — Мне нужны не просто блёстки, — нетерпеливо пояснил Джарет. — Они должны расти и убывать, как луны. Должны мерцать, как звёзды. Они должны сиять, как слёзы мертвецов, и ослеплять глаза людей. — Хм... — Фалбур поковырял блёстки толстым ногтем и взглянул на Джарета. — Думаю, подобное вполне можно создать. Хм… Но вам придётся снабдить меня необходимыми материалами. Обычное серебро для такого не подойдет. Джарет недовольно поджал губы: — Я? Что-то должен тебе, кузнец? Гном пожал плечами, возвращая куклу: — Да, если хотите, чтобы я выполнил свою работу. Из нас двоих заклинатель вы, Ваше Величество. — Хорошо, — подытожил Джарет, затыкая куклу за пояс. Охваченные страхом лица гоблинов распахнули рты в пронзительных криках ужаса. Гомон заставил заводную птицу встрепенуться. Беспокойно запрыгав на жёрдочке, она несчастно вскрикнула. Фалбур нахмурился, но прежде чем гном успел вымолвить хоть слово, Джарет одарил его зубастой ухмылкой. — Бробб Нарл этим утром сломал шкив внутренних ворот замка. Лучше бы тебе починить его и быстро, иначе мои дары тебе совсем не понравятся. Довольный рассерженным выражением лица гнома, Джарет обернулся совой и вылетел из кузницы. Совы обычно не летали на большие расстояния, и Джарет неспешно набирал высоту, кружась над замком в прохладном осеннем воздухе, направляясь в свои покои в центральной башне. Пролетая над землёй, он зорким глазом ловил малейшие движения: стражники толкались у ворот, фонарщик тушил фонари, Мудрец шаркающей походкой возвращался домой. Джарет подавил совиный инстинкт, побуждавший охотиться на его шляпу, и вместо этого принялся раздумывать, где найти материал для блёсток. Пламя свечей в глазницах черепов, которые были расставлены тут и там, поскольку гоблины обожали рыться в склепах под замком, или болотные огни вполне могли сгодиться для достижения нужного эффекта, но ни первое, ни второе нельзя было преобразовать в иную форму. Сначала он услышал, как она поет: «Венчанный золотым венцом, он царит над землёй, позабывши, что прах возвращается к праху». Песня, пришедшая из Надземья. Клиона затянула следующий куплет, когда Джарет пролетал мимо её окна. Он мельком увидел, как девушка обматывает вокруг бледной шеи сверкающую бриллиантовую нить. Увиденное натолкнуло Джарета на мысль, и к тому времени, когда он влетел в свои покои, ставни которых всегда оставались открытыми, у него созрел план. В уединении своей спальни Джарет облачился в шоссы, шерстяную куртку с чёрным кожаным поясом и высокие сапоги, подходившие для путешествия в Запретный Лес. Оставив куклу на маленьком столике, Джарет направился вниз по винтовой лестнице в тронный зал. Гоблины свисали с потолка, в воздухе парили куриные перья, — словом, празднество было в самом разгаре. Мимо, несчастно визжа, пронесся поросёнок, в чем-то, подозрительно напоминавшем женские панталоны. В следующий миг в Джарета врезалась маленькая девочка с перепачканным в грязи лицом и растрепанными волосами. Она обняла его за ногу и зубасто улыбнулась. — Гряфь замефательная, — с жаром прошепелявила она. Мокрый Вилли согласно заулюлюкал, прыгая вокруг девчушки. Она повернулась и сунула ему в ухо язык, нечеловечески длинный и серый, но это как раз Джарета не удивило. Мокрый Вилли заверещал и кинулся прочь. Девочка, смеясь, умчалась следом за ним. Бодро насвистывая, Джарет перенёсся к окраине Запретного Леса. Существовали определённые правила прохождения Лабиринта, которых даже он вынужден был придерживаться, поскольку не хотел платить цену. И так как они ограничивали пути, по которым можно было бы добраться до Запретного Леса, Джарет материализовался перед дверью. Тёмная патина на кольце-стучалке тускло поблёскивала в свете заходящего солнца. Глаза обоих дверных молотков расширились, стоило им увидеть гоблинского властителя. — Ваше Величество! — поприветствовал один из молотков. — Какая радость, что вы пришли. Мы с трудом открываемся. Нас нужно починить, пока петли совсем не проржавели. Он с надеждой уставился на Джарета. — Ммм... труд... откр... — умоляюще пробормотал второй молоток. — О вас позаботятся, — сухо сказал Джарет. — Но сейчас, — и он пнул вторую дверь, — ты откроешься, причём немедленно. — Что? Я вас не слышу, Ваше Величество. Вам придётся говорить громче, — попросил первый молоток. — Пмгл... мн... бстр! — воскликнул второй молоток, и по его лицу пробежала тень тревоги. Он зажмурился и поглубже вздохнул. Со страшным скрипом дверь неохотно распахнулась, со старых петель посыпались хлопья ржавчины. — Ржвчн... — простонал молоток. — Что? — раздражённо переспросил первый молоток. — Ржавчина? Я и так знаю, что мы ржавые! Вот почему нам нужна помощь! Джарет проигнорировал их обоих. — Благодарю, — бросил он напоследок второму молотку и вошёл в лес. Дверь за ним со скрипом закрылась. Джарет почувствовал, как вокруг него движется Лабиринт — водоворот магии и силы, следивший за ним дремлющим сознанием. К тому времени, как он достиг цели, солнце успело сесть и лес освещала яркая луна. Даже спустя тысячу лет Джарет не был уверен, каким образом Подземье расширяет свои границы. Возможно, Лабиринт просто отхватывает куски от Надземья. Джарет казался весьма довольным, когда лет сто или двести назад в Запретном Лесу появилась роща. Листья на деревьях сияли золотом и серебром, и на фоне тёмного неба казалось, что деревья усыпаны упавшими звёздами. Но войдя в рощу, Джарет заметил, что бледные стволы деревьев стали серыми, как гниющие кости, а ветки — скрюченными и изломанными. Они жалобно стонали на ветру, а земля вокруг была голой и бесплодной. Пронзительный стрекот сверчков стих, стоило Джарету ступить в сень деревьев. Все они казались высокими, но дерево с серебряными листьями было самым большим. Джарет подошёл к нему и отломил ветку, чтобы изучить листья. Они были более материальны, чем болотные огни. Лишь только Джарет согнул один лист, решив проверить его податливость, ветви над ним заскрипели и что-то влажное капнуло ему на щёку. Джарет замер, вмиг окружив себя защитными чарами, и запрокинул голову вверх. С ветвей на него смотрело бледное девичье лицо с огромными зелёными глазами. Длинные тёмные волосы свисали на щёки, точно водоросли. Ещё одна капля упала ему на плечо. Стараясь сохранить безмятежное выражение лица, Джарет произнёс: — Доброго вам вечера, леди. Некогда красивое и юное лицо перекосилось от гнева. — Что ты здесь делаешь? — хрипло спросила девушка. Джарет сделал шаг назад, оценивая ситуацию. Он осторожно поклонился, следя за реакцией девушки или, точнее сказать, существа, которое вряд ли можно было назвать девушкой: она была мертва и смерть настигла её на пороге юности. — Я пришёл, чтобы взять листья с этих деревьев. — Нет! — Она бесшумно спрыгнула с дерева и уже в следующий миг стояла перед ним. — Вам не позволено ничего брать! Уходите! Джарет прищурился, уперев руки в бока: — Какое вам дело до этих деревьев, леди? Вы явно живёте в озере. Ярость вскипела в незнакомке, и та изверглась гневным криком: — Какое мне дело?! Какое мне дело?! Дрожа от негодования, девушка коснулась ствола: — Это был мой отец! Джарет опустил руки, немного опешив: — Леди? — Мой отец, — прохрипела она и указала на остальные деревья: — Моя мать. Мои сёстры. Мой брат. Тёти. Дядя. Ветерок пробежал сквозь верхушки деревьев, и ветви заскрипели в ответ. — И вы ещё спрашиваете, моё ли это дело?! — крикнула девушка и прыгнула. Джарет успел бросить в неё кристалл, заключив её внутри. Пленница свирепо застучала по стенкам своей тюрьмы, посылая проклятия, — движением руки Джарет изменил кристалл, чтобы тот заглушал звуки. Все её попытки освободиться оставались тщетны — сфера была невосприимчива к физическому урону. Джарет осторожно обошёл кристалл, рассматривая свою пленницу. Затем потянулся магией к ближайшему дереву. — Простите меня, леди, но я с вами не согласен. Эти деревья явно не одушевлены. Она зарычала и дёрнулась в его сторону. Джарет коснулся ветки, не сводя глаз с девушки. — Они чувствуют то же, что и обычные деревья, ни больше ни меньше, — Джарет улыбнулся. — И, если я сломаю ветку, — он так и поступил, — дереву будет всё равно. Девушка в кристалле забилась. Джарет покрутил в пальцах веточку. — Вы переступили границы, леди, — холодно сообщил он. — Ваше владение — озеро, а не земля. Бросив ветку на землю, Джарет наступил на неё. Затем подошёл к кристаллу, приложил ладонь напротив ладони девушки и подался вперёд. — Теперь кое-что проясним, — угрожающе произнёс он, и девушка в страхе отвернулась. — Я правлю Лабиринтом. Всё, что находится в нём, принадлежит мне. Эти деревья мои, и я могу делать с ними всё, что пожелаю. Например, изрубить в щепки или спалить дотла. Девушка вздрогнула, и Джарет тихо добавил: — Я мог бы разорвать и вас, леди, мертвы вы или нет... Разрывать до тех пор, пока клочки вашей души не закричат от боли. С этими словами он отступил, кристалл исчез. Девушка пошатнулась, но спокойно взглянула на него, безвольно опустив руки. Джарет довольно улыбнулся: теперь, когда она поняла, что находится в его власти, можно проявить щедрость. — Это обычные деревья, но всё же есть в них что-то неестественное. Поэтому я попрошу вас, леди, раз вы называете их своей семьей, рассказать, как это случилось. Девушка медленно нагнулась, стараясь не гневить Джарета, и подобрала сломанную ветку. — Нас убили грабители. Мы ехали в северное имение моего отца, когда на нас напали. Её пальцы погладили изорванный лист. — Они... зарезали моего отца и дядю, а брату отрубили голову. Потом они... они... Мы умоляли, но они взяли, что хотели, а после спрятали тела. Нас даже похоронить должным образом было некому. Джарет снова изучил деревья. Резня, грабёж, пролитые слёзы, неуспокоенный дух — такое количество смертей рядом с местом магии и движущейся водой, безусловно, могло привести к подобному итогу. Он снова взглянул на девушку: — Что случилось с тобой? Её руки сжались в кулаки, и ветка жалостливо хрустнула. — Я была смертельно ранена. Но мне удалось убежать, и меня не нашли, — она кивнула на озеро позади. — Хм... Умилостивить духов было куда легче, чем спорить с ними. Джарет повернулся к девушке, она бросила на него испуганный взгляд и отвернулась. Подойдя к ней, Джарет взял её за подбородок и развернул к себе лицом: — Я возьму то, что мне нужно, и ты меня не остановишь. Она сглотнула. — Я правлю здесь, и постараюсь сделать для вас всё, что в моих силах, леди. Что может утешить вас? Бездонные зелёные глаза девушки расширились. На её лице проступила робкая надежда. — Господин, — проговорила она, дрожа от нетерпения, — я хочу умереть. Джарет отступил, холодок пробежал у него по спине. Девушка шагнула к нему, отбросив ветку в сторону: — Я хочу умереть. Я была хорошей девочкой! Моё место на Небесах, а не здесь! Увидев выражение его лица, она в мольбе протянула к нему руки. — Вы спросили, что утешит меня. Таково моё желание. Вы сказали, что духи моей семьи ушли. Я хочу умереть, освободиться от этого места и присоединиться к родным в Царствии Божьем. Прошу, господин! Джарет глубоко вздохнул, пытаясь совладать с собой — то было единственное таинство, величайший страх и величайшее благословение, доступное смертным, но не таким, как он. — Хорошо, — Джарет мысленно похвалил себя за то, что голос прозвучал бесстрастно. — Покажи, где ты умерла. Быстро шагая, девушка отвела его к берегу озера. — Здесь, — сказала она и указала на место между маленьким островком посреди озера и берегом, где водную гладь затянули кувшинки. И хотя лунный свет серебрил темную воду, цветы оставались чёрными. Джарет подтянул к себе водяную лилию и оглядел её. Сердцевина цветка была алой, точно кровь. — Ясно, — сказал он, собрал все остальные цветы и бросил к ногам девушки. —Куда тебя тянет теперь — к ним или к озеру? Она на мгновение прикрыла глаза и уверенно сказала: — К ним. — Тогда этого будет достаточно, — произнёс Джарет и вернулся в рощу. Положив лилии на траву, он обернулся к девушке. — Ты должна понимать, что я ничего не могу тебе обещать. Я отвяжу твой дух от этого места, но куда ты попадешь дальше, от меня не зависит. Ты уверена в своем решении? — Да! — выдохнула она, жадно глядя на лилии. — О, да! — Я повторю в третий и в последний раз: тебя изгонят из этого мира и ты никогда не сможешь вернуться. Таково твоё желание? Девушка твёрдо посмотрела ему в глаза: — Таково моё желание. Но когда Джарет поднял руку, она остановила его. — Господин... Как только вы... возьмёте всё, что вам нужно, пожалуйста, уничтожьте деревья. Я бы не хотела, чтобы они напоминали о трагедии, случившейся с моей семьёй. Джарет кивнул. Затем, призвав магию, поджёг лилии, удерживавшие душу девушки. Джарета тряхнуло. Стоило лилиям обратиться в пепел, как девушка исчезла, словно её никогда и не было. Лабиринт вопросительно шевельнулся, но через мгновение затих. Джарет разметал сапогом остатки пепла, лёгкий ветерок подхватил их и унёс прочь. Возможно, лет через десять эта земля снова станет плодородной. Застрекотал сверчок. К нему присоединился другой, и они запели слаженным дуэтом. Джарет взглянул наверх: на небосклоне не было видно ни солнца, ни луны, хотя Подземье чувствовало их свет. Небо начало потихоньку светлеть — это означало, что в Надземье таяла луна. Осмотрев деревья, Джарет собрал несколько ветвей с серебряными листьями. В воздухе витал аромат цветов. «Остров стал бы прекрасным местом для беседки, — размышлял Джарет, глядя сквозь деревья на озеро. — Можно было бы устраивать танцы, а деревья идеально окаймляли бы тропу к озеру». «Хорошая идея», — весело решил он и направился обратно к Лесным вратам. Ветви почтительно расступались перед ним. Хлопотное выдалось дельце, подумалось ему. Но впечатление, которое он произведёт на несчастных смертных и фейри, того стоило. Хм... Может, ему стоит появляться и исчезать в облаке блёсток?