***
Сердце невольно защемило, улыбка произвольно появилась на губах. Двое самых любимых создания на Земле рядом - что еще требуется для счастья? Для простого, женского, обыкновенного счастья. Два близнеца - одинаковых с лица. Женя сама глупо улыбнулась этой фразе. Неужели, можно оторваться от этого зрелища? Нет, она не могла. В ней смешались две любви. Смешались и образовали одно что-то огромное, чистое и уютное, согревающее душу. Эти черты лица - мужественные, но в тот же момент такие ласковые. Знакомые, родные. Пчелкина не могла оторвать взгляда от идеального профиля мужа, от его мягких теплых губ, чуть приоткрытых и еле заметно подрагивающих от вздоха. Рядом, напротив лежала точная копия - только в несколько раз меньше. Отец и сын. Как две капли похожие друг на друга. Её две капли, любимые всем сердцем. Девушка аккуратно, чтобы не потревожить их сон, присела на край кровати и не смогла сдержать улыбку. Уголки губ произвольно поползли вверх, а ее рука сама по себе провела по мягким рыжеватым волосам мужа. Пчелкин, казалось, и не чувствовал. Только покрепче сжал своей ладонью малюсенькую ладошку сынишки, и, когда Женя накрыла их руки своей, сжал и ее. Малыш поморщился и сжался в маленький комочек, примкнув ближе к отцу. Девушка осторожно прилегла рядом, подперев голову свободной рукой и изучая каждый миллиметр лица Вити. Раньше она все думала: как можно любить одновременно нескольких мужчин. Оказывается, это так легко. Легко и приятно. Ей казалось, что чем больше любви она питала, тем больше понимала, что была самым счастливым человеком на свете. Пчела вдруг открыл глаза и улыбнулся. - А мы тебя ждали, - тихо произнес он, кивая на сынишку. - Я вижу, - усмехнулась Женя, приблизившись губами к его щеке. Затем коснулась легким поцелуем губ мужа и снова приняла прежнее положение. - Ты уверена, что хочешь продолжить учёбу? - уточнил Пчела. - Тебе сейчас надо быть рядом с ребёнком. - Я буду... Буду учиться дома, я всё успею. - Жень, я неоднократно говорил тебе, что работать не обязательно. Хочешь так чем-то заниматься потом, не вопрос, подожди, пока Юрка подрастёт, откроем тебе салон косметологии, захочешь - частную клинику. Диплом не проблема. Но сейчас не разрывай себя, неужели так мало проблем? Витя уже много раз заводил подобный разговор. Он был уверен, что сам вполне может обеспечить семью, а Жене предлагал не мучаться в универе, учёба в котором не складывалась уже последние четыре года. Академы, нервные сессии, реабилитации, рождение сына, - всё это уверяло Пчелкина, что жена должна отказаться от меда. Азы девушка знала, а наличие диплома в современном мире не давала гарантии хорошей работы. Тем более, учитывая положение Пчёлы, он мог себе позволить устроить для Жени любую работу, где даже и трудиться особо было не нужно. Только скажи - всё будет. Но Пчелкина упрямо твердила, что такой жизни ей не нужно. Она хочет все настоящее, всё сама, а сидеть дома, как Оля Белова, - вовсе не для неё. - Я так не хочу, понимаешь? Я всю жизнь мечтала... - Тебя никто не просит отказываться от мечты. Просто немного изменить её. - Вить, давай не сейчас. Хорошо? И так каждый раз. - Я тоже не в восторге от того, чем вы занимаетесь. Это вообще... Вообще ужас какой-то. Но ты не слушаешь. Считаешь, что так должно быть. Поэтому не стоит читать мне мораль, как для меня будет лучше, хорошо? Утром Женя проснулась рано, но мужа рядом не обнаружила. Ночь выдалась тяжёлой - Юра спал беспокойно, девушка вставала к нему каждые полчаса, только ближе к четырём утра малыш уснул. Пока Пчелкина пеленала сына, ей позвонила мать. - Женька, ну как ты там? Как малыш? У меня сегодня есть возможность приехать. - Это было бы отлично, мамуль. Совсем зашиваюсь... Я собиралась прогуляться в парке тут, подъедешь туда? - Договорились. Прогулка по саду в их доме порядком надоела за несколько недель. Хотелось выбраться в более оживлённое место. На улице снова моросил дождик. Женя вытащила коляску, распахнула зонт и, услышав, как по прочной ткани застучали быстрые капли, улыбнулась и направилась через дорогу. Прямо напротив их дома находился красивый парк. Шагнув за высокие кованные ворота, Пчелкина медленно двинулась по асфальтированной дорожке, вдыхая подаренную дождём свежесть и запах старых деревьев, тянущихся по всему периметру парка. Ранним утром здесь не так уж и многолюдно, особенно в дождь. Но несколько людей все-таки попадались Жене на глаза. Юра мирно посапывал в коляске, убаюканный песней дождя. Очередной звонок отвлек девушку от созерцания окрестностей, и она потянулась рукой в карман. - Эй, малая, чем занята? - услышать Космоса в последнее время было удивительно. - И тебе привет, Кос. Гуляю с Юркой в парке. - Есть время? Поговорить бы... - Да, - немного растерянно ответила Женя. - Ты подъедешь? - Буду минут через двадцать. Холмогоров оказался на удивление пунктуальным. Миновав главные ворота парка, он быстрым шагом засеменил по дорожкам, оглядываясь по сторонам в поисках подруги и, свернув вправо, на небольшую аллею, заметил светлое пальто и коляску цвета хаки вдалеке на одной из многочисленных скамеек. Космос прибавил шаг. Проснувшись сегодня с утра, Космос решил - никакого кокса. Он обдумывал несколько дней, как бы вывести на разговор Женю или Фила. Но Валера держал нейтралитет, а вот его сестра - неизвестно. Ему хотелось излить душу, высказать все переживания и, наконец, спросить, как сама Женя относится ко всей этой ситуации с Чечней. Может, ему удастся перетянуть на свою сторону хотя бы одного союзника. - Привет, - Космос растянулся в добродушной улыбке, обнимая Пчелкину, а затем нагнулся к коляске. Юра по-прежнему сладко спал. Женя слышала от ребят, что Кос прочно подсел на какую-то дрянь, но ни тогда, когда все приходили поздравлять Пчелкиных с рождением сына, ни сейчас девушка угашенного состояния друга не отметила. Хотя его глаза - красные, потерянные - выдавали плохие пристрастия. - Я рада тебя видеть, - одарила его искренней улыбкой Женя и крепко сжала парня за плечи. - Как ты? - Аа, - он отмахнулся и приземлился рядом на скамейку, - не спрашивай. - Я знаю, что ты... - начала Женя, но осеклась, пытаясь подобрать слова. Космос понял и опустил глаза, будто девушка была единственной, перед кем ему было действительно стыдно за то, что он употребляет. - Кос, я прошу, завязывай. Ты же сгоришь так, понимаешь? Я очень переживаю за тебя. - Тебе сейчас есть, за кого переживать, а за меня не волнуйся, я в любой момент могу остановиться, если захочу. - Так остановись!.. - А я не хочу. - Кос, я очень прошу тебя, - Женя снова взяла его за руку. Ладонь была холодной, и девушка ощутила, как его трясёт. - Я понимаю, у вас сейчас не самые лучшие времена, всё наперекосяк... Но ради всего святого прошу - бросай. Не губи себя, возьмись за ум. Я не прощу себе, если потеряю своего друга по глупости. Никто из нас не простит... - Кого ты пытаешься лечить, Женёк? "Никто". Ха, - Космос нервно усмехнулся, не выдержав тёплого и ласкового прикосновения подруги. Её искренность взволновала его, поэтому он подскочил и стал расхаживать около девушки вперёд-назад. - Ты если только переживаешь о чём-то, как всегда, а Белый? Сука, за каким хреном он ввязался в это дерьмо!.. А муженёк твой? Да у него в глазах вместо зрачков одна зелень... Им всё до лампочки, главное, бабки срубить... Жень, ну вот скажи мне, зачем? Пчелкина опустил взгляд и закивала. Сама каждый день думала об этом. - Ты думаешь, я от всего этого в восторге? Только-только в жизни, казалось, всё налаживается, а получается все наоборот... Сколько раз я уже говорила с Витей. "Да, ещё чуть-чуть, сейчас дело прибыльное, сейчас ещё кое-что...". Я слышу это уже три года. А он словно в панцире - стоит завести об этом разговор. Бесполезно отрицать переход через точку невозврата, пытаясь избежать последствий. Это их критический рубеж, они перешли его все, и теперь уже невозможно вернуться к исходному состоянию. Итог стал необратим. - Я всё пытаюсь понять, когда это началось... - после паузы, наконец, прошептала Женя. - Когда всё так перевернулось... В 91-м? - Для тебя - возможно, - Космос посмотрел куда-то вдаль, будто пытаясь найти там ответ на вопрос. - А для нас... Тогда, в 89-м... - Муха? Холмогоров кивнул, сунув руки в карманы. Тягость груза прошлого давила нещадно. Возможно, в том, что сейчас происходило в бригаде, он винил отчасти себя. И тем поганнее ему становилось. Телефон снова зазвонил. На этот раз это был Пчелкин. - Привет, сонное царство. Вы там как? - Вышли на прогулку, - ответила Женя. - Одни? Девушка усмехнулась. - Хор балалаечников не отпустил. Кос с нами, скоро мама подъедет... Но последних слов Пчела, кажется, не расслышал. В бешенство привело упоминание о друге. - Дай ему трубку. Пчелкина озадаченно посмотрела на Холмогорова, затем передала ему телефон. Тот, нахмурившись, принял его. - Да!.. - Слышь ты, чудовище космическое, какого хрена ты приперся? Совсем все мозги себе вынюхал, решил в таком состоянии около ребёнка появиться? - Пчелкин... - Чтобы один не смел к ним приближаться, ты меня понял? Хламина обдолбанная! Космос еле держался, чтобы не сорваться при Жене. - Ты можешь не визжать и не делать из себя мигалку? - вставил он шпильку в адрес Вити. - Я абсолютно в адеквате. - Я сказал, собрался и свалил нахрен от них! Иначе я сам сейчас приеду и лично отвезу тебя в наркологичку, понял?.. - Да пошёл ты! Кос злостно нажал на "отбой" и вернул телефон девушке. Та заволновалась не на шутку и поднялась с лавочки, подходя к другу, который стоял, тяжело дыша, закусив щеки и глядел на неё. - Извини, я поехал. - Кос, подожди, куда ты? - она успела ухватиться за рукав пальто и развернуть к себе Холмогорова. - Что он тебе сказал? - Правду. Ладно, малая, мне правда пора. Рад был видеть. - Я тебя прошу!.. - крикнула ему вслед Пчелкина, но тот лишь вяло отмахнулся, даже не повернувшись в её сторону. Тем временем к девушке уже ехали Фил и Ольга Николаевна. - Как мы давно никуда не выбирались, - глядя на сына, женщина нежно погладила Валеру по плечу, - на тебе совсем лица нет, сынок... Что-то случилось? - Устал, - мягко улыбнулся ей Фил уголком губ, потому что улыбаться широко и искренне он давно разучился. Рассказывать кому-то о своих проблемах не хотел, тем более матери. Раньше даже короткий разговор с сестрой или их тихие посиделки на кухне поздними вечерами за чашкой чая давали ему волю успокоиться, излить душу, но сейчас тогдашние проблемы казались такими наивными. Время неумолимо бежало вперед. Теперь у каждого из них своя семья, а его Женька, его любимая сестра, уже почти месяц, как мама. Перед глазами до сих пор стояла маленькая девчонка в ситцевом платьице и с бантом на голове, жмущаяся к нему всем телом в попытке укрыться от реалий детского дома. - Ты когда спал в последний раз? - с волнением в голосе спросила Ольга Николаевна. - Сегодня, - пожал плечами Фил, поворачивая к парковке около парка. Соврал. Он давно уже не спал нормально: вчера он убил полдня на то, чтобы найти Сашу. Друг морально не справлялся со всей тяжестью возложенного на него дела, прожигал последние деньги в барах и казино в попытках забыться. Скандалил, протестовал, и Валере стоило огромной выдержки не осадить его и не увезти силком домой, где его ждали Оля и сын. Но Белов был нерушим, как скала. И в последний момент укатил с Анютой. Вспомнив блондинку, Фил поморщился. Потому что машинально рядом с ней всплывал и образ Кордона. Полгода тот задерживал одолженные ему деньги и совсем не торопился их возвращать. Гадкий наглец. - Валерка! - объятия сестры заставили очнуться от раздумий и немного оттаять. - Привет, Женёк, - Фил крепко поцеловал девушку. Вот бы сейчас на часок вернуться лет на десять назад. Всё бы отдал за это. - А кто это у нас тут такой сладенький мальчишка, - Ольга Николаевна взяла Юру и закачала его на руках. Малыш уже давно проснулся и внимательно рассматривал окружающих людей. - Ой, а какие мы серьёзные! - Он уже дереться, - усмехнулась Женя, - сегодня, пока одевала, разошёлся, начал ручонками махать, чтобы не закутывали. - Дайте-ка мне сюда будущего боксёра, - Валера принял ребёнка и, откинув ворот плаща, прижал его к груди. - А чего это он такой лёгкий, Женёк, ты че, совсем бойца не кормишь? Я помню, когда тебя в первый раз вручили мне в руки, я еле донес тебя до кровати. - Сравнил, - засмеялась мать, - тебе тогда всего три годика было. А сейчас вон какой у нас сильный. - И Юрка таким же будет, да? - Фил подмигнул малышу, и тут расплылся в улыбке. - Кажется, у нас контакт. - Ты сама как? А то молчишь, совсем не говоришь ничего, - обратилась к дочери Ольга Николаевна. - В порядке. Шов ещё немного немеет, но это нормально. - Пойдёмте прогуляемся, - женщина обняла детей за плечи и кивнула в сторону аллей, - погода то какая хорошая! Через час Филатовы сидели на кухне, пили чай и тихо разговаривали. Когда Юрка запищал в кроватке, Ольга Николаевна сама поднялась и направилась к внуку, дав детям возможность поговорить наедине. - Ты совсем уставший, - Женя накрыла ладонь брата своей рукой и погладила её подушечками пальцев, - хреновые дела? - Есть такое... Пацаны между собой перегрызлись, Саня вообще в отрыв ушёл, что творит, сам не понимает. Сейчас бы поскорее эти поставки закончились, может, успокоются. - Ко мне сегодня Космос приезжал, - поделилась Пчелкина, - в адеквате, не переживай. Валер... Его спасать надо... Фил тяжело вздохнул. И так все это видел. - Сам виноват. За полгода в хлам превратился, совсем на человека не похож. Да и один я эту ситуацию не вывезу, Белый срывается, а Пчела... Они и так уже готовы поубивать друг друга... - Нужен какой-то толчок, я не знаю, - Жене действительно было плохо от всего увиденного и услышанного, - ну, дать Косу возможность какую-то реабилитироваться, может, встряхнуть его? В этот момент Валере позвонили. Сердце больно ударилось о грудную клетку, виски запульсировали так остро, что ладони вмиг вспотели. Фил положил трубку и уткнулся лбом в сложенные ладони. Женя испугалась и схватила брата за плечо. - Валерк, что?.. Вот и толчок. Вот и встряска. Филатов вскочил и бросился в коридор. Казалось, он даже не услышал, что к нему обратилась сестра. Уже открывая дверь, мужчина почувствовал, как Женя рывком дёрнула его за локоть, и столкнулся с её озадаченным взглядом. - Что случилось, Валер?! Оцепенение спало на секунду, и Фил судорожно сглотнул. - Кос разбился, - он застыл, затем добавил: - отправишь маму не такси. Я в "Склиф". Захлопнувшаяся дверь заставила вздрогнуть и схватиться за голову. Осознание тошнотой и холодными оковами подкралось к горлу, и Женя расплакалась. Ольга Николаевна вышла в коридор, когда девушка сидела на корточках около стены и содрагалась от рыданий. Испуганная женщина кинулась к дочери. - Женя! Боже мой, что случилось? Где Валера? Оставшись одна, Женя на автомате укачивала Юру, который, словно чувствуя состояние мамы, беспокойно кричал, и его плач эхом раздавался в ушах Пчелкиной в унисон с фразой брата: "Кос разбился". Валера не отвечал на звонки, и Женя сходила с ума от неизвестности. Оставалось молиться за друга, внутри уповая на то, что этот дурила выжил. Витя молча шагнул в спальню, наблюдая, как жена, прижимая Юру, тихо скулит, глядя за окно. Даже не слышала, как он вошёл. - Так потоп будет, - наконец, подал голос Пчела, и Женя вздрогнула. - Вить, там Космос... - Да жив он, - как-то небрежно успокоил её Пчелкин и стянул с себя рубашку. - Машина в хлам, а этот придурок отделался парой переломов и порезами. Женя судорожно выдохнула, чувствуя облегчение. Но слезы все равно сорвались с мокрых ресниц. Витя покусал нижнюю губу и, наконец, присел рядом с женой, привлекая её к груди и целуя в висок. - Ты чего ревёшь? - Я так испугалась за него... Обида и злость на Космоса не давала Пчеле здраво оценить всю масштабность ситуации и разделить с Женей её переживания. Холмогоров с самого начала дружбы был для Вити чуть ближе остальных друзей. Даже то, к чему сейчас пришла вся бригада, когда-то начали они вдвоём. Потому что не было другого выхода, надо было сколачивать дело. Они шли вместе, пробирались через всё то дерьмо, которое сваливалось им на головы, и тем острее и больнее Пчелкину было видеть, как их дружба раскалывается, как Космос слабеет морально и предпочитает спрятаться от безысходности под толстым слоем белого дурманящего порошка, подкрепленным доброй порцией водки. Перемены в братьях Пчела видел отчётливо. Но свои ошибки были незаметны. Всё это походило на фарс - в чужом глазу - мерзская, заразная соринка. В своём же глазу - стильное бревно из дерева благородной породы, прекрасно дополняющее образ. - Зачем он приезжал? - Хотел поговорить. Он был абсолютно нормален, Вить. Я чувствую, что вам нужно всё обсудить, так нельзя! Нельзя пустить всё на самотёк и закрыть глаза, делая вид, что вас это не касается. Это наш брат, наш друг. Это Космос. Это же наш Космос. - Для тебя это так важно? - Пчелкин посмотрел в её заплаканные глаза и снова уловил в них нотки детской наивности. Удивительно, как в Жене после пережитого оставалось чувство любви к ближним, ещё клокотала привязанность к каждому из парней. Она помнила ту страшную ночь 89-го, и то хмурое утро, тонущее в дымке и уносящее в будущее слова клятвы пятерых друзей. - Для меня это всегда было важно. Я выкарабкалась только благодаря тому, что верила, что у меня есть вы. Вы, моя опора и семья, которые не смотря ни на что будут стеной друг для друга. А вы... Что ж вы делаете, ребята? Это же безбожно...Три недели спустя...
Настроение у Пчелкина сегодня было необычно приподнятое. Несмотря на то, что Женина мольба наладить климат во взаимоотношениях с друзьями была им услышана, обдумана и даже исполнена, ожидание огромной прибыли по окончании операции с оружием стояла чуть ли не на первом месте. Сегодня заказчики должны были принять груз. Пчелкин решил сам заехать за Космосом. Всё же до конца он не чувствовал вины за сказанные в адрес друга дерзости тогда в парке, но умоляющий взгляд Жени перед выходом заставил Витю сдаться. Садясь в машину, он набрал Косу и сообщил, что скоро будет у него. Космос за несколько недель уже приноровился ходить на костылях, но всё ещё напоминал недоделанную мумию - голова была забинтована, охвачены в гипс правая рука до ключицы и левая нога, ссадины на лице только начинали затягиваться. Пчела помог ему усесться в машину, и они поехали в офис. Космос чувствовал радостное волнение друга, но отпускать комментарии не собирался. Он уже смирился с этим делом, на свежую голову обдумал перспективы и уже неделю старался интересоваться происходящим, чтобы доказать бригаде, что ещё рано ему подковы сдирать. - Костыли - это жуть какая-то, конечно, - посетовал на своё положение Холмогоров, - чувствую себя пугалом на палках. - Да ты и есть чучело космическое, - усмехнулся Витя. Космос хмыкнул. - Как Жека столько месяцев на них передвигалась... Кстати, как она там? - Нормально, всё никак не бросит эту затею с универом... Приспичило ей диплом получить. - А Юрец? - Растёт, - упоминание о сыне всегда окатывало сердце тёплой волной. - Как закончим со сделкой, думаю, надо у нас собраться. Космос только кивнул, слегка разминая кисть здоровой рукой. Машина остановилась на "красном", и Пчела взглянул на друга. - Ты это... - он прочистил горло и поджал губы, - прости, не сдержался тогда... - Забыли, - Кос хлопнул по витиной ладони и чуть сжал пальцы. На город опустилась ночь. Солнце догорело на горизонте, оставив алую зарю. На смену ему пришли зашегшиеся по всему периметру сада многочисленные фонарики на витиеватых дорожках, выложенных плиткой, холодный свет озарил пихты и елочки. Пустые улицы одиноко погружались во мрак. Город засыпал, но не спала Женя. Вити снова не было дома. Юра капризничал и не мог спать в кроватке, поэтому Пчелкиной приходилось расхаживать с ним на руках по всему дому, тихо напевать колыбельные и убаюкивать. Сын заставлял отвлечься от неутешительных мыслей о Вите. Куда его снова занесло? Он не брал трубки с самого обеда. Звонить Филу девушка не хотела по той причине, что это опять бы заставило его думать, что в семействе Пчелкиных снова нелады. Звонок сам настиг Женю. - Не разбудил? - виновато уточнил Космос. - Нет... Какой тут сон. Юрка капризничает, да и Вити ещё нет. Уже не знаю, что думать... - Не приехал ещё? - хмыкнул Кос, но потом осекся, что спросил глупость: - В расстроенных чувствах наш Пчела. - Что случилось-то? - Сделка сорвалась... - было понятно, что Космос тоже обеспокоен, но на Пчелкина срыв их чеченского дела произвел куда больший эффект. Тот был в бешенстве. - Ты это... Передай ему, что решим вопрос. Хрен его маму знает, че он там нафантазирует. - Я поняла... - тихо выдохнула девушка. Прошло ещё томительных сорок минут. Женя смогла уложить Юру и задремала у кроватки, в бессилии облокотившись на загородку и опрокинув голову на руки. Витя зашёл в детскую и припал к дверному косяку. Он не мог прийти раньше просто потому, что в том эмоциональном состоянии, в котором он пребывал остаток дня, просто мог не сдержаться. А видеть его таким семье было никак нельзя. Мужчина приблизился к Жене и присел на корточки около неё. Тёплые ладони обвили худенькие колени, и девушка, проснувшись, почувствовала, как голова мужа легла на её бёдра. Она осторожно провела ладонью по соломенным волосам и успокаивающе погладила их. - Мы ждали тебя... - Прости, - его горячее дыхание обожгло кожу ног сквозь тонкую ткань халата. - Вить, может, это к лучшему? - Женя обхватила его лицо обеими руками и заставила мужа взглянуть на неё. - Всё это... Пчелкин закрыл её рот поцелуем и, оторвавшись от губ, посмотрел в её глаза. - Ничего сейчас не говори, ладно? Убедившись, что сын крепко спит, Витя легко поднял Женю на руки и понёс в спальню. Надо было срочно отвлечься. Он опустил жену на кровать и навис над ней. Бушующий вулкан эмоций удалось подавить только близости рядом с Женей. Вдыхая медовый аромат её волос, в которые он зарылся носом, пока целовал её шею и скулы, Пчелкин успокаивался. Его рука скользила по её бархатной коже, требовательно сжимала грудь, ласкала бёдра, нежно гладила живот. Поцелуи становились горячее, скользили ниже. Лицо Вити остановилось напротив шрама, тонкой нитью расчертившей низ живота. Мягкие губы коснулись область около шва, затем тыльных сторон бёдер. Пчела чувствовал, как от каждого касания в Жене мучительно просыпалось желание. - Вить... - сбившимся от дыхания голосом шепнула девушка, - пока нельзя... - А я по-другому, - выдохнул Витя, и его дыхание вызвало новую горячую волну на коже. Женя закусила губу, сдерживая стоны от ласковых кульбитов его языка. Когда волна удовольствия пробила судорогой всё её тело, Пчела снова наградил жену поцелуем. Едва оторвавшись от её губ, он прошептал: - Потерпи, моя девочка, скоро у нас будет всё. И ты никогда больше не будешь ни о чем волноваться... Потерпи... Его объятия - крепкие, но нежные - забрали Женю в плен уюта и спокойствия, и девушка не ощутила всю тревожность его слов. Сейчас было важным то, что она чувствовала. И пока Пчелкина могла уснуть без тревоги...