Истинность ещё не значит любовь.

Самый большой и красочный торговый центр Мэлоубрука, сегодня вновь открывал двери счастливым парочкам, детям с родителями, неугомонным на приключения подросткам и спокойным, обласканным возрастом, пожилым людям. В день годовщины во всех отделах торгового центра были представлены скидки, конечно же по усмотрению владельцев магазинов, именно поэтому в этот день народ хлынул огромным цунами, кто закупался на праздники, кто хотел порадовать себя или свою половинку лёгким свиданием, кто-то решил сходить в аквапарк, родители же хотели сдать своё чадо в огромный детский комплекс и побыть наедине. Чёрные волосы взметнулись, словно капюшон гордого морского ската, оплетая плечи омеги, а после они волнами осели на спине, будто защищая хозяина причудливым коконом до лопаток. Омега будто ребёнок, с головой окунулся в развлечения. Отдых, что в связи с свалившейся работой, был необходим как воздух, как раз выпавший на выходной от встреч и презентаций день. Глаза цвета молочного шоколада с вкрапинками кофейных зёрен, искрились радостью, обводя голодным взглядом разнообразные варианты перекуса или полноценного обеда. Тут были и суши, и пицца, и разнообразный фасфуд, и домашняя кухня. Но чувствительный нос особо чутко уловил отголоски итальянской пасты, чей источник по ощущениям был где-то за углом. — Мишель, ты опять голодным волком только на еду и смотришь... — Брось, Марк, тебе тоже не помешало бы набрать веса, а то в отделе бухгалтеров шепчутся, что ты скоро будешь просвечивать... — Пфф, эти фурии, тебя за глаза обжорой называют, так что не удивительно. Марк и вправду был сухим и худощавым, и слишком высокий рост под метр восемьдесят ещё больше превращал омегу в анорексика. Мишель же как противовес своему другу был омегой ростом ниже среднего, немного упитанным, но это лишь красило округлые бедра и милое круглое личико, превращая омегу в добрейшего на вид ангела. Ангела, что во время проверок доводил до седых волос сотрудников своего бизнеса. А Марк, как заместитель директора, вытаскивал омегу из офиса, когда тот засиживался за отчетами. — У нас, наконец-то, появилась свободная минутка после выпуска новой коллекции. Через два месяца нужно будет презентовать новый аромат. — Это который для бет? — Он самый. Я решил добавить в формулу немного ноток черники и корений. Так он хотя бы перестал быть таким резким. С Марком омега познакомился в университете, когда хмурый и стоящий особняком омега перевелся к ним в начале года на втором курсе по Парфюмерному делу. Мрачного омегу обходили стороной даже на нашем потоке, однако его необычный запах розового вина с нотками цветущего медового кактуса* привлёк моё внимание. Так и подружились. А вот альфы и омеги с бетами с других факультетов приравнивали омегу к бете из-за его слабого запаха. Омеге вспомнилось как он подбадривал Марка: "Ой! Наплюй на них! Если они не чуют этого прекрасного аромата, то они многое теряют!". Со временем омега обзавелся друзьями всех полов, но только они вдвоём пошли дальше по жизни плечом к плечу, когда папочка передал своему сыну Мишелю бразды правления компанией по производству духов и отдушек, тогда-то Мишель и пригласил на работу Марка, отмечая его острый нюх. — Скорее всего этот аромат полюбят и омеги. Но меня напрягает тенденция моды на натуральные запахи. — С чего это? — Продажи могут упасть в этом сезоне. — Как говорил мой папа: "Любовь словно гром, а приятный аромат лишь мимолётный ветерок перед штормом." — И? — Что и? — Что это значит и как это связано с твоим бизнесом? — Сам ещё не до конца понял, хотя на посту ген-директора уже четвёртый год... — Мишель пожал плечами, мягко улыбаясь и вспоминая папу с его наставлениями. Высокий омега потёр переносицу и тяжело вздохнул, сетуя на легкомыслие своего начальника. Они расположились за столиком на двоих, подальше от вазонов с живыми цветами. Видите ли, Мишелю мешают посторонние запахи проникаться истинным искусством его любимой забегаловки. Иногда Марк не мог понять одного: как его друг остался таким же открытым, светлым и общительным, имея большое влияние в мире косметологии и при огромных деньгах, всё ещё обожал такие забегаловки как эта. — Что будешь заказывать? — Я хочу пасту в томатном соусе, еще в грибном и две чашечки с лазаньей. И ещё чизкейк из малины с брусничным чаем. Наверное, потом ещё что-нибудь себе возьму... Марк за шесть лет дружбы уже не удивлялся такому огромному количеству еды. Такой список для Мишеля был даже мал и смахивал лишь на обычный перекус. — А мне фирменное спагетти, заварное пироженное и крепкий кофе.

***

Марк наблюдал как его друг с интузиазмом глазеет на витрины бутиков, неторопливо смакуя сахарную вату, отрывая от воздушного облака по кусочку. Наконец, его начальник наелся, но это только до вечера. Хоть Марк и ворчал на друга, что он испортит себе желудок и здоровье в целом, таким количеством еды, но всё равно очень радовался, когда Мишель, наевшись, выглядел счастливым, расплываясь в такой довольной улыбке, что обязательно хотелось улыбнуться в ответ. Острый нюх Мишеля заставил его резко замереть на месте. В ноздри, щекоча чувствительные рецепторы, пробивался настойчивый запах сырой земли с примесью только что скошенной травы, свежим бризом бриллиантовой росы, а нотки мокрого дерева оседали на языке, от чего захотелось сглотнуть вязкую слюну. POV Мишель. Я чувствовал как живот приятно скрутило, а колени дрогнули, но я всё так же стоял не шевелясь. Этот запах заставил моё дыхание сбиться. Мы находимся в центре торговых залов на третьем этаже, так что газон с улицы отметается сразу. Потеряв интерес к сахарной вате, я всучил её Марку и прикрыв глаза, втянул в себя этот еле уловимый запах. Множество ароматов витали в воздухе, но именно этот выделялся красной нитью, унося меня по этому следу вперёд, игнорируя оставшегося позади и кричащего что-то Марка. Коридор, поворот налево. Отчётливый след. Перебираю ногами по ступенькам, миновав четвертый этаж и попадаю на пятый. Меня не интересует стеклянная крыша и прекрасное небо с лениво плывущими облаками, рассекающие, будто море, озоновый слой. Меня ведёт за собой крышесносный запах, становясь отчетлевее с каждым моим шагом. "Я просто обязан смешать из этого новый парфюм. Нужно уловить больше ноток!" Я открыл глаза смотря в почти прозрачные голубые омуты, что так же неотрывно и шокировано пялились на меня, пребывая всего в нескольких метрах. Альфа сутулясь сидел на лавочке, выронив блокнот из рук. Короткостриженные русые волосы, хищные черты лица, мелкий шрамик на нижней губе. Сильная шея и определённо широкие плечи, под тканью чёрной толстовки. И судя по запаху пота, не стирал он её уже недельку-другую. — Как тебя зовут? — я наконец вышел из транса его глаз, ощущая как кожу вокруг шеи слегка защипало. На шее альфы так же завязывалась вязь рисунка**, прозрачно-молочного цвета, оплетая его крепкую шею причудливыми узорами и закарючками. Быть не может! Встретить истинного! Вот так просто!? Мужчина же прервав зрительный контакт, начал дёргано и быстро собирать принадлежности для рисования с пола, которые я не заметил ранее. Сгробастав всё в суму художника, он развернулся и пошёл прочь, на последок бросив холодно: — Ещё одна проблема на мою голову. Воздух из лёгких выбило одним ударом, но не отчаиваясь раньше времени, я нагнал альфу, следуя за ним по пятам. Может у него настроение не очень, кто знает? — Подожди! Как тебя хоть зовут! Да не беги ты так, дылда! — Отцепись от меня! Я тебя не видел, и ты меня не знаешь, брысь! Угрожающее утробное рычание этого альфы пугало и заставляло прохожих раступаться в стороны, но для меня оно слышалось как урчание моего голодного живота. — Как это!? Мы же истинные! Как я могу теперь от тебя отцепиться! — Просто свали туда откуда ты вылез! — Но.. Но как же так!? У нас даже Вязь проявилась, и у тебя тоже! Ты что, меня не чувствуешь!? Да хватит убегать! Наверное, в своей жизни я ещё никогда так быстро не бегал, особенно за довольно спортивным альфой, что шлёпал впереди, удерживая в охапке свои вещи. Я вообще не помню чтоб бегал за каким бы то ни было альфой! — Я сказал отцепиться! Мне и без тебя проблем хватает! Теперь уже мой альфа нырнул в припаркованную развалюху, захлопывая дверцу чуть ли не перед моим носом. Старенький седан скрипел ржавыми порогами, да вздыхал, будто от усталости прожитых лет. Дааа, не так я представлял первую встречу со своим наречённым... Тормознув руками о стекло автомобиля, я, не долго думая, обежал машину, заваливаясь своей тушей на зеркальный капот, преградив пути к отступлению. — Ты что чокнутый!? — рычание напополам с шипением от мужчины. И я только шире растягиваю губы в глуповатой улыбке. — Нет! А может и да! Ты хоть имя своё назови! Я уже хотел подползти к лобовому стеклу, чтоб в деталях запомнить лицо моей пары перекошенное негодованием и гневом, но меня отвлекло покашливание со стороны. — Что здесь происходит? Я недобро сверкнул глазами в рядом стоящего, но так и не смог сказать ни слова открыв рот в изумлении. Рядом с машиной стоял альфа примерно чуть выше меня. Широкий и коренастый. С густой рыжей бородой и такими же медными волосами, в которых затесалось несколько синих прядок, но все волоски были собраны в аккуратную косу до лопаток. Мужчина перевёл ничего не понимающий взгляд на моего альфу. — Бернанд, потрудись объяснить где тебя носило целый час? — Редактор, простите, у меня сейчас некие проблемы. — Да я уж вижу... Бернанд! Это его фамилия или имя? Хотя скорее всего фамилия. Я уже на пятьдесят процентов близок к своей цели! — Здравствуйте, меня зовут Мишель Фрао, а уважаемый Бернанд, моя истинная пара, но он почему-то драпнул от меня. — омеге из высшего общества не пристало так говорить, да и на чужих капотах разлеживаться тоже, но усталость и раздражение испортили настрой, да и положение полулёжа на капоте не располагало к светской беседе и распитию дорогого чая. — Хм.. — альфа задумчиво почесал бороду, переводя свои зелёные глаза на, похоже, своего подчинённого. Ну точно липрикон какой-то. — Рафаэль, потрудись объясниться. Джек-пот! Сама судьба была на моей стороне! Рафаэль... Пробуя на вкус его имя, я отчего-то расплылся в тупой улыбке, чувствуя внутренее счастье и умиротворение. Однако, мой альфа моего энтузиазма не разделял. — Мистер Браун! Садитесь в машину! — А как же.. — альфа бросил на меня быстрый взгляд. — Быстрее! От его рыка я вздрогнул, заардевшись как мальчишка-подросток, что только только встречает свою первую весну с гормонами в охапке . Он так круто и одновременно мило выглядит, когда злится! Мистер Баун или Браун тем временем успел залезть в авто, послышались щелчки замков на дверях. При чём механические, которые Рафаэль сам и схлопнул по обе стороны. Он что, думает, что я как медведь буду врываться в его машину? — Свали с моей машины жиробас! Я сморщился, будто выжал себе в рот целый лайм. А вот это было до колек в груди обидно! Я никогда не плакал, даже в детстве сдерживал слёзы, даже от самых болючих синяков, но сейчас было до жути и дрожи в горле обидно. И да я шмыгнул носом, уперевшись взглядом в грязно-зелёную поверхность бампера, наблюдая свое перекошенное обидой лицо. Ну да! Да! Я люблю поесть! Ну есть несколько лишних килограммов! Ну и что! Я же не на надутую гусеницу похож! — О господи! Рафаэль! Ты мальчишку до слёз довёл! Что с тобой творится!? Я поднял мыльный от влаги взгляд, с надеждой смотря на ошарашенного Рафаэля. А липрикон мне начинает нравится. Мужчина же выругавшись, отвел от меня свои холодные глаза, явно сжимая губы от раздражения. Но только я готов был вновь удариться в слёзы, мой альфа подал голос. — Улица Пиронов. Жёлтый район, офис.. Альфа не успел договорить, получив смачный подзатыльник от своего работодателя. — Ты ему ещё и нагло врёшь! Я тебя не узнаю, Раф! Слушай... Э?.. — Мишель Фрао... — ответил я на вопросительный взгляд этого специфичного альфы. — Мишель, редакция находится на Улице Хазима, Угловой район, офис 7. Он на втором этаже. А этот олух живёт в пригороде Улице Мира, в Просторном районе, дом 13, квартира 5 на первом этаже. Давай вечером вы обсудите всё, сейчас нам надо спешить? Моя память намертво ухватила все названия и цифры домов и я благодарно улыбаясь, слез с капота и отошёл в сторону, безуспешно стряхивая грязь с одежды. Развалюха завелась со второго раза и с резким стартом скрылась из виду, гремя колодками, что молили в своей песне себя поменять. Я же трепетно смотрел ей вслед, прижимая руки к груди, где в волнении билось моё сердце. Сегодня вечером мы снова встретимся! — Ох, Чёрт! Марк! За всей этой сантобарбарой я и забыл о нём совсем!