***
Оранжевого цвета Феррари рассекала полупустые дороги, пока Мишель радостно подпевал модной попсе из динамиков, ловко маниврируя между немногочисленных машин, совершая перестроение. — Так зачем нам в лабораторию в свой выходной? — без особого энтузиазма бубнил Марк, заботливо протирая влажными салфетками телефон начальника от следов сахарной ваты. — Я хочу воспроизвести его запах... — О, Боги, Мишель, зачем? Ты же можешь нюхать его сколько душе угодно! — Не думаю, что всё будет так легко. Он не очень то и радостно принял меня... — омега поджал губы в тонкую линию, пытаясь прогнать неприятные слова своего альфы из головы. — Как это? — Вот так! Он вообще не был рад что нашёл свою пару! А где красивые объятия и слова вечной любви!? Где это клише из сопливых фильмов "Я всегда буду защищать тебя! Я всегда буду рядом"? Марк замолк, переваривая информацию. В его голове совсем не укладывалось, как наречённые могут не принять друг-друга, если их тянет как магнитом? Сколько он бы не читал новостей о истинных, так там что ни новость, то разговоры о том, чьё обручальное кольцо было подарено с большим шиком и фантазией. — Может ты что-то не так понял? — Я всё правильно понял. — наконец, к омеге вернулся холодный ум, но вдобавок к этому пришла и растущая с каждой минутой пустота. — А ещё он назвал меня жирным. Марк ахнул, приложив руки к сердцу, да выпучивая ошарашенные глаза на омегу. — Быть не может! Истинный? И вот так!? Да как он посмел!? Да я ему яйца в гланды вставлю! Да я.. — Марк, успокойся, обидно, конечно, но он прав. Я немного в теле. Шоку Марка не было предела, ведь эту фразу произнёс тот омега, которому всегда было плевать на мнение окружающих, особенно на замечания в сторону полноты его тела. Его начальник с такой грацией и хохотом отпускал шуточки в сторону своих пухлых боков, что унизить его было просто невозможно. А тут... — Чёрте что! Но если он тебя обидит, я спущу на него целый флакон феромонов F5*, пусть побегает от ошалевших альф... — ПХАХАХАХА! Ты оказывается такой коварный! — Как будто ты не знал! — оскалился Марк, и зловещая ухмылка была достойна премии "лучшая улыбка злодея".***
Множество испорченных колбочек рассыпались по всей поверхности стола, окутывая его как одеяло из склянок. Мишель уже битый час смешивал разные ароматы в разнообразных колличествах, защищая свой нос маской с вставками из кофейных зёрен. Кофе отлично помогает избавится от навязчивых ароматов, позволяя раскрыть букет духов в полной мере. Но омега был недоволен. Ему никак не получалось соединить аромат его альфы правильно, получая на выходе лишь вонючую бурду. Получившийся запах отдавал то кислинкой, то горчинкой, то остринкой, то вообще стал сладким, напоминая запах омег. — ААА! Я не понимаю! Почему!? — Всё просто. — со знанием дела солютовал товарищу Марк стаканчиком кофе. — Ты чуешь аромат своего альфы так, как не может почувствовать его никто другой. Тоесть для каждого его запах будет по другому пахнуть. — Но запах лишь соединение правильных химических элементов! Не может быть, что не существует способа воссоздать его запах! — Ну до тебя ещё никто не делал. — Значит я буду первым! Марк поднял глаза на друга и без оптимизма выгнул бровь дугой. Конечно, его начальник и был тем самым Фрао, который дал начало невероятным линейкам парфюма, а также создал с нуля феромон F5, который произвёл настоящий фурор. Но восоздать запах истинного, который каждый человек будет ощущать по-своему, казалось гиблой затеей. Мишель с удовольствием отпивал ароматный какао, наблюдая колоссальный бардак, который устроил. Лаборанты опять будут недовольно бузить на своего начальника в понедельник, когда поймут, что заготовок вновь почти не осталось. — Во вторник предварительная встреча благотворительности, не забыл? — Да помню я, помню. Я уже решил продать им два процента акций, в помощь океану. — Очень щедро, не находишь? — Но океан действительно загрязнён, да и лаборанты с маркетингом работают над более экологичной упокавкой. — Так же можно будет заслужить ещё большую любовь общественности. Я прослежу, чтоб об этой встрече писали где только можно! — высокий омега потирал ладони о горячий стаканчик с кофе, растягивая губы в глумливой ухмылке. — Эх, Марк, везде ты пытаешься получить выгоду! — Без этого никак. Фрао на такое улыбнулся, отстранив кружку от губ и поставил её на пол, ведь свободного места на столе не оказалось. — Боги! Время! Я забыл про время! Всё давай, Марк... Мне нужно бежать! Мишель успел схватить свой телефон, ключи от машины и выбежать прочь, проводя картой-ключом по панели. Марк же устало вздохнул, оглядывая беспорядок, который он должен убрать за начальником.***
Оранжевым пятном, Феррари погрязла в продолжительной вечерней пробке, проявляя недовольство черепашьим ходом в глухом рычании сильного мотора. Мишель любовно огладил руль из кожзаменителя. Вечера стали холодать, помятуя о скорой зиме, а пока всех поджидал сезон дождей, который также был уж не за горами. Проведя часа два в пробке я всё же свернул на объезную дорогу, собирая все кочки и ямы. Мелкий дождик накрапывал росинками на лобовое стекло, но он был слишком незаметен, чтоб бояться промокнуть или слететь с дороги, не справившись с управлением. И вот, спустя ещё двадцать минут споров с новигатором, омега, наконец, лицезрел обычный, панельный, многоквартирный домик на окраине, выкрашенный в голубой цвет. Просторный район отличался огромным пространством между многоквартирных панелек, тут было достаточно места для садов, школ, магазинов, и парковочных мест так же было в доволь. Pow Мишель Руки затряслись, нервно сжимая руль уже заглушенной машины. Господи! Да я даже не накрасился! Хотя я никогда и не крашусь... Но хоть приодеться надо было! Да и к чаю купить что-то нужно. Но что? Я даже не знаю, что он любит... Не дав себе раскинуть полностью, я пулей вылетел из салона, поставив свою ненаглядную на сигнализацию и быстрым шагом направился в универмаг, который уместился в маленький ларёк. Там я растерялся, но всё же взял обычные заварные пирожные. Авось прокатит? Но паника нагнала меня, когда я позвонил в домофон по номеру квартиры. Я взял пирожные. Я на полном серьёзе взял ГРЁБАНЫЕ ПИРОЖНЫЕ. Теперь он точно будет считать меня обжорой, что слишком увлекается сладким. И так, пока гудки отсчитывали секунды до моего тотального унижения, я в панике боролся с собой: выкинуть или уже нести то, что купил? Но из динамиков раздался вполне отчетливый и сонный голос: — Кто? — Эмм.. — лёгкая заминка, прыгающий взгляд на завалявшийся бычок на асфальте. — Рафаэль, это Мишель Фрао, твой истинный.. Ну... Мы сегодня днём в центре встретились. Господи, да я так не переживал, даже при первом совещании директоров! А сейчас я готов лопнуть от напряжения, что шнуровкой сдавила горло! — А, это ты. — энтузиазмом в его голосе даже не пахло. — Входи раз приехал. Дверь мягко щёлкнула, а домофон согласно пиликнул. Я, наконец, выдохнул, понимая, что всё это время задерживал дыхание. Потёртая, старая, деревянная дверь с заветной пятёркой сразу бросилась в глаза. Кажется её собирали из говна и палок, так как дверная металлическая, кое-где ржавая, ручка вообще не сочиталась с деревянной, потёртой поверхностью, а звонок из пожелтевшего пластика, так вообще желтел неотёсанным пятном. Дверь распахнулась, а я восторженно пожирал глазами альфу в свободной чёрной футболке и домашних штанах на завязках. Запах моего истинного окутывал словно кокон, так что я расслабился и приветливо улыбнулся, чувствуя как нежность расползается внутри парным молоком. Похоже, рядом с этим человеком я тупею. — Чего встал, заходи. Тапки у входа. Я встряхнул головой, протягивая мужчине гостинцы и утопил свои ступни в огромных для меня тапочках. Светло-зелёные, где-то сорок второго-третьего размера. На моем тридцать седьмом смотрятся как клоунские ласты. Но достаточно миленько. — Чай предлагать не буду, занят. Так что сиди тихо и ничего не трогай. Я не стал язвить на то, что альфа, скорее всего, спал до моего прихода, судя по его севшему голосу, лишь положил телефон на тумбу с интересом осматривая обстановку в которую попал. Однокомнатная квартира в светло-зелёных тонах была завалена бумажным мусором. Не первой свежести обои с пятнами, грубые плинтуса, покрытые краской., Где-то стояли картины прямо на полу, валялись баночки чернил, отдыхали по углам масляные краски. Их запах витал в воздухе. В прихожей несуразно стоял мольберт, занимая слишком много места. — Так ты всё же художник? — творческая личность — потёмки, может поэтому он отреагировал на их встречу слишком резко? — Я мангака, выпускаю свою авторскую мангу и сейчас работаю над новой главой. — Как она называется? — "В пути сохранения величия". Я переложил стопку исписанной бумаги на подоконник, усаживаясь на шатающийся табурет, что был в боевых ранениях чернил и самой разноцветной краски. Обстановка конечно не то к чему я привык, но не так ужасно, как могло быть, ведь так? — А образование у тебя какое? — вертя головой замечаю письменный стол с множеством стикеров с заметками на стене, куда и сел Рафаэль... — Художественный колледж и высшее Архитектурное дело. — Вау, — отвлекаюсь от интерьера, искренне заинтерисованный таким заработком своего альфы. — Значит ты мастер своего дела! А почему тогда манга? — Захотел. — У тебя всегда такой бардак? — Не нравится — ты знаешь где находится дверь. Я надул щеки, наконец оторвавшись от созерцания широкой спины и обвёл взглядом стены, что были увешаны эскизами и набросками. — Сколько тебе лет? — Двадцать девять через несколько месяцев. Я помолчал, вновь вернувшись взглядом на его сильную шею. Его запах пьянил и колебал воздух вокруг, будто выбираясь из всех щелей, полностью отключая мой холодный и пытливый ум. Хотя не полностью. Хотелось всё же добиться большего интереса от своей пары к своей же персоне. — Почему только я задаю вопросы? — Потому что мне не интересно. Я ещё больше нахмурился, теперь заглядывая альфе через плечо. Стало интересно чем же он так сосредоточенно занимается, раз ему не интересна его истинная пара. Рафаэль лёгким движением рук оставлял за собой росчерки наброска стилусом на мониторе. Его густые брови были сведены к переносице, лоб расчертили полосы морщин. Я залюбовался тем, как альфа редактировал свой рисунок. Сейчас он выглядел серьезно и сосредоточенно. Красиво. — А папа с отцом чем занимаются? — Отец содержит кондитерскую с отчимом. А папа бросил нас ещё когда я был маленьким. — А братья есть? — У меня старший брат альфа и средний омега. Я младший, — мужчина закусил губу, касаясь экрана пальцем даа раза. — В семье. — Нас с папой тоже оставил отец. Но я его не виню, он нашёл своего истинного, да и меня навещал. Но я у папы один. Хотя у меня есть двое братьев омег со стороны семьи отца. — тёплая улыбка поселилась на моих губах. Шебутные младшие братья были солнышками, сейчас уже старший поступил в колледж, а младший только в первый класс старшей школы. Да и отчим омега никогда и слова ему плохого не говорил, наоборот всё время хотел сблизиться с бывшим своего мужа и дружить. Только... Папу это не интересовало. — Какой ты болтливый. — Конечно! Я хочу больше узнать о тебе! Альфа фыркнул, но я не мог определить эмоцию с которой он это сделал. Раздражен? Или ему весело? Его холодные голубые глаза не дали мне прийти к какому-то ни было выводу. Он смотрел на меня с прищуром, подозрительно и в тоже время изучающе, от чего я чувствовал как щеки заливает краска. — Похоже ты такой же пустышка, как все. — В смысле!? — я задохнулся от его слов, пытаясь понять что он имеет ввиду. — Такой же безмозглый и падкий на деньги. Я в шоке и немом вопросе уставился на альфу, чувствуя как внутри закипает жидкой ртутью злость, накрывая это варево легким шлейфом недоумения. — Ты ведь думаешь, что мангаки много зарабатывают. И хочешь, чтобы я полностью обеспечил тебя, ведь так? Я никогда не матерился, не считая маты в одиночестве за отчетами в три ночи, но сейчас я просто не мог подобрать цензурных слов. Я!? Охочусь за его деньгами!? Что? При том, что он живёт в этой коморке? При том что это я могу обеспечивать его и глазом не моргнуть!? Я!? — Ты совсем офанарел? Я генеральный директор парфюмерной компании "Фрао", Мишель Фрао! Наши филиалы рассредоточены по всему континенту. У меня заключены сделки с множеством косметологических компаний, не говоря уже о дочерних предприятиях по всему миру! И как твой истинный я с уверенностью могу сказать, что если будет нужно, это я буду тебя обеспечивать! Глаза моего альфы становились всё шире, но его лицо всё так же не выражало эмоций. Да, я не любил хвастать и кричать на каждом углу о себе, даже пропускал все фотосессии, избегая прессы, просто не считая нужным раскрывать свою личность. Но теперь, похоже, придется вписываться и в мир шоу-бизнеса, раз моему альфе мало просто моего имени. — Быть не может. И сейчас глава компании просто сидит на дряхлом табурете в моей квартире? А не в пятизвёздочном отеле? Ты издеваешься? — Ты что, совсем непроходимый идиот!? Да я сижу сейчас здесь. В квартире моего истинного! — Да чего ты заладил со своей истинностью!? — Да потому что мы истинные! Мы пара! Мы нашли друг друга, были созданы друг для друга! Ты совсем из своей пещеры в свет не выходил!?— Я тяжело дышал, прожигая лицо альфы тяжёлым взглядом. — Если уж и глава компании, то я думал такая известная личность будет лучше за собой следить. И вновь игла его слов черканула по самолюбию, которое до этого идиота никто и пальцем тронуть не мог. — Да чего ты прицепился-то!? Может немного лишнего веса и есть, но... — А может ты вообще не в моём вкусе? Мне вообще пепельные блондины нравятся с точенной фигурой, а не... — я вскинул голову, сжимая губы в тонкую линию. Альфа прикусил язык, видя как опасно ссузились мои глаза. — Договаривай! — Ты меня понял... От негодования и жгучей обиды я сжал руки в кулаки, чувствуя как в глазах скапливаются слёзы. Как может моя пара говорить такое!? Почему!? Я всё же всхлипнул, не удержав эту лавину обиды, утирая слезы сгибом локтя. — Я совсем тебе не нравлюсь? Альфа поджал губы, вновь отвернувшись к своей работе. Ну а на что я надеялся? На то что сегодня мы побежим в ЗАГС? Завтра переедем, а следующую течку мы проведём вдвоём? Слёзы всё не прекращались, от тянущей боли в груди, сводило спазмами горло. Было больно, так больно мне ещё никто в жизни не делал. И я не знал, что мне делать. Как достучаться до него, безуспешно пытаясь остановить свою истерику. — Хватит ныть. Уходи. А теперь он меня ещё и прогоняет! Вместо того чтоб заткнуться и успокоиться, я лишь начал всхлипывать ещё больше от жалости к себе. — О боги. И за что ты свалился на мою голову? Рафаэль лёгким движением поднял меня на руки, от чего я даже перестал размазывать сопли по лицу и уставился в его глаза с надеждой. Но мужчина лишь поставил меня за порог квартиры и заклопнул дверь перед моим носом. Я стоял в полном оцепенении, гипнотизируя его дверь, однако с той стороны лишь щёлкнул затвор, забивая в моё сердце последний ржавый гвоздь. Как в тумане я пошлёпал к своей машине. Завел мотор и вырулил на трассу. Только подъезжая к своему району, я понял что остался в тапках альфы, которые полностью промокли в лужах. Под дождём так же полностью вымок и я, и передёрнувшись почапал к своему подъезду. Вот уже лёжа в горячей ванне, я смотрел на свои ноги. Хотелось утопиться, но понимание того, что Марк вытащит меня из самой гущи очереди на перерождение, а папочка так вообще отшлёпает и на том свете, я лишь ополоснул в воде лицо. Не полегчало. На следующий день в воскресенье я понял, что оставил у него свой телефон, так как Марк писал мне на ноутбук, что он делает очень редко. Я отмахнувшись от друга, отписался что сегодня хочу выспаться и посидеть дома. Пострадать как говорится. Марк долго уговаривал меня пойти на каток, но через полтора часа всё же сдался. Я же заказал доставку мороженного и решил что буду весь выходной заниматься ничего-неделаньем. Но боевики меня раздражали, новых ужастиков ещё не выпустили, а после драмы я, зарёванный, выключил телек к собачьим бабушкам. Ну а что? Почему альфа из фильма в ногах омеги пол протирает и ему вообще плевать, что его омега пухленький и неказистый!? А мой мало того что в лицо всё высказал, так ещё и выставил из квартиры вон. И так стоя перед зеркалом, я отставил ведёрко мороженного. — И вправду бока торчат. Порыв надежды заставил меня натянуть толстовку и штаны, и пулей вылететь из дому. Раз это мой истинный, значит можно пожертвовать тем что у меня есть. Так, с утра в парикмахерской я под охи-ахи мастера, с грустью наблюдал за толстыми и длинными прядями, что локанами ниспадали на пол. И под причитания стройного беты, чью фигуру я провожал с завистью, я постепенно стал пепельным блондином с коротким полубоксом. Непривычно чувствовать холодок на затылке... Так же записался на приём к диетологу и купил абонемент на два месяца. Тренер был омегой в возрасте, но с точённой фигурой и рельефным прессом. Мой же пресс давно был убит шоколадками и суфле. А когда этот омега, которому на вид можно было дать всего лет тридцать, сказал что у него двое детей, я не поверил, но был впечатлён. Так замотавшись и обновив список продуктов и блюд для личного повара ещё утром, я вернулся в свою пустую квартиру только под поздний вечер, решив что телефон я заберу завтра. Разрешив себе перекусить на ночь и в последний раз нарушить диету, я заглянул в холодильник. В большинстве своём в нём были овощи и уже готовая рыба на пару. Сморщив нос я со стоном боли захлопнул дверцу, решив сегодня не ужинать и под трель голодного желудка завалиться спать. Заснуть получилось лишь в три ночи, невыспавшийся и злой, я встал по будильнику. Так чистя зубы и смотря на своё отражение, я решил что с сегодняшнего дня я буду меняться. Ради любви истинного я готов был принести себя в жертву.