Гарри спал в тёплых объятиях Люциуса, когда дверь спальни резко открылась. Рон бахнул ею о стену так, что оба мужчины открыли глаза, и в Уизли сразу полетела подушка из рук Поттера.
— Гарри, нужно поговорить на счёт Драко!
Люциус и Гарри сразу открыли глаза и заняли сидячее положение. Поттер что-то простонал, но кивнул Рону.
— Жду на кухне через двадцать минут. Времени в обрез. Нужно поговорить, пока все спят!
Рон пил кофе, который ему приготовил Кикимер, и нервно постукивал пальцами по столу. Люциус и Гарри сразу сели напротив Уизли, всем своим видом показывая, что готовы слушать.
— У Драко едет крыша. Он вчера мне предложил Оборотное с волосами Гермионы. Узнал, что я в неё влюблён со школы.
— Да она у вас нарасхват, я погляжу, — промурлыкал Люциус, забирая чашку чая из рук эльфа.
Рон недовольно просверлил глазами Малфоя, а затем посмотрел на улыбающегося Гарри.
— Давно ты знаешь?
— Всегда знал. Продолжай рассказ, — попросил Гарри, пытаясь привести мысли в порядок.
— Он хотел, чтобы я стал Гермионой, а после ею стал бы он. Я отказался.
— Теперь понятно, что Северус забрал у него, — протянул Гарри. — Дальше.
— Гарри, он не маньяк. Он был нормальным до ритуала!
— Ритуал… — постукивая по столешнице шептал юный Лорд. — Ритуал, ритуал… Волдеморт! — озарило Гарри.
— Я что-то пропустил вчера? — не понимая слов друга, спросил Рон.
— В Гермионе зародилась жизнь, я это отчётливо почувствовал. В ней две жизни: ребёнок Северуса и Волдеморт!
— Как такое может быть? — возмутился рыжий от ужаса.
— Если чисто логически думать, то в Снейпе, как во мне, спала кровь змеи. Но Нагайна была крестражем Тома Реддла на момент попытки убийства Северуса. Яд сохранил его частицу. Когда наш «возлюбленный» профессор стал жить на Гриммо, Драко зачастил. Когда я пробудил в Северусе Маледиктуса, Драко рассказал о своих чувствах к Гермионе на сегодняшний день. Когда в нашей подруге зародилась жизнь, то у Драко поехала крыша. Я хочу сказать, — продолжал Гарри, видя, что Рон и Люциус не совсем улавливают суть, — что когда сперма с ядом попала в Хранителя Воскрешающего камня, то душа Тома Реддла воскресла, и она цела. Гермиона не убьёт ребёнка, ведь уже одного теряла. Волдеморт восстанет из мёртвых.
— Но ты сильнее, — заявил Рон. — Он не рыпнется.
— Я тоже так думаю. Но для чего ему Драко? С помощью Хранителя Камня он зовёт Хранителя Палочки. Дары между собой не взаимодействуют. Я специально так сделал! Я что-то упускаю…
— Волдеморт любил проводить время в компании Драко, — заявил Люциус, и гриффиндорцы удивились его словам так, что Рон подавился. — Нарцисса рассказывала, что после того, как он наказал Драко из-за моего провала в Отделе Тайн, тот два дня не выходил из комнаты. Драко не разрешили лечиться, Тёмный Лорд лично потом исцелил моего сына. А после смерти Дамблдора я сам видел, как тот провёл сына за стол заседания, поглаживая по спине после часа пыток.
— Он обнял Драко, когда все считали тебя мёртвым, — вспомнил Рон, глядя на Поттера.
— Тёмный Лорд не умеет любить, но умеет желать! — заявил Люциус, и голос дрогнул — он переживал за сына.
— Я к Смерти! Вернусь вечером, а вы всё расскажите остальным. Драко не виноват в помутнении рассудка!
— К Смерти? — ошалел Люциус, и Рон ухмыльнулся.
— Она его босс.
Гарри хмыкнул и аппарировал прочь. Люциус знал, что Гарри связан со Смертью, работает на неё, но чтобы вот так просто пойти к Ней за советом или информацией, нужно быть не просто подчинённым.
Когда Гермиона, Северус и Драко проснулись, то Рон с Люциусом пересказали друзьям утренний разговор. Драко то краснел от стыда, то бледнел от страха.
— Гарри его убьёт, когда тот родится! — заявил Драко.
— Не факт, — ответил Рон. — Нужно понять, чего хочет Волдеморт, и слова Смерти важно будет учесть.
— Скоро проснутся дети. Прошу, давайте побудем беззаботными магами до возвращения Гарри, — попросила Гермиона. — И даже если это Волдеморт, я не дам убить ребёнка!
— Подождёшь, когда он вырастет и захватит власть? — выкрикнул Драко, ужасаясь самой мысли о воскрешении психопата.
— Однажды Гарри и Люциус покинут мир живых. Они бессмертны. Если у Волдеморта останется рассудок, то он может стать прекрасным Министром, — заявила Гермиона. — Не смотрите на меня так. Я рассуждаю логически! Том Реддл не рискнёт поработить мир, пока Гарри является Наследником Смерти!
— А беременность могла уже ударить по мозгам, или он на тебе Империус уже сейчас отрабатывает? — шипел Драко.
— С меня хватит. Я не буду ни с кем говорить до возвращения Гарри. Думаю, можно погулять с Джеймсом и Тедди в парке аттракционов. В маггловском Лондоне мне не будут угрожать мракоборцы. Кикимер, буди мальчиков, уже десять утра.
Гермиона не осталась в доме дольше положенного в это субботнее утро. Рон тоже ушёл, ведь ему ещё нужно похоронить семью, чья смерть заняла почти половину утреннего выпуска газеты.
Драко тоже не пожелал оставаться в доме и вернулся в мэнор к детям, беременной жене и её любовнице. Видя, как Дафна нежно целует Чжоу, Малфой чувствовал острую боль внутри. Его так никто не любил. Всю жизнь слизеринец закрывался от эмоций, но всё-таки проиграл им. Скорпиус подбежал к отцу, и тот подхватил сына на руки, крепко прижимая к себе. Он действительно любил Скорпиуса и Кассиопею, и дети будут его любить всю жизнь, но душевного тепла по-прежнему не познал.
— Я назову дочь Медеей. Очень красивое имя, — шептала Дафна, когда Драко проходил мимо жены. — Медея Жозетта Малфой.
— Драко не будет против?
— Не думаю. Он выбирал имя Скорпиусу на своё усмотрение и первое имя для Кассиопеи. Я едва уговорила дать ей второе имя Астория. Думаю, я заслужила дать полностью имя второй дочери.
— Даже не советуешься, понравилось ли имя мне?
— Драко, имей совесть.
— Мне нравится имя, но когда я называл Скорпиуса и Кассиопею, я спрашивал о нравственности имён. Какие мы с тобой чужие, Дафна…
— Чужие. И я предлагаю на Медее закончить. Больше ты меня не коснёшься.
— Будь по-твоему.
Скорпиус не понимал слов родителей, но чувствовал, каким отец стал напряжённым. Мальчик крепче прижался к Драко, который решил провести день с сыном в саду.
***
Северус и Люциус расположились на заднем дворе дома. Мягкие кресла, тёплый апрельский ветер и хорошее вино в компании друга — что может быть лучше?
— Ты громко думаешь, мой шпионистый друг, — протянул Люциус. — Гермиона желает это дитя.
— В паре с Волдемортом? Это я виноват, — вздохнул Снейп. — Знал же, что мне нельзя расслабляться, что судьба мной недовольна…
— Ты слишком строг к себе. Судьба подарила тебе женщину, которая тебя любит, женщину, которая вытащила тебя из Азкабана и носит твоё дитя. Судьба наградила тебя.
— А Тёмный Лорд?
— Он для Драко, но… зачем ему мой сын, я не понимаю. Точнее, понимаю и не хочу в это верить. Я видел безумное желание в его глазах каждый раз, когда он глядел на моего сына. И каждый раз я надеялся, что это не то, о чём я подумал. Драко несчастен, Северус. Он не заслужил быть подстилкой Тёмного Лорда. В этой жизни у него никого, кроме детей, нет.
— Как я его понимаю… Ты, думаю, тоже.
— Не нужно ненавидеть себя, Северус. Ты невиновен в возвращении Волдеморта. И не будь таким несчастным возле девчонки. Ты подарил ей ребёнка, о котором она мечтала, а ведёшь себя так, будто готов заставить сделать её аборт. Она достаточно настрадалась. Гарри прояснит ситуацию.
— Не нравится она мне.
— А кому происходящее сейчас нравится? Но я верю Гарри, Северус. В нём и капли нет от характера Джеймса Поттера.
— Знаю. Я признался себе в этом. Ты готов принять то, что они сотворят с Министерством?
— Вполне. Давно пора там проредить ряды. И место Министра давно должно принадлежать мне. Если бы Тёмный Лорд не вернулся в далёком девяносто пятом, а в девяносто шестом я не сел в Азкабан на целый год, то страной правил бы я, — заявил Люциус, ухмыляясь своим словам.
— Ты не меняешься с годами. Твою павлинскую натуру даже Азкабан не сломил, — фыркнул по-доброму Снейп, после чего улыбка с лица Малфоя исчезла.
— Ему почти удалось меня сломать — Азкабану. Гарри вытащил вовремя. Они с Гермионой самые сильные волшебники, которых я встречал. Самые сильные и упрямые. И сила Даров или Смерти ни при чём.
Северус умолк, погрузившись в мысли. Маг думал о Гермионе и словах Люциуса. Снейп вёл себя так, будто не рад тому, что станет отцом, хотя сам и захотел не давать противозачаточное. Посмотрев на Малфоя, увидел довольную ухмылку.
— Ты слишком громко думаешь.
— Ты не мог пробить мой ментальный щит.
— Северус, я знаю тебя столько лет, что мне не нужно быть легилиментом. Я вижу тебя насквозь. Мне и здесь хорошо, а ты иди проси прощения у своей гр… Грейнджер!
— Старые словечки проскальзывают?
— Привычки трудно менять, — потягивая вино, прошептал Люциус. Северус хмыкнул и аппарировал в маггловский Лондон.
Малфой тяжело вздохнул: он переживал за сына, беспокоился о Северусе, но при этом чувствовал прилив сил. Невесомый поцелуй в волосы вывел его из мыслей.
— Уже вернулся?
— Да. Где все?
— Явятся на ужин.
— Значит, дом только наш?
Люциус игриво приподнял бровь, а Гарри оседлал бёдра мужа и нежно поцеловал, обещая сделать так, чтобы Малфой не заметил, как пролетит день.
***
Северус шёл по парку аттракционов в поисках Гермионы. Заметив Тедди, который покупал сладкую вату, начал глазами искать гриффиндорку. Она стояла чуть дальше и расплачивалась с продавцом за мороженое Джеймсу.
— Мистер Снейп, — Тедди помахал рукой тёмной фигуре, и Гермиона сразу обратила на возлюбленного внимание.
— Гарри вернулся? — удивившись магу, спросила ведьма.
— Нет. Я решил составить вам компанию. Вы не против?
— Не против, — заявил Джеймс.
Гермиона молча повела ребят к батутам, на которые те сразу полезли, позабыв о недоеденных вате и мороженом.
— Гермиона, я хотел извиниться.
— За что?
— За своё поведение. Я испугался возвращения Тёмного Лорда, испугался, что он снова будет править.
— Пока есть Гарри, можно спать спокойно.
— Я желаю этого ребёнка. Пусть только этот псих не причинит ему вреда.
— Северус, ты привык всегда полагаться только на себя, но я прошу тебя довериться Гарри.
Девушка улыбнулась мужчине, и тот нежно поцеловал её в волосы. Снейп сдался. Он решил дать себе шанс на счастье.
— Поженимся?
Гермиона звонко засмеялась. Только Северус Снейп мог так сделать предложение руки и сердца.
— Никакой романтики, — Северус хмыкнул, видя озорство в глазах ведьмы. — Поженимся, но после захвата власти.
— Согласен.
— Крёстная, ты невеста? — Джеймс выполз из ниоткуда, и обнял Гермиону.
— Да, малыш, я невеста.
Гермиона поцеловала Северуса в щёку, но улыбка с лица мага резко исчезла.
— Северус?
— Авроры. Я их чую. Бери мальчиков.
— Тедди! Живо ко мне!
Мальчик спрыгнул с батута, а Гермиона взяла обоих за руки и повела на выход, к точке аппарации. Северус шёл за ними, прикрывая спины. Они шагали спокойно, но быстро.
Гермиона не боялась битвы, но переживала за детей, и не желала, чтобы ребята раньше времени увидели сцены боя или смерти. Авроры ускорили шаг, ведь маги вышли из парка и быстро пересекли пустынную улицу. Северус, заметив движение, обернулся очень вовремя: в него полетела вспышка огня, которую маг легко отбил взмахом палочки. Тедди и Джеймс завертели головами и ужаснулись увиденному.
— Мальчики, не останавливайтесь!
Возле точки аппарации стояли две женщины — невыразимцы, и четверо мужчин-авроров. Все шестеро приготовили палочки, и Гермиона накрыла куполом себя и детей, её глаза почернели, и маги закричали от страха, видя мёртвых, которые пытались их удушить. Подняв палочку, Гермиона всех усыпила. Не хватало, чтобы дети увидели, как она убивает кого-то.
— Северус!
— Я вас догоню.
Гермиона аппарировала прочь, а мужчина поднял палочку и начал сражаться с аврорами. Против него было пятеро, усыплённые шестеро начали пробуждаться. Заметив движение позади, накрыл себя и всех преследователей куполом, бросив в нём Адское пламя, а сам аппарировал прочь. Все одиннадцать магов сгорели заживо, Адское пламя перебралось на ближайшее дерево, и невыразимцы сразу же засекли вспышку. Симус смотрел на место, где сгорели в куполе его люди и сжимал от злости и страха кулаки. Поттер был таким могущественным, что защитил всех друзей от опасности.
