Непредвиденные обстоятельства

Звучный шаг по коридорам. Казалось эта походка так и кричит, что идёт он, хозяин жизни. Сильные руки сжимались в кулак, не жалея папки, лежащей в них. В назначенное время, в назначенном месте его уже ждали. — Ну что, решай как извиняться будешь, на колени встанешь, или может руку мне поцелуешь? — нахальным тоном говорил Довлатов, едва заметив приближающегося Аленикова, пробегаясь глазами по меню дорогого ресторана. Нос был припухшим, с ярким бордовым рубцом на горбинке — след от руки Анатолия. — Это ты сейчас извиняться будешь передо мной, и перед Ириной Алексеевной в первую очередь. — бордовая папка с хлопком приземлилась на дорогую поверхность стола. Этот звук был сравни приговору. — Ознакомься. Непонимающий взгляд, маленьких глубоко посаженных глазёнок, а затем судорожное перелистывание страниц. — Говорю один раз: если ты сейчас же не отзовёшь свои указания, по поводу меня и Склифа, эти данные будут в прокуратуре. Мне терять уже нечего, к тому же я причастен косвенно, с хорошим адвокатом обойдусь штрафом и условным. А вот ты, Лёва — сделал акцент на имени — ты, пойдёшь по статье, и присядешь лет на 10 и тебе уже ничего не поможет. — Алеников говорил четко, жестко, но при этом не напрягаясь. — Ну ты урод… — закрыв папку, еле слышно сказал Довлатов. — Да нет, урод, как раз таки ты. — Да я тебя… — глаза Льва наливались злостью. — Что? Что ты меня? Я чистый. И твои дружки тебе не помогут, потому что они тебя, с тем же удовольствием, что и я, сольют и глазом не моргнут. Если ты заметил, там не только это дело, но и ещё парочка. Поняв всю безвыходность ситуации, мужчина яростно начал вырывать листы и рвать их. — Рви, рви, это не единственная копия. — Да ты, да я тебя уничтожу! — Значит так, Довлатов, на весь твой моноспектакль, нет ни времени, ни желания смотреть. Я тебе все сказал. — Анатолий встал со стула и направился к выходу. — И да, напиши заявление, по собственному, и желательно вали из Москвы, а лучше из страны. С чувством победы и достоинства, высоко подняв голову, мужчина вышел из ресторана. Букет роз зашёл в номер быстрее него. Ирина, стоявшая у окна обернулась. Шаг, ещё шаг, он около неё. — Толь, ну что? — она прикусила губу, волнение за дальнейшую судьбу, сковали все мысли. — Это тебе… — букет протянулся к ее рукам. — Спасибо… — загадочная улыбка. — А что есть повод? — Просто, хотел тебя порадовать — губы коснулись щеки. — Ты меня порадуешь, если ответишь на вопрос. — «Что за игру он придумал?» — Какой вопрос? — удивленный шёпот над ухом. Горячее дыхание, а затем поцелуй в мочку. Руки спустились на талию. — Мне нужно искать работу? — от его действий все внутри сжалось. Дрожь пробежала по телу. Приятные ощущения. — Зачем? — он издевался над ней. Своими словами и действиями. Требовательные поцелуи в шею, от которых могут остаться следы. Ладонь спустилась ниже, чуть сдавливая ягодицу, прижимая женщину к себе. — То есть все хорошо? — единственное что она сейчас могла сказать. Голову покинули раздумья о судьбе Склифа, сейчас там были только мысли о стоящем мужчине напротив. — Только что звонили из министерства… — он говорил это в промежутках между касаниями его губ, ее лица. Руки стали увереннее, и сжимались сильнее. — И…? — букет благополучно был уложен на окно, а она схватилась руками за ткань пальто в области плеч, притягивая все ближе. — И… — он коснулся ее губ, жадно прикусив одну из них. Послышался протяжный стон. — и нас уволили, а меня возможно скоро посадят лет на десять. — Что? — зелёные глаза округлились, она отстранилась. Способность мыслить вернулась. — Что теперь делать? — Ну я собираюсь сбежать из страны, ты со мной? — он снова поцеловал ее, но ответа не последовало. — Ты издеваешься? — попытка вырваться из его объятий не увенчалась успехом. Всем телом он прижал ее к подоконнику. Губы яростно перебрались вновь на шею. — Да… — хитрая улыбка, серые глаза столкнулись с взглядом Ирины. Она улыбнулась. — Дурак, так все в порядке? Ты можешь объяснить нормально? У нас вообще-то самолёт через 3 часа. — руки легли ему на грудь, создавая барьер. Сейчас она понимала, что Алеников действительно все уладил, но хотелось услышать это лично от него. — Ирина Алексеевна, какая ж вы неугомонная — действительно, до самолета осталось всего ничего, он капитулировал. — все хорошо. Ты остаёшься на своём месте, но вопрос по расформированию отделения до сих пор открыт, так как Довлатов был снят с должности — сделав паузу, что бы убрать светлые пряди с лица, посмотрел в ее глаза, в которых читалась надежда — сейчас на его место назначат другого, предположительно Сергеева, он кстати в числе тех, кто не против вашего отделения, а наоборот за. А я… — взгляд в сторону, — я тоже не уволен и теперь курирую твой Склиф. — самодовольная улыбка. — я же обещал, что все решу. — еле слышно пробормотал Анатолий, разглядывая припухшие губы. — Спасибо — она невольно улыбнулась, но было что-то в этой улыбке грустное. Вопрос ради которого и была эта поездка, так и не решился. Хотя, она все равно была ему благодарна, за эту поездку, за его внимание и нежность, за то, что он не дал ее в обиду. Впервые, чувство, что ты кому-то нужна, и кто-то хочет тебя защитить. Резко притянув его к себе, вцепилась в сухие губы. — Тише, тише — он отстранился, приподняв брови от удивления. — Я вижу что ты рада, но ты с таким напором… Я ж могу не сдержаться — он сильно сжал ее ягодицу. — Иди собирайся, на самолёт опоздаем. — ещё раз коснулся губами виска, и слегка похлопал по мягкому месту, ниже спины. Прощальный взгляд на Питер через стекло иллюминатора. Лицо Павловой было напряженным, потому что сейчас в голове она строила дальнейшие планы. Чувство неопределённости плавно переходило в тревогу. Отделение, так и не спасено, в значит есть шанс на неблагоприятный исход. — Ир. Ираа. — мягко и тихо, вывел из размышлений бархатный тембр мужского голоса. Она лишь обернулась. — Ну что ты такая грустная? Ты осталась при должности, все нормально — Ну да. — громкий выдох — сейчас не уволили, уволят потом. — нервный смешок. — Перестань, — его рука горячая рука легла на ее ледяную ладонь. — …замёрзла вся. — пальцы другой руки потянулись к кнопке вызова стюардессы. — Извините, можно плед? — Да, конечно. — любезная стюардесса сверкнув глазами, улыбнулась. — А я смотрю, ты легко находишь общий язык со стюардессами. — хмыкнула Ирина. — Так я ж для тебя…или что, ревнуешь? — смущенная улыбка, а левая бровь поползла вверх. — С чего бы мне вас ревновать, Анатолий Борисович. И не подумаю. — она вытащила свою ладонь из его тёплых рук, стало заметно холоднее. Но он успел ее снова схватить, поднёс к губам, поцелуй, а потом его горячее дыхание стало согревать замёрзшие пальцы. — Ир… — укоризненны взгляд — а по поводу Склифа своего не переживай. Я же с тобой, все будет хорошо… — последнее слово он протянул, улыбаясь, смотря прямо в ее глаза. Такие обычные, но такие важные слова. Сейчас, ей по настоящему было уютно рядом с ним, чувство тревоги как не бывало. В глазах появилась искра. Теперь она не одна, теперь он с ней. Как известно, беда не приходит одна. Пока Алеников получал багаж, Ирина медленным шагом двигалась в направлении выхода. Глазами она водила по нескончаемой толпе прилетевших и встречающих, но взгляд уцепился за кареглазого мужчину, с проседью в волосах в сером пальто, яростно машущего ей. — О, здравствуйте Геннадий Ильич, какими судьбами? — удивленно выпалила Павлова. — Здравствуй, Ир — он чуть наклонился и быстро коснулся ее щеки губами. Радостная улыбка не покидала его. — Ир, я за тобой, ты прости меня, за тот разговор в кабинете. — виновато говорил мужчина. — А… ты как узнал, что я сегодня прилетаю? — непонимающе говорила она. Ни видеть, ни слышать, женщина его не хотела. Все эти дни, после их ссоры, от Кривицкого не было ни сообщения, ни звонка. Когда он ей был так нужен, рядом его не оказалось. В тот момент Павлова поняла, что обратного пути нет. Давящая обида и гордость, сделали своё дело. Она вычеркнула его из своей жизни, по крайней мере, как мужчину, как близкого человека. И кажется вписала новое имя. — Так мне в Склифе сказали, что ты вот сегодня возвращаешься. Решил встретить, а где твои вещи? — не успев закончить фразу, он увидел за ее спиной высокого знакомого мужчину. Алеников подошёл тихо, поставив чемоданы рядом с Ириной. А его рука упала на женский локоть, обтянутый шерстяным пальто. — Ир, я вещи забрал можно ехать. — только сейчас Анатолий заметил Кривицкого. — Ааа, Гена, привет. — рука потянулась приветствуя. — кого-то провожаешь или встречаешь? Лицо Геннадия заметно изменилось, явно выражая, что не рад встречи. Но руку все же протянул в ответ. — Привет, а я тут… — Геннадий Ильич уже проводил. Да? — злобный взгляд, и едкая фраза, перебила неуверенного мужчину. — Кажется да… — Ладно, мы пойдём, устали с дороги — Анатолий указал глазами на выход. — Ну пока. — обратился он к мужчине. — Пока. — Кривицкий замер на месте, опуская глаза. Осознание: Он ее потерял. В Москве было снежно, и на удивление тепло. Мерцающие огни вечернего города, казалось, они никуда не уезжали, но сколько всего произошло, сколько всего изменилось… Спускаясь с крыльца здания Аэропорта, Анатолий протянул Ирине руку, было скользко. Сделал это он по видимому не зря. Спускаясь, женская нога скользнула мимо ступени, оступилась. Сильная рука резко дернула на себя, она упала прямо в его объятья. — Да что ж такое. Что ж вас ноги то не держать? — легкая улыбка — А, Ирина Алексеевна? — Ой, — смешок, — скользко. — Держу… «Теперь я тебя, никуда не отпущу»