✧✧✧
После долгого отдыха Чангюн чувствовал себя вполне живым и полным сил. Он не осмелился попробовать свои способности в деле снова, решил оставить это на лучшие времена. Но сон, в котором он видел лису, никак не выходил из головы. Почему именно она ему снится? И почему именно ему? Множество вопросов крутилось в голове, но ответов никто не знал. Разве что сама лиса. Чангюн проводил часы, сидя у настила и обрабатывая рану настойками, что сварил Минхёк. Животное лишь издавало тихий рык и устало сопело. Понадобилось несколько дней для того, чтобы восстановить силы. Юноша долго рассматривал экзотическое животное. Он перерыл весь подвал Минхёка, где хранились древние пыльные книжки, чтобы найти любую информацию о кицунэ. Часами читал различные легенды, сидя у лисицы. Но нашёл не так много, как желал.✧✧✧
Утро в очередной раз застало жителей хижины врасплох. Выйдя на крыльцо, чтобы обработать рану, Чангюн обнаружил обнажённого светловолосого юношу с повязкой на боку. А из-под растрёпанных волос выступали маленькие ушки с красными кончиками. — Минхё-ёк! — громко и испуганно прокричал юноша. — Ну что такое? — недовольно бробурчал целитель, не отвлекаясь от опрыскивания растений в доме. — Тут лиса уже не лиса… Целитель мгновенно выскочил на крыльцо, чтобы удостовериться, увидеть собственными глазами. — Видимо, скоро придёт в себя, — вынес вердикт он. — Напитываясь энергией, они часто принимают человеческий облик. — Да, я читал об этом. Ушки кицунэ дёрнулись. Ещё раз, и ещё. Медленно открылись глаза и осознанный взгляд упал на посторонних людей. — Ты… В порядке? — неуверенно спросил Чангюн. — Ты нас понимаешь? — Перестань жестикулировать! — шлёпнув юношу по рукам, процедил Мин. — Конечно понимает! В книгах говорилось, что кицунэ способны не только принимать облик человека, но и говорить на их языке, вести себя, подобно человеку. Порой, их принимают за людей, но при ослабленной магии зверя выдают хвост или ушки. — Пожалуйста, я не сделал ничего плохого! Внезапно светловолосый юноша сел на колени и стал кланяться в ноги. Умолять пощадить его. Всё это было настолько дико… Противно было думать, что кто-то мог навредить этому невинному созданию. — Мы лечили тебя несколько суток. Ты в безопасности, — Минхёк присел на корточки и с мягкой улыбкой пригладил волосы на макушке юноши. — Как тебя зовут? — Ю Кихён. — Пойдём, Кихён, тебе нужно принять ванну. Чангюн поможет тебе. — Почему я? — тут же вспыхнул Им. Взгляд Минхёка оказался настолько красноречив, что юноша молча взял растерянного Кихёна под руку и, подняв с деревянного пола, повёл в хижину.✧✧✧
— Что за тварь ты притащил в дом? — внезапное появление чужака насторожило Хёнвона. — Это древняя кицунэ! Представь себе, сколько сил она в себе хранит! А какие тайны можно узнать от неё! Это невероятно! — Минхёк активно жестикулировал, выплёскивал эмоции. — Древнее животное, которое никто не видел более трёхсот лет внезапно появляется в лесу, и ты тащишь её в нашу хижину вместо того, чтобы сдать в Мондштатскую лабораторию? Рыцари Ордо Фавониус наверняка уже в курсе всего! Ты хочешь стать местным предателем? Сначала Фатуи, теперь хочешь стать мишенью городского совета? Хёнвон был в не себя от злости. Дух лесной хижины обычно спокойный и хладнокровный ко всему, что происходит. Но то, что произошло в отсутствие Минхёка явно заслуживает внимания. — Пару часов назад произошло нечто странное, — взяв в руки горшок с лилией, начал рассказ Хёнвон.✧✧✧
— Что ж… — почёсывая затылок, Чангюн растерянно смотрел на обнажённого юношу, сидящего в большом деревянном баке. Ему никогда не приходилось мыть кого-либо. Это ведь дело интимное. — Я помою твои волосы, но тело ты вымоешь сам, договорились? Берёшь губку, мыло, и просто натираешь кожу. — Хотя я и спал пять сотен лет, но я знаю, как мыться, — в ответ смотрели как на дурака. Смущает. Чангюн взял ежевичное мыло, сваренное Минхёком. Целитель добавлял в мыло различные травы, ягоды и цветы для красоты и запаха. Получалось очень даже неплохо. Светлые волосы легко намылились, и Чангюн стал круговыми движениями мыть их Кихёну. Он случайно задел пальцами чувствительные ушки, отчего те тут же дёрнулись. — Извини, тебе не больно? — Чангюн волновался. Он прямо сейчас моет древнюю кицунэ, которую никто не видел более пяти ста лет… И эта кицунэ — мужчина. Чангюн действительно волновался. — Всё в порядке, просто, — щёки Кихёна горели алым, а изо рта вырывались облака пара. — Ушки очень чувствительны… — Я постараюсь их не трогать. Кажется, ты перегрелся, — он добавил немного холодной воды в бочку, и стал смывать мыло с волос. Шелковистые пряди скользили меж пальцев юноши, волнами падая на плечи кицунэ. — Спасибо, дальше я сам. Чангюн повесил большой хлопковый халат на крючок у двери и вышел из ванной. — Чёрт, пятьсот лет в заточении явно ударили по моим инстинктам, — прошептал под нос Кихён, продолжая усердно тереть ноги мочалкой.