Дети Греха

      9 июля 2018 г. 19:45       Сонный Эш       Отвратительный день никак не заканчивался. Часы в телефоне проблемного дружка евы показывали уже без пятнадцати восемь, а Сонный дьявол только стоял у входных дверей квартиры. Рядом раздражающе гудела разговорами компания из неугомонного святоши и недомерка с седьмым братцем.       — Как же всё это достало… — проворчал под нос Лень.       «Какой редкостный идиотизм, — захихикала сущность. — Они правда думают, что ведьма выбросит из головы ваше похищение?»       Сервамп мысленно согласился. Змей отправил братца на переговоры, прощупать почву. Непонятно только, почему они решили, что ведьма спокойно воспримет втягивание святоши в мир вампиров. Или потому пацана и ввели в курс дела, чтобы иметь возможность влиять на неё?       В бездну, как говорит ведьма. Влом думать обо всём этом. Не его заботы.       — Сколько уже можно заставлять ждать?! — возмутился недомерок.       — Может, не слышит? В квартире шумела вода, — примирительно улыбнулся Вселюбимый.       Кажется, кое-кто позабыл, что никто их и не приглашал. Они даже не соизволили предупредить о визите.       Святоша повторно нажал дверной звонок. Его брови хмурились, взгляд сверлил дверь.       Лень закатил глаза. Тоже не загадка мысли пацана: как же это такого правильного и высокоморального светлого паладина посмели не посвятить в существование второго дна у мира. Обида прямо на лице написана.       Только сервампу всё это чертовски надоело. Он всё ждал момента, когда избавится от раздражающих детей. Голова уже какой час болела от них. Покушать бы и завалиться спать. Хотелось надеяться, ведьма всё-таки не станет выяснять отношения и капать на мозги из-за того, что он покинул её. Тем более не по своей воле-то. Дурной пацан, не ожидавший прыти мелких вампиров, так вцепился в него, что чуть не вывернул наизнанку рёбра. Попробуй вырвись из подобной хватки без последствий для держащего. Да и чего уж говорить — такой подставы и сам сервамп не ожидал.       Слух уловил приглушённые быстрые шаги в квартире. Ведьма явно спешила. Щёлкнул замок, открылась дверь. Лень втянул носом воздух и, подавшись вперёд, как лев, почуявший кровь добычи, впился взглядом в хозяйку. Всего мгновение — и он понял.       «Неспроста ты боль почувствовал», — согласился внутренний зверь.       Запах. С порывом открытых дверей их окутало теплом и ароматом специй, рыбы и выпечки. На этом фоне чуткий нос уловил химические нотки мази, которую ева использовала для лечения рук. Но главное — запах крови, что прятался за всеми этими ароматами.       — Рэн! Почему не открываешь?! — возмущённо выпалил святоша.       Взгляд Лени скользнул по девчонке: ведьма обычно щеголяла по дому в футболках, а тут рубашка с повязанным платком на шее. Да, платок. Бледное лицо. Почти уже ушедшие с кожи вокруг глаз следы от слёз. Высоко держала голову, чуть дёргаясь, видимо, от боли, пока, слегка поворачивая её, смотрела на остальных. Ему тоже достался оценивающий взгляд. Ещё раз равнодушно обведя взором всю делегацию, так и ничего не ответив дружку, ведьма чему-то хмыкнула и направилась на кухню, откуда доносились запахи ужина.       — Что за невоспитанность, — возмутился растерянный недомерок.       Но пусть радуется, что перед носом дверь не захлопнули.       — Рэн! Вы проходите-проходите, — святоша махнул рукой новому другу, заскакивая внутрь квартиры. — Только говорить буду я. Всё-таки лучше её знаю. И давайте без всех этих ваших штучек с сервампами. Просто поговорим по-дружески, — быстро протараторил он и, сняв обувь, поспешил за ведьмой.       Лень хмыкнул на это, быстро глянул на брата — хотелось убедиться, что Похоть не заметил запаха крови ведьмы, всё же у того слабо развит нюх — и также зашёл домой. Оставив сапоги на коврике у дверей, он отправился на притягательные запахи ужина. По пути он лениво снял и сбросил куртку, опавшую тенями. Ведьма ему уже успела за эти дни все мозги выесть за верхнюю одежду возле продуктов (и ведь хрен докажешь, что это часть него).       На светлой кухне у плиты спиной ко входу замерла хозяйка и шаманила над сковородками. Неподалёку стояли пара салатниц, прикрытых крышками. Устройство, в котором она рис варила — мультипарка или мультиварка? — одаривало ароматом выпечки. Из духовки доносился приятный запах рыбы. Похоже, ведьма что-то вкусненькое решила приготовить. А ещё это означало, что всё-таки на него она злости не держала. Иначе бы точно на траву и овощи перевела. С ведьмы бы сталось.       Настроение даже как-то улучшаться стало. Стало бы. Если бы только не её высоко поднятая голова и этот платок на шее. Лень всё ещё не понимал, почему тогда ощутил её боль, ведь такого с другими хозяевами не было. И это немного напрягало. Слишком уж странно.       — Почему ты не рассказала? — негодовал святоша, встав справа от девчонки. — Рэн? Не сказала, что вампиры существуют? Утаила, что твой кот — вампир? Даже не просто вампир, а сервамп! Ещё и в парня обращается! Почему промолчала? — засыпал он её вопросами о вампирах, по всей видимости, не замечая, сколь неестественно стояла его подруга — вот, что требовалось спрашивать.       Что же, обращать внимание остальных на этот факт Сонный дьявол не собирался. Если ведьма не делала на этом акцент, да ещё и прикрывала — так тому и быть. Уйдут все, тогда и поинтересуется. Вздохнув, он поспешил сесть и устало положил голову на стол. Только взгляд всё же не отводил от сосредоточенной на готовке хозяйке.       На кухню, осматривая помещение, прошёл недомерок. Остановившись неподалёку от стола, он с сомнением окинул взглядом стулья, но всё-таки выдвинул один из них и уселся в стороне, скрестив руки на груди. Рядом, за его спиной, с неизменной обаятельной улыбкой замер верным псом Вселюбимый.       — Странные вопросы, Махиру, — наконец-таки заговорила ведьма и осторожно чуть повернулась, бросив косой взгляд за плечо, чтобы посмотреть, кто на кухне. — Вот представь себя на моём месте. Ты стал бы втягивать в подобную историю друга?       — А, ну… — растерялся святоша.       Пацан, утратив всё возмущение, замолчал, только задумчиво дотронулся до подбородка. Кажется, для него это был сложный вопрос.       — К тому же вспомни-ка, — спокойно продолжила девчонка, — Сакуя столько времени травил байки о вампирах. А если бы и я начала рассказывать истории о них, то... — предложила она продолжить.       — Я бы посчитал, что ты решила подхватить игру Сакуи, — признавая поражение, святоша опустил голову.       — Вот именно, — всё с той же арктической безмятежностью сказала она, явно желая пожать плечами, но лишь чуть дёрнула ими, пока руки ловко заканчивали разбирать вытащенную из кастрюли цветную капусту на соцветия.       — Ладно, ты права. Извини, — пацан взлохматил волосы, рассеянно наблюдая, как ведьма обмакивала соцветия в кляре и отправляла их на сковороду. — Я хочу представить тебе своих друзей, — улыбнулся он и обернулся к паре Похоти.       На это Сонный дьявол лишь очередной раз мысленно закатил глаза. Он не уставал поражаться тому, как у парня всё просто и легко. Друзья. Уже и не важно, что сперва они его выкрали. Потом на нём мишень нарисовали — это всё пустяки. Ведь теперь святоша принадлежал к числу избранных, что прикоснулись к тайне существования вампиров, — взбудоражили молодую кровь, заставили пылать от своей исключительности.       Лень с интересом заметил, как девчонка быстро бросила взгляд на друга и тоже закатила глаза, выражая этим всё, что думала об этом. А ведь даже не подозревала, как повторила мысли Сонного дьявола. Но всё-таки она повернулась к гостям полубоком.       — Это Симидзуки Рэн, — святоша представил ведьму и тут же указал ладонью на пару Похоти, представляя и их: — Алисейн Мисоно, и его сервамп — Сноу Лили.       — Рад знакомству, — ослепительно улыбнулся Вселюбимый, оголяя плечи, и начал расстёгивать рубашку. — Можно просто Лили.       Ева брата негодующе зашипел:       — Прекрати раздеваться! — и, ударив того в бок, с сомнением перевёл внимание на девчонку. — Значит, ты — ева Лени.       Ведьма вновь равнодушно кинула на них небрежный взгляд, как на пустое место, и вернулась к переворачиванию жарящейся на сковороде капусты, которая, по её мнению, была безусловно важнее, чем незваные гости, коих она видеть, в принципе, не желала.       Лень с трудом удержал фырканье от озадаченного лица братца и потрясённого недомерка, что столкнулись с полным пренебрежением к их сиятельным персонам.       — Ну блин, — протянул заноза и так же растерянно поглядел на спину подруги, — ты чего такая неприветливая, Рэн?       «Интересно, а чего он ожидал? Что она кинется им на шею? — насмешливо вопрошал зверь, довольный реакцией ведьмы. — Вы исчезли, а если ещё мы правы, и на неё напали… Считай, они её подставили под удар, когда забрали тебя».       Молчание затянулось. Лишь было слышно, как обжаривалась капуста в масле, наполняя притягательным ароматом кухню. Такое игнорирование и вовсе смутило гостей: нервные пятна расползлись по лицу недомерка. Только святоша решился повторить вопрос, как ведьма, бросив на пацана быстрый взгляд, наконец заговорила:       — А с чего бы мне быть приветливой с теми, кто вовлёк тебя в неприятности и похитил моего кота?       Подтвердила она их соображения и начала выкладывать золотистые прожаренные кусочки капусты на тарелку.       — К тому же я так ещё и не услышала извинения за произошедшее.       — Извинения? — непонимающе переспросил святоша.       — Извинения? — фыркнул недомерок и едко поинтересовался: — С чего бы мне извиняться перед тобой?       — Куро, — неожиданно обратилась она к нему, — ты сам отправился на встречу с братом?       На горячую сковороду опустились следующие соцветия.       — Нет, конечно, — покачал головой Сонный дьявол.       — Я так и подумала. В крайнем случае ты бы меня предупредил, — ответила девчонка, отворяя дверцу духового шкафа, и заглянула внутрь. Кухня сразу ещё сильнее наполнилась ароматом рыбы, напоминая вампиру о пропущенном обеде. — Ты уж Махиру сам решай, как относиться к тому, что тебя вытащили со школы. Только учти, у одноклассников очень много вопросов к тебе.       — Вопросов? — озадаченно спросил подросток.       — Да, — её губы слегка дрогнули в улыбке. — Всех сейчас очень интересует: кто твой любовник, к которому потащили тебя две маленькие девочки.       — О нет, — застонал святоша и схватился за волосы.       — Но, как я уже сказала, ты сам решаешь, — продолжила девчонка. — Но вот за то, что моего напарника забрали против его и моей воли, твоим друзьям и следовало извиниться, — пояснила она. — Для начала, — и со щелчком выключила духовку.       — Только из-за этого?! — воскликнул взявший себя в руки святоша и с неверием посмотрел на неё, жестом прося нового друга подождать.       Недомерок недовольно поморщился, но уступил.       — Рэн, ты так себя ведёшь только потому, что у тебя забрали кота?       Ведьма полубоком повернулась к дружку и внимательно вгляделась в его хмурое выражение лица.       «Неужели врежет ему?» — с волнением подобрался зверь.       Девчонка всё также излучала спокойствие и держала себя в руках. Только сервамп с интересом увидел, как светло-серые глаза разом потемнели от сдерживаемых эмоций, а пальцы затряслись и сжались в кулаки.       — Махиру, боюсь, ты немного не в курсе ситуации, — тихо начала она.       — Нет, Рэн, я в курсе, — перебил её святоша. — Они мне рассказали и о Цубаки, и о войне, и им нужна помощь, — и неожиданно положил руки на её плечи, сжимая их. — Рэн, да что с тобой?! Это же всё не шутки! — и встряхнул её.       — Убери руки, — закрыв глаза, тихо и холодно процедила ведьма сквозь зубы и застыла, наверняка борясь с болью. Запах крови заметно усилился.       Ошеломлённый её тоном святоша убрал ладони и растерянно отступил от неё на пару шагов. Медленно втянув носом воздух, девчонка фыркнула и вернула внимание к сковороде.       — Раз уж ты у нас тут такой знаток, — так и слышалась язвительность в её тоне, — то тогда ты, вероятно, знаешь, что ева и сервамп не могут покидать друг друга. Чревато.       Девчонка бросила косой взгляд на сервампа с явным укором, что он не пояснил ей особенности, и она опиралась на неподтверждённые факты.       — Не говоря уже о том, что, как ты и сказал, сейчас идёт война. И я должна молча стерпеть подобную подставу?       — Временное ограничение не было нарушено, — взял слово недомерок. — За что бы мне извиняться перед слабачкой, которая в обморок падает под ноги Цубаки?       Как интересно. Значит, они учитывали ограничения. Только вот про нарушение пространственного недомерок умолчал. Более того, узнали и о событиях того вечера. А ведьма-то поняла. Сонный дьявол прекрасно видел, как глаза её прищурились, прикрывая гнев и боль, которые она вновь спрятала, отвернувшись к плите.       «Кто-то зо-ол», — радостно протянул зверь.       А вот Лень дополнил бы, что еву болезненно задело ядовитое замечание о её слабости.       — Это ты не можешь уследить за сервампом и не контролируешь его, — продолжил хозяин брата.       Его взгляд всматривался в спину так и не повернувшейся ведьмы, что продолжала обжаривать капусту на сковороде — бровь недомерка нервно дёрнулась на столь явное игнорирование.       — Никто не оставит старшего из вампиров в руках какой-то девчонки, которая даже не знает, как использовать его силы. В отличие от тебя, семья Алисейн уже давно владеет сервампами. Потому у тебя есть лишь два пути. Первый, служить моей семье и действовать согласно нашим приказам. Второй, отдать кота. Иных вариантов у тебя нет. Уж поверь, влияния моей семьи достаточно, чтобы испортить тебе жизнь.       Сонный дьявол и святоша с удивлением посмотрели на недомерка, прямо-таки излучающего холод и враждебность к ведьме. Вселюбимый лишь устало прикрыл глаза, проводя рукой по векам: «Зачем же так прямо…» — Лень прочитал по его губам.       — Мисоно, ты чего опять важничаешь? — изумлённо проговорил святоша.       — Не лезь, Широта, — обронил тот в ответ.       Наступила тишина. Все взгляды остановились на девчонке, которая неспешно выключила плиту и аккуратно стала перекладывать капусту на тарелку. Вскоре лопаточка отправилась в раковину, а вслед за ней сковорода. Ведьма включила воду, начала мыть посуду. Каждое её нарочито неторопливое движение отслеживалось несколькими пар глаз. А в разуме Сонного дьявола хохотал зверь.       — Рэн? — тихо позвал её святоша, стоило ей закрыть воду.       — Что, Махиру? — поинтересовалась она и, наконец, повернулась ко всем с полотенцем в руках, которое тут же отправилось на спинку ближайшего к ней стула.       — Почему… — замер пацан, пытаясь сформулировать вопрос.       — Я ведь уже говорила, — она окинула прищуренным взглядом пару Похоти, — я жду извинений. И у меня нет никакого желания отвечать на хвастовство младшеклассника.       — Я не младшеклассник! — вскочив со стула, вспылил недомерок. — Я ровесник Широты, учусь в старшей школе!       — Как, наверное, тяжело с таким-то ростом, — проворковала хозяйка квартиры, щуря глаза. — Но сколько гонору-то… Недостатки прикрываешь раздутым самомнением, да?       — И это говорит простолюдинка, которая не знает элементарных правил вежливости, — ядовито заметил ева брата. — И которая только и может, что лежать в ногах Цубаки?       Воздух ощутимо накалился и чуть ли не искры посыпались от столкновения взглядов недомерка и ведьмы.       — Эй-эй! Вы чего?! — замахал руками святоша. — Прекратите! Мисоно, мы же нормально общались, перестань нос задирать! Рэн, прекрати проезжаться по чужим недостаткам и быть такой отмороженной! Да что вы, в самом-то деле? — растерянно пробормотал пацан.       — Твой выбор невелик, как я уже сказал, — с ухмылкой на лице уселся обратно на стул хозяин брата.       — Что за люди, — девчонка закатила глаза. — Совершенно не понимают намёков и прямого указания, что им не рады. Как и то, что их мнение неинтересно, — посетовала ведьма.       — Рэн! — возмутился святоша, делая к ней шаг, но, напоровшись на её взгляд, остановился.       — Ну хорошо, — устало прошептала она и вернула внимание к незваным гостям. — Ты глубоко заблуждаешься, хохолок, — фыркнула она, скрещивая ладони. — Боюсь тебя разочаровать, но мир не крутится вокруг твоей семьи. Мне безразличны ваши планы. Но запомните одно.       Ведьма взяла паузу, прожигая гостей тяжёлым взглядом, и холодно выговорила:       — Куро — не вещь, не раб и не слуга.       Лень с удивлением услышал в её тихом голосе злость. Да и что говорить, хозяйка с трудом удерживала себя в руках.       — «Владеем», «отдашь», «контролируешь», «использовать», — сжимая кулаки, процедила она упомянутые недомерком слова и вновь повторила: — Он не «вещь», он не раб и не безвольный слуга. Он не питомец, а мой равноправный партнёр, чтобы вы там не думали. И только он решает, где его дом и что он будет делать.       — И это ещё раз подтверждает, что ты ничего не знаешь о сервампах и не можешь быть евой, — тоже сжал руки в кулаки недомерок.       — Куда уж мне, — опять закатила она глаза и тут же перевела взгляд с толикой вины на Сонного дьявола. — Прости, Куро, что в твоём присутствии говорю о тебе же в третьем лице. Просто ты-то чего молчишь?       Сервамп пожал плечами, уклоняясь от ответа. Не заявлять же после её таких красивых слов, мол ему на всё это плевать. Всё это лишь словесная мишура. Да и пусть он и слуга-вампир, но это не значит, что он позволит кому-то обращаться к себе, как к рабу. Люди всё-таки смертны. Но к чему детям такие детали.       — Рэн, может, стоит прислушаться к Мисоно, — аккуратно начал святоша. — Всё же он уже давно…       — Мне это неинтересно, — холодно перебила его ведьма, пристально рассматривая пару Похоти, будто пыталась вспомнить, и, не позволяя выразить негодование дружку, продолжила: — «В ногах валялась». Конечно, валялась. Я, знаешь ли, получила раны и потеряла много крови. Да и силы истощила. Разумеется, я потеряла сознание. Но вот не припомню тебя или твоего сервампа на улицах того вечера.       — Я наблюдал с крыши, а когда все разошлись — подправил воспоминания свидетелям, — вертя в руках старинные карманные часы, что висели на цепочке, с доброжелательной улыбкой пояснил Вселюбимый. — Признаться, твой звуковой удар с помощью артефакта был на диво действенен. Меня потом ещё долгое время преследовал тот фантомный визг, как и боль в руках.       «Зря ты признался, что был свидетелем и не помог ей», — мысленно посетовал Сонный дьявол, внимательно отслеживая реакцию ведьмы. Всё же брат не услышал второй смысл у последних её слов.       — Вот как. Значит, вы были там. Я запомню, — не разочаровала его ева.       Глаза брата слегка расширились, а улыбка сползла с его лица. На этот раз посыл был понят.       — Это вы принесли нас с Куро домой? — не отводя глаз от Вселюбимого, продолжила спрашивать она. — И обработали мои раны?       — Нет, это был не я, — растерянно качнул головой братец.       — Ясно, — спокойно отвела от него глаза ведьма, рассеянно посмотрев на стену, где висели часы, и вновь вернула внимание к незваным гостям. — Если это всё, о чём вы хотели поговорить, то знаете, где выход.       — Блин, Рэн! — спохватился её дружок. — Ты неправильно поняла. Мисоно нормальный парень, просто он мало общался с ровесниками, вот и задаётся. Он практически всю жизнь прожил в особняке и ни с кем, кроме слуг, не общался! — святоша с легкостью сдал личную информацию нового друга.       — Меня это должно волновать? — скептически поинтересовалась девчонка.       — Прекрати, Махиру, — одновременно с ней возмутился смущённый недомерок.       — Сейчас не время конфликтовать, — всплеснул руками святоша и, взлохматив волосы, явно пытался подобрать правильные слова, чтобы примирить две евы, которые даже смотрели в противоположные стороны.       Бесперспективное занятие, по мнению Сонного дьявола. Святоша лишь ещё больше раздраконит ведьму, которая пока ещё с трудом сдерживалась от более жёстких слов. Вселюбимому сейчас уйти бы с хозяином, но гости непрозрачных намёков точно не понимали, продолжали сидеть.       Вздохнув, Лень посмотрел на брата. Странно, но Вселюбимый пассивен и в разговор не вмешивался, пока его хозяин ругался с ведьмой. Это нетипично для него, брат всегда стремился сгладить конфликты, не дать им вспыхнуть, а сейчас наоборот. Какой-то план недомерка? Алисейн? Или им нужна ссора? Его ева и так зубы скалит — незаметно, что ли? Похоть же должен понимать: если сцепятся евы, то столкнутся и они. И сейчас, в отличие от особняка, ведьма с ним рядом. Он не уступит в силах. Любовником давно полы не вытирали?       — Понимаешь, — беспокойный пацан, наконец, собрался с мыслями, внимательно всматриваясь в лицо подруги. — Там, в особняке семьи Алисейн, живут дети — подчинённые Лили.       — Дети? — глухо спросила ведьма и, прикрыв глаза и поджав губы, неожиданно скрестила руки на груди в защитном жесте.       — Да! И им нужна защита! — воспылал святоша.       «Защита вампирам? — захохотал зверь. — Нет, Лень, ты слышал? Ты нужен, чтобы защищать подчинённых Похоти!»       Ведьма шумно втянула в себя воздух и судорожно выдохнула, Сонный дьявол видел, как весь её самоконтроль трещал по швам.       — Лили, вы делаете подчинёнными детей?       — Да, за службу семье Алисейн мне разрешили приводить в дом сирот. Некоторые из них стали моими подчинёнными.       — Скажите, Лили…       — Можно и на «ты», — с улыбкой поправил сервамп.       — …какова их смертность? — продолжила ведьма и, открыв тёмно-серые, почти чёрные, глаза, пристально всмотрелась во Вселюбимого.       — К сожалению, за последние дни Цубаки убил уже двух, — печально ответил брат.       — Нет-нет, я неправильно выразилась.       Девчонка вновь шумно вздохнула, ногти вонзились в плечи. Лень ощутил холодок опасности, из-за чего выпрямился на стуле.       — Как часто ваши подчинённые заканчивают нежизнь самоубийством? — впилась она взглядом в брата.       Похоть отшатнулся от её слов. Тень наползла на его лицо, а за спиной накрыла стены огромными крыльями мотылька. Святоша и недомерок окаменели от жажды крови седьмого сервампа.       «В десяточку!» — в разуме довольно хлопнул ладошами зверь.       Лень напрягся и внимательно следил за братом, готовясь вызволять проблемную хозяйку, что без ножа вскрыла душу Вселюбимого.       — По вашему лицу вижу, что таких много, да?       Ведьма даже на мгновение не замерла от разлитой в воздухе угрозы и продолжила бить словами.       — Какая редкостная жестокость. И вы ещё можете безмятежно улыбаться?! Хах, стоило ли удивляться, что вы столь легко подставили меня, еву вашего брата. Вам же свойственны более ужасные вещи, — всплеснула она руками и поморщила нос, словно учуяла нечто мерзкое. — Как же вы, вместе с вашей евой, мне противны.       — Рэн, — святоша с ужасом посмотрел на подругу.       — Да как ты смеешь! — сжав кулаки, встал недомерок, сбросивший оцепенение. — Ты ничего не понимаешь!       — Куда уж мне, — ведьма закатила глаза, снова улыбаясь. — Наверное, я не понимаю, что подчинёнными становятся те, кто умирает.       «Откуда?» — удивился такой осведомлённости Лень, но не на секунду не терял из виду брата и его еву.       — Много ли детей понимает, что их ждёт? Им протягивают руку — для сироты это значит многое. Более того, дают возможность играть и веселиться — ведь так?       — Именно! — воскликнул хозяин брата. — Они радуются играм, они могут продолжить жить…       — Вот только их тела застыли в том возрасте, в котором они умерли, — перебила его ведьма. — Но время идёт, накапливается опыт, знания. Да, бывают уникумы, которые способны всю жизнь играться, но для большинства… Разум взрослеет, а тело остаётся детским. Взрослый в теле ребёнка — врагу такого не пожелаешь. Обращённые подростки в гораздо большей степени способны жить полноценно, нежели дети. Даровать детям нежизнь — редкостная жестокость, как я уже и сказала.       На кухню опустилась тишина. По глазам было видно, что пацанва о таком не задумывалась, в отличие от ведьмы.       — Вам лучше уйти, — разорвал тишину безмятежный голос девчонки. — Нам не о чем с вами разговаривать.       — Но союз… — обречённо сказал святоша, понимая всю безуспешность затеи.       — Нет, спасибо, — отмахнулась ведьма и, окидывая нечитаемым взглядом пару Похоти, ввернула: — С такими союзниками и врагов не надо.       Недомерок явно хотел бросить колкие слова, но, опалив злым взглядом хозяйку квартиры, молча поспешил увести с кухни окутанного тенями Вселюбимого, пока тот не сорвался. Хлопнула входная дверь. Ведьма под неодобрительным взглядом приятеля развернулась и поставила чайник.       — Как ты можешь говорить такое, Рэн? — сжимал кулаки пацан.       — Я высказала своё мнение. Какие-то проблемы?       — Им нужна помощь! Идёт война!       — Я знаю, спасибо.       Посмотрев на взвинченного дружка, она всё-таки пояснила:       — Я не могу им доверять, а значит, не могу рассматривать их в качестве союзников.       — Да как ты не понимаешь?!       Пацан явно не без труда сдержал себя, чтобы не встряхнуть её за плечи ещё раз.       — Мне больше интересно, куда ты-то лезешь, Махиру? — прищурила она вновь начавшие светлеть глаза.       — А?       — Что ты можешь сделать в этой войне? Хочешь побыть героем, который всем протягивает руку? — вздёрнула она бровь. — Или, что более вероятно, хочешь стать кормом для вампиров?       От её слова мальчишка даже отступил на шаг.       — Я не узнаю тебя, — глухим голосом сказал он. — Это его влияние, да? — и рукой махнул в сторону Сонного дьявола.       Сервамп удивлённо поднял брови и поспешил остановить фантазии пацана:       — Не-не, вот только меня не надо втягивать.       Ева тоже растерянно посмотрела на него, потом на часы, быстрый взгляд метнулся к холодильнику — ведьма явно вспомнила, что он давно не ел. Алисейн и вовсе не догадались покормить милого котика, только подкрашенную чаем воду сунули в руки.       — Нет, Куро здесь ни при чём. Это лишь моё мнение. Опыт, так сказать, — наконец, ответила она и, подойдя к шкафчику с посудой, вытащила тарелки.       — Ты не та Рэн, которую я знаю.       От его слов ведьма вздрогнула. Сервамп видел горечь во взгляде, направленном на проём кухни, через который вышел пацан. На ничтожно малое мгновение девчонка закрыла глаза, пряча боль, и вместе с хлопком двери, хмыкнув, с кривой усмешкой на губах и спокойствием на лице вернула внимание к ужину.       — Значит, не та. «Ту» Рэн всё же убили, — едва слышно шепнула ведьма. — Куро, закрой дверь, пожалуйста, — попросила она уже в голос и вытащила форму с рыбой из духовки, — и мой руки — будем ужинать. Ты, наверное, совсем голодный.       — Есть такое, — не стал отрицать сервамп и послушно прошёл в коридор, где защёлкнул замок двери. По пути Лень заглянул и в ванную. На одной из полочек лежала та самая мазь, оставленная ей неизвестным, и которая неплохо ускорила регенерацию тканей и кожи. А ведь ранее ведьма её убирала в аптечку. Покрутив в руках баночку, он поставил её обратно и вернулся на кухню. На столе уже стояла одна из тарелок. Вторая же была в руках его евы.       «Надо убедиться», — подстегнул внутренний зверь.       Подойдя к ней со спины, Лень подцепил пальцами платок на её шее.       Тарелка грохнулась, разбиваясь осколками. Под потрясённым взглядом сервампа ведьма, пошатнувшись, осела на пол. Её глаза с ужасом смотрели на него, но видела она точно кого-то другого.       — Куро, — тяжело выдохнула девчонка и закрыла лицо ладонями. — Не делай так больше. Не подходи так неожиданно со спины, — шёпотом попросила она.       — Хорошо, — пораженно кивнул Лень.       Сервамп присел рядом и осторожно стал развязывать платок с её шеи. Ведьма убрала ладони и криво усмехнулась. Под её тоскливым взглядом он всё же снял чёртов платок. На сильно повреждённой коже, с проступающим объёмным синяком, справа, около сонной артерии, был приклеен большой пластырь, пропитавшийся свежей кровью, вероятно, из-за встряски, устроенной святошей. Подхватив пальцами, сервамп аккуратно и бережно снял и его, стараясь не повредить кожу сильнее.       И устало закрыл глаза. Две рваные раны от клыков, и ещё несколько от других зубов, ровно там же, где он почувствовал боль днём у себя. Укус вампира. Без вариантов. Ещё и, учитывая повреждения, довольно опасный: рвано, неаккуратно, повредив большой участок кожи — горло вполне могло быть разорвано. Да и клыки, несомненно, прошли совсем рядом с сонной артерией. Вампир, видно, не контролировал себя. Ещё чуть-чуть и проблемная хозяйка не смотрела бы сейчас на него глазами побитого котёнка.       — Как ты спаслась? Сумела сбежать?       Лень заметил за воротом рубашки ещё один пластырь и лёгкие царапины на виске, прикрытые волосами — скорей всего, то были ранки от когтей, когда её голову вампир в сторону отвёл.       — Нет, меня спасли…       Вторя её словам, сервамп ощутил, как внутри него расползлось давящее на неё весь вечер вязкое болото её чувств, с привкусом страха и беспомощности, от которого он отгораживался до этого.       В копилку поганости дня добавился не самый радостный рассказ ведьмы о вампире, который не боялся солнца, и о дружке-подчинённом Уныния (значит, не показалось). Благо, хоть ужин радовал. Но, похоже, именно поэтому она и расстаралась, готовя столько всего, чтобы приглушить страхи и боль. Укрыть их довольством от вкусной еды.       «Все эти проблемы у ведьмы из-за встречи с тобой. Её уже дважды чуть не прикопали, да и с другом она разругалась. Что бы ты ни делал, где бы ты не находился — ты можешь приносить лишь неудачи и несчастья», — воодушевлённо подметила сущность.       — Так что, мне который раз повезло, — безрадостно закончила ведьма свой рассказ, убирая очищенные от ужина тарелки со стола. — На этот раз вмешался Сакуя.       «Вмешался» — это слово резало слух, а память услужливо подкинула разговор змея по телефону в доме Алисейн и вопрос: «Кто?»       Могло ли быть так, что его разлучили с ведьмой, изолировали в особняке, ожидая падения связи, чтобы тотчас заключить новый договор? По времени подходило. Исчезни контракт — и уйти ему бы не дали. Алисейн определённо заинтересованы им, раз уж даже предлагали столь занятные и щедрые условия. Какими бы братьями они с Похотью ни были, тот исполнил бы приказ и, благодаря крови евы, смог бы его остановить. Змей тоже напрягал.       «Так, может, стоит принять их предложение? — искушала сущность. — Условия они выдвинули привлекательные. Возможно, тебе даже удастся выторговать жизнь ведьмы. Вдруг им в самом деле известны способы разрыва связи без убийства? А нет — так что тебе, бессмертному, терзаться о жизни бабочки-однодневки? Она же сама заявила: именно ты решаешь, что делать и где твой дом».       «Раздражаешь».       «Хе-хе».       — Знаешь, Ку, из-за этого конфликта с каждым днём всё сильнее появляется странное ощущение.       Грязные тарелки покоились в раковине. На столе стоял горячий ароматный пирог. Ведьма, грустно усмехаясь, крутила чашку с горячим чаем в руках, а Лень наконец-то получил бутылку с газировкой, которую и поспешил открыть.       — Словно я приколотая иглой к картону бабочка, — тихо проговорила ева. — Бабочка, которая трепещет крыльями, а улететь не может — лишь сильнее на иглу насаживается. А за этим сквозь стекло рамки наблюдает энтомолог. А ещё гадает, что быстрее — сдамся или смогу сняться с иглы и взлететь, разбив стекло. Смешно, да? — горький смешок сорвался с её губ. — Бабочка, которая разбивает стекло. Действительно смешно.       Только вот кто этот «энтомолог»?       — К слову, бабочка — форма Похоти, — подметил Сонный дьявол, чувствуя, как оставленная ему визитка змея обжигала карман.       — Да? — девчонка подняла удивлённые глаза на него. — Значит, мне не показалась тень на стене? Она ещё походила на крылья мотылька.       «Увидела? Надо же».       — На моей памяти, Вселюбимый ещё никогда так не терял контроль над собой. Пусть и виделись с ним очень давно. Стоит признать, у тебя талант бесить вампиров, — покачал головой Лень, всё ещё поражаясь, как ведьме удалось вывести из себя всегда сдержанного Похоть.       — Вселюбимый?       — Брат предпочитает, чтобы его именно так звали, а не Любовником.       — Вот как. Наверное, ты… осуждаешь, что я так грубо обошлась с твоим братом? Проехалась по нему? — она криво усмехнулась.       — Нет. К тому же твои слова отчасти верны. Правда, я не понимаю, откуда у тебя взялись подобные взгляды на жизнь бессмертного ребёнка, — сервамп заинтересованно посмотрел на неё.       — Размышления над книгой, — смущённо улыбнулась ева. — Есть цикл «Вампирские хроники», авторства Энн Райс. Один из романов цикла — «Интервью с вампиром». В нём вампир рассказывал истории своей жизни репортёру. Среди героев была Клаудия, — неуверенно произнесла ведьма и через пару секунд поправила себя: — Клодия. Так сказать, «приёмная дочь» этого вампира. Ей было пять лет, когда её обратили, и она не могла расти. Разум взрослел, а тело девочки нет, — ведьма поёжилась.       — Тебя настолько впечатлила эта история?       — Не то слово.       Это было довольно неожиданно. Сервамп покачал головой и отломил кусочек ароматного пирога, отправляя его в рот.       — Меня сильно задела её история, её мучения. Читала-то я ещё в младшей школе, так что Клодия была по-своему понятна. Пусть и понимала тогда и сейчас, что это вымысел, — опустила она глаза. — Но я иногда представляла себя на месте Клодии. Это страшно. Ты словно кукла. Лучше смерть.       — Ты человек, — спокойно напомнил Сонный дьявол и взял уже целый кусок пирога, в который, как оказалось, она добавила персики. — И уже довольно взрослая. Тебе подобное уже точно не грозит.       — Ну да, — улыбнулась она. — Вот и как услышала, что подобное могло быть реальностью, — я не сдержалась. Нет, я понимаю, что твой брат так поступает из… лучших побуждений. Дарит шанс уйти тогда, когда они сами решат.       — Но ты вспомнила детские страхи, — разобравшись, кивнул Лень, теперь понимая, почему тогда ведьма так напряглась.       — Я принесу ему извинения, если встретимся ещё, — нахмурилась ева, что-то решая для себя. — Мне не стоило говорить такое. Не сдержалась, — сказав, она отодвинула кружку и, сложив руки на столе, удручённо опустила голову на них, только чуть дёрнулась и шикнула от боли. — Не повезло тебе со мной. Плохой из меня напарник. Прости. Столько проблем создаю, а сама ни на что не способна.       — Ты ещё та головная боль, — согласился Сонный дьявол.       — Всё, что я могла, когда напал вампир, это взывать к Книге. Да молиться, чтобы ты меня нашёл и спас, — неожиданно призналась она дрогнувшим голосом. — Только и могу прятаться за твоей спиной. А в мыслях уже и друга выручаю, — и, закрыв глаза, едва слышно прошептала: — Я такая жалкая.       «Что будем делать, Лень? — поинтересовалась сущность. — Думаю, она даже не будет против, если ты примешь то предложение. Ну же, позвони».       Сонный дьявол поморщился. Вязкая топь сожалений и бессилия ведьмы топила его сознание. Проклятая связь ева-сервамп не давала возможности отмахнуться, не обратить внимание, не позволяла остаться в стороне — требовала, чтобы он вмешался.       Закрыв глаза, Лень видел, как по этой далёкой от него топи довольно прыгал его внутренний зверь, искушающий предложением дома Алисейн. Предложение, что уж слишком заманчиво, и от него сразу ощущалась на шее тяжесть и острота стального строгого ошейника. Сервамп не питал иллюзий: если согласится, то он уже никогда не вырвется из-под опеки той семьи. Для Вселюбимого, может, такое и в порядке вещей, но не для него.       — Тебе нужна сила? — слова сами слетели с губ, пусть разум ещё тонул в сомнениях.       «Не делай этого! — протестующе воскликнула сущность. — Мы не знаем, как повлияет на нас усиление связи с магом!»       — А? — вырванная из безрадостных размышлений ведьма потерянно посмотрела на него, пытаясь понять о чём речь. — Я помню, что ты говорил о магии. Просто пока не знаю, как подступиться к ней. Заклинаний-то у меня нет. Непонятно и как избавиться от истощения. А так, не беспокойся, Куро, — она вымученно улыбнулась, но во взгляде уже пропала затравленность. — Я найду способ решить эти проблемы. Представляешь, мне даже сон с неделю назад снился, где я клялась стать сильнее, — поделившись, неловко посмеялась она. — Что-нибудь придумаю. Я не буду обузой, не волнуйся.       «Молчи!» — заверещал зверь.       — Ты меня не поняла, — он вгляделся в светло-серые глаза успокоившейся евы. — Тебе нужна сила? Как сервамп, я могу дать часть своих сил еве.       — Так вот о чём ты умалчивал, — она прошептала под нос, задумчиво рассматривая его. — Ты, конечно, жутко ленив, но не стал бы утаивать то, что могло облегчить тебе жизнь. А ты молчал. Твоё предложение… Оно несёт проблемы для тебя?       Сонный дьявол поморщился. Ведьма начала читать его, нехорошо. И, открыв очередной раз бутылку, он сделал глоток, выигрывая время на обдумывание.       Конечно, проблемы. Ещё какие. Фактически он даст ей в руки оружие, которое она сможет направить и против него. Не зря эту «силу» евы звали «управлением»: наивно видели в ней защиту для слабого человека, чтобы тот мог справиться с превосходящими силами сервампа. С другой стороны, эту силу можно использовать и против других вампиров… и людей.       Откровенно говоря, хотелось выругаться. Раньше перед ним не стоял выбор: евы изначально знали, что он мог поделиться энергией, и сервамп с заключением контракта давал им оружие. Но теперь этот выбор был.       Лень поднял глаза на хозяйку. Сидит, пьёт чай с пирогом, мурлыкает песенку под нос. Старается не смотреть на него, чтобы не мешать думать. Он вполне мог сейчас, даже сказав о силе, отступить, ведьма настаивать не будет. Тактичности ей не занимать.       Дать ей силу — это рискнуть. Не дать — тоже риск. Без управления ведьма долго не протянет. Даже если сам Лень будет рядом, змей прав — люди слишком хрупки. Только если дать ей силу, то в раздражении может применить управление и против него. Но если этого не делать — вставал вопрос перехвата контракта из-за смерти евы. Всё же угрозы и настойчивость Алисейн напрягали, велика опасность влететь в их сети. Нет гарантий, что он успеет уйти. Он до сих пор не восстановился в силах. Смерть евы — всегда ослабление сервампа. Вполне может сложиться такая же ситуация, как сегодня.       «Дожился, опасаюсь людей».       «И не говори, совсем ты плох стал. Надо кровь пролить, тогда попустит. Вот например, — вкрадчиво заговорила сущность, — если ты сейчас прикончишь еву, то уйти успеешь. Потерпеть немного боль не такая уж и проблема, а? Или почему бы и вовсе не выпить её? Не любишь кровь! Ха! Не смеши меня! Её люблю я!»       Лень хмыкнул.       «На моей памяти, ты впервые столь настойчиво подталкиваешь к разрыву с евой и даже к убийству».       «Она… маг! Этого достаточно, чтобы я хотел её прикончить!»       «Но ты зудишь и с предложением этих Алисейн. А ведь змей, скорей всего, тоже маг. Чем тебе так девчонка не угодила?»       Зверь промолчал.       Нет, убийство евы не вариант. Пусть он и монстр, но невинной крови на руках он старался избегать, если имелся хоть малейший шанс. Ведьма же не сделала ничего из того, что позволило бы без сомнений прервать её путь или помочь ей бездействием свернуть шею.       И всё же давать силу или нет?       От вампиров сам Лень еву, может, и спасёт. Только люди в разы изощрённее, а уж те, в чьих руках имелась власть, опаснее любых монстров. Что там змей говорил? Никого не удивит, если ведьма свернёт шейку? Проблема в том, что и в самом деле никого не удивит. Никому попросту дела до этого не будет. За эти две недели, что Сонный дьявол провёл рядом с ней, он получил подтверждение её слов о равнодушии её родных. Если кого и интересовала сама ведьма, так её приятелей — святошу и шутника. Был ещё родственник святоши, использующий жутко вонючий мужской парфюм, но тот, как понял Лень, вечно на работе. Он и нападение на своего племянника проглядел, а тут всего лишь подружка пацана. Но что могут сделать её приятели, эти дети? Ничего.       Вот и выходило, что, кроме него самого, рядом с ведьмой никого и нет. Ни-ко-го. Стоит ему потерять ведьму из виду — от неё смогут избавиться как вампирскими, так и человеческими способами.       Евы хоть и становились сильнее и выносливей простых людей, но это происходило со временем, в зависимости от усиления связи. Ведьма, конечно, стала более стойкой со дня заключения контракта. Ранение, которое едва не стоило жизни её приятелю, она вполне спокойно перенесла на ногах. Нет, её рана даже опаснее. Уже показатель. Но любое укрепление тела без силы — ничто перед клыками вампиров и другими угрозами.       «Только послушай себя! Ты уже думаешь об угрозах для евы!» — опять влез в размышления зверь.       И в самом деле. Но слишком уж велико ощущение, что он не уйдёт, если ведьма умрёт.       Ведьма, вроде как, тоже носительница магической крови, но не обучена и связей с другими магами у неё нет. За ней, вообще, никого нет — это огромный плюс.       Единственное, напрягало застойное болото в её сознании. Обманчивая гладь и тишь топи. Один неверный шаг — затянет в трясину. Сервамп уже насмотрелся, как девчонка умело изворачивалась, играла смыслами слов, когда не хотела говорить правду. С ней необходимо держать ухо востро.       Но если её разум обманывающая спокойствием топь, то сама она ему напоминала воду. Разные сосуды: школьница, приятельница, ева — не изменяли её суть, только придавали форму. Девчонка всегда оставалась именно собой: скрытной, недоверчивой и при всём при этом любопытной, упёртой и отчаянной.       Культура Японии ей совершенно чужда, хотя по некоторым косвенным сведениям из разговоров, ведьма всю сознательную жизнь именно в этой стране и провела. Во внешности не видно восточных кровей, но общество не могло не повлиять на одного из своих членов — это удивляло. Нет, конечно, минимум она соблюдала в общении, но в целом на ней можно сразу ставить ярлык — иностранка.       Ведьма ни под кого не подстраивалась. Под него, кстати говоря, тоже. Изображать гостеприимную хозяйку ей быстро наскучило. Единственная небольшая разница в её поведении между первым днём, когда она ещё считала его простым котом, и остальными, скорей всего, связана с её смущением перед ним. Даже страшно представить, какие фантазии и страхи зародились в белой головке, когда она поняла, что он мужчина, а не домашний питомец. Так что, это немного ожидаемые изменения, но появившиеся не ради того, чтобы подстроиться под него, а ради её же личного спокойствия.       Только вряд ли она осознала, что он сам, если её не придушит, то будет рядом с ней всю её жизнь: каждый год, день, час, а то и минуту оставшегося ей времени. Никакой сопливой романтики — просто он, как сервамп, не сможет уйти от живой евы.       Всё же, если опустить все минусы, то ведьма его устраивала в качестве хозяйки. А ещё она девочка-подросток — ставит чувства во главу. Пусть её разум опасная топь, но…       Если пойти навстречу, привязать эмоционально — приручить, то, несмотря на весь сопутствующий гемор, можно научить прислушиваться к его советам, а в идеале воспитать. Напряжно, конечно, учитывая опять эту напрягающую топь, в которой неизвестно какие скелеты покоились, да ещё и её упёртое любопытство. Но он-то и не справится? Не зря же Мать заключала контракты с детьми.       В конце концов, они уже связаны. Хозяева раньше ему доставались гораздо хуже ведьмы. Здесь же ещё и перспективы в разы занимательнее. Ничего, можно и ближайшие пару десятилетий — сколько она там проживёт? — и потерпеть немного. А ещё лучше сделать так, чтобы не пришлось терпеть — создать комфортные для себя условия. Но это всё потом.       Лень отставил напиток и встретил её выжидающий взгляд.       — Эта сила похожа на обоюдоострый меч, — начал объяснять он. — Дашь слабину, предашь свои взгляды, возненавидишь эту силу… Любое колебание — и она поглотит тебя. Наша же связь усилится, а значит, всё это отразится и на мне. Но, во всяком случае, ты сможешь защитить себя сама, без магии.       — Сурово, — ведьма покрутила кружку в руках. — Любая моя ошибка не только ударит по мне, но и окажет влияние на тебя, так?       — Именно. Согласишься её принять и уже никогда не сможешь отречься от этой силы. Её получение сродни перерождению.       Сонный дьявол лениво разлёгся на столе, продолжая внимательно наблюдать за ней. А ведьма заметно колебалась. Вот только выбора-то у неё и нет. Она сама должна понимать это. Её магия её же подвела.       — Выбора ведь особого-то и нет, верно? Я согласна, Куро.       Они определённо сегодня весь вечер находились на одной волне, мыслили одинаково — в унисон. И это ещё одна причина его откровенности — легче найти общий язык с хозяином, который мыслит схоже.       «Так тому и быть», — сервамп мысленно поставил точку в сомнениях и в выборе.       — Что от меня требуется? — огонёк любопытства заблистал её в глазах.       — Ничего особенно сложного, — Сонный дьявол поудобнее опёрся на спинку стула. — Всё, что тебе необходимо, Рэн, так это только закрыть глаза.       Её губы изумлённо приоткрылись, глаза ошеломлённо округлились. Ведьма потрясённо смотрела на него каким-то не верящим взглядом.       «Лень, что происходит?! Откуда эти лотосы?!» — взволнованно воскликнул внутренний зверь.       Но он сам удивился не меньше ведьмы и духовной сущности. Ему не нужно было прислушиваться к своему внутреннему миру — он и так знал, что разросшееся болото её бессилия в душе проросло цветущими лотосами, сияющими светом в его тьме.       — Ты чего?       Сонный дьявол пытался отыскать хоть малейшее объяснение происходящему изменению её внутреннего мира, который он ощущал, благодаря контракту. Воистину топь, чью гладь он неосторожно тронул.       Ведьма мягко улыбнулась, окутывая его изнутри тёплой магией, и небрежно смахнула выступившие слёзы на ресницах.       — Я так рада. Ты впервые меня назвал по имени.       — Чего? — растерялся сервамп и, рефлекторно подтянув к себе бутылку с колой, сделал глоток под раздражающим, но понимающим взглядом Рэн.       Получается, он только лишь сейчас её признал? Не тогда, впервые выпив её обжигающей чистой крови, а именно сейчас? Ведь даже в мыслях он называл её прозвищем, которое, как ярлык, приклеил ей сам. И это ощущение, что теперь всё на своих местах… Всё правильно. Никаких бушующих эмоций, отторжения. Спокойствие. Всё так просто? Нужно было просто самому выбрать её?       — Тебе сила нужна или нет? — хмуро бросил он, исподлобья глядя на прямо светящуюся от счастья хозяйку.       — Ага, — весело засияла она улыбкой. — Мне нужно закрыть глаза, так?       Без малейшего сомнения она доверчиво закрыла глаза. Тени за спиной сервампа разрослись, уплотнились в форму оскаленной кошачьей пасти, которая одним рывком поглотила тело евы и утянула его во тьму…       — С днём рождения, — беззвучно шепнули его губы, а ему вторил голос сущности:       «С днём рождения!»