По школе ходят слухи

Как же неприятно начинается утро. Причиной внезапного пробуждения оказался рингтон телефона, который раньше не вызывал негативных эмоций. Но сегодняшнее утро было исключением, ибо вчерашний он не беспокоился о себе сегодняшнем, когда вливал в себя сразу несколько бутылок с алкогольным напитком. Он даже не подумал о симптомах похмелья, что нещадно ударили по рыжему, даруя целый подарочный набор с тошнотой, головокружением на ряду с головной болью, слабостью во всём теле и, раздражающий все внутренние органы, жаром. В горле было сухо, будто он не жидкость вчера пил, а мешки с цементом глотал, пачками. Но из всего этого более раздражающим был именно телефон. Какому такому "хорошему человеку" приспичило звонить ему? Через силу открыв глаза и, взяв телефон с рядом стоящей тумбочки, взглянул на экран, который в свою очередь, ослепляя своего хозяина, вывел буквами: "входящий звонок от контакта Мучача". — Да какого чёрта, — выругался Чайлд охрипшим голосом после чего сразу закашлялся, горло от чего-то сильно болело. — Простыл что ли? Да не, сушняк наверное... — пробормотал парень отключив звук на телефоне и снова укладываясь на мягкую подушку, укрываясь с ног до головы приятным одеялом. И почему это Скарамучча ему звонит? Наверняка ведь в соседней комнате где-то валяется, как обычно. А обычно их двоих к себе забирала Сеньора, ну, конечно же, если их состояние было отвратительным. А оно было таковым. Чайлд даже не помнил вчерашнего вечера. Воспоминания обрываются на моменте, когда новый знакомый, пытаясь их утешить, разливал им в рюмки горького напитка, готовясь перечислять причины, по которым Чайлд с Сеньорой могли не бояться за жизнь мелкого, которого увёл алоглазый. А вот причин Тарталья не помнил, возможно ему влили какое нибудь снотворное, похитили Мучачу, и теперь звонят чтобы доложить об этом. А что? Всё может быть. Хотя, зная эту синеглазку, можно было догадаться что теперь не он в опасности, а сам похититель. А помогать каким-то ворам не очень то и хотелось. Но вдруг со Скарамуччей что-то случилось? Это же сколько ему надо будет успокаивать, и без того безутешную, Сеньору? Тогда трубку всё таки нужно взять? Чайлд снова недовольно глянул на экран своего смартфона, который навязчиво напоминал о входящем звонке. Проведя указательным пальцем по экрану парень приподнёс предмет к уху, ожидая когда, так называемые "воры", начнут диктовать условия для возвращения Скарамуччи домой. — Алло, Аякс? — донёсся с трубки какой-то уж больно неуверенный голос, неужели этот мелкий успел загнобить бедолаг? — Он самый, что-то хотели? — бробурчал парень закрыв глаза. Солнце, что проникало сквозь мелкую щель, между стеной и шторой, нещадно слепило, сравнявшись с чуть ли не предметом пыток. — Скар, Аякс трубку вз— человек по ту сторону не договорил. До слуха рыжего донёсся удар, словно что-то упало, а далее недовольный и знакомый, ворчливый голос. — Рыжая чертила, блять, где ты? — И тебе доброго утречка, синий чертила. — Я блять серьёзно, где ты ходишь? Какого хуя вообще это было? Ты блять живой там? — Тарталья от удивления даже проверил номер телефона, по которому ему звонили, и нет ведь, экран высвечивал имя контакта как "Мучача", что очень даже напрягло парня. Он мог поклясться что впервые в жизни слышит беспокойство в голосе своего товарища, от которого привык слышать лишь оскорбления и пьяный бред. — Да живой, вот только не уверен теперь... — пробормотал юноша прикладывая руку к сердцу, пытаясь уловить признаки жизни. К счастью маленький моторчик исправно гонял кровь по венам, что значило, что он всё ещё не мёртв. — Да, точно живой. А что за вопросы такие? Очевидно же, что я у Сеньоры. Сам-то с кем и где ходишь? — Блять, только не говори, что ты не знаешь где ты. — В смысле? Ты глухой? Говорю же, я у Се— — Тебя нет у Сеньоры, дурья башка! — крикнул собеседник, из-за чего Чайлду даже пришлось отодвинуть от себя телефон, дабы не оглохнуть. Однако, сказанные, хотя, точнее выкрикнутые, слова дошли до рыжей головушки не сразу. — В смысле? А где же я ещё могу быть? — Я блять откуда знаю?! Сеньора уже места себе найти не может, уже с работы хотела отпроситься, чтобы тебя отправиться искать! — Погоди, в смысле? А где я тогда? — Ты, блять, глухой имбицила кусок! Если с тобой что-то случиться, я блять выкопаю тебя из под земли и убью! Осмотрись, идиот! — Не мог бы ты для начала объяснить, что вчера произошло? Ну, типо...как я умудрился заснуть в...хуй знает где? — протирая глаза протороторил юноша, вся эта ситуация не могла не напрягать, к себе домой он бы точно не пошёл в пьяном виде, не позволил бы себе. А больше ему-то и некуда было идти. — Ты вообще ничего не помнишь? — Если б помнил, то не спрашивал бы. — Да тут дело такое... — собеседник на некоторое время замолчал, но после, кажется не найдя в себе больше сил самостоятельно разгребать воспоминания, с каким-то непонятным кряхтением, пропал. — Алло, что ты у него спросил? — на место ворчливого парня снова вернулся первый, уже спокойный голос. — Я только спросил что вчера произошло. — А, ну, если кратко, — медленно начал парень по ту сторону трубки, будто пытаясь выбрать, какие именно эпизоды нужно пропустить, а какие озвучить. — Вы сильно напились, особенно ты, заказанные коктели оказались слишком крепкими. Тебе стало плохо и ты вышел из кабинки караоке вместе с Томо, посл— — Погоди, Томо это...? — спросил парень, недоговаривая предложения, прося продолжить собеседника. — Тот парень, которого привела Сеньора, он ещё Скарамуччу обыграл в картах, — попытался объяснить собеседник, на что, кажется, словил чем-то от синеволосого, который в догонку бросил "не было такого!" — В общем, да. — Понял, понял, ну а дальше-то что было? — усмехнувшись задал вопрос рыжий, желая поскорее закончить диалог. — Дальше Томо вернулся один, сказал что ты вырвался и убежал куда-то. Мы искали тебя, но видимо ты ушёл из центра ещё когда сбежал от Томо. После, уже совсем ночью, ты просто скинул свою геолокацию Скарамучче, без объяснений и всяких приписок. — Бля, а где я был? — В лесу, у подножья города, хотя, точнее будет сказать в овраге. Есть же, в старой части, заброшенные участки у засохшего болота? — Ну? — Вот там. — Блять, а как я там оказался? — Без понятия, — тяжело вздохнул собеседник, после недолгой паузы добавив. — Когда мы поехали искать тебя там, то нашли только твою шапку с шарфом, видно было что кто-то ходил и лежал в снегу, но тебя нигде не было. — Уф, ну, спасибо. Если не сложно, то попроси Скару мне отдать их, а то мама— — Аякс, — Тарталья хотел отшутиться, чтобы сгладить произошедшее и снова перевести всё в нелепую глупость. Но голос по ту сторону неожиданно серьёзно, для ранее тихого паренька, обратился к юноше по настоящему имени. — Пожалуйста, больше не делай так, не напивайся до такого состояния. Мы все перепугались. Пусть они и не скажут этого, но Сеньора со Скарамуччей очень переживали за тебя, — минута молчания, вроде бы собеседник и не сказал ничего особо нового или серьёзного, но рыжик почувствовал свисающую с плеч тяжесть вины, будто ребёнка отчитали за его оплошность. И этот тон...ну не могли же Сеньора и Скарамучча на полном серьёзе волноваться за него? Верно ведь? — Я попрошу Скарамуччу не убивать тебя и вернуть твою шапку с шарфом, — неожиданно мягко проговорил голос. Странный контраст, будто родной отец, сначала поругал, а потом утешил, чтобы не заставлять плакать своего сына. — А, да, спасибо... — И осмотри место, где сейчас находишься. Напиши Скарамучче в любом случае, как только узнаешь где ты. Он весь как на иголках, мне не хотелось бы попасться под его горячую руку. — Хех, ну, удачи там справиться с этим чертилой. — Ага... — снова тяжёлая пауза, которую теперь уже прервали короткие гудки, оповещающие об окончании разговора. Тарталья отложил телефон, развалившись в кровати и начав растирать глаза, сильно давя руками. Вроде как он хотел содрать с них сонливость, а вроде хотел перевести все ощущения тяжести на глаза, дабы ему было легче встать с кровати. Согласитесь, не просто подняться, когда тебя прижало всепоглощающее чувство вины, откуда ей вообще взяться? Тарталья ведь ничего плохого не сделал, ну заставил поволноваться этих двоих, и что? Да и не особо верится что они прям так сильно боялись за него. Хотя, вместе с непонятно откуда взявшимся чувством вины, было ещё что-то. Что-то такое, что помогло отряхнуть руки и чуть ли не в припрыжке встать с кровати, по неуклюжести покачнувшись и уперевшись об спинку близ стоящего стула, на котором лежала куртка парня. Что ж, давайте начнём сегодняшний список перечней радостей. Первое: его не изнасиловали, по крайней мере, одежда в виде штанов, кофты и носков, были на месте. Второе: на тумбочке оказывается лежит лекарство с водой. Один лишь черт знает что это за таблетки, но храбрый, или глупый, тут уж как посмотреть, рыжик решил рискнуть, и к счастью они пока действовали положительно. Третье: проверив свои вещи парень убедился что его денежные средства никак не пострадали, а ключи от дома спокойно ждали его во внутреннем кармане куртки. Четвертое: возможно он у хорошего человека. Ну, а как можно охарактеризовать незнакомца, у которого в комнате отдельная стенка с рамочками, которые защищали подарочные, возможно сделанные своими руками, картины и рукописи. Например, самым выделяющимся был гербарий, за счёт цветовой игры, картинка была достаточно большой и собой иллюстрировала пейзаж, явно не здешних краёв. Видно было что над ней упорно трудились умелые руки. Помимо него были и другие самодельные картины, даже стихи, кем-то осторожно выведенные на специальной бумаге, каллиграфический подчерк говорил о всей важности этих работ. Тарталья решил из любопытства прочесть один из них, что был красиво украшен красной лентой, и узорами, напоминающие цветы сливы.

« Узри же, мир, моего рожденья диво! Трепещут крылья мотыльков огня Как ветром сорванные цветки сливы, Чей аромат сквозь сон манит меня. Там, где пышный цвет, где горы дремлют, Где пробегают облака, всё внемлет, Внемли и ты той истине безмерной: Изменчивость - дар жизни смертной.»

Возможно это стихотворение было написано в честь рождения автора, но разве на подобные праздники не имениннику дарят подарки? Ладно, не Тарталье судить об этом, в конце концов, сама работа действительно цепляла, наверное с ним было связано что-то приятное и хорошое, раз уж хозяин комнаты повесил её в рамку. Была конечно и одна работа, которая особенно понравилась рыжику, она напоминала ему о работах младших, которые тоже дарили такие самоделки своему старшему братцу. Картинка была в рамке, как и остальные, но уже без стекла, из-за своей плотности. Помните как в детских садах или в младших классах вы делали открытки на цветных картонках? Обычно к зиме делали такие картинки, клея на основу вату, иммитируя снег. Вот и на этой работе, наверняка маленький ребёнок постарался, снег, снеговичок, изображающий пухлого кота, и падающий, из таких же пушистых облачков, снежинки. Просто, криво и косо, но искренне затрагивающий сердце, вызывая чувство умиления и тёплую улыбку. Ладно, хозяин этого места явно семьянин, по крайней мере Чайлд очень надеяться на это. Продолжив осматривать комнату взгляд Чайлда зацепил ещё одну из рамок, стоящую уже на рабочем столе, рядом с большой стопкой бумаг и тетрадок. Вот только это уже не была никакая не ручная работа, то было семейной фотографией, наверняка снятой в какой нибудь студии, где дети, окружив и выделяя старшего, обнимали родителя. И именно при виде взрослого Чайлд в удивление ещё долго пялился на фотографию, взяв её в руки и внимательнее всматриваясь в знакомые черты, не веря, или не желая верить, своим глазам. Зацепил именно высокий, стройный и красивый молодой человек со светлой кожей и строгим выражением лица, с яркими и острыми глазами, янтарного цвета с жёлтыми зрачками, испускающими золотое сияние. Привычные тёмно-каштановые волосы, уложеные в прическу с длинной чёлкой, свисающей с правой стороны лица. Выцветающие до янтарно-коричневого цвета на кончиках, и стягивающие в длинный хвост, локоны доходили до талии. — Чжун Ли? — поморгав несколько раз выдавил из себя парень, очевидно что хозяин сея комнаты являлся горячо любимый сердцу учитель. — Да ну не, может брат родной, близнец... — тот говорил уже сам с собой ставя рамку на место. — Хах, да, конечно, и дети у этого близнеца точь в точь Сяо, Ху Тао и Гань Юй... Да ну не, — помохав рукой перед носом попытался успокоить себя юноша, будто отгоняя временную галюцинацию, вызванную похмельем. Тарталья панически пытался найти объяснение происходящему, ну в самом деле, не мог же он в пьяном виде пойти к своему учителю и напроситься на ночёвку. Ну не мог же, да? Тем более что преподаватель бы точно отправил его домой, это же логично. А если нет? А если он сейчас откроет дверь, а там сидит Чжун Ли, попивающий чай со всей своей семьёй? А если Чайлд действительно напросился к нему? А что если он приставал? В опьяненном разуме рыжика вполне могли всплыть подобные мысли, да и тупых подкатов у него было в достатке. Что если он сейчас выйдет, и встретит эти, янтарного цвета, глаза, в которых найдёт лишь неприкрытое отвращение и гнев? — Блять, — тихо выругался парень обратно садясь на кровать и разблокировав телефон, он хотел посмотреть список вчерашних звонков. И как раз, одним из самых длинных телефонных разговоров вчера был именно с Чжун Ли, ночью, когда преподаватель уже должен был спать. А одна социальная сеть, в котором парень увидел перечень тех, кому отправил вчера свою геолокацию, подбросила подсказку что дорогому учителю он не только звонил, но и скинул своё место нахождения. И что теперь делать? Наверняка ведь рыжий успел что нибудь натворить такого, после чего Сяо его убьёт, Ху Тао похоронет, а Гань Юй...а она у них цветочек, может и пожалеет... Если конечно не поможет дорогой сестрёнке с похоронами... Дверь внезапно заскрипела и парень, испугавшись от неожиданности, вскочил с места, уронив телефон, и, в слепой панике, подскочил к окну, решая что лучше уж он умрёт так, чем сгорит от стыда перед семейством Ли. Уже открыв стеклянную дверцу, потянув за ручку, юноша высунул голову, смотря вниз, на асфальт, находившееся от него самого примерно в девятнадцать этажей. К счастью, его остановили живущие в голове опилки здравомыслия и здоровый рептильный мозг, который подсказал ему что падение, даже с высокого этажа, не сможет гарантировать объязательную смерть. После чего к нему, уже обездвиженному, точно придут дети Чжун Ли, чтобы окончательно добить, и тогда уже рыжик не сможет сбежать. — Чайлд, ты уже проснулся? Как самочувствие? — скромный, мягкий голос немного унял, вызванную адреналином, дрожь в теле парня. Вошедшей оказалась Гань Юй, и если судить по её поведению, то парню не грозила никакая не внезапная или мучительная смерть. — Что-то не так? Почему ты так внезапно вскочил? — А, ну, просто жарко стало, я решил немного открыть окно. Конечно же, если нельзя, я его не трону, — неловко закрывая дверцу окна парень отошёл от подоконника, приподняв руки, будто пойманный преступник. — Нет, что ты, всё нормально, — резкие движения парня напрягали девушку, то тут вскочит, то там подпрыгнет, неудобно и тяжело сконцентрироваться. Разве люди в похмелье так себя ведут? — Я сейчас позову отца, подожди пожалуйста, — слегка поклонившись приговорила Гань, будто извиняясь. Её учили что с гостями нужно быть добрее и внимательнее, однако, было совершенно сложно найтись в общении с тем, кого ночью привезли в твой дом, в опьяненном состоянии. — Погоди, — парень хотел было попросить помочь ему тихо слинять, но вот только пятки девушки уже сверкали, прикрывая за собой дверь и нессясь в другую комнату. Что ж, Чайлду нужно бы уже написать всем своим дорогим людям и выйти в, так соблазнительно манящее его, окно. Тарталье до последнего хотелось оттянуть момент, его с учителем, встречи. Когда нибудь, но точно не сейчас, не после его пьянки и...тех неприятных сообщений от одноклассников... Тарталья только сейчас вспомнил про это. Что если Чжун Ли испытывает отвращение к нему после этого? Так ещё и взял к себе домой, наверняка из жалости или из-за приставучести рыжего. И как после этого вообще смотреть ему в глаза? — Чайлд— Вошедший учитель не успел договорить, снова углублённый в свои мысли, и резко выдернутый из них Тарталья отскочил от учителя, испуганно издав крик страдальца. — Прости, я тебя напугал? О чём-то задумался? — сделав шаг назад поинтересовался старший, выражая этим своё нежелание причинить какого либо вреда, или напугать рыжего. — Не извиняйтесь, я просто...задумался, ага, да... — парень упорно всматривался в серёжку преподавателя, как-то Скарамучча поделился маленьким советом, суть которого было в том, чтобы не смотреть в глаза собеседника прямо, но не далеко от его лица. Таким образом, как говорил товарищ, ты создаёшь иллюзию своей уверенности, да и, в таком случае, можно избежать неловкостей, так как непрямой взгляд якобы не даёт прочесть твоих истинных эмоций. — Ладно, давай провожу тебя в ванную и вместе поедим, ты наверняка— — Ох, нет, спасибо. Не могу же я совсем на ваши плечи осесть,тем более я совсем не голодный. Спасибо что приютили, я просто пойду домой, — снова перебил рыжий, он делал это не специально, само как-то выпаливалось, на эмоциях. Обычно Чайлд не считал позволительным для себя обрывать столь чудесный и любимый голос, но вот внутренняя паника и стыд говорили ему, что тот будет только мешать за столом семейства, а потому, ему лучше поскорее исчезнуть из этого дома. — Что ж, раз уж ты так говоришь... — тяжело вздохнув проговорил Чжун Ли, почувствовав что легче будет поверить в ложь с "не голодным" желудком, чем уговаривать своего ученика поесть с ним. — Но я хотел бы с тобой о кое-чём поговорить, Чайлд, и я бы хотел, чтобы ты был честен. Вот тут уже Тарталья жалел что однажды отказался от бесплатного купона со скидкой на гробы, предлагаемые Ху Тао. О чём таком Чжун Ли хотел с ним поговорить? Он всё таки что-то натворил? Что же такого он сделал, что старший решил закрыть плотно дверь своей комнаты, наверное, чтобы их не услышали его дети. — Если вы по поводу вчерашнего, то я честно ничего не помню, и даже не знаю как так получилось. Я честно не пью, клянусь! — Об этом ты поговоришь со своими родителями, — ставя стул напротив ученика и присаживаясь на него ответил Чжун. — К несчастью я знаю что на самом деле ты выпивал по своей воле, об этом ты сам разболтался вчера... — объяснил учитель, кивнув в сторону кровати, намекая парню, чтобы тот присел. — Я не об этом хотел поговорить с тобой. — А, вот оно как, о чём же? — уловив взгляд старшего Чайлд послушно сел на указанную мебель. — Сейчас я обращаюсь к тебе не как к ученику, Чайлд, а как к приятелю, который помогает мне с хлопотами на работе в случае чего, и который беззаботно шутит на разные темы, искренне. Так что, пожалуйста, успокойся, хорошо? — Тарталья удивлённо перевёл взгляд на золотистые глаза, в них не было привычной строгости, плечи старшего были расслаблены, а домашняя одежда придавала какого-то своеобразного уюта и спокойствия. В этот момент Чайлд проклял свою неуклюжесть и то что он всё же посмотрел в глаза любимого, ибо теперь его сердце готово было выпрыгнуть из груди в объятия этого домашнего, милого семьянина. Тем более, после подобных слов... — Хорошо... — ответил парень, мысленно приказав своей душеньке успокоиться. — Отлично. Просто я заметил в твоём поведении...некую скованность, так что прости если понял неправильно. Как ты в последнее время чувствуешь себя? — Ну, нормально. — Над тобой ведь не издеваются? — Хах, что вы, нет конечно. Никто ведь не хочет лишних шишек, с чего вы вообще взяли? — Те письма... — медленно начал Чжун Ли но неожиданно остановился, кажется не решаясь говорить о отправленных рыжему, во время урока, рисунках. Конечно, он ведь не знал что Тарталья уже видел их. — Если кратко, то они были весьма личного характера и несли в себе негативный посыл. Они явно хотели задеть тебя. — Подумаешь, много кто самоутверждается подобным образом. В школе и похуже было. — Верно, — как-то уж слишком печально проговорил учитель, после мгновенно меняя тон голоса. — Поэтому, я хотел бы попросить тебя не молчать, если кто-то будет тебя обижать, то ты без сомнения можешь подойти ко мне. Я постараюсь всё решить. Не нужно думать что подобным образом ты проявляешь слабость, это не так. Многим нужна помощь и поддержка, если ты почувствуешь себя плохо, или просто захочешь с кем-то поговорить, я всегда готов тебя выслушать. На любые темы, будь то внутренние переживания или просто от нечего делать. — Ох, ну— — Ты не будешь этим доставлять мне дискомфорт, — прервал рыжего уже Чжун Ли, поняв что тот собирается отнекаться какой нибудь очередной шуткой. — У вас ведь и других дел полно, не могу же я прям вот так... Да и нормально у меня всё... — неловко посмеявшись пробормотал рыжий. — Ты не хочешь довериться мне, из-за того что считаешь, будто я осуждаю тебя за ориентацию? — осторожно задал вопрос злотоглазый. Вот только, даже его мягкий и доброжелательный голос не мог остановить наплывшегося потока мыслей в голове у Тартальи. Глаза невольно забегали, чаще фокусируясь на виде оконной рамы и пейзажа за пределами стекла. — Чайлд, я правда не осуждаю тебя за это, это совершенно нормально, — начал учитель, положив свою руку на плечо названного друга, стараясь таким образом придать ему уверенности. — Любовь бывает разной, и то что ты не испытываешь романтических чувств к девушкам - нормально. Это не значит что ты какая нибудь ошибка природы или другая нелепая чушь, навязанная тебе. Ты всё ещё тот же Аякс, которого любят твоя семья и друзья. Ты так же заслуживаешь понимания и любви, как и все остальные, ты вовсе не бездарность, слышишь? — Чжун Ли осторожно заглянул, в опущенный вниз, взгляд голубых глаз. — Тебе не нужно бояться быть честным. — Я вам это всё вчера разболал, да? — шмыгнув промямлил парень, нет, слёзы не текли из его глаз, было приятно слышать подобные слова. Тем более от этого человека. — Честно, да. — Вот же я шут гороховый. — Не преувеличивай. Лучше скажи, ты всё понял? Я могу надеяться на твоё доверие ко мне? — Спасибо, правда, спасибо... — вместо ответа промямлил парень, сжимая руки в кулаки, дабы удержать себя от желания обнять передисидящего. Если судить по разговору, то он действительно всё разболтал любимому, кроме одной своей страшной тайны, которую он не решиться раскрыть сейчас. Ему достаточно сказанных Чжуном слов. Сяо не любитель подслушивать, он вообще не сторонник нарушений личного пространства. Но... — Чжун Ли, я правда очень, очень, люблю вас ... — мямлил пьяница во сне, которого привёл в дом отец. Как запомнил парень ещё с первой их встречи, пьяницу звали Чайлд, Тарталья, Аякс. Да хоть как. Имён у него много. Как же он был удивлён этой ситуации, и насколько сильно испуган этими словами. Отец, пока этот рыжий дурила мямлил про свою любовь, пока отошёл за лекарствами, попросив присмотреть за гостем Сяо, ибо сестры спали в своей комнате. Сяо обычно не делает поспешных выводов, но... Его отца любит. И любит его ровесник. Ученик Чжун Ли. Да, в конце концов, несовершеннолетний человек, из-за которого его отца могут лишить работы, права на опекунство, посадить в тюрьму! Мало что ли на свете ситуаций, когда ученики насильно навязывались к учителям, после вытворяя непристойные вещи? И сколько же ситуаций, когда в таком случае обвиняли именно старшего, садя того за решётку! Даже Сяо, не особый любитель новостей и скандальных историй, ни раз слышал о подобных инцидентах! И мало того, сколько комиксов, мультипликаций и фильмов есть на тему любви ученика к учителю, когда получив отказ первый сходит с сума и насильно привязывает к себе второго. Лишая всего, работы, денег, семьи, жизни! Нет, конечно не всегда в таких ситуациях виноват ученик, чаще, к несчастью, этот объект и становится пострадавшим, но... Чжун Ли не те противные стариканы, лезущие под одежду своих учеников! Точно нет! И Сяо боится. Можно ли доверять этому рыжему? — Алло, Чайлд, ну где ты там? — Я был в раю! — крикнул парень в трубку, радостно улыбаясь и идя в сторону отправленного адреса, где сейчас должен находиться его товарищ шестой предвестник и дорогие шапочка с шарфиком. — Что? Это, типо, ты уже умер? — Нет, Мучача, я был у самого лучшего человека на всём белом свете! — Афигеть, как подробно и понятно. — Оказалось меня вчера Чжун Ли спас. — Чего? Как это? Дед твой? — Знаешь, мне уже плевать на твои подколы, сегодня я слишком счастлив. — Блять, Казуха, запирай дверь! Я не собираюсь слушать очередные ахи-охи от этого чертилы! — То есть, мне развернуться? — Ты идиот? Ты и так до сердечного приступа довёл меня, ещё и, падла, уйти удумал? — Тарталья всё ещё слышал недовольства друга по ту сторону трубки, вот только уже не так громко, как-то отдалённо. Стало понятно что телефон у Скарамуччи отобрали, когда на место его голоса парень снова услышал спокойный и мягкий тон, который слышал сегодня утром по телефону. — В общем, поспеши пожалуйста, Скара правда волновался.