POSTMAN

      Грейсчёрч-стрит уже опустела, а на улицах постепенно появлялась кромешная темнота. Гермиона увидела вдалеке Пожирателей Смерти и прижалась к стене, задержав дыхание от страха. Через какое-то время смех и голоса стихли, и девушка быстро прошмыгнула к двери дома. Тихий стук отозвался лёгкой дрожью в коленках, словно сейчас будет экзамен. Дверь отворилась и на пороге появилась старушка-волшебница. — Миссис Бернс? Вам доставлено письмо из ВБПО, от мистера Хершеля, — Гермиона протянула ей конверт, невольно оглядываясь по сторонам. — Да-да. Держите ваш один сикль и уходите, Пожиратели снуют в этом районе, — старая волшебница поспешила побыстрее закрыть дверь прямо перед носом Грейнджер.       Один сикль был очень дорогим удовольствием для них. Обычно давали десять кнат и захлопывали дверку с такой силой, будто они были прокажёнными, но зато на этот сикль они смогут купить крупы и даже пакет молока. О тыквенном соке или шоколадных лягушках приходилось только мечтать, параллельно настольгируя о жизни в Хогвартсе. Девушка довольно хмыкнула и подкинув монетку вверх, словила её, а потом трепетно убрала её в карман, боясь потерять.       Ей нужно было разнести по почтовым ящикам оставшиеся письма, но времени уже не было. Если она будет добираться так до каждого дома то, даст Мерлин, она вернётся домой только к утру, что совершенно не вписывалось в её планы. Сердце почему-то подсказывало, что пора идти домой, причём очень быстро. — Эй, мальчишка! Что ты там делаешь? — полупьяный голос буквально врезался ей в затылок, заставляя вздрогнуть от накатившей паники, которая была подобна ведру холодной воды, что неожиданно была вылита на голову. Девушка инстинктивно зашагала быстрее, переходя на бег, но чья-то тяжёлая рука опустилась на плечо и рывком развернула её. Гермиона машинально схватилась за нож в кармане штанов. — Убери руки, — зашипела Гермиона, опустив лицо, чтобы тот не успел рассмотреть её черты. — Стоп, так ты и не мальчишка что ли?! Невероятное везение, — пробормотал Пожиратель и опустил руку ей на грудь.       Гермиона резко вскинула нож и со всей силы полоснула ему руку, не думая больше ни о чем, как о выживании. Во всем переулке тут же раздался визг, что отлетал эхом от кирпичных стен, а парень яростно схватился за окровавленную ладонь, пытаясь унять редкую боль. Сделав два шага назад, Грейнджер лопатками почувствовала кого-то за спиной: холодок прошёлся по телу — это конец. Она попалась.       Кто-то грубо схватил её за шиворот и потащил в сторону, затем они завернули за угол, а Гермиона еле успевала перебирать ногами, пытаясь воспротивиться насильственному напору. Кто-то с силой толкнул её в стену, видимо, решив проверить её косточки на прочность. — Спятил, пацан?! Мозгов не хватило просто убежать? — знакомый голос, который прорезал воздух. Маска Пожирателя Смерти, может ей будут угрожать? Тогда зачем увели оттуда, спасая от напавшего? Страх пробил все защитные барьеры, которые она так старательно выстраивала, а на глазах выступили слёзы страха и злости на саму себя. Руки сильнее сжали ремень почтовой сумки, когда рука в кожаной чёрной перчатке резко скинула с её головы берет. Пушистое каре, которое было убрано найденными, совсем недавно, невидимками, тут же рассыпалось на лицо, доставая до плеч, выявляя сущность, оголяя её душу, раскрывая ту нараспашку.       Мужчина тут же замер, невольно задержав дыхание. Сквозь маску послышался свистящий вздох, а рука так и зависла над головой, то ли от шока, то ли от желания ударить. Грейнджер попыталась закрыть лицо руками, но незнакомец схватил её за подбородок и потянул на себя, рассматривая черты, врезаясь в карие глаза, что полнились животным страхом. — Мерлиновы панталоны...       Казалось, что время остановилось навсегда, и больше она не услышит тиканье часов в заднем кармане. Этот Пожиратель узнал её. Она готова была разрыдаться от такого безвыходного положения, ведь шансы были неравными, но тут мужчина поднял с земли берет и аккуратно отряхнув, нацепил ей головной убор на голову, попутно собирая волосы под ним. Гермиона словно забыла как дышать, не двигаясь и замерев, как мраморная статуя, даже боясь посмотреть лишний раз в глаза, что прятались за маской убийцы. — Вы убьёте меня? — дрожащий голос вырвался из глотки словно неродной, такой хриплый и жалостливый. Гермиона всматривалась в эту холодную маску, о которой веяло опасностью за версту, и не понимала, чего ей ждать. — Не сегодня. Иди, — голос был холодным и чётким.       Девушку не надо было просить дважды: Грейнджер бросилась со всех ног обратно домой, чуть ли не спотыкаясь на каждом повороте. Ей впервые было очень страшно. ***       Артур Уизли в очередной раз налил в кружку какую-то 《помойку》, которую, совершенно неблагоразумно, называл чаем, а на деле, это были лишь какие-то странные травы, купленные за пять кнат у торговки в Лютном переулке. — Хочешь сказать, что он просто отпустил тебя? — в очередной раз задала вопрос Лаванда. Причём, один и тот же. — Как видишь, Браун. Раз я здесь сижу, то, наверное, отпустил! — съязвила Гермиона.       Беретка пропахла какими-то странным запахом, который она никак не могла опознать. Удивительно, они стояли всего лишь несколько минут, а вещи уже были будто наполнены этим ароматом. Джинни приземлилась рядом на табуретку, поставив перед ней жёсткое печенье из старого какао-порошка. — Это всё, что у нас есть на сегодня. На завтра еды нет. Народ голодает, продавцов становится всё меньше... — грустно пробормотала Уизли, нервно запустив в рыжие волосы руку.       Это было похоже на глупую шутку или дурной сон. Ты не знаешь, как выжить, не знаешь, проснёшься ли завтра. Казалось, что Гарри, Рона и остальных просто вычеркнули из их жизни. Они на протяжении месяца чувствовали себя глупыми машинами, роботами без чувств как в фильмах, и словно жили не своей жизнью. Каждый раз, когда они подбирали крохи со стола и затягивали расклеивающиеся ботинки скотчем и скобами, она всё думала, жила ли она когда-то так раньше? Почему-то стали забываться какие-то события, моменты из жизни? Луна сказала, что когда люди плохо питаются и много трудятся, мозг не контролирует воспоминания и именно поэтому, все они стали забывчивыми. — Сегодня мне дали один сикль. Думаю мы сможем купить что-то завтра, — Гермиона потянулась в задний карман и когда нащупала лишь пустоту, в глазах защипало от обиды и боли, что захлестнула её. Она, наверное, потеряла его, когда убегала из переулка. Как только все присутствующие увидели взгляд карих глаз, полных боли и разочарования, то объяснения не были нужны. Все прекрасно понимали, что важен вовсе не сикль, а её жизнь, которая могла оборваться сегодня вечером. И если бы всё дело было только в кнатах и монетах, то, наверное, её бы жизнь оборвалась давно, потому что уровень преступности на улицах повысился до самой высокой планки, а когда-то всё было по-другому. Гермиона от этой скудной и бедной жизни даже забыла, как выглядят галлеоны, а ведь когда-то Гарри давал их ей прямо в руки. Рон тогда рассматривал их с особым восторгом, ведь самая высокая валюта магического мира бывала не у всех в руках. — Не расстраивайся, Гермиона. Мне лишь важно, чтобы вы были живы и здоровы, а остальное не важно. За такое короткое время вы стали мне дочерьми, поэтому я так волнуюсь. Пообещайте мне, что больше не будете выходить по одиночке в город. Только парами, — Артур коснулся её щеки своей шершавой ладонью, и в момент гриффиндорка подумала об отце. Она не знала, живы ли её родители, не знала ничего о внешнем мире, кроме Лондона.       Если бы над ней так пошутили, она бы топнула ногой и сказала, что это слишком жестокая шутка. Сейчас же, когда в полной мере ощущалась ответственность не только за свою, но и за чужие жизни, то не было места слезам. В последнее время все девочки по ночам ревели в подушку. Кто-то хотел есть, кто-то нормально выспаться, а кто-то просто хотел обратно домой, к своей семье.       Когда в первый раз она ночью встала и услышала тихие всхлипы из комнаты Артура Уизли, то она поняла, что это, в какой-то мере, конец. Даже взрослые люди не верят в какой-либо выход из ситуации. Всё, что они могут — это разносить письма, в надежде, что и вправду помогают людям, которые остались внутри кольца. Информации, как таковой, не было, люди и сами много чего не понимали и наравне с другими подвергались различным репрессиям, со стороны армии головорезов.       Они все были сумасшедшими детьми, которые ходили с пачками бумаги в руках и стучали в номера домов и квартир, в надежде, что дверь откроет не Пожиратель. Это было похоже на рулетку, вечный риск, вечная игра в выживание. Как-то расплакалась даже Луна, когда просто споткнулась и упала на улице, порвав свои любимые красные колготки. Всё настолько накипело в душе и сердце, что хотелось просто в один момент закричать так громко, как банши.       Свет погас в доме, а заколоченные окна пришлось завесить старыми наволочками. Джинни улеглась с ней на старом диване, пружины которого с силой впивались в поясницу, напоминая о жестокой реальности. Казалось, что в один день она просто сляжет с радикулитом. — О чём ты мечтаешь? — вдруг спросила Джинни, кутаясь в шерстяной колючий плед. — Чтобы война закончилась, — лишь ответила Гермиона и закрыла глаза. Сегодня ей хотелось спать. ***       Вы когда-нибудь ели сухие овсяные хлопья без молока, сока, или же чего-то другого? На вкус отвратительно, хотя до выхода срока годности, у овсянки был ещё один день. — Не буду есть эту гадость, — Лаванда с грохотом отодвинула от себя миску, которую тут же придвинула голодная Парвати, начиная жевать вместо девушки. — Цени еду, Лаванда. Мы должны благодарить Мерлина за это. Я потом прочту за нас молитву, которая дарует нам пропитание ещё на неделю, — тут же осудила её Падма, подав сестре чистую ложку. — Лучше прочти молитву о том, чтобы мы не сдохли раньше времени, Падма! — воскликнула Джинни, потирая глаза от сна. Заснуть, на этом подобии дивана, удалось не сразу, в отличие от Гермионы, которая отключилась сразу же. Грейнджер осуждающе посмотрела на Уизли, в поддержке сжав руку Падмы. — Если хочешь, мы присоединимся к тебе, — гриффиндорка улыбнулась. Она не верила в этот бред, но раз это даёт уверенность другим, то надо поддерживать девушек в этом. Кто их может подбодрить, если не они сами? На часах было семь утра, ВБПО начинало работать с девяти. На кухню зашёл глава семейства Уизли и налил себе помойку, под названием чай. — Гермиона, там конверт, адресованный тебе. Иди посмотри, он на полке в коридоре, — сказал мужчина и уселся среди девушек.       Грейнджер не стала терять времени, в конце концов, ей ещё нужно перебрать все конверты и газеты на сегодняшний день. Скитер писала полную чушь, но эта была единственная газета, связанная с внешним миром. Глаза наткнулись на белую бумагу, лежащую на запылившейся полке, и рука инстинктивно потянулась к заветному письму. Сломав печать, Гермиона тут же вынула оттуда записку. 《 Приходи сегодня в Косой переулок и я отдам тебе твой сикль.》       Короткая записка и на дне конверта лежит десять кнат. Вчерашний спаситель? Гермиона не была уверена, заплатят ли им вообще за сегодняшний день, но она должна пойти. Сикль для них уже национальное сокровище, на которое они смогут купить хоть немного еды. Мерлин, вот бы на улице у кого-то из портмоне выпал лишний галлеон! Девушка хищно улыбнулась, каким-то образом в ней проснулась душа воровки. Если к ней проявили вчера милосердие, может это не плохие люди? Маскировка? Её точно узнали, но дали уйти. Кто же ты, таинственный спаситель?... ***       Почтовая сумка буквально тянула её к земле, прыгать по крышам с ней было ещё сложнее, всё могло закончиться переломом лодыжек, если бы вдруг она свалилась вниз. Чёрный берет слетал с головы — сегодня был не на шутку сильный ветер.       Хотелось закричать, сейчас же июнь! Проснись, лето! Но из вариантов было только то, что Пожиратели, наверное, контролировали и погоду.       Сухая овсянка и тяжёлая сумка не смогли испортить её приподнятого настроения. Да, возможно она была глупой и наивной, но если она сможет получить свой сикль обратно, то девчонки не будут голодать сегодня! Оказавшись в Косом переулке, Гермиона поскорее натянула берет пониже, чтобы не было видно глаз. Вряд ли бы кто-то обратил внимание на вышагивающего мальчишку по улице, но осторожность не помешает даже самой тихой кошке. Дорога привела её к Сладкому Королевству, как вдруг её кто-то схватил за руку и утянул в тёмную улочку. Она даже пискнуть не успела, как ей зажали рот ладонью. Гермиона успела лишь зажмурить глаза от испуга, но услышав змееподобное шипение, будто кто-то приказывал ей перестать пищать, тут же открыла глаза и обомлела. Белые волосы, холодные глаза и трость в руке.       Перед ней был Люциус Малфой.