POSTMAN

В то время, пока Гермиона пыталась пробраться в тыл, над головой свистели зелёные вспышки, заставляя её каждый раз вздрагивать и прижимать голову к земле. Казалось, внутри неё что-то лопнуло и теперь бултыхалось по всему пищеводу. Грейнджер пыталась аккуратно ползти, но сил не оставалось. Она была настолько обессилена, что не могла даже поднять палочку и совершить над собой диагностику. Ноги отчаянно упирались в черепицу, пока девушка пыталась отползти в тёмный переулок. — Не советую делать резких движений, лучше лягте на спину и вытяните ноги, — раздался раздраженный голос прямо над ней. Грейнджер вскинула голову и столкнулась с холодным взглядом, который заставил её поежиться. — Профессор... Северус изящно приземлился рядом с ней, откидывая чёрный плащ назад. — Что в вас попало? — Не знаю... Но у меня будто что-то лопнуло внутри, — прохрипела Гермиона, нервно рассмеявшись, но это было больше похоже на гарканье вороны, а не девичий смех. Снейп пробормотал какое-то заклинание и на время боль в животе утихла. — Держите портключ, мисс Грейнджер. Он приведёт вас к мистеру Забини. Скажите ему, что вы от Принца и он окажет вам медицинскую помощь, — холодно сказал Северус и кинул рядом с ней стеклянный синий шарик. Девушка даже не успела его поблагодарить, как он исчез в воздухе, оставив за собой чёрную дымку. *** — Это уже второй раз, когда я вижу тебя полуживую. Ты хоть раз можешь не нарываться на неприятности? — голос Блейза был резким, напряжение витало в воздухе, заставив её поморщиться. — Ты работаешь со Снейпом? — поинтересовалась Гермиона. — Учусь зельеварению и колдомедицине. Он строгий, но от него определенно есть польза. По-крайней мере, тебя спасло то, что я не успел уйти из лаборатории, — иронично произнес Блейз, подкладывая ей под голову подушку. Гермиона мысленно поблагодарила Мерлина за то, что наткнулась именно на Снейпа, а не кого-то другого из Пожирателей. — У тебя лопнула селезенка и открылось внутреннее кровотечение. Из-за того, что ты ведьма травмы переносятся легче, поэтому у тебя шок и ты сейчас ничего не чувствуешь. Даже если я тебя сейчас ударю пару раз в живот, ты даже не рыпнешься от боли внутри. Это даже к лучшему, — его взгляд сосредоточился на животе, который вздулся, и Блейз занеся руки, на латыни произнес, — Sanabunt vulnera tua, et robur pristinum recuperabit tuum. sanguis pro sanguine, caro pro carne. Colligo te in partes, in nomine Merlini et Sancte Marie, qui tibi dabit infinitam salutem, pulchritudinem et fortitudinem. Гермиона почувствовала, как резкая боль пронзила её тело, а живот скрутило спазмом. Девушка выгнулась дугой: крик вырвался из глотки и был похож на рёв раненого животного. Осознание о том, что один из органов лопнул, пришло, когда кровь хлынула изо рта. Грейнджер буквально захлебывалась в собственной крови. Её это очень сильно напугало, она даже попыталась вскочить, чтобы в ноздри снова попал воздух, но Забини удержал ее на месте рукой, продолжая читать заклинание. Все мысли были сосредоточены лишь на том, чтобы выжить и добраться до дома Андромеды. Он стал её домом... Когда в первый раз она ступила на его порог, то была в ужасающем состоянии и теперь ей придётся в таковом появится снова. Ноги свело судорогой, она отчаянно хваталась руками за койку, реальность, что-нибудь, лишь бы не умирать. Не здесь. Гермиона понимала — Блейз использовал тёмную магию. Чёрная дымка наполнила воздух, покрывая их двоих туманом. На долю секунды стало тихо. Настолько тихо, что она слышала биение собственного сердца. Такая тишина пугала, давила на уши, вызывало напряжение, которое невозможно было остановить. Все что она видела — тёмные глаза Блейза и его испарину на висках. И больше ничего, лишь сплошная темнота. *** Неделю спустя... Для неё время шло слишком скоротечно. Гермиона буквально не успевала осознавать происходящее вокруг. Казалось, будто все ускорилось по щелчку пальцев. Изменения были не только вокруг нее, а в самой Грейнджер. Она была благодарна Блейзу за то, что он помог ей тогда. Но вся проблема была в этом тёмном заклинании, которое впиталось в её кровь. Она перечитала многие книги, которые были у Андромеды, но в них не было конкретной информации, которая помогла бы ей в поиске ответов на все вопросы. Гермиона ощущала нечто странное, что происходило в организме. Сначала это было чувство эйфории, которое наполняло тело и заставляло разум окунаться в странную дымку и туманность, а затем чувство боли. У неё ломило мышцы, даже тошнило пару раз. Это было странно, но после трех дней непонятного душевного и телесного состояния, почему-то тело вновь приобрело былую румяность и упитанность. Кости больше не выпирали, обтягивая кожу. Румянец появился на щеках, а волосы перестали быть спутанными и стали более гладкими и шелковистыми, будто она применяла чары гламура. Когда она вновь встретилась с Малфоем, он принёс ей книгу про это заклинание. Оказывается, это древнее заклинание здоровья и красоты, которое залечивает тяжёлые раны и дарит свежесть телу. Её огорчал лишь один факт — за тёмную сильную магию надо было отдавать свою. Заклинание питалось магией владельца, будто то было паразитом внутри организма. Гермионе стало значительно труднее заниматься Магической дуэлью, но она понимала всю весомость помощи от Блейза и искренне его поблагодарила, когда встретилась с ним. Как выяснилось, Снейп учил его темному искусству, дабы использовать его в благих целях с учётом минимизирования всевозможных рисков. Все свои ощущения она записывала в блокнот, делая акценты на определённых недомоганиях или наоборот, слишком хорошем самочувствии. — Почему ролики? — голос Малфоя вырвал её из раздумий. Гермиона подняла голову и закусила кончик пера, думая над ответом. — Всё детство мечтала научиться кататься. Мама всегда боялась, что если я упаду, то определённо расшибу себе лоб, — Гермиона ухмыльнулась, вспомнив грозное лицо мамы, которая каждый раз заводилась, когда девочка упоминала о предмете мечтаний. — Раны можно залечить, — возразил Малфой, внимательно смотря в её немного покрасневшие глаза. Да, она изменилась. Внешне выглядела точно также, но стала будто привлекательнее. Тёмная магия умела дарить, но не забывала забирать самое ценное. — Только вот боль все равно успеешь ощутить, — парировала Грейнджер, снова пододвигая дневник к себе и начиная аккуратно выводить на бумаге одно слово: Боль. Драко заглянул в её блокнот и увидев слово, недоуменно сдвинул брови на переносице. — Опять самобичевание? С каких пор ты стала такой депрессивной? — Как тебя увидела, — закатила глаза она. — Рад, что приношу тебе только лучшее. Но один вопрос, Грейнджер. С каких пор ты реально стала пессимистом? И правда, с каких пор? Наверное, когда отказалась от звания, а может раньше. Гораздо раньше, чем она думала. Она так и оставила его вопрос без ответа, начав собираться. Сегодня ей предстояла тренировка с Ребеккой, которая обещала помочь ей восстанавливать магию и бороться в случае, если та откажется подчиняться. Непонятно, почему она согласилась помогать, но именно сейчас её поддержка в этом деле поспособствует тому, чтобы Гермиона вновь пришла в форму. За время отдыха, её мышцы атрофировались, что значительно затрудняло её положение на поле боя. Раньше каждодневные тренировки приносили удовольствие, сейчас же она шла к Грейс как на каторгу. Но Грейнджер понимала, если она не будет упорствовать, сражаться за эту жизнь, то просто погибнет. Как-то Молли сказала ей, что чаще всего гибнут те, кто не рвётся выжить. Но девушка успела понять, что такое правило на войне не работает. Волан-де-Морт подписал договор с Магическим сообществом Китая, что сильно разочаровало всех в высшем составе Ордена Феникса Магической Британии. Азиаты славились своим отточенным искусством магического боя, что значительно могло бы усложнить задачу для нас в будущем. И если ещё с Пожирателями можно было справиться, то с японцами значительно труднее. Грюм ходил на взводе, заставляя переживать всех вокруг. В Британии начались волнения из-за того, что Тёмный Лорд нашёл нового союзника. Люциус не смог сказать ровным счётом ничего: семья Малфоев сейчас не входила в самый близкий круг Пожирателей, что значительно усложняло задачу всему Ордену. На место чистокровных волшебников встали Фенрир Сивый и Антонин Долохов, которые славились особенной жестокостью на поле боя. И хоть раньше Гермиона не встречалась с ними "лоб в лоб", но видела в каком состоянии один раз вернулся Дин Томас. Бывший парень Джинни готов был испустить дух и тогда все в Ордене осознали, насколько опасны тёмные проклятья Долохова и острые когти Сивого. Она зашла внутрь бывшей гостиной, которую Андромеда освободила для тренировок. Гермиона заметила стоящую у окна Ребекку, которая была одета в спортивную одежду и убрала свои пепельные длинные волосы в конский хвост, который обернула пару раз, сделав пучок. — Не буду спрашивать, почему ты опоздала, это довольно-таки очевидно. Но я хочу, чтобы на занятия ты приходила вовремя, тебе же на благо, — строго глянула на неё Грейс и девушка невольно поежилась. — И что же вам очевидно? — рискнула спросить Гермиона, раскладывая вещи в углу. — Торчишь все время с этим мальчишкой, хотя могла бы строить карьеру военного. И зачем я старалась вытащить тебя на новый уровень, если ты все равно вернулась на свой? — раздражённо ответила Ребекка. Гермиона пожала плечами и взяла боксёрские перчатки, чтобы потом надеть их. Бинты она наматывала крайне плохо, поэтому недовольно поморщилась, когда опять тот сполз. Грейс закатила глаза и села рядом, помогая завязать непослушный бинт. Девушка подняла недоуменный взгляд на мать Ника и Тиффани, но та лишь аккуратно продолжала орудовать пальцами. — Мне очень обидно, что ты отказалась от возможности развиваться дальше. Я вызвалась тебе помочь с тренировками лишь для разговора, — пояснила Ребекка. — Должность, которую мне дали, не соответствует моему уровню. Я вам благодарна за участие, но я поняла, что просто не могу, — парировала Гермиона, сразу занимая оборонительную позицию. Грейнджер хоть и была мечтательницей, все равно начала соотносить реальность и свои возможности. После такого фиаско, хотелось больше всего просто спрятаться и не высовывать свой нос, чтобы ещё больше не позориться. Это было странно, но то, чего она больше всего боялась, стало её зоной комфорта. — Если бы ты перестала вести себя как безответственный ребёнок, все бы только спасибо сказали. Ты разве не в курсе последних новостей? — пробурчала Грейс, подавая ей перчатки. — О чем вы? — Грядёт гражданская война помимо того дерьма, что происходит. Те, кто не выбрал сторону в этой войне, решили испортить всем карты. Маги, которые отказались вступать в какой-либо союз, решили создать свой собственный, в котором уже есть и магглы Британии, видимо, это те, кого успели притеснить наши побоища. Они назвали себя Гражданской Республикой и теперь хотят вести противовоенную политику в отношении как Пожирателей Смерти, так и Ордена Феникса, — пояснила Грейс, смотря на девушку. — И чего нам надо ждать от ГР? Разноса Британии? — усмехнулась Гермиона, хотя на подсознательном уровне понимала, что все это усложняло. — Определённо, — Грейс была настроена серьёзно, так что тренировка началась тут же. Сначала это были просто силовые упражнения. Женщина принимала удары, в то время как Гермиона пыталась отрабатывать резкое нападение. Девушка никогда бы не подумала, что бокс станет для неё главным способом выпускания пара. Пока она дралась, то могла обдумать собственные проблемы и теперь мысли об этой таинственной Гражданской Республике не покидали её голову. Британию готовы были растерзать на части, каждый хотел удовлетворить собственные желания. Грейнджер сделала уворот и с силой ударила, что даже Грейс покачнулась. — Неплохо. Хочешь ещё одну тайну? Гермиона кивнула, не отвлекаясь от боя. — Мы хотим внедрить туда агентов. Теодора Нотта и Блейза Забини, — сказала Ребекка и отошла в сторону, вытирая пот со лба. Невольно Гермиона замерла. Ей показалось, что она ослышалась, но женщина твёрдо на неё посмотрела. — Вы не можете просто делать их пушечным мясом, мисс Грейс. Я обещала им, — жёстко ответила Грейнджер, смотря в серо-голубые глаза. — Вы же в курсе, что ваши обещания и гроша не стоят. Блейз Забини отличный зельевар, а Теодор Нотт овладел искусством запечатывать воспоминания в мерцаниях. Гражданская Республика будет только рада принять их, — в голосе Ребекки читалось раздражение, но гриффиндорку это не смутило ни на йоту. — Если их рассекретят, то их ждёт смерть. Неужели вы не понимаете этого?! — закричала Гермиона, теряя самообладание. В момент боксёрские перчатки стали настолько тяжёлыми, что казалось, тянули её к земле. Грейс ухмыльнулась и парировала: — Кто не рискует, тот не пьёт шампанского. Запомните простой урок, мисс Грейнджер, он вам пригодится. Беспокойтесь только о себе, иначе погибнете. *** Она никогда не чувствовала себя настолько беспомощной. Гермиона всхлипнула пару раз, пытаясь унять слабую дрожь в кончиках пальцев. Ей не хотелось рисковать теми, кто не раз помог. Если раньше она могла просто равнодушно пожать плечами, то сейчас что-то изменилось. Изменилось в ней, в её сердце. Грейнджер знала их. Теперь знала и не могла принять эту жестокую правду. С одной стороны стоял Орден, благополучие Британии, а с другой появились люди, которые протягивали руку помощи. И даже не все, а один. Блейз заслуживал другого, чем просто умереть из-за желания Ордена. Только сейчас Гермиона осознала, насколько он был хорошим. Забини потратил столько времени, чтобы излечить её... Тёмная магия повлияла и на него, но он все равно решился ей помочь, хотя мог просто оставить умирать. Грейнджер просто не могла поступить с ним так несправедливо. Возможно, взыграла её гриффиндорская натура, а может и просто человечность. Обычная, простая человечность и вера в людей. В её разуме снова мелькнул очертаниями момент после завершения исцеления: — Ты включил мне французскую песню на магнитофоне... Почему? — прохрипела Гермиона, хватая его за рукав свитера. Блейз пожал плечами и ответил: — Слышал, что музыка способствует скорейшему выздоровлению. — Мерлин, откуда у тебя вообще маггловский магнитофон... — слабо рассмеялась Гермиона, смотря на итальянца. — Спи, Гермиона. И она никак не могла забыть. Её логика кричала о том, насколько все это не соответствует действительности. Именно тогда Гермиона поняла, что мир не делится на "чёрное" и "белое". Каждый может в чем-то помочь, если захочет. Девушка выбежала из комнаты под удивлённый взгляд Луны, которая сидела на кровати и читала какую-то сказку. Её решение могло показаться спонтанным, но для себя Гермиона решила: она должна помочь. Просто потому что должна. Карие глаза хаотично искали фигуру, которая уже должна была прибыть в дом Андромеды для получения указаний. Она настолько быстро бежала, что не заметила, как зацепилась ногой за порог и врезалась в чью-то грудь. — Осторожно, голову же разобьёшь, — бархатный голос мазнул слух, будто был песней. Тео. — Тео... Где Блейз? — выпалила Гермиона, пытаясь заглотнуть как можно больше воздуха, которого нехватало в лёгких. — Его не будет сегодня. Чего такая взъерошенная, Грейнджер? — усмехнулся Тео, аккуратно отодвигая её от себя. — Орден хочет вас внедрить в опасную организацию, которая желает устроить гражданскую войну. Тебя и Блейза. Уходи, Нотт. Это опасно, вы можете... — запинки прерывали её речь, в то время как парень пытался переварить информацию. — Я знаю. Мы уже согласились. Гермиона дернулась, словно ошпаренная. Неужели они и вправду согласились на это безумие? — Почему? — только и смогла прошептать бывшая гриффиндорка, смотря на него снизу вверх. — Это наше решение, Грейнджер. Уж лучше умереть там, чем принять метку, которую уже хотят поставить через месяц, — холодно сказал Нотт, смерив её ледяным взглядом. Её будто окатило холодной водой. Сначала то жар, то холод, словно над Гермионой кто-то издевался. Принятие метки означало лишь одно — их и Драко будут ставить в опасные операции, где они все, возможно, встретятся. — И вы... Добровольно готовы пойти на это? — сглотнула Грейнджер. Теодор грустно ухмыльнулся и засунул руки в карманы брюк. Сегодня он был одет по-ребячески, будто приехал с отдыха. — Я не хочу закончить, как может это сделать Малфой. Метка убьёт его, если Лорд узнает о помощи Ордену. И это будет мучительно больно, — усмешка, которая была полна боли, появилась на его лице, словно была знаком траура. Траура, за друга. — Ты боишься боли? — она не поняла, почему вообще задала этот вопрос, но Грейнджер была готова услышать ответ. — Я не боюсь боли. Я боюсь того, что испытают мои близкие. Вот каково истинное определение боли. Наверное, она только сейчас поняла, что боль от падения на роликах — ничто, по сравнению с той, которую испытывают сейчас потерянные люди. *** "Дорогая мама. Сегодня я научилась кататься на роликах, хотя ты была бы против этого. Но боль в коленках — это ничего. Это можно пережить. Знаешь, Гарри сказал, что уже скоро будут подснежники, хочу собрать маленький букет и поставить его рядом с кроватью. Я живу вполне себе хорошо, думаю лишь о тебе... С того момента как мы расстались, прошло уже достаточно много времени, но я представить не могу, сколько ещё должно пройти, чтобы я увидела тебя. С нами начали работать... Хорошие люди. И я вновь узнала одного человека, который не разочаровал меня. У тебя было такое? Наверное да, учитывая сколько разных историй ты мне рассказывала. Это слишком странно, но с ним хочется общаться всё больше и больше. Если назову имя, ты отругаешь меня, потому что прекрасно его знаешь. Именно поэтому я умолчу об этом и просто расскажу немного о нем. Пока он не подарил мне ролики (не сердись, это подарок на Новый год!) я и не думала, что смогу преодолеть страх разбитых коленок. Хоть я и училась кататься сама, мне дали здоровский толчок вперёд (не злись). Как можно назвать это? Мы уже давно общаемся и он... Помог мне, когда было совсем плохо. Я перестала чувствовать к нему ненависть, на смену пришло нечто иное. Знаешь, это похоже на майскую погоду. У нас ещё тогда цвела яблоня во дворе, под которой я пряталась от солнца. Как называется это чувство? Дружба? Доверие? Можешь рассказать мне?" Письмо полетело в камин, сгорая до тла. Даже если бы Гермиона стала почтальоном и лично положила его в почтовый ящик, оно все равно не достигло бы адресата.