Мой возлюбленный монстр

      Когда Ло Бинхэ наконец отыскал Мобэй Цзюня в покоях лекаря, тот сидел, полускрывшись под шёлковым балдахином и, не отрываясь, смотрел на лицо лорда Аньдин.       Шан Цинхуа выглядел гораздо лучше. Его мертвенно белые щёки порозовели, а губы были алыми и нежными без корки запёкшейся крови и сухих трещин.       Недовольный тем, что его отвлекают от столь важного дела, демон поднялся, переводя взгляд с императора на его проснувшегося учителя.       Мобэй Цзюнь вздохнул. Ло Бинхэ ждал пробуждения Вэнь Цинцина тринадцать лет. Отчего же он не может вынести и часа?       – Приходил Лю Цингэ, – произнёс священный император.       – И что? – скрестив руки на обнажённой груди, высокомерно спросил ледяной король.       Его суровое лицо в это мгновение было столь прекрасно, что проснись в то мгновение Шан Цинхуа, не смог бы вдохнуть от восхищения. Изломы чёрных бровей и алые лепестки сжатых губ на белом сияющем снегу безупречного лица могли лишить рассудка и небожителя.       Вэнь Цинцин поклонился.       – Прошу простить. Вэнь обещал лорду Лю, что позаботится о шиди. Позвольте проверить состояние его духовных вен. Когда Вэнь встретил вас в прошлый раз, шиди выглядел больным.       – Хм, – ответил Мобэй Цзюнь. – Находясь среди бессмертных он довёл себя до полного истощения, работая без сна и отдыха. Шан Цинхуа всегда тревожился о тех, кто его окружал, но никогда не мог позаботиться о себе. Так с чего сейчас они обеспокоены его отсутствием? Неужели, они способны понять, как важен этот человек?       Шэнь Цинцю поразился, услышав подобное. Вот как? Значит Шан Цинхуа не только в безопасности, но и под надёжной защитой?       – Господин Мобэй преследует его долгое время. Вэнь видел ваш портрет ещё в годы ученичества, – самозабвенно солгал лорд Цинцзин.       На самом деле, он случайно нашёл свиток у Юэ Цинъюаня в кабинете и лишь упорными уговорами выведал эту историю.       – Очевидно, глава Юэ считает, что вы злейшие враги.       – Вздор! – возмутился ледяной демон. – Когда это я был ему врагом?!       – Тогда позвольте Вэню проверить его состояние и разрешить это недоразумение раз и навсегда, – с мягким достоинством ответил Шэнь Цинцю.       Поколебавшись ещё немного под насмешливым взглядом императора, он, наконец, уступил.       Опустившись на постель, Шэнь Цинцю прижал пальцы к запястью Шан Цинхуа, с наслаждением ощущая мощный поток ци. Ах, какое счастье вновь чувствовать этот золотистый тёплый свет после того, как его собственный источник иссяк.       Шан Цинхуа был ослаблен и утомлён. В нём и впрямь ощущался след болезни, но он не мог причинить вред. Жизни лорда Аньдин ничего не грозило. Вздохнув с облегчением, Шэнь Цинцю покинул приют безмятежного сна и, поклонившись, потянул Ло Бинхэ прочь.       – Можешь отослать гонца в Цанцюн с моим письмом? – спросил Шэнь Цинцю.       Ло Бинхэ вздохнул, кивая. Он оценил, насколько учитель был деликатен, не отправив талисман собственной рукой.       Мобэй Цзюнь, оставшись в одиночестве, вновь опустился на кровать и положил голову на грудь Шан Цинхуа, следя за трепетом длинных изогнутых ресниц, ожидая его пробуждения.       Шан Цинхуа не спал. Он слышал каждое слово и прикладывал немалые усилия, чтобы скрыть радостное волнение, прокатывающееся по позвонкам.       Мобэй Цзюнь... такое сказал?! Он будет заботиться об этом Шане? Он никогда не был его врагом? Неужели... Неужели Мобэй Цзюнь готов простить его предательство? Ах...       – Раз уж ты всё равно не спишь, может быть уже пора открыть глаза? – внезапно спросил Мобэй Цзюнь.       Сердце Шан Цинхуа пропустило удар. Он зажмурился и молча помотал головой. Нежный румянец разлился по его щекам, а губы сжались в тонкую линию.       – Хм, – мягко усмехнулся ледяной демон.       Его прохладные пальцы нежно коснулись горячей щёки и скользнули вдоль упрямо сомкнутых губ. Приподнявшись, он склонился над лицом заклинателя.       – Что же, я знаю, как изменить твоё решение, – произнёс он.       Когда прохладное дыхание ледяного короля коснулось разгорячённой кожи, пушистые ресницы лорда Аньдин дрогнули. Он и впрямь распахнул веки, с недоверием глядя в ледяную, неумолимо надвигающуюся синь.       Шан Цинхуа ахнул и в то же мгновение его губ коснулся нежный поцелуй. Он упёрся слабыми ладонями в плечи демона, однако так и не посмел оттолкнуть его, позволяя тому углубить поцелуй до непристойной жажды, затапливающей даньтянь.       Шан Цинхуа почувствовал, как его бросило в дрожь, как горячая волна прокатилась вдоль позвонков, взрываясь в паху. Ускользая от настойчивого преследования юркого языка Мобэй Цзюня, он невольно попадал в ловушку его танца вновь и вновь.       Прошло немного времени, а руки заклинателя уже обвили сильную шею, сдавшись на милость победителя.       Он и не представлял, как истосковался по своему королю за десять лет!       С трудом оторвавшись от лакомства нежных губ, Мобэй Цзюнь вздохнул, глядя на смущённого заклинателя. Шан Цинхуа выглядел так непристойно соблазнительно, что хотелось отбросить все предупреждения лекаря и взять его немедленно.       Однако, он никак не мог рисковать этой хрупкой, словно иней на ветвях ивы, жизнью. Лорду Аньдин необходимы покой и тепло.       Только после восстановления он сможет начать тренировать своё тело и дух, приучая их к холодам.       Завернув своего человека в меховое одеяло, Мобэй Цзюнь опустился на кровать рядом, прижав тёплый кокон к себе. Держать Шан Цинхуа в объятиях, зная, что теперь никто не сможет отнять его, было приятно. Это успокаивало ледяное сердце, наполняя его радостью.       – Зачем ты сбежал? – спросил демон и не надеясь на искренность.       Шан Цинхуа сглотнул. Его тело испуганно сжалось, ожидая вспышки гнева. Однако, Мобэй Цзюнь крепче прижал его к груди уткнувшись губами в густые разметавшиеся волосы.       – Шан не мог поступить иначе, – прошептал лорд Аньдин. – Он не мог предать Цанцюн, ведь секта была моей семьёй! Шан не мог... предать Царство Бессмертных... Простите меня, ваше... Ваше величество...       Мобэй Цзюнь задумался. Он мог бы спросить, как же так вышло, что предательство Цанцюн было выше его сил, а вот предать этого демона оказалось легко и просто?.. Но не стал. В конце концов, Шан Цинхуа, утопая в слезах и рыданиях на коленях умолял его остановить прорыв границ между мирами...       – Шан так боялся... боялся, что ваше величество попадёт в беду. Я... никогда...       Шан Цинхуа внезапно повернулся к Мобэй Цзюню и, выпутавшись из мехов и объятий, обхватил горячими ладонями лицо демона.       – Больше всего на свете Шан хотел защитить своего короля. Для этого мне нужно было остановить вас любой ценой!.. К несчастью, Шан так ничего и не смог изменить... И за это... За это я буду корить себя до конца дней!       Ослабевшие ладони дрожали. Отпустив Мобэй Цзюня, заклинатель, тяжело дыша, вновь откинулся на подушку.       – Разве я спрашивал, почему ты так поступил? – ответил Мобэй Цзюнь, вновь укутывая его в меха. – Я спросил, почему ты сбежал.       Шан Цинхуа робко уткнулся в его плечо.       – Шан не сбегал. Рассказав Юэ Цинъюаню о том, что в ущелье Цзюэди опасно, что ученики погибнут, потому что Царство Демонов желает уничтожить их, Шан тяжело заболел... тогда... Тогда я и впрямь был близок к смерти, как никогда.       Мобэй Цзюнь застыл. Тяжело заболел? Ведь тогда он ударил лорда Аньдин, велев ему убираться прочь... И тот, пьяно качаясь от подступившей дурноты, и впрямь ушёл.       Сейчас Мобэй Цзюнь ни за что не позволил бы ему так поступить. Он до сих пор не знал, как заклинатель сумел выбраться из Царства Демонов невредимым. Как добрался до Цанцюн, ведь от ближайших врат до хребта Тяньгун три дня пути! Неужели он всё это время летел на мече?       У Мобэй Цзюня было достаточно времени, чтобы исследовать каждую рану, полученную за долгий срок, что они не виделись.       Тело Шан Цинхуа было изломано... Нога, руки, пальцы, несколько рёбер... Всё это в одно время... Содрогаясь от страха и душевной боли Мобэй Цзюнь прижался губами ко лбу Шан Цинхуа. Он словно видел, как тот, не в силах справиться с мечом, летит на землю с огромной высоты, обдирая кожу о еловые ветви... А затем, очнувшись, упрямо встаёт на меч и вновь отправляется в путь...       Шан Цинхуа и впрямь потратил на тот чудовищный путь целых семь дней. Часы беспамятства и упорства казались бесконечными. Он так боялся опоздать.       Если бы неизвестный демон, прекрасный и изысканный, словно учёный, обладающий определённым достоинством, не сопроводил его в мир людей, Шан Цинхуа погиб бы, не пройдя и ли.       Однако Мобэй Цзюнь хорошенько приложил лорда Аньдин головой о стену дворца и заклинатель почти не помнил лица спасителя. Имени же своего он не называл.       Шан Цинхуа упал с меча в последний раз, не сумев преодолеть барьеров родной секты. Очевидно, в его венах было слишком много тьмы... Он рухнул на каменные диоритовые ступени, переломав кости и был благодарен за то, что не скатился вниз.       Его собственный меч, сорвавшись с небес без поддержки ци, пригвоздил его к камню, пронзив плечо и повредив лёгкое.       С тех пор Шан Цинхуа легко простужался, кашляя кровью – рана никак не заживала. Да и на груди, чуть выше подмышечной впадины, так и остался уродливый шрам. Эту белую полосу, напоминающую о пережитых испытаниях, заклинатель ненавидел и... любил. В глубине души он гордился ей, ведь она напоминала о мужестве, о его самоотверженной преданности родной секте... О том, что он искренне желал спасти этого демона, которого сейчас отчего-то бьёт лёгкая дрожь.       Шан Цинхуа слегка приподнял голову:       – Ваше величество? – спросил он тихо.       Шан Цинхуа был болен, потому что Мобэй Цзюнь прогнал его, ударив. Тогда он утонул в отчаянии, совсем позабыв, что достаточно взмаха руки, чтобы убить это хрупкое существо. Силы священного демона, которым он был, и силы этого заклинателя со слабой культивацией были несоизмеримы.       Если верить рангам силы, разделённой на десять ступеней, то он сам стоит на восьмой – священный, в то время как Шан Цинхуа едва достиг пятой, сформировав золотое ядро, но не продвинувшись в его развитии.       В общем-то многие не могли шагнуть дальше. Высшей степени достигали лишь единицы. Даже Ло Бинхэ был на девятой, хотя разница в одну ступень делала его в разы сильнее остальных...       Мобэй Цзюнь обладал немыслимой силой по сравнению с Шан Цинхуа. Даже если он всего лишь оттолкнул лорда Аньдин прочь, тот мог умереть...       Разгневанный, отчаявшийся Мобэй Цзюнь не желал слушать его мольбы, не желал остановиться и избыть свою ненависть к заклинателям. Он считал, что Шан Цинхуа предал его, раз не способен понять этих чувств! Решил, что дальше пойдет своей дорогой...       Мобэй Цзюнь сжал заклинателя в объятиях.       – Больше никогда не смей уходить. Даже если мой гнев достигнет небес, ты должен остаться со мной, – тихо произнёс ледяной король.       Шан Цинхуа вздохнул. Даже сейчас он не смог бы поступить иначе... Случись это вновь... Ему пришлось бы повторить каждый шаг.