Глава 40. Что позади
14 сентября 2021 г. в 06:42
– Твои слова полны горечи и раскаяния, – ответил Шэнь Цинцю. – Раз ты нашёл способ объединить миры, есть способ и разделить их. Доверься мне, мы обязательно найдём его.
У Ло Бинхэ кончились силы. Он так и не сказал Вэнь Цинцину, что сжёг Цанцюн. Но сегодня он и так подвергся тяжёлому испытанию. Священный император так боялся потерять этого человека! Он мог бы отказаться от всего... Но не мог перенести и мысли о том, что Вэнь Цинцин покинет его!
Дождавшись, пока дрожь Ло Бинхэ утихнет, Шэнь Цинцю напомнил ему о Шан Цинхуа.
Поднявшись, священный император отправил талисман, что должен был проложить путь к Мобэй Цзюню.
Тем временем, Шан Цинхуа, надёжно укрытый в тёплых покоях лекаря Цао, смог разлепить сухие горячие губы. На его лоб опустилась влажная холодная ткань, а вдоль гортани прокатился горький, утоляющий жажду травяной настой.
Лекарь Цао, демон, которому недавно исполнилась четвёртая сотня лет, помнил отца Мобэй Цзюня. Тот обладал мягким и добрым характером.
Мобэй Цзюнь же был его полной противоположностью, порой поступая с необъяснимой жестокостью. Из-за того, что в детстве его дядя Линьгуан не досмотрел и Мобэй Цзюнь оказался в мире людей, он готов был убить его и сейчас. Нет, его ненависть к миру не поддавалась описанию.
То, что он заботился об этом человеке, тревожась за его здоровье, было так поразительно, что лекарь Цао не сразу понял, что от него требуется.
Старый демон любил нежного, изящного, сладкоголосого Линьгуана. Когда Мобэй Цзюнь взошёл на престол, тот должен был присутствовать на церемонии. И не помоги Цао Линьгуан Цзюню сбежать, Мобэй покончил бы с ним.
Этот человек... Может быть, он сможет изменить, сможет спасти Мобэй Цзюня от самого себя?
Шан Цинхуа тяжело простудился во время ритуала на пике Биншань. Под утро, когда они убедились, что Ло Бинхэ ничего не грозит, Мобэй Цзюнь сжал плечо Шан Цинхуа и потащил в свои покои.
Лорд Аньдин не успевал за его стремительным шагом, ему приходилось бежать, приноравливаясь к нему.
Впихнув заклинателя в собственные покои, Мобэй Цзюнь с яростью уставился в его глаза, сжав пальцами нежные щёки лорда Аньдин. Склонившись, он вдохнул запах губ Шан Цинхуа.
Тот побледнел, не сдерживая крупную дрожь. Раньше Мобэй Цзюнь часто бывал жесток. Его скулы не один раз заливались синевой, а губы бывали разбиты.
Он десять лет скрывался от этого тирана, скрывался от самого себя, внезапно осознав, что даже эта жестокость не может оттолкнуть его – Шан Цинхуа задыхался, если Мобэй Цзюнь не появлялся на Аньдин дольше привычного срока.
– Пахнешь кровью, – произнёс Мобэй Цзюнь с такой угрозой, что Шан Цинхуа немедленно должен был прекратить так пахнуть.
– Разве ваше величество больше не любит этот запах? – спросил он, поражаясь собственной дерзости.
Однако их прошлые встречи часто оставляли на простынях распустившиеся кровавые цветы.
Ледяной король нахмурился. Его глаза вспыхнули призрачным холодным всполохом.
Шан Цинхуа больше не мог бороться с собой. Слабость и дурнота так долго мучили его, что теперь дрожащие ноги больше не могли держать слабое тело.
Лорд Аньдин обессиленно упал на колени, выскользнув из хватки ледяных пальцев. Сознание покинуло его и заклинатель медленно опустился к ногами своего жестокого господина.
Мобэй Цзюнь долго смотрел на него сверху вниз. В нём рос страх и глухое раздражение. Ведь это не просто человек! Он бессмертный! Лорд сильнейшей секты Цанцюн! Как же он может быть так слаб?!
Носком сапога Мобэй Цзюнь коснулся плеча заклинателя, поворачивая его на спину. С уголка побелевших губ стекала тонкая струйка тёмной густой крови.
Испугавшись всерьёз, ледяной демон подхватил его на руки и отнёс в кровать, отправив стража за лекарем. Ему всегда казалось, что его действия не могут причинить Шан Цинхуа вреда, ведь ни один демон не пострадал бы от подобного! Однако, хрупкий человек каждый раз оказывался на грани смерти. После каждой встречи...
Шан Цинхуа дышал хрипло и надсадно. Прикоснувшись к его запястью, Мобэй Цзюнь встревоженно прослушал пульс. Плохо! Болезнь зашла слишком далеко.
– Неужели ты не можешь позаботится о себе? – гневно спросил Мобэй Цзюнь.
Ответа, конечно же, не последовало.
– Как давно ты болен? Неужели, не смог найти времени отдохнуть и заняться этим? Или опять, в очередной раз решил, что это не имеет значения?!
Последнюю фразу Мобэй Цзюнь процедил сквозь зубы, сжав хрупкие плечи лорда Аньдин.
– Ты и вправду думаешь, что твоя жизнь не имеет значения?!
Шан Цинхуа закашлялся. Струйка крови, стекающая с уголка губ, стала стремительней. Чёрные ресницы дрогнули, приоткрыв голубые, словно небесный свод, вызолоченный солнцем, глаза.
Он силился что-то сказать, но так и не произнёс ни звука.
Мобэй Цзюнь склонился к самому уху.
– Ты больше не вернёшься в Цанцюн. Раз не можешь позаботиться о себе сам, значит, это придётся сделать мне.
В конце концов, десять лет он думал, что Шан Цинхуа мёртв. За эти годы ледяной демон успел понять, как важен для него этот человек и каким ужасающе разрушительным может быть одиночество.
До того, как он встретил своего человека, Мобэй Цзюнь доверял только младшему брату своего отца. Тогда ему едва исполнилось девять, а шишу, нежный и изысканный, словно нефритовый цветок, ещё не надел гуань.
Мобэй Цзюнь любил его всей душой, не видя никого вокруг. Он не отпускал его и на шаг, страдая, когда тот отлучался.
Линьгуан Цзюню пришлось переехать в королевский дворец и посвятить жизнь наследному принцу. Он нежно заботился о своём племяннике, получая в ответ искреннюю привязанность.
Бархатный смех шишу до сих пор пронзал душу Мобэй Цзюня насквозь. Линьгуан Цзюнь заменил ему весь мир...
Но это не могло продолжаться долго. Чем старше становился Мобэй Цзюнь, тем более обеспокоенным казался шишу. Его пугала слепая любовь этого дитя.
В тот ужасный день он на самом деле хотел всего лишь немного проучить племянника, подведя к самой границе людей и рассказывая ужасные истории о том, как жестоки эти твари.
Мобэй Цзюнь кивал, не сводя с Линьгуана огромных, сверкающих, словно драгоценные камни, глаз. Словно в шутку Линьгуан толкнул его за границу Царства Демонов и рассмеялся, глядя на испуганное лицо ребёнка.
Однако ему в мгновение ока стало не до смеха, когда он понял, что не может пересечь границу. Мобэй Цзюнь был слишком мал, он никак не вернулся бы сам.
Как оказалось, он втолкнул Мобэй Цзюня в брешь в барьере, который в это мгновение чинили заклинатели одной из прославленных сект.
Когда Линьгуан Цзюнь понял, что отправил дитя на верную гибель, он едва не сошёл с ума. У юного принца было так много врагов! За подобное действие его доброе имя уничтожат, очернив перед королём! Что о нём скажут?! Что он решил избавиться от наследника и занять его место?!
Велев Мобэю бежать и спрятаться в надёжном месте, Линьгуан Цзюнь бросился за помощью.
Дитя нашли спустя самую долгую ночь в его жизни. Мобэй Цзюнь прятался в доме увеселений, в комнате известного на весь город нефритового цветка... Да, известного на весь город мужчины.
Никто так никогда и не узнал, что этот ребёнок успел там увидеть. Мобэй Цзюнь охладел к шишу. Он больше не желал знать Линьгуан Цзюня. Не подпускал его к себе и на шаг, подвергая всевозвожным унижениям при любом удобном случае... будь это приём во дворце, совет или прогулка по городу. Юный принц, утонувший в презрении и ненависти племянника, так и не смог извиниться, объяснить, что тогда случилось...
Мобэй Цзюнь увяз во тьме дворцовых покоев, в интригах многочисленных евнухов... И лишь устав от этого, отправился мстить миру бессмертных. И если до этого момента он ещё мог с усмешкой слушать речи Линьгуан Цзюня, после – никогда.
Характер наследника престола портился всё больше. В день, когда Мобэй Цзюнь принимал престол Ледяной Пустоши, Линьгуан попытался в последний раз объясниться. Однако едва не оказался разорван на куски сворой кровожадных демонических псов. Тогда ему пришлось бежать в самые дикие земли Царства Демонов. Туда, где Ло Бинхэ не простёр свою длань... Где он ещё мог укрыться...
Сейчас Мобэй Цзюнь готов был простить всех. Он больше не желал мести. Ледяного короля не тревожил ни мир бессмертных, ни шишу.
Единственное, чего он желал – чтобы хрупкий заклинатель пришёл в себя.