Мой возлюбленный монстр

      Ло Бинхэ, оторвав взгляд от свитка, пристально наблюдал за тем, как учитель натягивает на гуцинь новую шёлковую струну.       Вэнь Цинцин так и не заколол гуань и даже не заметил, что его волосы не скреплены ничем, кроме ленты.       Странно, раньше он никогда не был столь небрежен.       Опустив взгляд, демон следил за ловкими движениями изящных белых рук. Сколько раз Ло Бинхэ видел, как он делает это, но готов был наблюдать снова и снова.       Что-то в этих движениях было не так. Что-то смутно тревожило, позабытое за тринадцать лет.       Приоткрыв влажные губы Вэнь Цинцин проверил новую струну, пройдясь нежным перебором.       – Прошлая струна была из паучьего золотого шёлка. Как же Бинхэ сумел порвать её? – спросил учитель.       Ло Бинхэ очаровательно улыбнулся, склонив голову на бок.       – Ло был в гневе, – повинился ученик.       Лорд Цинцзин опустил пальцы на золотистые лучики струн и повёл спокойную трепетную мелодию.       Ло Бинхэ застыл, прислушиваясь. Манера игры была прекрасной, полнилась редкостным пониманием и изяществом исполнения. Однако, она всё же отличалась от того, что он помнил. Ведь сам Ло Бинхэ старался перенять её до мелочей.       Хватило одного дня, чтобы у священного императора зародились сомнения в том, что перед ним и впрямь Вэнь Цинцин.       Но если не он, то кто?       Как бы чудовищно это ни звучало, он знал лишь одного человека так похожего на учителя. И это был Шэнь Цинцю... Да, наёмник Фэн Инцзы, нанёсший Вэнь Цинцин смертельную рану!       Однако это было не более, чем ощущение. Маленькие вспышки узнавания – аромат, движения рук, лента, реющая на ветру...       Ведь, на самом деле, за те дни, что Шэнь Цинцю провёл во Дворце Тьмы, он часто видел, как смущённый заклинатель повязывает волосы лентой, поднявшись с постели, ещё хранящей их тепло.       В груди императора вновь вспыхнула глухая тоска. Внезапно он поймал себя на мысли о том, что был бы счастлив... повторить эти мгновения...       Вэнь Цинцин оборвал мелодию, увидев выражение лица ученика.       – Бинхэ, что случилось? – спросил он встревоженно.       Тот был бледен и хмур. Поднявшись, он отрицательно покачал головой и молча покинул комнату.       Шэнь Цинцю смотрел ему вслед. Его тонкие пальцы дрожали. Если Ло Бинхэ догадается, что в теле учителя чужая душа, он немедленно развеет эту энергию, как дым. Однако, догадавшись, кто именно пытался его обмануть, прибегнет к более жестоким методам.       Ещё находясь в Цанцюн Шэнь Цинцю слышал, что чудовищный клинок Синьмо Ло Бинхэ достал из чрева чёрного тысячелетнего дракона, победив его в тяжёлой битве. Этот меч обладал поистине ужасающей мощью. И одной из его особенностей было чёрное пламя.       Пламя, сжигающее души. Тот, кого коснётся эта атака не просто никогда не сможет переродиться. Перед смертью он испытает самые страшные муки Диюй. Говорят, для тех, кто опалён чёрным пламенем, нет спасения. Даже краткий миг покажется вечностью, а сжигать душу можно годами, заключив её в духовную лампу.       От этих мыслей волосы на голове Шэнь Цинцю приподнялись от страха, а в глазах на мгновение вспыхнуло безумие.       Боги, Шэнь Цинцю знал, что Ло Бинхэ может понять, кто он, и был так неосторожен!       Зачехлив дрожащими руками гуцинь, Шэнь Цинцю скрылся за белым шёлком балдахина. Свернувшись так, что смог обнять собственные колени, он закутался в одеяло с головой.       Казалось, в комнате внезапно похолодало.       Он вспомнил каково это, быть в плену у злейшего врага, желающего твоей смерти. Может быть, полгода назад Ло Бинхэ и использовал бы свой меч, чтобы уничтожить его душу, не приди за ним Юэ Цинъюань...       Как скоро священному императору надоел бы Шэнь Цинцю? Сколько бы времени ни прошло, это было бы слишком быстро...       Тело Вэнь Цинцин охватил озноб. Он никак не мог согреться, снедаемый тревогой и страхом. Наверное, он сделал что-то не так... Может быть, не стоило соглашаться менять струну на гуцине? Разве лорду Цинцзин подобает делать что-то подобное?       И уж точно не стоило играть! Манера игры у каждого своя! Это стало чудовищной ошибкой!       Шэнь Цинцю метался по простыням, не находя себе места. Ему мерещились тени и языки чёрного пламени. Он больше не понимал, где явь, а где лихорадочный бред.       До тех пор, пока не услышал испуганный голос Ло Бинхэ и не ощутил его ладонь, пробравшуюся в его зыбкое убежище, на своём пылающем лице.       – Учитель весь горит! Ты ещё слишком слаб и не должен был выходить в сад! Посмотри, как тебя знобит!       Ло Бинхэ отбросил одеяло и ужаснулся пылающим скулам учителя.       Шэнь Цинцю не мог открыть глаз. А может быть, запёкшиеся в чёрном пламени страха, они больше не могли видеть. Опустив дрожащие пальцы на лицо Ло Бинхэ, он заставил себя улыбнуться.       – Думаешь, твой учитель так слаб, что способен простудиться, проведя палочку благовоний под зимними небесами? Сущий вздор.       Схватив его руку, Ло Бинхэ прижался к обжигающе горячей коже ладони губами.       – Тогда что же так встревожило учителя? – спросил он.       – Наверное, за столько лет, что Вэнь спал, его ци изменилась, – схитрил Шэнь Цинцю. – Вэню необходимо выровнять энергию.       Ло Бинхэ в равной мере обладал светлой и тёмной ци. Это равновесие не мог поколебать даже его тёмный клинок.       Обрадовавшись, он с готовностью опустился рядом, сжав дрожащего Вэнь Цинцин в объятиях.       Шэнь Цинцю задохнулся. Он не ожидал ничего подобного, надеясь, что тот оставит его в покое! Никогда раньше он не слышал, чтобы кто-то оказывал помощь в подобном деле! Разве фраза «мне нужно выровнять энергию» не значит «оставь меня одного»?!       – Мгм... – промычал он недовольно.       На что получил в ответ счастливый вздох:       – Ло поможет учителю!       – Бинхэ... Ты... не должен тратить силы. Твой учитель утомлён, не более, – попытался он избавиться от демона.       – Всё, что есть у Ло, принадлежит учителю! Разве может он остаться в стороне, когда учитель плохо себя чувствует?!       Шэнь Цинцю сглотнул. Если он будет настаивать дальше, Ло Бинхэ точно что-нибудь заподозрит. Придётся смириться...       Шэнь Цинцю, завернувшись в одеяло, ждал, когда Ло Бинхэ сделав вид, что лишь сейчас обо всём догадался, обвинит его в том, что он не Вэнь Цинцин. Ведь их энергия совсем разная. Ло Бинхэ не может не узнать учителя...       Хотя... Может быть, это лучше, чем если бы он опять солгал... Может быть, перед смертью Шэнь Цинцю сможет вымолить жизнь остальным...       Ло Бинхэ молчал, опустив подбородок на макушку Шэнь Цинцю и прижавшись грудью к его спине. Дыхание священного императора было глубоким и спокойным.       Шэнь Цинцю не понимал, что задумал этот человек. Вытряхнуть душу из этого тела и уничтожить её для него не стоило труда. Так почему он тянет время?       Обняв его крепче, Ло Бинхэ пропускал ци сквозь духовные вены учителя. Шэнь Цинцю не мог и подумать, что сейчас этому демону было не до сравнения. Он не узнал бы и самого себя в жестокой опьяняющей борьбе со страстью – ведь едва он вдохнул аромат волос Шэнь Цинцю, хранящих густой горький аромат и его взгляд застила жажда обладать этим телом.       Шэнь Цинцю со всё возрастающим удивлением чувствовал, как его дрожь передаётся Ло Бинхэ.       Он решил немедленно взглянуть, что происходит.       – Бинхэ, ты дрожишь, – произнёс он тихо.       Узел шёлковой ленты распустился. И когда Шэнь Цинцю приподнялся, чтобы увидеть ученика, водопад волос хлынул на нежное прекрасное лицо демона.       Ло Бинхэ вмиг позабыл, кто перед ним, позабыл кто он, утонув в безумии.       Сильная ладонь опустилась на затылок Шэнь Цинцю.       Он испуганно, с колотящимся сердцем смотрел, как стремительно приближаются алые, дрожащие, влажные губы. Шэнь Цинцю помнил их вкус. Он так долго жаждал ощутить этот требовательный, глубокий, хищный поцелуй...       Когда их губы встретились, Шэнь Цинцю словно пронзило молнией. Обвив шею ученика руками, он жадно ответил, растворяясь в желании.       Ло Бинхэ очнулся первым. Испуганно отпрянув, он уставился на Вэнь Цинцина. Обсидиановые глаза были полны страхом и сожалением.       – Учитель... Боги, учитель! Святые небеса, что я натворил!       Едва не упав, он покинул кровать, шепча:       – Учитель болен, в бреду лихорадки, он, должно быть, увидел во мне любимого человека... Ло... Воспользовался его слабостью! Он... Ох! Я приведу лекаря, учитель, прошу, ложись в кровать!       Шэнь Цинцю и впрямь обессиленно упал на постель, застонав от желания. Он никогда раньше никого так не хотел! Вернись! Дурной мальчишка!       Он тяжело дышал, уткнувшись покрасневшим от стыда лицом в подушку. Ему пришлось сделать не менее ста вдохов, чтобы успокоить волнение.       Хорошо, что Ло Бинхэ очнулся... Боги, к каким чудовищным последствиям это могло бы привести! Разве мог он так поступить с Вэнь Цинцином?!       Шэнь Цинцю содрогнулся, впервые пожалев о том, что его тело осталось далеко в горах.