Мой возлюбленный монстр

      Вырвавшись из объятий Ло Бинхэ, словно решившего доказать, что он лучше Синьмо и нежно покрывающего трепетными поцелуями его лицо, Шэнь Цинцю поспешил одеться.       Священный император был мрачен. Ему казалось, Шэнь Цинцю никогда не испытывал столь исступленного наслаждения в его руках. И то, что сейчас он так спешит... разве это не говорит о том, что он больше не желает делить с ним постель?       Шэнь Цинцю был рад, что ему удалось пробудить сознание Ло Бинхэ. Он был ослеплён этой победой и совсем позабыл, как разрушительны могут быть его действия.       Синьмо не нужно было вмешиваться. Ло Бинхэ часто впадал в отчаяние. Ведь он рос в столь тяжёлых условиях. Оставленный отцом и матерью... Единственным лучиком света в его жизни был Вэнь Цинцин, но и тот... погиб, едва пробыв с ним четыре года.       Не удивительно, что Ло Бинхэ считал себя несчастным и брошенным. Он не умел любить. И если встречал того, кому мог открыть душу, жаждал владеть этим человеком целиком.       То, каким методом Шэнь Цинцю воспользовался, дабы усмирить Синьмо, казалось ему изменой... Изменой, которую он готов был простить, раздели с ним Шэнь Цинцю свою радость, свои мысли...       Если бы только у них было чуть больше времени! Но они должны были поспешить.       Поторопив Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю закрыл глаза и призвал меч.       Чханъе имел одну важную особенность – клеймо Шэнь Цинцю. Конечно, все мечи были связаны с заклинателями, но Чханъе обладал духом верного пса. Стоит Шэнь Цинцю переступить границу Царства Мёртвых и клинок рассыпется серебряной пылью... Чханъе возвращался всегда. Его не могли бы удержать заклятия или расстояние.       Шэнь Цинцю потерял свой меч тринадцать лет назад, едва оказавшись в Цанцюн. И сейчас он испытывал стыд и тревогу перед этой встречей, словно Чханъе был живым существом... Нет, неверно. Чханъе и был таковым. Но Шэнь Цинцю ещё не достиг столь высокого мастерства, чтобы встретиться с ним.       Чханъе обладал способностью преодолевать тысячи ли за мгновение. Стоило Шэнь Цинцю сложить пальцы в печать и направить в неё духовную силу, клинок, радостно звеня, ворвался в комнату, прорвав бумагу окна.       Пальцы Шэнь Цинцю дрожали. Он не знал, где ножны, не знал, откуда он примчался, но уголки его глаз покраснели от слёз радости.       Ревность Ло Бинхэ достигла небес. Он не желал делить этого человека ни с Синьмо, ни с Чханъе. Шэнь Цинцю принадлежит императору!       – Ты готов? – спросил заклинатель, глядя на демона.       Он выглядел так соблазнительно в этом багровом одеянии. Сейчас, когда его запястья не сковывали серебряные наручи, он казался трогательно беззащитным. Тем более, что на его лице застыло обиженное детское выражение.       – Почему ты не надел перчатки? – забеспокоился Шэнь Цинцю.       Многослойные рукава не скрывали хрупкости белых нефритовых рук.       Ло Бинхэ покраснел.       – Ло не взял их. Может быть... Цю-эр...       Тот кивнул, отправляясь к своему огромному шкафу. Выудив оттуда пару длинных чёрных перчаток, не единожды защищавших его руки от повреждений и холода он протянул их демону.       Ло Бинхэ покраснел, протягивая в ответ руку.       Шэнь Цинцю озадаченно взглянул в его покрасневшее лицо, но ничего не сказал, послушно натягивая перчатки до самых плеч. Они были чуть тесны, плотно охватывая руку. Оставляли открытыми кончики пальцев с глубокими изящными лунками ногтей, рассыпали драгоценные звёзды заклинаний на чёрном шёлке.       – Так лучше, – кивнул Шэнь Цинцю, любуясь изящными руками демона. – Это очень ценный предмет. Они согреют тебя и защитят не хуже доспеха.       Ло Бинхэ в ответ внезапно заключил его в объятия и прижал к груди. Его губы дрожали, словно он вот-вот разразится слезами.       Шэнь Цинцю нежно коснулся губами его шеи. Он боялся, что причиной подобного состояния является Синьмо. Что ни говори, а Ло Бинхэ выглядел так, словно потерял рассудок и надежду.       – Потерпи, Бинхэ. Скоро всё кончится. С тобой всё будет хорошо.       Тот не слышал слов. Ничего не слышал и не желал. Единственное, что имело для него значение – человек в его руках. Человек, которого он так ненавидел раньше и без которого не мог прожить и мгновения сейчас. Сколько же боли он пережил, пока его телом владел Синьмо! Он не должен! Не должен допустить подобного снова!       Всё дело в печати на его духовных венах. Скитаясь по Царству Демона он сумел её повредить, но не снять... Ах, если это произойдет, его светлая ци сгорит без остатка, а меридианы исчезнут. Тогда он пройдет границу смерти и обратится в настоящего демона... В таком состоянии подавить Синьмо было бы просто. Однако единственный способ снять эту печать – слияние с духом меча.       Ло Бинхэ не знал, как разорвать этот замкнутый круг.       Похлопав императора по спине, Шэнь Цинцю напомнил о необходимости поторопиться. Спустя пару мгновений они покинули павильон. Отправив талисман Юэ Цинъюаню, заклинатель встал на меч, ожидая Ло Бинхэ.       Тот ступил на клинок позади и заключил Шэнь Цинцю в тёплые крепкие объятия.       Заклинатель вдохнул полной грудью, оглядел родные места... Может быть, ему стоило попрощаться? Он не знал, сможет ли выбраться из этого живым. Кончики пальцев покалывало. Гуцинь Цзайсин всегда отнимал слишком много жизненной энергии... Но даже если он умрёт, Синьмо должен быть уничтожен!       Изменив печать, Шэнь Цинцю направил Чханъе к хребту Майгу.       Они долетели быстро. Способности клинка были непревзойдённы. Приземлившись у Дворца Тьмы, Шэнь Цинцю скрыл меч в пространственном кольце.       Многочисленная стража в мгновение ока окружила императора. Генералы и министры наперебой пытались привлечь его внимание.       Шэнь Цинцю онемел. Вдали от трона Ло Бинхэ казался сущим ребёнком. Но здесь он вновь обрёл царственную осанку, становясь самим собой. Заклинатель словно вновь услышал нефритовый звон подвесок на императорской шпильке мяньгуань... Его ноги ослабли.       Схватившись за руку демона, Шэнь Цинцю уткнулся в его плечо. Боги, на что он надеялся?! Как он думал разделить Ло Бинхэ и Синьмо в такой суете?!       Ох, даже евнухи... здесь.       Краем глаза он увидел строки алой туши в шёлковом свитке¹, вспыхнув, словно маков цвет.       Ло Бинхэ, накрыв его дрожащие пальцы ладонью, выслушал лишь основные новости. Отдав несколько распоряжений, он с облегчением вздохнул. Синьмо ничего не успел натворить. Очевидно, торопился в секту Запретного Небосвода.       Пройдя в чайную комнату, император пожелал остаться наедине со своим гостем.       Шэнь Цинцю содрогнулся – покидая комнату, главный евнух императорского гарема бросил на него оценивающий взгляд.       – Что мы должны делать дальше? – спросил Ло Бинхэ. – У тебя ведь уже есть план?       – Мы должны отыскать твой меч. Синьмо сказал, что клинок разбит и запечатан на Биншань. Но... Это ведь ложь?       Оперевшись головой о ладонь, Ло Бинхэ улыбнулся.       – Несомненно. Ло не помнит, где лис спрятал его, но догадывается, где это место может быть. Цю-эр... Это путешествие смертельно опасно. Мы должны отправиться на самый дальний, последний пик Майгу, утопающий с сердце тьмы. Это врата в царство мёртвых. Ты никогда не видел столь безотрадного, полного отчаянной безысходности места.       Шэнь Цинцю вновь почувствовал, как слабеют от страха его колени. Но разве был выбор? Сглотнув, он согласно кивнул в ответ.       – Тогда летим. Я укажу дорогу, – протянул ему руку Ло Бинхэ, поднявшись. _____________ ¹Красной тушью делались отметки в гареме: где, кто, когда и как. Порнографические истории императорского дворца.