Не одна

Я быстро встала со своего места, намереваясь как можно скорее выйти из душной комнаты. — Ты куда? — Годжо задел мою руку. В ту же секунду я ощутила на себе взгляды всех учителей, сидящих в этом маленьком замкнутом пространстве. — В туалет, — аккуратно вырвалась из захвата руки парня и чуть было не начала ворчать, как бабуля, почувствовав, как багровая краска отпечатывается на моём лице, — не надо смущать меня. Годжо что-то невнятно пробормотал себе под нос, пока я быстро ретировалась по нужде. Если признаться, в моём ответе была совсем чуточка лукавства. По факту мне просто хотелось найти причину ухода оттуда. Во-первых, там сидит личность, которая собиралась причинить вред пятнадцатилетнему парню... навредить, мать вашу, ребёнку. А ещё директор называется. Где продаются мозги? Подарила бы ему. Во-вторых, самая существенная причина — не хочу видеть, как дети избивают друг друга. Интересно, конечно, посмотреть на навыки ребят, но действительно трудно наблюдать за насилием в прямом эфире. Чего стоит только попадание пули Нобаре прямо в голову. Думала, у меня приступ случится, но узнав, что она жива, моё сердце немного успокоилось. После дамской комнаты я вышла на улицу и вдохнула освежающий глоток воздуха, что был мне так необходим. Может быть и хорошо, что я не участвую в обмене. Синяков не будет, по крайней мере. Хмыкнув на эту мысль, я присела на скамью недалеко от здания, и мои вмиг потяжелевшие веки сами собой закрылись. Пока прохладный ветерок развевал белоснежные волосы, я подумала вот о чём: Годжо рассказал Утахиме, что кто-то из своих может быть предателем. Чисто теоретически, её подозрение ведь может лечь на меня, он об этом не подумал? Будь я на месте Утахиме, то так и решила бы, если честно. Это звучит совершенно логично: появился предатель среди своих, а тут как раз в кругах новенькая. Правда, они все думают, что моя скромная персона — слабое звено в цепи сильных магов... чего я, в целом, и не отрицаю. Сомневаюсь, что они считают меня хоть малейшей угрозой. В конце концов, пока я нахожусь под присмотром Годжо, мои руки полностью связаны. Если эти учителя хоть немного доверяют Сатору, то их подозрения вряд ли лягут на меня. "Я не доверяю Годжо Сатору,"— вспомнились мне слова ангела. Честно говоря, не знаю, что чувствую к этой девушке. Головой-то понимаю — никогда нельзя доверять первым встречным. Это внушают нам ещё с малых лет, когда учат вилку держать. Но почему меня так тянет ей довериться?... Что она в действительности хочет от меня? Стоит ли рассказать о ней парню? Я почувствовала, как по моей спине и рукам поползли мурашки. Краем глаза заметила, как небо над лесом окрашивалось в чёрный, создавая некий купол. Мне стало до безумия не по себе. Эта чья-то техника? Я сразу же побежала ко входу в здание, где сейчас находятся учителя, чувствуя страх из-за детей, находящихся под этим куполом. Наверняка взрослые тоже уже это почувствовали. Открыв дверь в комнату, я поняла, что их тут нет, только странная девушка с косой на пол-лица собирается уходить. — А где остальные? — ошарашенно спросила я. — Разбираются с проблемой, возникшей у ребят, — она была совершенно спокойна. — Годжо просил передать тебе, чтобы ты оставалась в здании, советую послушаться. Она вышла, не сказав больше ни слова. Мне что... Просто сидеть тут? Я некоторое время стояла на месте, смотря на сожжённые талисманы на стене. Может хотя бы смс отправить Годжо с расспросами, что случилось... Уже решив сделать это, я достала телефон и сразу же почувствовала сильнейшую ауру проклятого духа. Особый уровень. Рядом. Я откровенно наплевала на просьбу Годжо и выбежала из здания. "Всё будет нормально, эта девушка с косой должна быть рядом, она вроде как сильная," - уверила я себя. Выглянув на улицу, я не увидела ни одного живого и неживого существа. Хотя, по идее, вдалеке должны стоять охранники, которые следят за складами. Я пошла туда, где, как мне казалось, находилось проклятие. Забежав за угол, я увидела, как из постройки выходит существо, практически похожее на человека. Если бы не окружающая его аура смерти и проклятой энергии, мертвецкая бледность и неаккуратные швы по всему телу, то его легко можно было бы спутать с человеком. С видом, будто для него это очередной будничный день, дух выходил из здания, держа какой-то предмет, казавшийся мне знакомым, но разглядеть не представлялось возможным. Проклятье устремило свой колючий взгляд на меня. — А ты кто? — оно заговорило со мной. — Не похожа на охрану, да и на ученика тоже, — проклятый дух хмыкнул. — Но ты меня видишь... Я вообще должна что-то отвечать? Нахлынуло ощущение того, как негативная энергия в моём теле начинает вырабатываться в огромных количествах. Совсем немного, и я смогу применить технику. Только бы дотронуться до него… — Ну, по всей видимости, ты шаман, но мне, честно говоря, немного не до разборок с тобой. Проклятье распахнуло дверь на склад, и оттуда вылезли ужасающие существа, что напоминали раздутые синие и фиолетовые трупы... охранников. — Что ты с ними сделал?.. — я не могла отвести взгляд от этих существ. Проклятье не ответило, это существо лишь улыбнулось и направило на меня этих двух… Что это? Я, не думая, побежала в противоположную сторону от них, по пути отчаянно пытаясь придумать, что мне делать. Мне должно хватить энергии, если я дотронусь до этих двух проклятий. Но мне нужно сделать это одновременно! А ещё останется этот особый уровень, мне понадобится время, чтобы энергия снова накопилась! Где коса на пол-лица?! Я побежала к складу, который видела недавно и почти открыла дверь, но почувствовала, как на меня налетело это существо. К моему огромному удивлению, оно не исчезло, как только задело меня. От него осталась лишь безжизненная оболочка, громко упавшая на асфальт. Твою мать! Техника сработала! Но... проклятья же исчезают от моей техники... Значит, это всё же не проклятья. Я, не мешкая и чуть ли не задыхаясь от бурлящего во мне страха за свою жизнь, открыла дверь, чтобы сразу же захлопнуть её прямо перед носом второго трупа. Когда дверь начали толкать, я подпёрла её своим весом, опасаясь, что он сейчас её откроет. С каждым толчком я понимала, что не смогу долго удерживать её. Сглатывая тяжёлую слюну, в моей голове возник безумный план, который вообще может не сработать, но… Другого выхода нет. Я только что использовала технику, энергии ещё слишком мало. Так. Спокойно. На счёт три. Первый толчок. Второй толчок. Третий. Я стремительно рванула вглубь помещения, когда дверь за мной полностью открылась, представляя идеальный вид на оружие, хранящееся на этом складе. Схватив первую попавшуюся катану, я ощутила, что страх заполнил всё моё сознание. Быстро развернувшись в сторону проклятия и встав в боевую стойку, я чувствовала, что одним этим оружием не смогу его победить. Но хотя бы выиграю время. Когда существо побежало на меня, я не решилась замахнуться. Лишь инстинктивно сделав выпад в правую сторону, мне удалось избежать столкновения. Я ловко увернулась от замаха его мощной руки и побежала к выходу. Самое худшее в этой ситуации — быть в замкнутом пространстве. Только я выпрыгнула за порог, как ощутила сильный толчок и уронила оружие. Спиной и головой почувствовала, что отлетела очень далеко, кубарем перекатившись несколько раз через бок. Больно… Я, хрипя, из положения лежа на животе поднялась на локтях и сразу же быстро перекатилась в сторону, когда краем глаза заметила, что существо было возле меня и собиралось наступить мне на голову. Схватив оказавшийся рядом меч, я сразу же заблокировала удар огромных рук, что целились мне в голову. Чувствуя, что катана приближается к моему лицу, я резко и сильно ударила существо в пах и встала с земли. Не медля ни секунды, я замахнулась на проклятье. Мне удалось совсем немного зацепить его ногу. Ещё один мой замах позволил засадить катану так глубоко в его живот, что не хватило сил сразу вытащить её. Только сумев извлечь оружие, я получила сильный удар в живот, и перед моим взором начали мелькать чёрно-белые картинки. Всем телом я почувствовала, как лечу и ударяюсь об землю головой. Кажется, мир на секунду для меня отключился. В моей голове засело чёткое понимание того, что больше удерживать катану не представляется возможным из-за сильнейшей боли в руке. Всё ныло так, что я сомневалась, как вообще смогу встать. С шипением, но всё же я открыла глаза, надеясь, что проклятье не может двигаться от ран. Повернув голову влево, словно в замедленной съёмке, увидела, как чудовище приходит в себя и вновь направляется ко мне. Без раздумий я выставила здоровую руку, не успев ощутить и понять, готова ли к использованию техники. Мне оставалось лишь закрыть глаза и надеяться на лучшее. Одно лёгкое прикосновение, и рычание исчезло, оставив только звук падающего тела, что дало мне понять — техника сработала. Я открыла глаза и радостно вздохнула, когда поняла, что победила. Лёжа спиной на земле и пытаясь вдохнуть весь кислород мира, я совсем немного расслабилась. Но когда моя здоровая левая рука сама потянулась к голове и почувствовала влагу, волнение захлестнуло с новой огромной силой. Посмотрев на пальцы, стало понятно, что у меня идёт кровь. Ну ё-моё, что за день такой, сейчас бы умереть от кровопотери после схватки с проклятьями. Или людьми, боже... Я нервно хихикнула, представив такой конец. Ощупав свой карман, поняла, что телефона нет, и позвать на помощь не получится. Класс. — Хм-м, а как ты это сделала? — раздался где-то рядом любопытный голос проклятья. О нет... Я резко вскинула голову вправо и сразу же почувствовала острую боль в черепе. Больно-больно-больно! Я рефлекторно схватилась за голову обеими руками и почувствовала, будто мою руку вывернули в неправильную сторону. Из глаз брызнули слёзы, и стон отчаяния моментально вырвался из груди. — Странная у тебя душа, — услышала совсем близко. Открыв глаза, я увидела, что на расстоянии менее полуметра от меня на корточках сидит это проклятье со шрамами. — А у тебя — лицо, — язвительно процедила сквозь зубы. — Хирург плохой попался? Очень сочувствую. — О чём ты? — О том, что сшили тебя неправильно, придурок, — я держалась за руку и пыталась не заорать от разрывающей меня боли на радость проклятию. — Чтоб тебе в бане чайной ложкой можно было прикрыться... — А ты, видимо, смелая? — он улыбнулся, подперев рукой голову. — Так что ты сделала с моими созданиями? Глаза у меня закатились так, что ещё чуть-чуть, и был бы виден мозг. — У-би-ла! — по слогам прошипела я. — Ты новенький? Не знаешь, как это случается? Я отвернула голову и попыталась почувствовать, сколько во мне энергии. Пока этот проклятый дух так близко, мне сложно различить её точное количество. От него так фонит ею, господи боже, что чувствуется только он. Лея, главное, тяни время. Тебе нельзя умирать. Вновь мой взор пал на проклятье, что внимательно осматривало меня, как какую-то новую игрушку. Разглядев духа получше, я поняла, что за предмет он держал в руках. Точнее, предметы. — А ты что пальчики тут крадёшь? — носом указала на шесть пальцев Суккуны в его руке. — Ай-яй-яй, плохое проклятье. Слушай, ты не соизволишь отправиться в то место, на котором обычно сидишь? Я тут пока полежу, на небо посмотрю, а? Он уже начал что-то говорить, но внезапно в лесу раздался сильнейший разрывной звук. О боже, только заметила, что чёрной завесы теперь нет. Земля затряслась, а в лесу что-то засветилось фиолетовым цветом, испуская молнии того же оттенка. Это объединение «синего» и «красного». Ужасающая, опустошающая всё на своём пути техника Годжо. Он когда-то рассказывал мне о ней. Годжо, миленький, пожалуйста, приди сюда, я всё прощу... На несколько секунд я выпала из реальности, восхищаясь техникой парня, и совершенно забыла о проклятом духе передо мной. Но всё же очнулась, когда услышала его голос: — Ладно, познакомимся поближе в следующий раз, — я почувствовала нотки угрозы в его словах. Э-э, нет, давай не надо... Хотела съязвить, но поняла, что у меня не хватает сил на это. Он встал, больше ничего не говоря, и побежал в сторону зданий. Я ещё несколько секунд пыталась внимательно следить за ним, но потом в глазах начало всё расплываться и темнеть. — О нет… — глухо разрезал тишину мой шёпот. А потом сознание отключилось. *** Ощущение, что я после жёсткой пьянки. Мешала пиво, саке, виски и вино, а потом ещё водки навернула? Почему так хреново-то... Вспышками в моё сознание начали возвращаться воспоминания о том, что случилось. Жива?! Моя тушка в порядке?! Резко сев на постели, я стала себя ощупывать. В полном порядке… Так, мне двадцать один год, если сейчас начало сентября, то скоро будет двадцать два, зовут Лея Гринн, но для прикрытия использую фамилию Смит. Пять в пятой степени будет... Три тысячи с чем-то там... не, это я не помню даже будучи в здравом уме. Радостно улыбнувшись своим мыслям, почувствовала, как из глаз невольно потекли слёзы счастья. Я смахнула их и, осмотревшись по сторонам, поняла, что нахожусь в небольшой светлой комнатушке. Похоже, это одна из комнат в общежитии. Из окна льётся свет заходящего солнца, а рядом с моей постелью мирно спит Годжо Сатору. Я улыбнулась, но даже не знаю чему. Наверное, просто очень рада, что жива и вижу его снова. Он переоделся из формы в более неформальную одежду, вновь нацепив свои очки. Он так мило посапывает в этом кресле, что мне невольно приходит мысль не будить его. Но нет, я разбужу. Только как? Мне побыть милой девочкой и тихонько его позвать? Нет, заорать, как бешеная! Погладив свой подбородок, я состроила серьёзную думающую моську. Какой же сложный выбор, ей богу. А вдруг я заору, а он рефлекторно ударит меня? Пока я долго обдумывала, что мне сделать, он уже проснулся. — Чего не разбудила? — сонным голосом пробормотал он. Я расстроенно вздохнула. Дурочка, надо было быстрее думать. Улыбка сама собой появилась на лице. — Давно ты тут спишь? — спросила, проигнорировав его вопрос. — Я тут с тобой с момента, как Сёко тебя исцелила, — он пожал плечами. — Отнёс тебя сюда. Это не говорит мне точное время, но хотя бы даёт понять, что он не бросил меня. — А сколько в часах и минутах? — я убрала одеяло с себя и поняла, что одета в больничный халат. Он достал телефон. — Два часа, — и убрал его обратно. — В целом, ты в отключке три часа. Представляешь, да? — он театрально развёл руками. — Целых три часа с тобой вожусь. Я задумалась. Удивительно, что вообще очнулась, если так подумать. Три часа... Стала в деталях вспоминать случившееся, и всё моё хорошее настроение сразу же исчезло. Разум начали заполнять картины того, как мой труп красиво лежит в земле, давая пропитание всяким букашкам. — Годжо… — мой голос начал дрожать. — Мне было безумно страшно. Сатору неожиданно встал с кресла и пересел ко мне на кровать. — Ты жива, — он ярко улыбнулся, пытаясь меня ободрить, — теперь всё в порядке. В... Порядке? — Ничего не в порядке! — истерика накатывала сама собой. — Эй-эй, — он ткнул пальцем мне меж бровей, — не надо хмуриться, а то морщины появятся. — Годжо! — взяла его ладонь в свою. — Ты вообще слышишь меня? Я чуть не умерла! Улыбка с лица парня медленно спала. — Лея, — он смотрел мне прямо в глаза, — когда мы становимся шаманами, то автоматически должны осознавать, что наша жизнь будет подвергаться опасности. Ты же неглупая и должна была это понимать. Я ошарашенно на него посмотрела. — Обалдеть! — ноги быстро встали с постели. — А не ты ли говорил, что со мной ничего не случится? Что со мной не будет, как с Итадори? Ты обещал, что будешь меня защищать, но где ты был?! После сказанного я в очередной раз пожалела о том, что открыла свой маленький рот. Меня одолело дежавю. — Лея, я сразу направился за тобой, — он не злился, но и весёлым не выглядел, — Ты должна была сидеть в здании, как я и сказал. Меня словно обухом по голове огрели. Он тогда защищал детей и просто не мог быть со мной рядом. — Годжо, забудь, — поспешно начала извиняться, — прости, я сказала глупость, я тебя не виню. — Собирайся, я провожу тебя, — он сказал это немного резковато, а после вышел за дверь, оставив меня наедине своими мыслями. Дура. Его это задело, сразу видно. Проводит он, ага… Куда? Мне так-то некуда идти. Вздохнув, я начала переодеваться из больничного халата в чёрную толстовку, что так напоминала мне мою, безжалостно разодраннную в пылу драки. Блин, даже лифчик порвался… Но тут лежит вполне неплохой, главное, моей почти тройке подходит. Надев чёрные кеды и джинсовые шорты, я направилась к моему потрёпанному рюкзаку, лежащему у кровати. О, телефон тут, уж думала, что новый надо будет покупать. Выйдя из комнатушки, я увидела в коридоре вполне обычного Годжо. Казалось, будто нашего разговора не было. — Годжо… — ещё раз хотела извиниться, чтобы точно знать, что всё в порядке. — Идём, — он улыбнулся и перебил меня, жестом показав следовать за ним. Я просто молча послушалась. Только когда мы вышли уже далеко за пределы техникума, решила ему сказать, что мне некуда идти. — Годжо, мне… — То проклятье, что искалечило существ, которых ты победила, — он перебил меня вновь, — оно тебя видело? Спасибо, что перевёл тему. Вздох вырвался сам собой. — Да, — я поправила лямку рюкзака на правом плече. — Более того, даже разговаривало со мной, пытаясь узнать, что я такое сотворила. Угрожало, что мы ещё встретимся... Прости, но наша тайна раскрыта, — вскинула руки, мол, простите, так вышло, ничего не могу поделать. Он шёл впереди, но его лицо было слегка повернуто ко мне, и я заметила, как он нахмурился. — Это плохо. — Да ладно, не думаю, что он понял, как именно я это сделала. Забей, — позитив казался мне сейчас хорошей стратегией. Годжо неожиданно остановился. — Нет, — он резко повернулся ко мне. — Если этот проклятый дух понял, что ты умеешь, то у нас большие проблемы. Он в сговоре с другими сильными проклятьями, ты понимаешь, какую угрозу для них представляешь? Они не оставят тебя в покое, они пришли сюда за пальцами, точно не могу сказать, но подозреваю, что скоро случится нечто очень плохое. — Не надо тут панику наводить, — я начала немного бояться, — всё будет нормально. — Конечно, будет, — он сложил руки на груди. — Я позабочусь об этом. Позаботится... Кстати! — Зачем тебе это? Возиться со мной, обучать, защищать? Тебе учеников недостаточно? Он молчит. Почему иногда его не заткнуть, а иногда прям как рыба немой? Вот же... Годжо. — Хорошо, раз молчишь, то сегодня я ночую у тебя, — милая улыбка на моём лице должна была сгладить возникшую неловкость. Хоть немного и странно я подвязала это, но, возможно, Годжо — единственный мой шанс сегодня не ночевать на улице. Он хитро ухмыльнулся. — А с чего вдруг? Не насмотрелась, как я сплю? Или, — он сделал вид, будто ошарашен, а потом стал закрываться руками, — ты хочешь ко мне поприставать? Чего?! Это я смотрела, как он спит?! Он два часа пялился на меня! — Нет и нет! — я замахала руками, а потом надула губы. — Мне просто спать негде сегодня... — То есть? — он поднял одну бровь. — Да там Акио со своей подружкой траха... — ой. — Ну, то есть, любовью занимается. Я буду им мешать, сам понимаешь. Годжо вновь посмотрел на меня с ухмылкой. — У тебя в квартире? — У себя в квартире, — я выдохнула. — Я живу у него. Парень хмыкнул. — И как давно? — Да три недели уж. — Ах, — он притворно схватился за сердце, — а своему любимому наставнику не сказала. — Наставник, можно мне у Вас переночевать? — напоминаю ему. — Хм, — он сделал задумчивое выражение лица, а я подумала что мне делать, если он откажет. Как-то... У меня по сути теперь нет друзей, кроме Акио. Раньше я бы наверняка пошла к Аои, но теперь... — согласен, так уж и быть. Тем более, так-то я тебя точно защищу. Последнюю фразу он сказал с явной насмешкой. Он всё-таки обижается за то, что я указала, будто он не спас меня. Ну или по крайней мере его это задело. Ладно, вряд ли он будет сейчас это обсуждать. В любом случае, ура! Я не лицо без постоянного места жительства этой ночью! — Отлично, — чуть не набросилась на него с обнимашками, пришлось сдержаться и просто весело скакать перед ним, — давай купим алкоголя и пиццу! — По какому такому поводу? — он смеялся. Моё хорошее настроение было поставлено на паузу. Так, у меня есть два варианта: солгать или сказать правду. Если сказать правду, то он узнает, что я трусиха, мне очень страшно засыпать после сегодняшнего совершенно одной. Акио ведь не будет рядом, чтобы меня обнять и успокоить. А можно солгать и сказать, что повод — пятница. Но я не люблю лгать. Но и трусихой быть не хочу. — Годжо, мне плохо. Хочу выпить, чтобы заглушить это. Он вздохнул, но, на удивление, согласился. Когда я сказала ему купить алкоголя, то думала, что он возьмёт какое-нибудь недорогое вино, но не виски, стоящий, как месячная оплата квартиры! Мама дорогая, я такое пью только по дням рождения родителей. Сколько у него денег? Этот вопрос поднялся во мне второй раз, когда мы зашли на частную территорию с подземной парковкой и несколькими многоэтажными домами. Здесь квартира стоит, как все мои органы, наверное. Третий раз вопрос про деньги возник, когда я увидела, как обставлено его жилище. Я пошла в туалет мыть руки, и мне буквально захотелось утонуть в этой прекрасной огромной ванне. — Годжо! — кричала я, пока вытирала руки бархатным синим полотенцем. — А шаманам много платят? — Таким как я — да, — он самодовольно хихикнул. Звук стеклянных бутылок заставил меня сразу же побежать на кухню, где парень домывал руки. — Я просто не представляю, сколько всё это стоит, ты большой молодец, — усевшись за барную стойку, я стала во все глаза наблюдать за парнем. Он поставил бокалы передо мной. — Ну, плюс я продал поместье клана,— он подмигнул. Пока открывала коробку с пиццей, что он купил, задумалась: стоит ли сейчас говорить о его прошлом или когда напьёмся? — Годжо, а что именно случилось с твоим кланом? — ну не удержала своё любопытство в штанах. Он налил нам виски, перед этим кинув несколько кусочков льда в бокалы. Вот это сервис, почаще что ли проводить с ним время... — Я же говорил уже. Уничтожен он, — парень откусил кусок пиццы, как ни в чём не бывало. — Но ты… Тебе всё равно на это? — я недоумевала. — Да. Это было давно, — он поднял бокал, и мы с ним чокнулись, — да и ко мне там не относились, как к любимому ребёнку. Скорее, я рассматривался, как оружие. Я отпила напиток, откусив пепперони. Что-то внутри меня шептало, что у Годжо, должно быть, серьёзные проблемы из-за его детства. — Мне жаль, что так прошла твоя юность. И я была совершенно искренна. — Ничего, мне честно всё равно. Я сделала вид, что поверила. Каким бы крепким орешком ты не был, но если тебя не любили, и о тебе не заботились в детстве, то это серьёзно отразится в будущем, когда ты станешь взрослым. Вообще всё идёт из детства. С каждым выпитым бокалом во мне поднималось всё больше вопросов к парню. Я ждала, пока увижу его опьянённые глаза, чтобы расспросить обо всём подробнее. Мне пришлось ждать очень долго, но я всё-таки добилась этого, чувствуя, что мой мозг уже еле соображает. — Годжо, — я откусила уже пятый кусок пиццы, — так ты говоришь, что хочешь поменять систему в мире магов, потому что..? — Она бесчеловечна, — парень допил содержимое бокала. — Люди в ней рассматриваются лишь как сила, оцениваются по нужности и полезности. Индивидуальность никому не важна. И к тебе так относятся... И относились в детстве. Я не стала это говорить. — Удивительно, что ты вырос таким, какой есть. Учитывая, что в этой системе ты — сильнейший, то она, в принципе, не должна была тебя волновать. Как правило, дети, выросшие в семьях, подобных твоей, более злые, у таких взрослых отсутствует понимание и сочувствие. — А кто сказал, что я не вырос таким? Не поняла. — Но ты не... — Когда я был подростком, то являлся дичайшим эгоистом, каждый в моих глазах казался мне слабым, мне было плевать на всех, — он крутил стакан в руках. — Я придерживался системы, для меня имела значение только грубая, индивидуальная сила. Никогда не понимал, с какого такого перепугу меня должны заботить другие люди. Я никогда не... — он приостановился. — Не подумай, я не жалуюсь. Просто я тогда не делился с людьми своими переживаниями. Можно сказать, что был одинок. Точнее, это было не совсем так, у меня был друг, но... — Но что?.. — Неважно, — он отмахнулся. Так не пойдет. — С ним что-то случилось? Это изменило тебя? Годжо тяжело вздохнул. — Да. Но не только это... — он не договаривал. — Однажды у меня спросили: "Ты сильнейший, потому что ты Сатору Годжо? Или ты Сатору Годжо, потому что ты сильнейший?" Эта фраза поразила меня, тогда я осознал свои слабости. Это заставило меня понять, что я никому не нужен без своей силы, меня терпят только потому, что я —сильнейшее оружие. Никому не интересна моя личность. — Годжо... — Так, только не вздумай сейчас говорить что-то сочувствующее. Всё нормально, — Он улыбнулся привычной улыбкой. — Я поменялся, стал учителем, чтобы изменить всю эту чёртову систему. Я долго на него смотрела, обдумывая вопрос, который хочу задать. Как же я ошибалась насчёт Годжо. Конечно, было понятно, что за его шутками скрыто что-то более глубокое, но и подумать не могла, что именно. Я ошиблась в том, что считала его кем-то большим, чем просто человеком с обычными переживаниями. Поднимала его на пьедестал — туда, где эмоции не властны над человеком. Но я убедилась, что его сегодняшняя личность — беззаботная, незрелая, шаловливая — это что-то вроде акта бунта, это маска. — Годжо... — я медлила. — Кем ты видишь себя сейчас? Он очень долго размышлял над ответом, я даже подумала, что не ответит. — Забавно, но я вижу себя грубой силой. И существую для того, чтобы мои ученики превзошли меня. "Превзошли меня..." Я могу ошибаться, но мне кажется, что Годжо является частью системы больше, чем он сам способен осознать. Не хочу это признавать, но кажется Сатору всё ещё имеет какие-то недостатки того инфантильного подростка, каким он являлся. Он никогда не связывался с людьми на более глубоком уровне, всегда был далёк от настоящих отношений. Но я ужасно хочу ошибаться. Между нами возникла небольшая пауза, в которой я обдумывала, насколько могу быть неверна. Я не психолог, но что-то про это знаю. — Сатору, — я позволила себе говорить более неформально, считая, что сейчас подходящий момент для этого, — почему ты хотел меня убить? Я ждала таких же серьёзных ответов, как и в прошлые разы, но получила это: — Потому что ты затмеваешь меня своей красотой. Чего? Он протрезвел? Когда успел? — Хорошо, раз не хочешь отвечать на этот вопрос, то ответь на другой, — я смотрела ему прямо в глаза, — ты до сих пор хочешь меня убить? — Нет, — он фыркнул. — Лея, я никогда не хотел тебя убивать, мои слова были: "Я боялся, что мне придётся". Ладно, главное - сейчас не хочет. Я успокоилась. Мы некоторое время смотрели друг другу в глаза. Наш разговор... Он заставил меня воспринимать Годжо по-другому. Мне захотелось сделать кое-что, что бы я себе не позволила, если бы не была пьяной. Я тихонько подошла к нему и нежно положила свои руки ему на щёки. — Годжо, спасибо тебе. В его глазах отражалось сильное недоумение. — За что? — За всё, — я улыбнулась. — За наш разговор, за помощь с моей техникой. Знаешь, я почему-то всегда ощущала себя той, кто не может сблизиться с людьми. Честно говоря, чувствую это и в тебе. Но однажды у меня появился друг, благодаря которому я смогла вырасти хорошим человеком — это был Акио. Но я всё ещё чувствую себя так, словно никому больше не смогу понравиться. Я хотела сблизиться сильнее с ещё одним человеком, но каждый раз меня что-то останавливало. Мне казалось, что она никогда не сможет принять и понять меня и мои странности. Я искренне хотела стать с ней ближе, но она... умерла. Я наклонила его голову и убрала рукой волосы, спадающие на его глаза. Оставила лёгкий поцелуй на лбу, в который попыталась вложить все положительные эмоции, связанные с ним. — Я была бы очень рада, если бы мы с тобой попытались подружиться по-настоящему... И насчёт того, что я говорила сегодня в общежитии, — я убрала руки и отошла немного назад, — это были эмоции. Прошу твоего прощения. Возможно, мои слова так задели тебя потому, что ты считаешь себя именно грубой силой, как ты и сказал, но... Знаешь, ты большее, чем просто сила, — Годжо смотрел мне прямо в глаза, не говоря ни слова. — Ты — прекрасный человек, личность с большой буквы. Я хочу быть твоим другом не потому, что ты сильный, а потому, что ценю тебя именно за твою индивидуальность. Мягко улыбнувшись, спрятала руки за спину и заметила, что Годжо хотел что-то сказать, но я его грубо перебила, рассеяв всю серьёзную атмосферу между нами: — Ой, мне нужно попися-я-я-ять, я сейчас приду! Ах, алкоголь, постоянно ты меня к туалету приводишь. Вот негодяй. Но к такому трону, как у Годжо, грех не привести. Пока я из стороны в сторону шаталась, но при этом всё ещё сидела на унитазе, я подумала о том, как дотронулась до Годжо. А разве его техника не активна по умолчанию? Я вроде свою не применяла, он что ли отключил бесконечность? Помыв руки, я вышла в коридор, где, опираясь на светлую стенку, стоял Годжо. — Пора спать, — он сказал это сразу, как только увидел меня. Я пьяно негодую. — Что-о-о? Не-е-ет, — запротестовала, чувствуя, как меня шатает, — я ещё не хочу спать! Он улыбнулся и подошёл ко мне совсем близко. Я слегка вскрикнула, когда почувствовала, что он поднял меня. — А по-моему, достаточно, — он нёс меня, как принцессу, — а то ты ещё куда-то начнёшь меня целовать и говорить всякие глупости, а потом будешь жалеть. — Да кто сказал, что я буду жалеть?! — блин, не хочу спать! — Я пьяная, но понимаю всё, что делаю и говорю! — Больше не дам пить, а то голова будет болеть, — ногой он толкнул дверь в спальню. — Пфф, от дорогого алкоголя? — мои руки метались по воздуху. — Не смеши мои подковы! Годжо не слушал меня. Также ногой он подцепил одеяло и отбросил его на другой край кровати. Положив меня на постель и накрыв этим же одеялом, он собирался уйти, но я остановила его: — Годжо, я не усну, — решилась сказать ему. Он нехотя развернулся. — Уснёшь, просто закрой глаза. — Нет, ты не понимаешь, — я села на кровати, — у меня бессонница с самого пожара. Он молча подошёл и сел рядом на кровать. Атмосфера между нами сразу накалилась. — Ты совсем не спишь? — искренне спрашивал он с долей сочувствия в голосе. — С помощью снотворного сплю, — я опустила взгляд вниз на свои костяшки, которыми вновь начала хрустеть, — но вчера должна была прекратить их принимать. Ну я и перестала. И знаешь что? Посмотрела ему в глаза, пока он молча ждал, когда я договорю. — Я не уснула, Годжо, — по лицу потекли крупные капли. — Мне постоянно снится Аои, её крик, её мёртвые сгоревшие глаза. А эти трупы сегодня… Горячие слёзы буквально обжигали мои щёки. — Никогда больше у меня не получится нормально жить после этого, — я резко встала с постели и пошла к окну. Услышав медленные тихие шаги, поняла, что Годжо подошёл ко мне сзади. — Знаешь, почему я тогда пошла за парнями? — прислонившись лбом к прозрачной поверхности, обожглась исходящим от неё леденящим холодом. — Я не хотела быть одной… Мужчина взял мою маленькую руку в свою. Его глаза, отражающие всю красоту небес, выразительно посмотрели в мои, в которых плескалось лишь отчаяние, рвущее душу. — Ты не одна… — он нежно поцеловал тыльную сторону моей ладони. — Я с тобой. Он удивил меня. Его слова и действия согрели мне душу. Казалось, в этот момент ничего больше не имеет значение, пока он может вот так держать мою руку. Я почувствовала искреннюю заботу, исходящую от парня, всё вокруг нас словно заискрилось. Если и бывает магический "тудум" из книг, то он точно случился прямо сейчас. Он вновь повёл меня к кровати и закутал в мягкое одеяло. Я не хотела, чтобы он уходил и, словно прочитав мои мысли, Годжо лёг рядом, но сам не залез под одеяло. — Я могу попробовать полежать с тобой, пока ты не уснёшь. Как это не похоже на обычного Годжо, это алкоголь так на него влияет? Или... он прислушался к моим словам про дружбу? — А… — я немного смутилась. — Можно тебя обнять? — Можно. Я уткнулась в его шею, попытавшись откинуть всё плохое, что случилось со мной, но в голову всё равно лезли страшные мысли. — Годжо... — потёрлась носом о его шею. — Когда мы убьём тех проклятий, что были в кафе, я, наверное.... Или нет. — Что? — он ждал ответа. Нет, зря начала об этом думать. Ещё неизвестно, когда мы их убьём, и что поменяется в жизни. Меня вообще могут убить. — Неважно, я не уверена ещё. Он не стал больше спрашивать, за что я была ему очень благодарна. Улыбнувшись ему в шею, тихо произнесла: — Спасибо ещё раз. Я не надеялась заснуть, но меня так успокоили его поглаживания по голове, что незаметно для себя мне удалось полностью расслабиться. Когда я была на грани, чтобы улететь в царство Морфея, услышала его шёпот, но разобрать так и не смогла, окончательно провалившись в сон. Кажется... я начинаю что-то чувствовать к Сатору Годжо. *** Время около двенадцати дня. Только что проснувшись, я сладко потянулась в постели и подумала о том, как же хорошо поспала впервые за этот месяц. Если дома у меня не получится спать также, то что делать? Приходить каждый раз к Годжо? Он явно этого не оценит... Когда я вспомнила, как уткнулась ему в шею и поцеловала в лоб, то смутилась и стала краснее, чем помидор. Что натворила моя пьяная душа… Но ведь хотела это сделать — сделала. Вот и всё. А за предложение сблизиться с ним мне вообще не стыдно, я же имела ввиду именно дружбу. Наверное. Заметив рядом записку, отметила явно мужской, но очень красивый почерк. Вот это ты спа-а-а-ть, даже не слышала, как я гремел на кухне, убирая вчерашний беспорядок. Ну, короче, тебя ждёт завтрак, а ещё я собираюсь сегодня сходить в новое кафе, там продаются вкуснейшие моти. Хочу накупить их очень много, мне нужен кто-то, кто поможет их донести. Если согласна, то позвони или напиши мне. Ключи на тумбе. То есть, он меня приглашает не погулять с ним или сходить в кафе, а донести его еду? Он серьёзно? Но, с другой стороны... Это шанс поговорить с ним в неформальной обстановке, не находясь в техникуме на занятиях. Разобраться с тем, что я вчера почувствовала. Коротко написала ему в смс "согласна" и пошла на кухню кушать яичницу, что он приготовил. Благополучно добравшись на метро до квартиры, я увидела, что в коридоре стоит очень симпатичная девушка, красившая свои ресницы. Она взглянула на меня и нахмурилась. — Привет, я ревнивая жена, — я сделала вид, будто не несу полную ахинею. Девушка не оценила моей выходки, выгнув одну бровь. — Шучу! — подняла руки, словно меня арестовывают. — Просто подруга. Она засмеялась. — А зря… — отвернувшись к зеркалу, она стала докрашивать ресницы. — В каком смысле?— я поставила рюкзак на пол и сняла кеды. — Акио хорош. Советую. А. Нет. — Не-не, подруга, он мне как брат, ты даже не шути так, — я показала руками крест, а после сделала вид, будто меня сейчас вырвет. Она ещё раз засмеялась приятным смехом. — Ладно, — она положила в косметичку тушь и надела лёгкую куртку, — мне пора, он ещё спит, так что передай ему, чтобы ещё звонил, — она вышла за дверь и помахала мне, — пока-пока. — Пока, — я улыбнулась ей и закрыла дверь, очевидно понимая, что он и так позвонит ей. Такой ещё и не позвонить... Зайдя в спальню и увидев, как эта сонная и растрёпанная моська сладко храпит, моё сердце защемило от нежности и приятных чувств. Господи, только бы он знал, что со мной случилось вчера… В пылу эмоций я накинулась на него и закричала: — Просыпайся, уже час дня, все прекрасные зайки давно встали! Он резко открыл глаза и сразу же закрыл их, как только увидел меня. — Лея, ну ты чо-о-о. Дай поспать! — Нет, не дам! — я сбросила с него одеяло, но совершено не ожидала, что он там голый. — А, ой, — сразу накинула его обратно и засмеялась от неловкости, но Акио, похоже, даже не понял, что я видела, так что я сразу же забила на это. — Вставай и одевайся, пока сварганю тебе что-нибудь. Я оглядела спальню, которая вся была в разбросанных вещах Акио. — Слышь, зайка сонная, а вы хоть презервативами пользовались? Не хочу становиться тётей. Он кинул в меня подушку, и я побежала на кухню, думая о том, как рассказать ему, что было на обмене… Как сказать, что я чуть не умерла... Пока готовила омлет, в мою голову лезли мысли о Годжо. Сглупила ли я вчера? Я правда чувствовала тепло от парня или это было от алкоголя? В любом случае, то, что нельзя игнорировать — мне удалось уснуть. Таким прекрасным сном... Мне не снились кошмары, я спокойно проспала до самого обеда, даже не услышав, как собирался Годжо... — Планета Земля вызывает Лею, как слышите? — Акио подошёл ко мне сзади и слегка испугал меня. — Слышу прекрасно, — ответила я ворчливо, но сразу же приказала себе перестать хандрить. Он сел за стол, покрытый бледно-голубой скатертью. — Ты помнишь, что мы сегодня идём гулять? — спросил Акио, когда открыл экран смартфона. — Я… Забыла. Чёрт. Я же иду с Годжо в кафе! Застыла на месте, не зная, что делать. И как мне выбрать, с кем идти сегодня гулять?..