Я люблю тебя, Грейнджер... умоляю, прости...

— Гермиона, прости! Пожалуйста… я не хотел… — Драко… уйди. Я не хочу тебя видеть. — Меня вынудили, я был дураком и идиотом… пожалуйста, умоляю прости… — Мне надо подумать… приходи вечером и я тебя выслушаю, а сейчас я хочу побыть одна… — Хорошо. Драко закрыл дверь и слёзы бессилия и злости на себя полились из его глаз. Он потерял своё сокровище… и возможно навсегда. День тянулся неимоверно долго и муторно. Весь день его мысли были только о вечере, о том что он скажет своей любимой… Гермиона услышала робкий стук в дверь больничного крыла и тихое перешёптывание вошедшего с мадам Помфри. Драко (а это был он) заглянул за ширму и убедившись что не помешал тут же вынырнул весь. В руках у него были цветы, а на лице смесь горечи, гнева на самого себя, любви и покорности судьбе. — Я тебя слушаю. Драко вздохнул и начал свой рассказ… Гермиона старалась казаться невозмутимой но в душе всё горело огнём… Драко смог оправдать себя в её глазах, но… но одного не вернёшь… её малыш… её беззащитное дитя могло умереть в любой момент и она сама вместе с ним… сквозь слёзы Гермиона рассказала об этом Драко… о, как он убивался… как просил прощения и обещал сделать всё чтобы она и малыш выжили… обещал впредь любить её и заботится больше всех… он обнял Гермиону и они сидели так долго, долго, пока не заснули. Спустя месяц полный боли и тяжёлого лечения Гермиона вышла из больницы. Она была жива и её малыш тоже. Драко обращался с ней после выписки как с хрустальной вазой, выполнял каждую просьбу, каждую слезу и каждое огорчение воспринимал как свою проблему. Никому, кроме мадам Помфри не позволял прикасаться к своей драгоценной Гермионе, только благодаря нему и стараниям целителя в один прекрасный Апрельский вечер родился мальчик Орион. Теперь их было трое и сердце Драко Малфоя слилось с двумя новыми. С сердцем любимой девушки и крошечным сердцем нового человечка, их сына…