Морозный ветер

      Бетти кутается в меховую накидку, зарываясь в неё носом.       Холод кусается изнутри, царапает лёгкие и выходит наружу ледяным паром. Казалось бы ещё чуть-чуть и сам воздух начнёт замерзать, падая на землю острыми, маленькими сосульками.       Милостью Царицы она теперь будет вечно страдать от нестерпимого холода, что шёл из самых глубин её тела. Глаз Бога под одеждой весело засиял, напоминая ей об оказанной Царицей милости.       Бетти хотела бы быть ей благодарной. Сила Царицы спасла её жизнь когда-то в глубоком детстве, позволяя прожить долгие годы.       Ей уже почти тридцать, но вечно окружающий её холод словно заморозил её тело, замедляя рост. В свои годы она едва ли могла похвастаться возрастом, поскольку выглядела на пятнадцать лет.       В Мондштате, таком тёплом и приветливом, уже привыкли к ней. Успели узнать, что она была старше того возраста, на который выглядела.       Теперь она могла выпить в баре без угрозы быть выгнанной, с обещанием в следующий раз обязательно рассказать родителям.       Пламя в камине грело едва-едва.       Бетти морщит нос и усаживается на кресле поудобнее, подтягивая колени к груди.       В Мондштате откровенно было лучше, чем в Снежной. Тёплый, игривый ветерок, яркое, тёплое солнце, что казалось намного ближе здесь, чем в Снежной… И невероятно добрые, приветливые люди.       Она и мечтать о таком не могла.       В Снежной было холодное солнце, морозный ветер, который поднимал опавший снег с сугробов и люди. Такие серьезные, строгие… Живущие в железной хватке горячо любимой правительницы.       На её родине было очень красиво. Чего только стоят потрясающие ледяные скульптуры, отражающие холодные жёлто-голубой солнечный свет.       Там было слишком холодно.       Решение отправить её за границу было единственно правильным. Тёмные от рождения волосы стали светлеть, пока окончательно не поседели, пугая строгих, но любящих родителей.       Теперь она пытается согреться в вольном городе, где милостью Анемо Архонта все люди могли жить свободно.       Потрясающе.       Сначала она тяжело входила в ритм новой жизни. Не могла привыкнуть к внезапно появившейся свободе, став заложницей собственного страха… И она бы так и осталась лицом к лицу со свободой в невозможности её коснуться, если бы не…       — Ты что, уснула? — послышался весёлый, детский голосок.       Бетти повернула голову, смотря на любопытно выглядывающего из-за спинки кресла Венти.       Весёлый бард стал её внезапным учителем, который помог выбраться из собственной скорлупы и насладиться жизнью в Мондштате в полной мере. Его беспечные наставления, уверенность в собственных действиях и красивая игра на лире позволили ей ступить на дорогу изменений.       Бетти улыбается синими губами.       — Нет.       Венти тёплый, как южный ветер. Рядом с ним хочется расслабиться, вдохнуть воздух полной грудью и насладиться нежными прикосновениями ветра к своей коже… Но Бетти ощущает только пронзительный холод.       Её органы словно покрылись толстой коркой льда, через которую не пробиться даже крови.       Бетти улыбнулась.       — Нет.       Она поднимается с кресла, ощущая, как скрипят, хрустят и пускают волны боли по телу, заставляя ноги дрожать.       — Больно?       Венти садится на подлокотник кресла, кидая на неё осторожные, обеспокоенные взгляды.       Его волнение приятно согревает давно замерзшее сердце.       — Всё хорошо, — она нежно касается кончиками пальцев его косички.       Венти — это ветер. Нежный, игривый и беспечный. Она же словно снег, лежащий под ногами ледяной королевы.       Бетти снова выдыхает из лёгких морозный воздух и кивает головой на дверь.       — Нам пора.

***

      Встреча со старым другом принесла только терпкое, липкое разочарование, окутывающее её с головы до пят. В её груди кто-то проделал дыру, куда скатывались все чувства, оставляя её чудом в живых.       Бетти потеряно опускает глаза, смотря на мысы своих тёплых сапог. На длинных, посветлевших ресницах застыли маленькие кусочки льда.       В её голове настойчиво бьются болезненные слова, отражаясь от стенок эхом:       — Ты слабая. Сама Царица даровала тебе силу, — шипит он. — Но что сделала ты? Просто сбежала.       Бетти чувствует себя разбито.       Она поволочила ноги в сторону бара, где сейчас выступал Венти.       Она открывает дверь в бар, погружаясь в громкие звуки этого здания. Шум кружек, заполненных алкоголем, переговоры пьяных и не очень посетителей, смех… Голос Венти, перекрывающий весь этот шум, подобен перезвону цветов, растущих на склонах утёса Звездолова. Прекраснее лишь звуки лиры, создаваемые его ловкими пальцами.       Отчаяние отступает всего на мгновение… Оно накатывает с новой силой, когда Венти заканчивает выступление.       Глаза её ловят Венти уже у стойки бара, где он пытался выбить себе очередную бутылку одуванчикового вина…       Бетти даже усмехается, когда свободолюбивому барду отказывают.       Ни для кого из посетителей «Доли Ангелов» не секрет, что бард оставлял после себя кучу долгов, умудряясь сбегать до того, как это заметят. Пару раз он бросал её, оставляя расплачиваться за свои долги… Но Бетти не жаловалась. Даже слова по этому поводу не сказала.       Хотя с недавних пор он перестал бросать её в «Доле Ангелов».       Она медленно идёт в сторону бара, скрипя суставами.       — Я покупаю бутылку одуванчикового вина.       Дилюк складывает руки на груди.       — Можешь сразу оплатить его долг, — хмыкает он.       — Боюсь, даже у меня нет столько моры, — она неловко улыбается.       — Я люблю тебя, ветерок мой! — хихикает Венти.       — …ты что, уже выпил? — Бетти подозрительно прищурился.       — Хе-хе… — он отвёл взгляд.       — Венти!       То тягучее разочарование, наполнявшее каждую клеточку её тела, упрямо отступало рядом с Венти. Он был её щитом от всех душевных ран и травм, залечивая даже небольшую моральную ссадину одним своим присутствием.       Бетти вздрагивает, когда Венти осторожно берёт её за руку и оставляет лёгкий поцелуй на её пальцах.       — Венти, тебе надо меньше пить… — лёд в её выдохе тает.       — Я выпил немного!       Бетти недоверчиво хмыкнула.       — Пойдём, Венти, — она встала, пытаясь утянуть его с собой. — Тебе больше нельзя пить.       Но бутылку одуванчикового вина она оплачивает и забирает с собой.       — Ох, это же мне, правда? — Венти идёт за ней послушно.       — Но не сейчас.       Подул тёплый ветер, растрепывая её волосы.       — Откуда такой ветер? — Бетти запустила руку в волосы, зачесывая их пальцами назад. — …куда пропала бутылка вина? Венти?       — Я не трогал! — он даже показал руки.       Бетти подозрительно щурится и медленно качает головой.       — У меня нет сил с тобой спорить… — пробормотала она. — Не ветер же бутылку забрал…       — Хе-хе…       Венти осторожно обвивает тонкими руками её талию, проникая под теплую верхнюю куртку, обшитую мехом. Он не горячий совсем. И не должен таким быть. Аквамариновый глаз бога лишний раз подтверждает, что Венти не должен быть горячим, но…       Его касания унимают внутренние боли в насквозь промороженных органах.       — Венти… — возмущение не успело сорваться с губ. — Спасибо.       — Не ходи в «Долю Ангелов» без меня больше, ладно?       — Ты что, ревнуешь?       Подувший вновь сильный ветер, закрывает её лицо волосами, сбивая с мысли.       — О чём мы говорили?       — Ни о чём. Совершенно ни о чём.