α + β ⩾

      От взаимной любви болит лицо.       Вот краткое резюме, если бы Зоро спросили, каково это — наконец встречаться с коком. Да дело не в том, что кок стал чаще завязывать драки, пар они теперь спускали другим образом. Просто из-за взаимной любви у Зоро постоянно менялось настроение и выражение лица.       Все потому что с коком что-то творилось. Завитушка не говорил открыто, что именно, но странно вел себя наедине с Зоро, а тот даже не мог прочесть его запаха — тот напуган, рассержен, раздражен? С бетами так сложно, а ему еще со спиралью в башке попался.       Раньше, когда чувства Зоро были безответны, он носил свою любовь спокойно в себе — валяет кок дурака на палубе или разносит напитки, у Зоро менялся только запах, если кок терся слишком близко. Ну, или надел шорты.       Теперь же Зоро постоянно хмурился, когда сидел в одиночку, силясь найти ответ: что кок от него скрывает, и почему он такой сложный ублюдок. Но стоило Завитушке выскочить на палубу с коктейлями, чтобы Усопп отнес их в комнату Нами-сан, как Зоро забывал про все мрачные мысли. Лицо его разглаживалось, в душе светлело, и он с довольной рожей пялился на Завитушку, с ног до головы в его запахе, между прочим.       Завитушка скрывался на кухне, и солнце гасло. Неосознанная улыбка тут же пропадала с лица Зоро, и брови сами собой сдвигались, хмурясь над нерешенным вопросом. А поскольку кок выскакивал на палубу по пятьдесят раз в день, лицо у обычно не эмоционального Зоро к вечеру реально побаливало от таких упражнений.       По мере того, как течка Нами подходила к концу, становилось все холоднее. Теперь на палубе можно было пускать белые клубы дыма даже без завитушкиных сигарет. Зоро выпустил такое кольцо, когда Завитушка вышел вечером покурить, и тот тихо хихикал себе в сигарету. Лицо Зоро разгладилось. Завитушка сбежал на кухню под очередным предлогом, лицо Зоро нахмурилось.       К моменту, когда на горизонте появился белый, едва различимый на фоне снежной бури, остров, гримасы Зоро заметила Робин. Она стояла, уже в теплом пальто и перчатках, и улыбалась Зоро с другой стороны палубы, многообещающе и загадочно, что Зоро решил: хер ей! Он колоться не собирается, это их с Завитушкой вопросы, пусть даже не подходит.       И Робин не подошла. Повернулась к выползшей из своей каюты Нами, та была еще слаба и раздражена, как всякая неудовлетворенная омега в конце течки, но в целом — как обычно. Справилась и без кока. Зоро кивнул ей издали, пусть сначала привыкнет к запахам обычных альф, не бить же ей сразу в нос доминантным альфой, и Нами с улыбкой кивнула ему в ответ. И тут же запустила сандалией точно в лоб — тот метко пролетел через всю палубу. — Какого хрена, Зоро! Надо кричать «Земля», когда видишь землю! — Да все ее видят, что орать-то! — Земля? Уже? — высунулась из комнаты навигатора Шивон, та куталась в подаренную теплую кофту. Своей зимней одежды у нее попросту не было. — Ура! Мы приплыли в новый дом Шивон! — заорал Луффи, который, оказывается, все это время лежал на крыше. В кухне что-то грохнуло, заматерился Санджи. Зоро снова улыбнулся и успокоился, узнавая повадки кока. Тот ну совсем не умеет расставаться.       Город был небольшим и большим одновременно. Дома стояли кучно, будто жались друг к другу в холода, но при этом у них были большие окна, высокие в полтора-два человеческих роста двери. Словно домик слепил из пластилина ребенок, не умеющий пока вылепливать мелкие детали.       Команда собралась на палубе перед высадкой. Ну и чтобы проверить, все ли тепло оделись. Зоро не собирался застегиваться на все пуговицы, мороз ему не страшен! Но когда Завитушка молча подошел и застегнул ему пальто на груди, расстегивать назло не стал. — Так, Санджи-кун и Зоро, вы сопровождаете Шивон. Санджи — потому что ей с тобой будет комфортнее, и Зоро, чтобы делов не наделал без присмотра. — Эй! — обиделся Зоро, но Нами его, конечно же, проигнорировала. — Мы с Усоппом тоже будем спрашивать, не возьмет ли кто Шивон на проживание! — Луффи от нетерпения приплясывал. — Нами-сан, быть может, купить ей небольшой дом? Я подсчитал свои сбережения… — Притормози, Санджи-кун! Это зимний остров, значит, тут сильные холода. А Шивон всю жизнь прожила на весеннем острове. Она не умеет топить печь, и разве будет она с животом рубить дрова? Нужно, чтобы кто-то мягко научил ее жизни в незнакомом ей порядке. — Эм, а ты уверена, что хочешь сойти здесь? Мы можем подыскать другой остров, — у Усоппа уже начал мерзнуть нос, потому он сомневался сильнее остальных. Шивон покачала головой, кутаясь в пальто Нами: — Нет. Мне нравится, что у этого острова нет ничего общего с моим родным. Так проще начать новую жизнь. — Тогда я постараюсь выяснить, нет ли тут странных традиций. Например, каждую весну приносить одинокую омегу в жертву богу плодородия, — сказала вдруг Робин.       На палубе повисла напряженная тишина, только Робин продолжала спокойно улыбаться. — Спасибо, крошка. Это супер-идея, — Фрэнки научился адаптироваться к мрачным заявлениям Робин быстрее других.       В город они сходили ранним утром, еще не было видно суеты на улицах и даже лампы в окнах не горели. Еще одна предосторожность Нами — разузнать о городе раньше, чем город успеет прознать о тебе. Однако в одном дворе работа уже началась, оттуда разносился шум мехов и стук молота по металлу. Санджи с Шивон свернули на звуки, и Зоро ничего не оставалось, как последовать за ними.       В небольшом дворе рядом с таким же по-детски большим домом махал молотом над наковальней гигантский кузнец. Нет, он не был великаном с эльбафа или кем-то из длинноногих, это был обычный — крайне крепкий и высокий — человек. Он на несколько голов высился над немаленьким Зоро, а его мускулы, едва прикрытые кожаным фартуком, были гораздо крупнее и рельефнее мечниковых. — Ого, — Шивон с Санджи переглянулись. — Это альфа, — тихо сказала Шивон, и Зоро цокнул языком. Когда они с коком гуляли, Зоро не догадывался сообщать ему пол каждого встречного поперечного.       Кок же серьезно кивнул и подал руку Шивон, чтобы та не упала, когда они войдут в обледенелый двор. — Доброго вам утра! — подал голос Санджи, стараясь перекричать частый стук молота. Гигантский альфа неприветливо зыркнул на них, но без всякой агрессии, и опустил молот. У него были светлые, начинающие седеть волосы, сцепленные на затылке глупой заколкой-стрекозой. Когда он выпрямился во весь свой огромный рост, Шивон пришлось изо всех сил задрать голову, чтобы смотреть ему в лицо.       Зоро расслабился, когда понял, что запах от альфы идет несильный даже после тяжелого труда, значит, он уже в паре, как и Шивон. — Чего изволите? — альфа сложил руки на груди, вздыбились огромные мышцы, на утреннем морозе от них парил пот. Даже коку стало некомфортно рядом с этой статуей маскулинности, хотя, казалось бы, у него уже есть под боком точно такой же хмурый качок-альфа. — Мы ищем дом, который мог бы принять на постой нашу подругу, — учтиво поклонился Санджи. — Она скромная вдова и намерена стать полноправным членом вашего общества, но сейчас, как вы могли заметить, она в положении, и в течение зимы не сможет топить дом и сохранять тепло сама…       Альфа прищурился, будто пытался разглядеть у своих ног мелкую кнопку Шивон. — На сносях что ли? Откуда ж мне заметить, выглядит скорее, как пельменей объелась, — пожал плечами альфа. Зоро видел, как бровь у кока дернулась, но вида тот старался не подавать. — Мы не хотели бы стучаться во все дома наугад, так что, быть может, вы подскажете нам… — Мелкая уж больно, — бесцеремонно перебил альфа. — «Зима слабых не терпит», как у нас в Винте принято говорить. Видели наших омег? Да они тебя, бета, на две башки даже подростками обгоняют. А эта почитай как десятилетка у нас будет. Без слез не глянешь, задохлик какой. — Так вы не можете подсказать нам добрую вдову, которая берет на постой?       Сказанное Санджи почему-то не понравилось кузнецу, он скривился и перевел на него тяжелый взгляд. — Откуда у нас вдовы? Войн не ведем. Подкову или меч надо, или мне тут лясы с вами точить? — Понятно, — процедил так же учтиво Санджи. — Тем не менее, спасибо за беседу. Пошли, Маримо, всегда есть таверны.       Не проронивший ни слова Зоро хмыкнул и поплелся следом. Шивон быстро поклонилась угрожающе огромному альфе и засеменила рядом с Санджи. Они не успели даже покинуть двор, как вновь начали раздаваться удары молота.       Все оказалось в точности, как заявил недружелюбный альфа. Все население снежного городка было кровь с молоком под два метра и выше, вот в чем загадка таких огромных дверей и окон.        Рассвело, на улицах стали появляться люди. Высоченные альфы сбивали с утра сосульки со скатов, омеги в красивых передниках добродушно нагибались, если хотели прислушаться, что же там внизу пищит Шивон. Или даже Санджи.       Бедняга кок то и дело упирался взглядом в чью-то роскошную грудь только потому, что она была точно на уровне его глаз. Он краснел, юные красавицы-омеги под два с лишним метра ростом хохотали так, что в горах грозила сойти лавина. — Мы не потомки великанов, просто у нас так повелось. Большие да сильные всегда были в почете, чаще женились, больше детей заводили. Вот и стала такая наша порода, — качала головой очередная отказавшая в постое тетушка. — А мелкую я не возьму. Того гляди повернешься не так, да перешибешь ее вместе с дитем. Или простудится да помрет, не привычные тут не живут. Тяжко им тут.       К обеду грустная команда все чаще стала сталкиваться на улочках города, они просто качали головами друг другу, ничего не говоря: нет, не нашлось желающих. И плата на год вперед, щедро отсыпанная Нами, их ничем не убеждала. — Быть может, Шивон-сан правда лучше подобрать остров подружелюбнее. Я хочу, чтобы ваша новая жизнь была счастливой, — вздохнул Санджи. Он мерз и хотел курить, но не мог делать этого при беременной. Зоро спал на ходу, тупо переставляя ноги следом за парочкой. — Нет, я бы хотела остаться, — замотала головой Шивон, она упрямо шагала в теплых сапожках от Нами, хотя и устала из-за ребенка больше остальных. Санджи покосился на Зоро за спиной, заодно проверяя, не потерялся ли он опять: — Все нормально, мы будем только рады продолжить путь с вами. Маримо не будет против, даже если он сейчас странно… — Что вы, совсем нет! — Шивон даже немного разозлилась на такое предположение. — Я именно что хочу здесь остаться! — Но… почему? — Санджи остановился от удивления, и спящий на ходу Зоро стукнулся о него носом. — Эй, кок! Люди спят! — Потому что здесь я «омега без слез не взглянешь». Видели всех этих омег под два метра? Они, наверное, осла могут на плечо положить и нести, если он устанет. И чем мощнее омега, тем она привлекательнее для местных альф. А мне очень нравится не нравиться альфам. Я… — Шивон немного нервно потеребила варежки. — Я больше не хочу внимания альф. Хватит. Если они будут смотреть на меня с интересом, мне будет гораздо хуже, чем если с жалостью, какая я неказистая и мелкая. — Шивон-чан… — Я уже выбрала, — уверенно перебила его омега. — И давайте продолжим поиски, только совсем немного отдохнем.       Шивон устала гораздо больше, чем показывала, и до корабля они не дошли. Завернули в тот же дворик, где горела печь в кузне и стучал по наковальне молот. — Это снова мы, господин. Мы не намерены вас отвлекать, — переговоры Санджи взял на себя. — Позвольте просто утомившейся омеге погреться возле жара кузни и присесть. Нелюдимый кузнец даже не ответил ничего, только кивнул: дозволяю. И Санджи усадил Шивон на небольшой чурбачок, поодаль от летящих от наковальни искр. Он укутал ее поплотнее в шарф и улыбнулся. — Я схожу принесу чего-нибудь подкрепиться, я видел, что на рынке есть лавки с едой. А ты, Маримо, охраняй Шивон-чан. — Я тебе что, собака сторожевая, мишенебровый? — беззлобно огрызнулся Зоро и некультурно зевнул во всю свою клыкастую пасть. Потому что был сонный, ну и так и быть, чтобы продемонстрировать угрюмому альфе, что эта беременная козявка под защитой доминантного альфы. — Судя по тому, как ты лаешься, — да, — ухмыльнулся Санджи и поспешил на рынок. Он всегда умел наладить контакт с продавцами, к тому же те знают почитай что весь город, может, кто даст совет про домик на окраине.       Шивон молча проводила Санджи взглядом и поджала ноги, чтобы поймать и сохранить больше тепла. Зоро еще раз некультурно зевнул во всю пасть и прислонился к теплой стене дома, прикрывая глаз. Все равно почует опасность волей или по запаху.       Некоторое время раздавался мерный стук молота, а потом шипение — кузнец закончил с заготовкой и окунул ее в бадью. — Я же сказал, никто такую карманную не возьмет, пользы мало, да и выглядит так, что того и гляди помрет на фоне наших омег. Так что зря время теряете, — сказал вдруг кузнец. — Ее даже охранять не надо, никто не позарится. Из них двоих больше шансов, что того бету умыкнут, он хоть и низкий, но парень на вид крепкий.       Зоро аж всхрапнул, как резко проснулся и вытаращился на кузнеца. Шивон еле заметно хрюкнула в варежку. — Кок может сам за себя постоять, — разраженно буркнул Зоро. — Такого хрен похитишь. А если похитят, нам еще денег доплатят, чтобы назад отдать, он же им весь мозг выест.       Но Шивон и кузнец вдруг хитро переглянулись. Бравада Зоро не могла обмануть альфу и омегу, от мечника исходил беспокойный собственнический запах. — Да разве против наших валькирий устоишь? Наши омеги если выбрали кого, просто на плечо закинут да понесут, — как бы невзначай бросил кузнец. Зоро скосил взгляд на улочку, на Шивон, которую ему наказали охранять, и нервно замялся на месте. Где-то там омеги посекундно перекидывали друг дружке с плечо на плечо его кока, унося волной все дальше. — О, у Санджи как раз слабость к красивым девушкам, — поддакнула вдруг мелкая предательница Шивон. Нет, она допляшется, и если не здесь, то на следующую же лаву Зоро ее высадит.       Мимо как раз проходила одна из таких могучих омег с толстой золотой косой, пущенной вокруг головы. — Я пришла за ухватами! — помахала рукой она. — Да у тебя странники. Ко мне тоже заходили, только куда мне еще заботу такую на себя вешать. Тем более омега понурая такая, будто на три поделенная. Не доживет до весны, — она развела руками перед Шивон: никаких обид, честно говорю, почему не беру. Статная омега обвела кузнечный двор взглядом. — А где третий ихний? Вот бету я бы взяла! Даром что росточком не вышел, но ласковый такой, как кот мурлыка. Дайте, говорит, леди, я вашу нежную ручку поцелую. Ручку, слыхал? Здесь, говорит, так холодно, но от вашего вида в моем сердце начинается весна! Так бы посадила на коленки и слушала, да слушала. И пускай что бета! Вот куда он подевался?       Зоро около своей стенки зашелся совсем не в простуженном кашле. Нет ничего тупее, чем показывать клыки и устраивать конкуренцию за кока с бабой-омегой, тот же сам за любое лишнее слово в ее сторону ноги Зоро повыдергивает! — Давай скорей ухваты, да я пойду, как бы его, пока я тут лясы точу, девки с северной окраины не перехватили. Те совсем уж оголодали, управы на них нет! Но мы им наших покажем! — уверенно мотнула красивой головой местная омега.       Правду кузнец сказал, как есть! Зоро думал, мозги он им крутит, но нет — дамочки-омеги тут совсем ошалевшие. — Что-то и правда застрял где-то Дуро-Завитушка, точно потерялся. Ты тут сиди, я пойду, кока найду и вернусь, — торопливо приказал Зоро, но перед тем, как метнуться по улице, все же еще раз обнюхал воздух вокруг кузнеца-альфы. Запах был спокойный, безопасный для Шивон: запах зрелого давно уже не в поиске альфы. И полетел вниз по улице, то и дело поскальзываясь на обледеневшей мостовой.       Шивон и альфа опять коварно переглянулись, и мрачный кузнец вдруг расхохотался — громко и сотрясающее: — Да-ха-ха-ха, — и замер, когда в его смех влился негромкий серебристый смех мизерной омеги. Они оба замолкли, настороженно разглядывая друг друга, Шивон втягивала морозный воздух, но он пах только каленым железом и спокойным парным альфой. — Хах, такой простак, — крякнул кузнец первым. — В этой сфере он тоже старается быть доминантным, — по-доброму улыбнулась Шивон. После того, как ее альфа смог покинуть ее в беде, такая привязанность мечника к бете, которого даже не укусишь, казалась ей очень трогательной. — А ты, четвертинка, смотрю, не такая простушка. Остра на язык. Как звать? — прищурился кузнец. — Шивон. — А я Анза. — Хорошее имя, — довольно кивнула омега. — У меня так бабушку звали.       Она встретила прямым смелым взглядом пристальный взгляд альфы, какие дерзкие шутки позволяет себе эта омега?! Но Шивон не хотела больше никогда нравиться альфам, и не хотела их бояться. На самом деле у нее было два условия для своего нового дома, и второе зависело уже не от местных, а только от нее.       Медленно уголок рта альфы приподнялся в улыбке. — Малявке палец в рот не клади, с местными потягаться можешь. Я начинаю работать в пять. Раздуваю печь, раньше на этом жаре жена всегда пекла хлеб, чтобы зазря печь не гонять. К нам кто за булкой, кто за подковой забегал. Уже год как некому хлеб печь, а жар у нас в городе ценнее золота. Глупо его так тратить. Сдюжишь помогать — возьму. Хлеб-то печь умеешь? — Шивон-чан печет лучший хлеб во всех семи морях! — влетел в разговор Санджи, на ходу подмигивая омеге. Он держал в руках сверток с перекусом, но общий вид имел помятый, один рукав был почти оторван по шву. — Прошу прощения, меня почему-то преследовала какая-то обворожительная леди. Я бы с радостью позволил себя похитить, если бы не оставил тут вас и… НУ И ГДЕ ГРЕБАНОЕ МАРИМО?!