α + β ⩾

      Зоро втащил его рывком внутрь, хоть Санджи попытался уцепиться за дверь, но лишь царапнул по ней ногтями, как быстро все случилось. Внутри Зоро тут же приложил его лопатками о стену, по-животному обнюхивая шею, пока Санджи охал от удара. Дверь медленно притворилась с издевательским скрипом. Зоро издал какой-то похожий на рычание звук. Ну да, на площади молодой альфа в ярости схватил Санджи за грудки, конечно Зоро злит агрессия чужого альфы на его паре. — Это только накидка, — проблеял Санджи и сам ненавидел себя за то, как вспотела вдруг от страха спина и ослабли колени. Вблизи зрачок Зоро был вовсе звериным, а дыхание было дыханием быка на корриде. — Чужого запаха на мне нет. Смотри!       Нервно соскальзывая пальцами с узла, он растеребил завязки и стянул с себя плащ, пока Зоро отвлекся на обнюхивание несуществующих желез у него за ухом. Он отбросил плащ подальше, чтобы удалить запах.       Мягкое шуршание плаща отвлекло Зоро, он выпрямился и внимательно посмотрел на Санджи. То, что Санджи начал раздеваться сам, ему понравилось. — Видишь, я больше ничем не пахну, — заискивающе улыбнулся Санджи, невольно косясь на плохо прикрытую дверь. Загорелая шея Зоро блестела от проступившего пота, и Санджи ощущал невероятный жар, исходящий от тела альфы. Ни один бета никогда не был таким горячим на ощупь.       Санджи был плохо знаком с этой частью жизни альф. Раньше он входил в Гнездо спокойно даже во время гона Зоро. Мечник был угрюм, немного агрессивен и молчалив, но всегда оставался в контакте, отвечал на вопросы. Сейчас же казалось, что он не слышит человеческой речи за ревом гормонов в крови.       И фраза «Я больше ничем не пахну» определенно была лишней. Санджи подумал об этом задним умом. Когда Зоро резко вжался в него всем телом, Санджи ощутил на бедре и животе огромный альфий член через мягкие штаны. Грубым движением Зоро наклонил голову Санджи в сторону, чтобы получить больше доступа к шее. Прижался сразу носом и ртом, шумно втянул воздух. Санджи весь напрягся, ожидая укуса, но его не последовало. Зоро крепко держал его и вбирал в себя «пустой» бетский запах. — Ла-а-адно, Маримо, — нервно пробормотал Санджи и положил руки Зоро на плечи. Даже если Зоро не помнит себя, он все еще его Зоро и нуждается помощи. — Давай успокоимся. Если ты будешь хорошим мальчиком, — он сглотнул от напряжения перед тем, как сказать, — то я помогу тебе расслабиться.       Зоро резко обхватил его за талию и прижал к себе плотнее, не давая оттолкнуть за плечи. Санджи слегка уперся, пытаясь вывернуться, и ощутил, как трется о ерзающие бедра член альфы. Зоро издал облегченное утробное урчание, его член слишком долго жаждал разрядки. И Санджи замер. Ему явно не стоило шевелиться, Зоро, кажется, получше, иначе он бы укусил… Толчок выбил почву из-под ног Санджи, Зоро рванул его на себя, развернул в полете, роняя на кровать со скомканными простынями. Санджи успел повернуться лицом вверх, как раз чтобы увидеть набрасывающегося на него Маримо. — Нет, полегче! — он уперся Зоро ладонью в лоб, но тот легко сбоднул ее и прижал Санджи к кровати. Нагнулся к животу и задрал одновременно пиджак и рубашку одним рывком. Живот Санджи вжался от влажного горячего языка на пупке, Зоро яростно его вылизывал. Против воли изо рта Санджи вырвался нервный смешок. — Ха-ха, что ты творишь, дурацкий альфа.       Зоро ощутил вибрации смеха в животе и заинтересованно приподнял голову, расценивая это как положительную реакцию от своего омеги. С тем было что-то не так, он выглядел напуганным и напряженным, и никак не хотел подчиняться запаху своего альфы, велящему расслабиться и принять его страсть. Все дергался, а мышцы тела были напряжены под его пальцами и языком. Смешок был первым маячком, что омега поддается феромонам своего альфы.       Нетерпение сжигало Зоро изнутри, он чуть с ума не сошел в этом одиноком номере. Потому он торопливо перевернул свою пару и поставил на колени, когда Зоро пометит его, омега не будет больше бояться альфьего запаха и желания, они станут единой парой. Он будет доверчиво лежать в его объятиях.       Омега вскрикнул и попытался лягнуть его ботинком, да так сильно, что у Зоро в глазах потемнело. Сильный, выносливый — это хорошо, он легко примет всю страсть гона альфы, именно такая пара Зоро и нужна. Зоро нравился его гонор, его светлая нежная кожа, волосы, словно сияющие своим собственным светом в полумраке комнаты, низкий голос и дрожащий внутри живота смех. Этот омега никогда не будет принадлежать никому другому. Вот только он сильно сопротивляется феромонам доминантного альфы, нужно попридержать его, чтобы аромат подействовал.       Альфа в Зоро знал на уровне инстинктов, что ни один омега не сможет противостоять, если на него направлена вся мощь его желания. Не зря говорят, что доминантный альфа не ищет, он назначает себе пару. Его запах может заставить подчиниться и отдаться любого омегу, и тот не пожалеет об этом. Доминантный альфа никому не позволит даже взглядом обидеть свою омегу, их потомство будет под непоколебимой защитой, и он никогда не покинет свою омегу во время беременности и вскармливания. Омеги никогда не проигрывают, если доминантный альфа назначает их своей парой.       Крепкий и гибкий, как зверек, омега вывернулся из-под него и уперся ладонью в кадык, все время косил взглядом на дверь. Нет, Зоро не даст ему ускользнуть, не в этот раз, когда там в коридоре гуляют чужие альфы. Может поиграть в прятки потом, когда ему вздумается. Когда Зоро завладеет этим красивым светловолосым омегой, он будет в отличном настроении и поиграет с ним, если тот попросит. Но не сейчас.       Зоро рывком снова развернул свою пару лицом в кровать и прирыкнул на него: лежи смирно, ты будешь королем в жизни альфы только после того, как он лично вручит тебе корону. Уперся рукой в подушку так, чтобы запястье с железой терлось о нос омеги, так феромоны быстрее подействуют. Второй рукой он вжимал лопатки омеги вниз, чтобы вредина не мог извернуться и зажать носа. Он перестанет трусить и станет покладистым, когда захмелеет от доминантного запаха. Зоро действовал на инстинктах, как десятки поколений альф приручали непокорных, самых выносливых и прекрасных омег до него.       А Санджи не смог ударить. Он испугался рычащего альфы, совсем как недавно Усопп. Это холод в сердце от страха был не достоин гордеца Черной ноги из Мугивар, но темный полный желания взгляд Зоро страшил его до мурашек. Его грубость и неровное дыхание говорили, что Зоро полностью утратил контроль над своим альфой, и Санджи не докричаться до него. На что он надеялся, что они будут трахаться по его правилам?! И он пытался вывернуться, сбежать, манила тонкой-тонкой щелью не до конца захлопнувшаяся дверь.       Он лягнул и вывернулся из-под Зоро, всегда более гибкий и ловкий, чем альфа. Но тот напирал всем весом, цеплялся жадно, почти впиваясь в Санджи ногтями. В отчаянной, словно речь шла о праве на жизнь, борьбе Санджи ударил его в горло. Если альфа задохнется, то на миг ослабит хватку и даст шанс вывернуться и ускользнуть. Зоро поперхнулся, едва не закашлялся, но добычу свою не отпустил, как бульдог не разжимает челюстей.       И тогда Санджи понял, что проиграл. Он мог бы ударить и перебить Зоро трахею, ударить по глазам, разбить череп. Но не станет этого делать, не сможет сделать Зоро инвалидом ради своего спасения. У Маримо есть мечта — стать сильнейшим мечником, и Санджи никогда не станет тем, кто хоть малым росчерком попытается перечеркнуть ее.       Тем более эта схватка не на выживание, вся эта схватка случилась из-за любви и желания Зоро. Как может Санджи искалечить его просто за то, что Зоро его любит?!       Потому, когда он ударил его в кадык точным движением, рука сама собой замедлилась и просто уперлась в горло Зоро. Нет, Санджи не смог. Он зажмурился, постепенно осознавая весь ужас последствий.       Вот он закономерно поплатился за свое доброе сердце. Зоро высвободился и грубо перевернул его, уткнул лицом в подушку, оперся рукой прямо около лица. И снова принялся обнюхивать и вылизывать его за ухом.       «Он пытается пробудить спящую за ухом железу омеги», — понял Санджи, пока лежал вдавленный второй рукой в кровать. И ему даже стало жаль бессмысленных стараний Зоро, его попыток учуять манящий омежий запах, которого нет.       Правда, он быстро распрощался с жалостью, когда Зоро приподнялся и сдернул с его ягодиц брюки. Голой кожи тут же коснулся влажный, сочащийся смазкой член альфы. — Нет, нет, Зоро, стой, я не готов, — затараторил Санджи, мелко вихляя бедрами, чтобы Зоро не вздумал вставлять. — Я не могу так сразу принять тебя, ты же знаешь…       Рука Зоро, та, что терлась о нос Санджи, покинула подушку и раздраженно поймала верткие бедра, вторая еще жестче вжала Санджи в постель, из легких тут же вылетел почти весь воздух.       Горячий член теперь обжег кожу точно между ягодиц, ткнулся влажно в проход. — Стой, Зоро, не так быстро! Блядь, Зоро! — паника захлестнула Санджи, он не мог навредить Маримо, потому что был в ясном сознании. Но вот ум Зоро помутнен гоном, он не понимает, что Санджи — совсем не омега. Принимать его за омегу так естественно, ведь никто другой в сознании альфы не может стать его парой. Зоро что-то невнятно проуркал, рука с затекших лопаток ласково переползла на мягкие волосы и потрепала их. В легкие хлынул воздух, Санджи облегченно перевел дух, Зоро все же не сделает ему…       Зоро вошел одним толчком почти до конца. Не прямо до конца, потому что Санджи сжался от испуга сильнее, чем даже упрямо торкался в него альфа. А еще Санджи заорал — громко и бессвязно — от резкой и сильной боли. Еще вчера у них был секс, и Зоро кончил в него, оставляя густой марьяжный запах и чувство пустоты внутри, когда вышел из его тела. Но это лишь отчасти подготовило Санджи к грубому резкому проникновению сегодня. За день тело беты почти забыло эту разрывающую изнутри форму огромного альфьего члена. — Зоро! Больно, больно! Стой, Зоро! — бился под ним Санджи, он цеплялся руками за подушку и спинку кровати, но не мог дернуть бедрами. Еще немного, и Зоро насадится до предела, и тогда Санджи лишится возможности двигаться, насаженный на Зоро, как рукавичка. Рука Зоро была словно каменная, мечник теперь медленно, но так же неумолимо вводил в него член до упора. На глазах Санджи выступили слезы, но он не замечал этого в агонии боли. Он кричал, и чувствовал, как втыкается в него член Зоро, словно проделывая новую дыру в совершенно плотной, лишенной отверстий плоти. Словно Зоро сам решил назначить место в Санджи, где он пробурит дыру для своего члена.       Зоро упрямо дошел до конца, его живот коснулся ягодиц Санджи, и у того перед глазами все стало черным. Он больше не мог дергаться, только беспомощно всхлипывал в подушку, шепча, чтобы ублюдский мечник остановился.       Всхлипывания возымели больший эффект, чем крики. Зоро озабоченно перегнулся через поставленного на карачки омегу, прижался носом в место железы у него за ухом и что-то успокаивающе проурчал. Санджи лишь вскрикнул, когда член внутри него начал смещаться из-за нагибающегося альфы, и чуть не потерял сознание.       Зоро аккуратно лизал его за ухом, призывая ершистого омегу сдаться наконец под напором и ощутить все великолепие единения со своим альфой. Доминантные альфы никогда не оставят, всегда защитят свою пару, не надо упрямиться и бояться. Ну же, гонорливый и яркий, как солнце, омега, тебе понравится принадлежать Зоро.       Зоро лизал «спящую» железу омеги, чтобы тот успокоился, и постепенно начал двигать бедрами. Перед глазами Санджи потемнело, а потом взорвались звезды, когда Зоро вышел и резко вошел обратно. Из груди вырвался отчаянный крик. Зоро убьет его, бета не может течь под альфой во время гона, как это делают омеги! — Зоро, — Санджи хрипел и сбивался с каждым ударом, что втрахивал его в кровать, — притормози, ах—ах, Зоро, твою мать. Мне больно.       Тот только успокаивающе поуркивал. Но вдруг замолчал и замер, войдя в Санджи до упора: немного погодя в коридоре послышались шаги.       Зоро услышал их раньше всех, ведь он должен охранять своего омегу. Потому он приподнялся слегка на руках, поворачивая голову и весь превратившись в слух. — Эй, в последнем номере! Я слышала крики! Этот альфа посмел наброситься на кого-то?! — дверь скрипнула, девушка с ресепшена взялась за дверную ручку, но не решалась заглянуть внутрь. — Я позову охрану, — прокричала она, явно не уверенная, в безопасности ли сама сейчас. Санджи цеплялся за ее голос, как за маяк во тьме. Внутри тела от члена альфы растекалось пламя боли. Но теперь все кончится. Его услышали, его вызволят, и это мучение закончится. Он едва не потерял сознание от облегчения.       Но тут же ощутил, как в его ягодицы впились ногти Зоро. Взгляд мечника метнулся к катанам, прислоненным к изголовью кровати. Он зло рыкнул, явно не намереваясь никого подпускать. Ни один чужак не войдет в комнату, где альфа делит страсть со своим омегой. — Так и знала, что альфы — животные. Я приведу помощь… — пробормотала девушка за дверью. И Санджи испугался: связь альф и бет на этом острове противозаконна. И если сюда ворвется охрана, они все поймут и попытаются связать и арестовать Зоро, который даже сам себя не помнит в горячке. Доминантный альфа никого не подпустит к своей паре в гон, потому Зоро будет сражаться до последнего, возможно даже катанами, он владеет мечами на уровне инстинктов.       «Зоро убьет их всех до единого», — вдруг четко осознал Санджи. Разорвет зубами, разрежет на куски, если они попытаются отобрать у альфы пару. Простых людей, которые прибегут спасать жертву «похотливого альфы». А ведь Санджи сам пришел сюда. Они обвинят в убийстве Зоро, но виноват будет Санджи. — Все в порядке, милая леди, — было страшно, ужасно страшно терять последний шанс вырваться из объятий обезумевшего альфы. — Это наши постельные игры! Мы постараемся вести себя потише! — хрипло прокричал Санджи, почти что осязая, как защелкивается на нем до хруста костей невидимый капкан.       Зоро хмурился, вслушиваясь в голос из коридора и то, как его пара отвечает ему. Ревниво склонился к уху Санджи. Тот снова едва не закричал от того, как сместился внутри него огромный член, но успел схватить зубами подушку. В глазах на секунду потемнело. — …проведать вас, — он очнулся из секундной потери сознания на конце фразы девушки. Что она говорила? Зачем? — О, нет нужды! Я сам навещу вас потом, я принес корзину с едой, чтобы провести побольше времени с партнером наедине, — он старался звучать как можно более беззаботно. Зоро вновь за каким-то чертом поставил запястье прямо перед его носом, оно мешало говорить. — Хм… хорошо, по большому счету, это и не мое дело, чем там забавляются альфы, — протянула девушка, а потом звук ее шагов начал удаляться по коридору.       Санджи замер, уставившись в тоненькую щель проема двери. Она забыла запереть Зоро снаружи! Эта тонкая линия ускользающей надежды…       Санджи очнулся от мечтаний о побеге, когда Зоро напомнил о себе, потерся носом у него за ухом, а в нос в пятый раз ткнул свою руку. Да что с ним такое?! И заторможенный болью ум Санджи наконец постиг этот жест: Зоро пытался успокоить своего омегу запахом и вызвать у него возбуждение, чтобы тот не пострадал от яростного желания альфы. Он заботился о нем в своем безумии страсти. Вот только тело Санджи не могло откликнуться на то и дело отчаянно бросаемые альфой позывы. — Прости, Зоро, — прошептал Санджи, готовый к тому, что альфа продолжит разрывать его тело. Он прикрыл глаза, чувствовал только, как ласкается о его волосы Зоро, а потом спускается ниже… Санджи дернулся, когда ощутил, как широко разевает клыкастую пасть Зоро в миллиметре от его шеи. Но было поздно, да и разве позволил бы альфа вырваться от своего укуса?       Санджи закричал в подушку, запихивая ее сам себе в горло, когда клыки рассекали его кожу и вонзались глубоко в шею. Мир крутился перед глазами, словно Санджи падал, падал и падал в беспамятство, но у беспамятства не было дна. Шея стала горячей — по ней потекла кровь прямо на подушку под Санджи.       Зоро укусил его, чтобы сделать своим. Там, на свету и счастливом Санни Маримо так страшился сделать это с Санджи, даже кусал сам себя за руку. Но правда в том, что это все равно было неизбежно, как рок. Пустые лунки укусов — постоянный спутник алфавита, и Санджи верно обуяла гордыня, когда он думал, что их отношения с альфой особенные, и тот никогда не сделает ему больно из-за своих желаний.       Зоро опять заработал бедрами, не разжимая клыков. Санджи старался расслабиться, превратиться в тряпку, которую мнет и терзает раззадорившийся пес, только так Зоро ничего ему не сломает. И он валялся под Зоро безвольной куклой, как всегда лишенный движения, когда альфа заполнял его до конца, не способный сейчас сбежать при всем желании, даже если дверь осталась открытой.       Зоро наконец разжал челюсть, превращая конец укуса в поцелуй шеи. Наверное, его рот был железным и сладким от смеси крови и индуктора. Он победно заурчал, с задором вколачиваясь в тело Санджи, тот уже лежал плашмя на кровати, полностью одетый, только брюки приспущены, и молился, чтобы все поскорее кончилось. Шея ныла от боли, индуктор смешался с кровью и не давал ей сворачиваться в ранке, та капала и капала на постель, впитываясь в подушку.       Санджи превратился в одну мысль: дожить до конца и выбраться, не позволить Зоро загубить чужую и свою жизнь из-за гона.       Но как только он ощутил, как тепло наполняет его изнутри, точно как вчера ночью, его сердце обуял неподконтрольный ужас и паника. Он забился под альфой, пытаясь вырваться и только сильнее раня себя. Недовольный Зоро с силой надавил ему на лопатки, приказывая глупому омеге не рыпаться.       Но Санджи не мог! Он был слишком напуган предстоящим. — Пожалуйста, Зоро! Ты разорвешь меня! — зашептал он сквозь слезы, все равно боясь подать голос. Да Зоро и не слушал. Он запрокинул голову от удовольствия и застонал, когда внутри Санджи стал постепенно набухать узел.       Санджи кричал. Вжимался лицом в подушку и кричал в нее до хрипа, пока там, над ним, мурлыкал от довольства и гладил его голый крестец распустивший прямо в него узел альфа. Помечен и оплодотворен, теперь строптивый солнечный омега, жадный на запах, может капризничать и своевольничать, теперь он навсегда принадлежит Зоро, и тот спокоен. — Ааррр, — хрипел Санджи, чувствуя, что узел все пухнет и пухнет, не останавливается, и вот-вот сейчас разорвет Санджи изнутри на куски. Пульсирующий толчок, еще толчок. Озабоченный Зоро склоняется проверить, не изменился ли запах помеченного омеги наконец на их общий. Узел пульсирует еще раз, и Санджи теряет сознание от боли.       Кошмар был суетным и потным, в нем лицо Зоро менялось всякий раз, когда на него смотрел только Санджи. Вот они за общим пиршеством на Санни, все смотрят на дурачащегося Луффи и хлопают в ладоши, а Санджи влюблено задумался, засмотревшись на Зоро. И вот, стоило всем отвести взгляд, как лицо Зоро начало колыхаться, как под слоем воды. Стало становиться жестоким, звериным, во взгляде зажегся тот самый блестящий хищный огонек альфы. Никому из накама не положено было видеть этого лица Зоро, маска слезала с него только лишь при условии, что от мечника отведены все до единого взгляды. Но Санджи как-то узнал, как-то обманул проклятие оборотня и видел его истинную личину. И в этот момент Зоро резко поворачивал голову и смотрел прямо ему в глаза.       Санджи проснулся от этого взгляда, и одновременно — от боли. Они лежали в кровати на боку, член Зоро все еще был внутри него, но уже не так распирающе. Зато обнимавший его со спины Зоро опять вонзился в шею клыками. Санджи хапнул ртом воздух, как задыхающийся утопающий хватает воду, и захлебнулся.       Кричать нельзя. Зоро впился зубами и держал, очевидно стараясь спустить в шею как можно больше индуктора. Первый укус не сработал, но он не мог отпустить свою пару не меченной. Старые лунки противно саднили, растревоженные новыми неподалеку, но и с ними результат альфу ожидал тот же.       Его упрямый омега не перенимал его запаха после метки, не надевал как обручальное кольцо его запах. В мире доминантного альфы попросту не существовало другого сценария, кроме того, что выбранный человек становится его парой, и он повторял ритуал.       Санджи бессильно закрыл глаза, отдаваясь всем спектрам боли — на шее, внутри, где все еще покоился альфий член. Он с трудом поднял руку и положил ее поверх обнимавшей его сильной руки. — Зоро? Тебе лучше? Ты меня слышишь теперь? — прохрипел он слабо. Зоро разжал челюсть, приподнял голову, вслушиваясь в слова. И в сердце Санджи мелькнула было надежда, как Зоро уркнул и принялся вылизывать лунки на его шее от крови. Он все еще не обрел своего разума.       Санджи безвольно лежал в его руках, не смея сопротивляться. Быть может, когда Зоро вытащит свой член…       Тот как в издевку вдруг снова начал крепнуть и увеличиваться прямо внутри беты. Второй укус спровоцировал желание очередной вязки. В природе все последовательно и логично, только ее уравнение не срабатывает, если вместо омеги на месте переменной оказывается бета.       Зоро ласково обнял Санджи, плотнее вжимаясь в него бедрами, чтобы затвердеть и увеличиться сразу на самой глубине тела своего партнера. Санджи сжал зубы, готовясь перенести еще одну пытку. Он не должен выдать Зоро, пока тот так уязвим и не помнит себя.       Он опять потерял сознание из-за узла, и снова очнулся от укуса. На третий или четвертый раз Санджи впал в горячку от бессилия. Он уже сам плохо помнил себя, но так ослаб, что уже не мог кричать, так что охрана не пришла.       Он терял сознание и выныривал в реальность снова. Зоро бился над ним, как над сломанной вещью, с которой уже нужно прощаться, но ты упрямо не желаешь расставаться с ней. Кусал его снова и снова, кончал и раздувал внутри узел так часто, что Санджи казалось, что все внутри него горит и полыхает, а живот порвется от накачанной в него спермы.       Иногда Зоро поил его, отхлебывая сам из огромной бутыли воды на тумбочке и сцеживая из своего рта воду с кровью и индуктором в рот свой пары. Все альфы поят так измотанных их желанием омег во время гона, и Зоро был заботливым альфой. Его упрямый омега благодарно хватал сухими губами воду, выдыхая в ответ толчками его имя. Зоро не собирался покидать его, оставлять не помеченным своего упрямого омегу с мягкими волосами и приятным голосом.       Одежда уже давно валялась на полу, Санджи не мог знать, на каком из заходов Зоро избавился от нее окончательно. Шея позади ныла даже во сне, даже в беспамятстве, а все, что ниже спины, превратилось в один сгусток боли. Чтобы отключиться, нужно было только подумать о нем.       Изредка Зоро выходил из него, и из Санджи толчками вытекала густая альфья сперма. Все простыни под ними уже пропитались ей, как подушка — стекающей с его шеи кровью напополам с индуктором. Санджи казалось, что он бредит, когда он выныривал из снов об истинном никому не известном лике оборотня-Зоро. Его соски болезненно горели, затертые и зализанные альфой до кровавой корочки, на пальцах были маленькие царапины-ранки. В какой-то момент бешено прикрывался в беспамятстве руками от очередного укуса, и Зоро мягко убирал пальцы норовистого омеги зубами прочь с шеи. Но глупый омега совал и совал их туда снова, вот клыки случайно и зацепили пальцы. Омега любил поиграть, но все никак не мог понять, что все игры после того, как он понесет на себе знак, что навсегда принадлежит Зоро.       Потому Зоро не останавливался, в его мире просто не было такого слова. Он желал сделать своим только этого омегу, и он ни за что не отступит.