Новый амазон

На встречу со свекровью Лили тащилась, как на каторгу. И всё время, пока близняшки щебетали с бабушкой, думала грустные думы. Как жить дальше? Северина не бросит – но быть камнем на шее у подруги не хотелось. На себя и девочек Лили бы, наверное, заработала – но приёмный сын жрёт, как не в себя, а теперь ещё сестра и племянник… Хорошо, что Петуния наконец-то решилась сбежать от своего агрессивного тролля, но боже мой, как же не вовремя! - У тебя сын, Лили? – вопрос Карлотты заставил вернуться в реальность. – Откуда? - Так получилось, - выдавила из себя Лили, опустив голову и не смея взглянуть в глаза свекрови. - Давай-ка поподробней, девочка моя, - Карлотта встала из-за стола и подошла к Лили вплотную, нависнув над ней – как это делала мать, выражая своё неудовольствие. Лили зажмурилась и вжала голову в плечи, ожидая затрещины. - Лилс, ты чего? – Северина пихнула её в бок. Лили робко приоткрыла один глаз. Карлотта всё так же нависала над ней, но выглядела не разгневанной, а растерянной. - Что случилось, дочка? Кто тебя обидел? Слёзы хлынули градом. *** Семья Эванс со стороны выглядела благополучной. Муж – предприниматель, жена – домохозяйка, две дочки – Петуния и Лили. Муж не пьёт, жена не скандалит, девочки аккуратные, вежливые. Все Эвансы с соседями здороваются, доброго дня желают, говорят о погоде и цветочках. Сор из дома не выносят, в чужие дела не лезут – идеальная семья! Это на людях. А дома… Мистер Эванс хотел сына. Продолжателя рода и семейных традиций. Дочери на эту роль не годились, поэтому внимание им уделялось по минимуму. Миссис Эванс хотела, чтобы всё было безупречно. Или хотя бы выглядело. Но безупречно. Добивалась она этого драконовскими методами. Петуния и Лили даже дышали по распорядку. И рванули из родительского дома, как только подвернулась возможность. У Лили это была школа. У Петунии – замужество. Без раздумий, как в омут головой, за первого, кто сделал предложение… Очень скоро Петуния поняла, что ошиблась. Критически ошиблась. Раньше от неё требовали быть идеальной дочерью. Теперь – идеальной женой. Всё должно было быть по струночке, по линеечке, ни пылинки, ни пятнышка… Отцу предложили работу в Новой Зеландии – продвигать филиал фирмы. Пару месяцев спустя Эвансы-старшие собрались и уехали. Навсегда. Домик, где выросли Петуния и Лили, был продан. Из полученной суммы родители выдали дочерям «подъёмные». Своей доли Петуния даже не увидела – Вернон с самого начала отстранил её от управления финансами. Деньги на расходы выдавались под строгий отчёт, причём Вернон не гнушался вычеркнуть из списка тюбик зубной пасты - «Порошок дешевле!» или фруктовую пюрешку для Дадли – «Натрёшь яблоко!». И сдачу требовал до последнего медяка. И наказания. За каплю воды на полу, за отпечаток детского пальчика на зеркале, за то, что сидит без дела, что не так смотрит, что не так дышит… Слава богу, большую часть дня Вернон проводил в своей конторе. Петуния не без оснований подозревала, что его там удерживает не здоровый трудоголизм, а пышные прелести секретарши Мэри Грейс, но протестовать не осмеливалась, и даже в глубине души была благодарна этой особе. А ещё Вернон терпеть не мог Лили, обосновывая своё неприятие тем, что та якобы ведёт недостойный образ жизни. Родила детей без мужа – чему она научит девочек? Живёт вдвоём с подругой – на редкость вульгарной особой, как бы не лесбиянкой, фу, гадость… На самом деле неприязнь Вернона имела куда более приземлённые причины. На свадьбе с Петунией он, перебрав, полез с непристойными предложениями к подвыпившей Джемме. Та его страсть не разделила, реплики «Красотка!» и «Огонь-баба!» комплиментами не посчитала, а когда Вернон попытался перейти от слов к делу – подвесила его вверх ногами и отлупила по толстой заднице, уронив напоследок башкой в унитаз… Ни Лили, ни Петуния об этом так и не узнали. Джемме было откровенно противно вспоминать развязного пьяного маггла, Вернон же и подавно не желал кому-то рассказывать о своём позоре. А ещё с того дня он истово возненавидел всё, что относилось к магии, даже детские книжки. Если что-то такое дарили Дадли, Вернон, конечно, благодарил, но после ухода гостей отбирал подарок у сына и рвал в клочки или жёг в камине. А потом принимался «воспитывать» жену, кто же виноват, как не она, что ребёнку прививаются неправильные вкусы? Больше всего Петуния боялась, что Дадли окажется волшебником. Сама-то она обладала очень слабым магическим даром. Её способностей едва хватало на сад и уборку. А сын рос и неуклонно приближался к тому возрасту, когда у детей случаются первые выбросы… *** - Ну-ка высморкайся, - приказала Карлотта и сунула в руки Лили большой женский платок в шотландскую клетку. – Так, Северина, ты вроде вменяемая – выкладывай! - Да нечего тут выкладывать, леди Поттер. У Лили с родителями… сложные отношения. - Не сложные, - хлюпнула Лили. – Никакие у нас отношения… Простите… Я не хотела… Можно, мы пойдём? - Куда? – грозно вопросила Карлотта, и Лили снова съёжилась. - Домой… У меня там сестра с сыном… Её муж побил… Северина взглянула на зависшую в изумлении Карлотту и сочла нужным пояснить: - Петуния – сквиб, и и живёт с магглом, а у магглов всё наоборот. Её муж – здоровенный ублюдок, ненавидит всё волшебное и запугал Пет до полной невменяемости. А родителям плевать, они в Австралию уехали… - В Новую Зеландию, - поправила Лили. Мокрые ресницы слиплись, нос покраснел, и выглядела она ребёнком, несправедливо и жестоко обиженным. - Один хрен, к антиподам, - отмахнулась Северина. – Что? Бабушка так говорит, значит, приличное выражение! Карлотта фыркнула. - Когда у твоей бабушки котёл взрывался, мы все за ней записывали. Она у нас Продвинутое Зельеварение вела, так что не говорите мне за приличные выражения Октавии Принц!.. Лили, детка, ты себе под глазом дырку протрёшь. Лили поспешно отложила платок и длинно, со всхлипом, вздохнула. Из-под стола выползли близняшки и с двух сторон прижались к матери. - Барышни, это что за прятки? – изумилась Карлотта. - Так Нарцисс делает! - Мы тоже решили попробовать! - Он большой, он лучше знает! - Вдруг там что-то интересное! - А там только кусочек пирожного! - Мама уронила! - А тётя Северина наступила! - И его даже съесть нельзя! - Он совсем по туфле размазался! - Сколько раз я вам говорила не подбирать с пола? – от возмущения слёзы высохли мгновенно. - Так это дома нельзя! - А здесь не дома! - Нигде нельзя! А «не дома» - особенно! - А мама Джемма разрешала… - Маме Джемме я уши откручу! – зловещим тоном пообещала Карлотта. Близняшки испуганно притихли, Лили прыснула. Бывшая свекровь оказалась совсем не такой страшной, как она себе напридумывала.