Токийские мстители.

            Джу шагал по асфальту, гуляя по утреннему парку. Запах свежести и недавно прошедших сумерек гармонично сочетался с яркими лучами солнца. В это время многие ещё спят. Спит и Хаяко, которая снова засиделась до поздна, сочиняя стихи. Окумура слабо улыбнулся, вспоминая спящую девушку. Вспоминая то, как она поморщилась во сне от едва заметного поцелуя в щеку возле носа. Юноша выдохнул, доставая сигареты. Повертев в руках пачку, Джу проверил сколько ещё осталось. И, закрыв, отправился дальше. Ноги сами привели его к лавочке. Усевшись, Окумура посмотрел на правую руку. Пальцы коснулись красного браслета из ниток. Три таких браслета были у Хидэки Накадзимы. Юноша выдохнул, прикрывая глаза. Память сама уносила его на события восьмилетней давности.             Закат плавно скользил по горизонту, унося за собой день. Маленький мальчик нехотя возвращался домой. Там его никто не ждал. Отец-алкаш, которого выгнали из шестёрок мафии. Жестокая мать избивающая своего сына, которую отец отдал мафии, чтобы заплатить долг, но до сих пор остался должен. Маленькие кулачки сжались, ногти впились в ладонь. Злость. Обида. И слёзы, сжимающие горло. Окумура недовольно цыкнул. Он не должен плакать. Если станет хоть на миг слабым — умрёт. А умирать, как собака, ему хотелось меньше всего. Джу завернул в переулок, слишком поздно заметив пять теней скользнувших следом.       — "Нет... Только не это... Не хочу быть рабом. Не хочу стать разменной монетой..." — стучало кровью в висках, когда мужчины начали медленно окружать мальчика.       — Сколько ему? — как бы невзначай спросил один мужчина у другого.       — Десять лет.       — Заморыш. Будет вместо подай-принеси. — они спокойно обсуждали дальнейшую судьбу Джу, будто его тут нет! Окумура цыкнул. Просто так сдаваться он не будет. Мальчик налетел на одного с кулаками. Но что мог сделать ребёнок против взрослого мужчины? Ничего. Взрослая рука больно сжала запястье, а вторая отвесила звонкую пощёчину. Джу ударил снова, целясь в печень. Что ему какая-то пощёчина после ударов матери? Окумура ударил снова, на этот раз по коленной чашечке.       — Ах тыж... — ребенок отлетел в стену. — Чё ржёте?! — рявкнул мужчина на своих коллег. — Вот значит ты как?.. — прошипел мафиози, подходя к Джу. — Я научу тебя манерам... Голова и лопатки болели после удара о стену. Но сейчас Окумуру волновало другое. Мужчина явно был настроен враждебно. При свете последних лучей блестнул нож. А в следующую секунду, разрезая ткань и раня кожу, лезвие коснулось грудной клетки. Внутри мальчика что-то оборвалось.             Джу в ярости не понимал, почему это происходит именно с ним. Ненависть, боль и отчаяние проникали внутрь, царапая грудную клетку и перехватывая дыхание. Он не видел этих пятерых, но видел их тени и больше ничего. Боль по всему телу от ударов и порезов пропала. Он отвернулся и, увидев кирпич у стены, взял его так, чтобы никто не увидел.       — АА БОЛЬНО!.. — закричал Джу, стоя перед одним из этой пятерки, когда лезвие касалось нежной кожи, оставляя рану, которая позже станет шрамом.       — Пиздюк... — прошипел мужчина в лицо мальчику. — Не ориии.... — протяжно выдохнул мафиози после мощного удара по виску углом кирпича. Мужчина упал на асфальт, содрогаясь марионеткой. Джу присел на его грудь, вбивая голову того в асфальт кирпичом. Брызги крови окрасили землю, тело мужчины, щёки и детские руки Джу. Лицо жертвы невозможно было узнать... Части зубов и плоти валялись на асфальте. Вытекшие мозги с кровью покрыли часть дороги и стены красной краской и отшмётками.             Никто не понял что случилось. Они стояли, наблюдая как один из них присел перед ребёнком, а потом упал. Из под разбитого виска на грязный асфальт вытекла алая жидкость. При виде крови мальчишеские пальцы сильнее сжали окровавленный кирпич.       — Какого?.. — от неожиданности один мужчина отшатнулся, с внезапным ужасом глядя на Джу. На детском лице безумная улыбка. Глаза расширены. Джу встал, кренясь в бок. Страх охватил разум оставшуюся четвёрку... Из горла вырывается нервный смешок, который переходит в звонкий истерический. Окумура, склонив голову на бок, снова рассмеялся. На этот раз смех вышел другим. От него вставали волосы дыбом и холодело в груди. Сквозь страх и дрожь в ногах мужчины приближались к мальчику, выхватывая ножи. Джу резко кинул кирпич в одного, выхватив нож у трупа, он побежал разделываться с мужчиной. Кирпич попал прямо в глаз, ослепляя противника. Окумура, не став медлить, вонзил нож в шею мужчины. Второй упал на землю, схватившись за рану, из которой выплёскивалась кровь. Джу взял кирпич. Третий ударил ребенка ногой в живот и замахнулся ножом. Но удар был заблокирован кирпичом. Мальчик наступил на ступню противника, рассекая ему лицо и глаза лезвием. А потом начал забивать его руками. Ладони опухли, превратившись в два мясных шарика. Оставшиеся двое не понимали что происходит, с ужасом глядя на ещё недавно беззащитного мальчишку. Джу встал, медленно подходя к ним. Пустые глаза и смех, которые не должны принадлежать ребёнку, пугали присутствующих до ужаса. До поседевших раньше времени волос. За всю свою жизнь и работу в мафии мужчины не испытывали таких сильных чувств как сейчас. Никто никогда не видел, чтобы дети так себя вели. Никто не должен видеть как дети, теряя себя от жизненных обстоятельств, убивают... Никто.             Двое оставшихся не могли двинуться из-за страха и ужаса, захвативших власть над телом. Джу, встав перед одним из них, размахнулся... Он попал не в того, кого хотел. Потому что другой, подставил товарища под удар, чтобы спасти себе жизнь. Жертва пала на колени, а Джу просто смотрел ему глаза. Мужчина плакал, сотрясаясь всем телом, давая волю эмоциям, позволяя страху и ужасу свободно выходить рыданиями наружу.       — Пожалуйста!.. Не убивай!.. хчовово... — его рот заполнился кровью, после нескольких ударов в макушку кирпичом вместе с ножом.       — Чудовище!.. — трясясь всем телом, крикнул четвертый, перед тем как убежать. Джу от тяжести в руках бил последнего лбом, рассекая себе и жертве кожу. В памяти навсегда отпечатался красный, вперемешку с запахом крови и пота.             Рассвет плавно тянулся, освещая переулок. Маленький мальчик сидел, пряча лицо в колени. Слёз не было. Была лишь пустота.       — Чудовище... Чудовище... Чудовище... — стучало кровью в висках. Джу поднял голову. Сердце пропустило удар. Как бы ему хотелось, чтобы это был просто дурной сон. Но нет... Это не кошмар, это ужасная явь.       — Ух ты ж ё... — раздался новый голос. — Пацан, ты цел? — юноша подошёл к Окумуре и наткнулся на враждебный взгляд раненого волчонка, который при всём своём желании сейчас ничего не мог сделать. — Пойдём от сюда. — при взгляде на ребёнка сердце Вакасы болезненно сжалось. — Я знаю хорошего человека, который примет тебя. — произнёс Имауши, осторожно беря Джу на руки.             Окумура взъерошил волосы:       — Чёртов старик... — фыркнул юноша, но в голосе читалось тепло и любовь к Хидэки. — М? — на телефон пришло новое сообщение. — Любопытно... — ухмыльнулся Джу, вставая с лавочки. — Тосва значит...             Две банды напряжёно смотрели друг на друга. Вот-вот начнётся битва, исход которой никому не известен.