alone together

      Она и Донна были такими странными существами: двое уродливых детей, ужасно жаждущих любви и сострадания, которых они никогда не получали. Аристократка купалась в крови, кукольница — в слезах печали. Но они обе страдали от одиночества, которое было презренно подарено им Жрицей.       Донна знала, как сильно аристократка любила мать Миранду; любовь, которая опьяняла её с того самого дня, как они встретились. Больная наследница, ночное существо за плотными занавесками. И пророчица — женщина, потерявшая себя много лет назад, в глухой деревне. Альсине были даны обещания, роль, замок и та, кто создал для неё новую жизнь. Но Миранда никогда не принадлежала ей: только легкий фаворитизм мог осветить глаза, когда она смотрела на аристократку. Но преданность Альсины заслонила взор надеждой, той надеждой, которую жрица сочла очень полезной, если она хотела, чтобы Альсина была ее.       Донна чувствовала, почему Альсина была расстроена после встречи с лордами. У неё была стойкость, сдобренная пламенной элегантностью, но женщина бросала нервные взгляды по комнате, временами меланхоличные. Кукольница заметила этот взгляд и подошла немного ближе. Не говоря ни слова, она нежно взяла правую руку женщины и стала её ласкать.       Сначала Альсина смутилась, но пришла в себя, когда Донна подошла немного ближе.       — Ты не заслуживаешь такого отношения, моя дорогая, — проворковала она. — Почему ты всё ещё это терпишь после стольких лет?       Альсина тихонько всхлипнула, слёзы потекли по щекам. Она отдернула руку от Донны и внезапно разрыдалась.       — О нет, нет, пожалуйста, — кукольница боялась, что могла обидеть аристократку. Она схватила её за плечо, пытаясь успокоить. Если бы только Альсина была меньше, Донна прижала бы её к себе. Но всё было несколько иначе. — Мне очень жаль, я не должна была говорить это…       — Нет, ты права, — вздохнула Альсина. — Это просто моя глупая фантазия, и я не должна позволять себе следовать ей.       Её слова были решительными, но глаза говорили об обратном. Взгляд всё ещё был расстроенным, и Донна сделала бы всё, чтобы эта меланхолия исчезла.       — Ты хочешь, чтобы я тебя утешила? — спросила она, опуская взгляд. Это был не первый раз, когда звучало такое предложение: безобидное решение, предназначенное исключительно для того, чтобы растопить одиночество на час или два. Обычно это инициировала Альсина, и долгие ночи переходили в рассветы, когда Донна просыпалась у неё на груди и крепко держалась за сильные руки, слушая как снаружи бушует ветер. Донна стремилась обеспечить своей подруге заботу, посвятить всё своё внимание.       Альсина кивнула. Постепенно кукольница начала прикасаться к ней нежными поцелуями. Она целовала её лоб, щеки, залитые слезами, но задержалась только на губах. Только когда Альсина начала нетерпеливо двигаться, кукольница притянула её ближе, сливаясь в страстном поцелуе. Руки опустились, чтобы погладить грудь, нежно массируя её, пока из губ Альсины не вырвалось лёгкое хныканье. Когда Донна попыталась опустить край декольте, аристократка остановилась, чтобы избавиться от платья.       Донна была благодарна за этот короткий перерыв — он позволял полностью насладиться видом любовницы. Слегка растрепанные волосы падали густыми черными прядями на лицо. Обычная бледность усиливалась покрасневшими щеками, а помада размазалась после поцелуев.       — Ты такая красивая, — сказала кукольница, поцеловав Альсину в губы ещё раз. Женщина была озадачена, но лицо быстро озарило улыбкой. Она схватила Донну за талию и усадила на колени.       Поцелуи стали опускаться ниже, прокладывая путь между шеей Альсины и её грудью. Донна прикасалась к себе, вздрагивая и чувствуя, как соски любовницы твердеют под пальцами, а дыхание становится намного тяжелее, чем раньше. Внезапно вампирша обняла её.       — Нет, пожалуйста, я хочу позаботится о тебе. Я обещаю: тебе это понравится.       Альсина кивнула и откинулась к изголовью, раздвинув ноги, чтобы кукольница смогла сесть между ними. Её белье уже насквозь промокло. Мышцы были напряжены и дрожали от ласк и лёгких поцелуев, которые любовница оставляла на бледной коже всё ближе и ближе к центру. Донна опустила голову и начала обводить языком клитор Альсины, вырывая из нее тихий стон. Медленно просунула указательный палец между складок, затем средний, почувствовала, как аристократка сжимается вокруг них.       Даже если эту игру вела кукольница, тепло и близость Альсины заставляли чувствовать себя защищенной, окруженной таинственной силой. Этот барьер сильнее, чем стены дома, защищал от резкого холода и горя внешнего мира. Это чувство сбивало с толку из-за отношений, которые были у неё с Альсиной, и Донна задавалась вопросом: были ли они просто сексуальной интрижкой или, может быть, чем-то большим? Когда дело касалось их двоих, всегда оставалось нечто недосказанное.       Когда пальцы были внутри Альсины, Донна поцеловала шею, добавив внутрь третий палец и ускорив темп. Альсина прикусила губу, чтобы не закричать. К этому моменту было понятно, что аристократка на грани.       — Я здесь, любимая, — ответила Донна, прежде чем вампирша смогла втянуть её в ещё один один горячий поцелуй, поглаживая груди. — Кончай.       Эти слова наконец довели Альсину до оргазма, она задрожала в чужих объятиях.       — Ты такая хорошая девочка, — раздался шёпот рядом с ухом.       Они долго наслаждались присутствием друг друга, прислушиваясь к тишине, которая снова воцарилась в комнате. Прикосновение к коже Альсины было божественным, но вскоре женщина встала и взяла Донну за руку, направляясь в ванную комнату.       Они вместе принимали ванну. Донна сидела у Альсины на коленях и иногда опиралась на плечо, чтобы попросить поцелуя. Кукольница нежилась от прикосновений и ёрзала, когда чужая рука опускалась на грудь. Ей хотелось продолжить, но взгляд Альсины был усталым.       Было уже поздно, по залам замка эхом разнёсся перезвон маятника. Они направились в постель и легли, когда шум стих в тишине. Когда наступило утро, Донна проснулась в руках Альсины, и только чёрная рубашка прикрывала тело аристократки. Кукольница поднялась в тусклом свете зари, стараясь не разбудить.       В этот момент рука схватила её за запястье. В полусне Альсина пробормотала:       — Пожалуйста, останься.