***
«Я прочитала потом ту книгу, которую он мне показывал. Там были следующие строчки: «число 45 имеет и слабые стороны. Люди находящиеся под его управлением могут иметь излишне порывистый характер и часто совершать импульсивные поступки. Поэтому, особенно в ранней юности нуждаются в серьёзном стабилизирующем влиянии со стороны». Влияние со стороны — это Джимми. Это будет его судьбоносный день.» Майя лежала в своей комнате на кровати и думала. Здесь она находилась с восьми вечера до шести утра. Время было предостаточно. Ей самой было тошно от тех слов, которые якобы она говорила Хьюго. Это была гадкая ложь и подлянка. Но как было ранее сказано — это игра. Майя — пешка. Главное не быть выбитой с поля и спасти настоящего Короля.***
Её разбудил шорох возле входной двери. Там стоял силуэт, и от этого она машинально вскочила с кровати. «Я проспала… сейчас будет очередная доза». Но человек молчал. А когда заговорил, сердце Майи ушло в пятки. — Ты меня забыла? Это был Джимми и Майя стояла напротив. У него был одновременно и измученный вид, и свежий. — Нет! — чуть криком не вырвалось у неё. — Ты говорила, что не бросишь меня. Майя стояла в оцепенении. — Джимми… Она не могла понять, как это произошло. «Он поборол его?» — Твоё имя было у меня на устах постоянно. Оно ассоциировалось с именем победы и свободы. С именем независимости. С именем нежных чувств, но никак не предательства. — Остановись. — решительно отрезала Майя. Он опустил голову. — Я многое понял, находясь в том месте. Первое — это надеяться только на себя и слышать только себя. Не шёпот, а чистый звонкий голос. Видеть себя. Не в кривом отражении, а настоящей плотью, чтобы ты мог ощутить. Я ощутил. «С какой радостью он произнёс эти слова…» — подумала Майя. — Второе — не давай красному небу и серой пелене тебя смутить или закрыть. С этим я долго боролся, в какой-то момент смирился. Это страшное слово — смириться. Никогда не говори его, Майя. На него наложено табу. Майя смотрела, на глаза постепенно наступали слёзы. — Третье правило — никогда не возвращайся к своему прошлому. Ни за что. Не поддавайся уговорам или соблазну. Теперь он замолчал. Казалось, разговора больше не последует. Майя обхватила себя руками, чтобы не упасть. В этот момент она почувствовала, сколько дней держалось её тело под действием наркотиков. А теперь могло сломаться в одну секунду, потому что трясло её как в самую высокую температуру. Она видит, как он изменился, каким стал уверенным и сильным. Она видит какой сама стала слабой и беспомощной. И от этого больно. — Джимми… — она прижала руку к своему рту, губы дрожали не меньше всего остального. — Я не могу так больше. Мне очень плохо. Это были самые мучительные дни из всех. У меня было три попытки покончить с собой. Я плачу каждый вечер, запираясь в шкафу и зажимая рот тряпкой. Слёзы уже не стеснялись своего присутствия и били крупной струёй, руки тряслись от напряжения. Майя еле удерживалась на ногах. — Я хочу конца! И не важно какой он будет. Я устала! Я не могу как ты найти выхода и освобождения. Моё имя для меня уже ничего не означает. — её голос срывался. — Я до конца ищу способ помочь тебе. Но ты ведь не будешь против, что в этом процессе я потеряю себя, это ведь не страшно? Майя обессиленно рухнула на колени и расслабила руки, голова также опустилась. Она выговорилась по-настоящему в первые за несколько лживых недель. Джимми, сбивая всё на пути, подбежал к ней и подхватил на руки. — Я никогда тебя не предавала. — Остановись, — он нежно прижал её к своей груди. Голос дребезжал, а душа плакала, — Скоро всё закончится. И для тебя и для меня. Ты снова будешь счастлива и жизнь наладится. Ты достойна хорошего. Она подняла голову и посмотрела на него. — Убей меня. Мне нельзя на этот бал и тебе нельзя. — Майя взяла его за руку, — Давай выпрыгнем из окна? Уйдём вместе такой дорогой. — Дорогая Майя, — он осыпал её руку поцелуями, — дорогая, потерпим ещё немного.***
Наступила всепоглощающая тишина. Всхлипы Майи постепенно утихли. Джимми прижимал её к себе и гладил ладонью по голове. Ему не хотелось уходить и тем более отпускать её. Очень давно он никого не обнимал, а любимого человека никогда. Джимми медленно встал, и взял Майю полностью на руки. Она была лёгкой и расслабленной. Он смотрел в её глаза и любовался. Хоть на лице и были следы ярко выраженного страдания, всё равно она оставалась очень красивой и в то же время сильной, чего бы там про себя не говорила. — Милая Майя, — шептал он ей, — единственного, кого мне там не хватало, это тебя. Но видеть тебя в том месте — это мучение. Он аккуратно положил Майю на кровать, расправил ей волосы и прикрыл тело одеялом. — Я уходил, чтобы не видеть твои страдания. Это подло, знаю. Но Хьюго в разы сильнее меня, мне просто не хватало сил. — Джимми провёл тёплой живой ладонью по щеке Майи. После секундной заминки, развернулся и стремительно пошёл к двери. Но рука Майи успела схватить его за рубашку. — Останься, — сдавленно прошептала девушка. Пауза. — Ты не можешь сейчас быть один. — Хьюго утром уже вернётся. — Мне это не важно. Мне ты нужен. Джимми ласково посмотрел на неё и нежно улыбнулся. Майя приподнялась и, обвив руками его шею, потянула к себе на кровать. — С наступающим Днём Рождения, Джимми. — К чёрту. Они пролежали так всю ночь в объятиях. И Майя даже не боялась, что в любой момент может вернуться Хьюго. В эту ночь Джимми сможет защитить её. А завтра вряд ли. Что бы сделать Шах и мат, нужно стать Королевой. Джимми отсутствовал 3 недели.