***
«Нам нужно поговорить», — раздалось в моей голове отчетливым голосом Люцифера, разлетающимся эхом. Я остановила на нем тяжелый, долгий, изучающий взгляд. К этому времени уже подоспели другие демоны, готовые к бою, однако видя картину из распластавшегося бывшего Короля Ада и освобождённого падшего архангела, трусливо поджимали хвосты, преклоняя голову перед новым властителем Ада. — Отведите гостью в мои покои, и чтоб не единый волос не упал с ее головы, — скомандовал Люцифер. — Я разберусь с самыми важными делами и… Мими, и приду к тебе. Суетливый демон сразу же ринулся выполнять приказ новоиспеченного короля, не смея даже воспротивиться. Отчего-то во мне не возникало даже малейшего волнения по поводу предстоящего разговора тет-а-тет. Словно в момент моего «перерождения» внутри оборвалось что-то, и теперь некогда теплые чувства, испытываемые мною по отношению к архангелу, ушли на второй план. Мой разум заволокли серая, маслянистая пелена глубокой давней обиды и еще более убивающее разочарование. Казалось бы, причины, по которым я ощущала это все, были далеко в прошлом, но воспоминания давили каменной глыбой, принуждая возвращаться снова и снова к тому моменту. Ангел, которому я доверяла больше, чем себе, разбил мое доверие на крохотные осколки, которые собрать в одно целое будет не просто. Меня завели в большую комнату, где по самому центру на подиуме возвышалось огромное спальное ложе. Красные тона, присутствующие в деталях интерьера там и тут, вызывали чувство тревоги, и уютным это место назвать точно нельзя было. Я шагнула в логово Короля Ада, слыша, как за спиной захлопнулась дверь. В глаза бросилось кресло, стоящее в углу, рядом с потрескивающим камином. Именно в нем я и решила провести своё дальнейшее ожидание. Время, словно тягучая смола, тянулось невыносимо долго. Я успела изучить, кажется, абсолютно все в этой комнате. Пустые бокалы с расплывшимися каплями красного вина. Неаккуратно брошенное нижнее белье предыдущего хозяина. От этого меня даже передернуло. Любое воспоминание об Асмодее бросало меня в дрожь. Невероятное количество оригиналов книг великих писателей всех времён. Некоторые из них вызывали даже во мне особый трепет и интерес, но я не позволяла себе подняться и увлечься чтением, даже если бы это и скрасило ожидание. Жуткие и в то же время гениальные картины, изображающие мучения прогнивших душ. От неимения какого-либо занятия я приступила к продумыванию вариации будущего диалога, но от сего процесса меня отвлёк непосредственно тот, с кем он и предстоял. В Аду время исчислялось несколько иначе, нежели в мире людей, и мне было сложно понять, как долго пришлось ожидать. Архангел молчаливо вошёл в комнату, на секунду помедлив на пороге. Его взгляд бегло пробежался по окружению, избегая контакта со мной. Он неспешно прошёлся до мини-бара, выуживая из холодильника добротную бутылку ирландского виски. Я удержала себя от неуместного язвительного комментария, понимая, как тяжело ему, может быть, начать этот нелегкий разговор. Люцифер быстро сократив между нами расстояние, протянул мне рюмку, приглашая к распитию спиртного. Я не торопилась принимать алкоголь из его рук, взвешивая все за и против. Однако, что я могла потерять, согласившись? Наконец мои пальцы сомкнулись на прохладном стекле. Архангел приземлился на краю кровати, оперевшись локтями о колени и потупив взгляд в пол. Я не сводила глаз с его силуэта. Вся эта суета, ярость, боль и прочие эмоции не давали мне ранее увидеть, насколько он был уставшим. Многочисленные шрамы украшали мускулистые руки, что нервно сжимали бутылку. Тяжёлый невидимый груз давил на его плечи, заставляя сутулиться. За время проведённое в клетке, блеск шелковистых чёрных волос пропал, тон кожи принял сероватый оттенок. Внутри груди что-то тревожно заныло. Кажется, во мне ещё подавала признаки жизни человечная, чувствительная Кэссиди. Я быстро, одним движением руки влила в себя содержимое рюмки, ощущая, как горячительный напиток обжигает горло и скатывается внутрь. Мы сидели и молчали. Люцифер понемногу делал глоток за глотком, все не решаясь поднять голову и встретиться со мной взглядами. Время тянулось. Как бы тяжело ни было, но нужно было приступать. — Я ещё здесь. — Я знаю. — Ты хотел поговорить. — Это сложно. — Привыкай, не бывает ничего «просто», — холодно отрезала я, чувствуя, как начинаю закипать. Люцифер медленно поднял голову, встречаясь лицом к лицу с неминуемым. Он как будто боялся посмотреть на ожившего мертвеца, хотя для него, вероятно, это именно так и было. — Я видел своими глазами, как отец тебя… Отправил в Бездну. Это невозможно. — Тем не менее — это я. — Оттуда не возвращаются. — А я вернулась. Он внимательно рассматривал каждый сантиметр моего лица, чуть прищуривая глаза, как бы не доверяя тому, что видел и чувствовал. — Я в замешательстве… Как тебя теперь называть? — Я думаю, что остаюсь все той же Кэссиди, только прибавила немного дремавших сил, — мною была предпринята попытка выдавить вымученную улыбку, но получилась она не такой, как бы мне хотелось. — Я все думал, по какой причине меня так тянуло к тебе. Почему я ввязался во всю эту историю? И если раньше я оправдывал это обычным влечением, то сейчас… Может быть, внутренне я знал, что это ты? То есть Фемида. Недолго думая, я переместилась на колени перед его ногами, обхватывая ладонями его колючее, покрывшееся щетинной лицо. — Я понимаю… Понимаю. — Ты простила меня, Кэс? От этих слов защемило сердце. Я застыла, не в силах ни вздохнуть, ни выдохнуть. Рана от предательства заболела с новой силой. Мне одновременно хотелось послать его куда подальше и вцепиться крепкими объятиями, вдыхая родной запах. — Нет… Но я бы хотела попытаться. Он аккуратно приподнял меня с пола, отставляя бутылку виску в сторону. Теплые объятья, которых так не хватало, наконец окутали меня. Это было необходимо. Для меня самой же. Обычной нежности и поддержки. Он еле-слышно дышал в мою шею, стараясь не спугнуть такой хрупкий момент, а я не сопротивлялась. Мне было важно ощутить себя маленькой, совершенно обычной, глупой девочкой, здесь и сейчас. Рядом с ним.***
— Какое имя ты ему дал? — я внимательным, изучающим взглядом проскользила по телу новоиспечённого ангела и остановилась на идеальном, на мой взгляд, лице. Выразительная челюсть, острые скулы, блестящие, здоровые чёрные локоны ниспадали на крепкие плечи. Глаза на солнце отливали янтарем, завораживая, привлекая мое внимание. Отец с не меньшим интересом осматривал своё новое творение и, казалось, был очень доволен собой. — Люцифер. Я не подала особого вида, однако внутренне крайне удивилась выбору столь интересного имени. — Говорящее имя. Отчего же твой выбор пал именно на него? — Неужели моя дочь не знает, что оно означает? — вопросил отец, не поворачивая голову в мою сторону. Я склонила голову набок, ещё раз пробегаясь глазами по архангелу, который обессиленно лежал на полу, направив свой взор в небо. — Несущий свет. Чем именно подкреплён этот выбор? — Я чувствую, что этот архангел, мой сын, привнесёт в этот мир что-то светлое. А чем подкреплён твой неестественно оживлённый интерес? Я не смотрю на тебя, но тем не менее, вижу твой взгляд, — в нотках его голоса можно было распознать напряжение. — Я просто хочу узнать, почему ты считаешь его особенным, — мой голос даже неожиданно для себя приобрёл сталь и холод. Я и сама не до конца понимала, что же так сильно влекло меня в новом создании, но от чего-то мне так сильно хотелось коснуться этих изгибов. — Фемида… Я знаю, что ты единственная, не считая меня, имеешь такое же мироощущение. Имеешь чувства, свойственные людям. И ты отлично знаешь наши правила, — отец понизил тон своего голоса, словно этот разговор был чем-то постыдным для таких светлых и чистых небес. — Я дарю тебе свою любовь, большего тебе не нужно. — Неужели твоей любви хватает на всех, включая меня? — я слегка повернула голову в сторону отца, пытаясь считать его реакцию, но тот оставался непроницаемым. — Конечно, моя любовь безгранична. «Ах, если бы, отче…»***
— Люцифер, — окликнула я удаляющегося вдоль коридора архангела. Божье дитя вздрогнуло от неожиданности, обернувшись на зов. Прошло так много времени с момента его «рождения», но все мои попытки сблизиться с ним были тщетны. — Фемида? — Мы можем поговорить наедине? Он огляделся вокруг и непонимающе уставился на меня. — Мы тут одни. — Я имею в виду, в более укромном месте… — Можем пройти ко мне домой, если это необходимо. Я кивнула, соглашаясь с предложением. Ранее мне не доводилось бывать во владениях архангела. Люцифер незамедлительно зашагал в сторону своего жилища. Ещё пара шагов, и мы вошли в неприметную дверь, за которой скрывался цветущий яблоневый сад. Свет был настолько ярким, что слепил даже меня. Под таким освещением архангел и правда, казалось, источал сияние. — О чем ты хотела поговорить, сестра? Последнее слово словно лезвием рассекло мой слух. От чего-то из его уст такое звание слышать было ужасно и даже болезненно. — Знаешь, мы так долго находимся среди людей, защищая и оберегая их… Тебе никогда не хотелось побывать в их шкуре? Познать что-то новое? — Мы каждый день познаём что-то новое. — Да, но я не о знаниях. Я о более высоком… К примеру чувства… Любовь? — мне было крайне неловко вести этот диалог и хотелось деть себя куда угодно, лишь бы не замечать этот вопросительный взгляд. — Но… Мы чувствуем и любим. Любим отца нашего Всевышнего, любим своих братьев и сестёр, любим каждое творение Божье, — Люцифер оперся спиной о яблоню, поднимая лицо к солнечному свету. Чуть влажные, розовые губы переливались бликами, подманивая к себе. На этой мысли я одернула сама себя. «Что ты делаешь? Чего добиваешься? и словно самой себе в ответ: — Мне одиноко. А разве справедливо испытывать одиночество, когда вокруг столько чудесных созданий, что могут его разбавить или разделить со мной?» — Я говорю о другой любви и ее проявлении… — Не понимаю, о чем речь. — Хотел бы понять? — Думаю, да. Я застыла, не зная, что делать дальше. Как показать ему, что я имею в виду? Глупо было бы завести этот разговор и не дойти до конца. Я медленными плавными шагами преодолела расстояние между нами, встав близко настолько, насколько было непозволительно стоять брату и сестре. Люцифер перевёл взгляд с неба на мое покрасневшее от стыда лицо, вжимаясь в кору дерева, как можно сильнее. Ему явно было неуютно от такой внезапной близости и наглости с моей стороны. — Фемида… Я прикоснулась кончиком указательного пальца к его губам, призывая к молчанию и не давая сказать то, что он хотел. Я боялась, что мой порыв отвергнут. Такой светлый, чистый, юный мальчик, даже не подозревающий о том, что его искренняя любовь к отцу безответная. Сам того не подозревая, отче неспешно, но верно открывал мне глаза на свою суть. — Доверься мне. Закрой глаза, позволь говорить сердцу, а не разуму, что так долго промывался учениями отца. Люцифер не без труда прикрыл глаза, отдавая себя в мою власть. Мои руки сомкнулись вокруг него, заключая вожделенное тело в тёплые нежные объятия. Мне оставалось только ждать его реакции, веря в то, что меня не оттолкнут. Миллисекунда за миллисекундой… Я ощутила, как руки Люцифера скользнули по моим бёдрам и нашли своё место на моей талии. Странное, неизведанное ощущение зародилось внизу живота, похожее на тугой комок. Кожа покрылась россыпью мурашек, и, казалось, это был знак, что мое тело позитивно реагировало на контакт. Раньше я никогда не была так близка с мужчиной. Конечно, не считая отца. Но его редкие объятия воспринимались в другом русле. Я по-детски уткнулась носом в его нос, ласково потерлась и… Мои губы приникли к его губам, так невинно, без ноты пошлости и грязи. Люцифер дрогнул, но не отстранился. Его пальцы нервно сжали шелковую ткань платья. Боясь зайти дальше позволенного, хотя и это было из ряда вон выходящее, я отстранилась, давая себе и архангелу привыкнуть к новым ощущениям, пронизывающим в самое сердце. — Теперь ты понимаешь? Он открыл глаза, что сверкнули пугающим янтарным блеском. Слепящий свет становился более приглушённым. Что-то менялось. Бесповоротно и молниеносно. — Да.***
Холодная скупая слезинка расчертила мою бледную кожу, оставляя блеск воды. Воспоминания о прошлом тронули мое сердце и комочком встали поперёк горла. Объятья, в которых мы застыли, лишь усиливали эмоции, одолевающие мой разум. Люцифер, ощутив мое состояние, аккуратно приподнял мой подбородок и легким движением стёр слезинку. — Не плачь, прошу… — прошелестел родной голос. Я подняла взгляд, пересекаясь с его взглядом, и увязла в омуте печали и тоски блестящего янтаря. Стена, которую он так упорно пытался возводить от меня, внезапно рухнула. Это были всего лишь его глаза, но как много нового они показали в своей глубине. То, что так долго пряталось и скрывалось за пеленой ненависти, злости и отчужденности. Когда ещё мы сможем так спокойно уединиться, побыть только вдвоём, насладиться запахом друг друга? Недолго думая, я потянула его на себя, опрокидывая нас обоих на мягкую кровать. Люцифер навис надо мной, волоски растрепавшейся шевелюры щекотали мое лицо, заставляя меня забавно морщиться. — Кэс, я… Мой палец бесцеремонно лёг на его губы, призывая к молчанию. Я не знала, что он хотел сказать, и не была уверена в том, что, что бы это ни было, я готова была услышать. От чего-то внутри груди закралось неожиданное чувство волнения. Как перед первым разом. Ладони покрылись крупинками влаги, а пальцы, что нервно пытались расстегнуть пуговицы, превратились в куски дерева, не слушаясь меня. Архангел, видя моя тщетные попытки оголить его тело, с мягкой улыбкой на лице решил помочь, сделав все за меня. Через минуту на краю кровати оказались все наши вещи, что так сильно мешали чувствовать жар тел друг друга. Я с жадностью впилась в губы Люцифера, словно это мог быть последний раз в нашей жизни. Его мускулистые руки принялись блуждать по изгибам моей фигуры, усиливая наше желание ещё больше. Я чуть приподняла бёдра ему навстречу, встречаясь с горячей плотью возбужденного члена. Это прикосновение заставило мужчину прерывисто вздохнуть и двинуться мне встречу. Тугой комочек внизу живота, образовавшийся от этого толчка, заставлял меня думать только о том, как же мне хочется, чтобы он трахнул меня жестко и бесцеремонно, позволил насладиться им полностью и без остатка. Щеки пылали адским огнём, таким сильным, что становилось нестерпимо жарко. Люцифер оторвался от поцелуя и, кинув беглый взгляд, начал спускаться россыпью прикосновений губ вниз, по ложбинке между груди… Ниже и ниже, пока не остановился на самом интересном. Я приподнялась на локтях, несколько удивленно смотря на него. Не думала, что подобного рода ласки будут приемлемы для Короля Ада, который в большей степени всегда заботился только о своём удовольствии в первую очередь. Язык, что нежно, изучающе обвёл нежную кожу, прервал мой поток размышлений. Меня пробила дрожь. Люцифер на секунду отвлёкся, поднимая голову и проверяя, все ли в порядке со мной. — Все хорошо… Не останавливайся, — с трудом выдавила я из себя эти слова. Он подтянул мои бёдра поближе к себе и снова вернулся к ласкам. Чем дольше продолжалась эта сладкая мука, тем больше мой разум заволакивала пелена. Я уже плохо понимала, где нахожусь. Было ощущение парения, чего-то внеземного. — Люцифер, прошу! — вскрикнула я, не в силах больше терпеть и выгибаясь в спине от наслаждения. Он словно только этого и ждал. Моя мольба была для него как призыв к действию. Он резкими движениями рук подтянул меня еще ближе к себе, а затем, перевернув на живот, заставил встать раком. «О да… Узнаю прежнего властного архангела», — пронеслось в моей голове, и в следующую же секунду, его член вошел в меня. Люцифер замер. А я вцепилась зубами в свою руку, дабы не издавать звуков и привыкнуть к чувству заполненности. Его движения были медленными, дразнящими. Будто он вытягивал из меня еще одну мольбу. Я чуть пошевелила бедрами, играя с ним. Но он не собирался спешить набирать темп. — Пожалуйста, — пропыхтела я, отрываясь от укуса руки. Было настолько приятно даже просто ощущать его внутри, что я боялась поймать оргазм раньше того момента, когда начнется все самое интересное. Архангел обмотал волосы вокруг своей руки и, потянув меня на себя, прохрипел мне на ухо: — Попроси хорошо. — Трахни меня, пожалуйста. Я вся твоя… — это было больше похоже уже на всхлипы. Губы задрожали, предвещая слезы. Но, казалось, впервые это были не слезы грусти, а бесконечного эмоционального и физического удовольствия. — Моя, — тяжело выдохнул он и, словно подтверждая это, сделал резкое движение, входя в меня полностью. И снова… и снова. Темп нарастал. С каждым толчком моё тело становилось все тяжелее, но крепкие руки удерживали меня, не давая отстраниться от него. Комната заполнилась стоном, томными вздохами и хлюпаньем возбужденного, влажного влагалища. Я едва замечала боль в спине от неудобства позы, это было настолько неважно в сравнении с тем, с какой скоростью я приближалась к тому, чтобы кончить. Ноги неконтролируемо задрожали в болезненной и одновременно приятной судороге, теплые волны пробежали по моему телу, разряжая напряжение, что было внизу живота. — Да! — выкрикнула я, обмякая в руках архангела и заливаясь слезами. Он, понимая, что я достигла апогея, нежно уложил меня на кровать и уже более плавно продолжил входить в меня, дабы дать и себе возможность закончить. Буквально через минуту Люцифер рвано, шумно задышал и на последнем движении замер внутри меня. Я ощутила, как теплая вязкая жидкость влилась внутрь. Это было так неожиданно, странно и приятно. Но слишком сильная усталость не позволила мне спросить: «Какого черта?» — так что я решила оставить этот вопрос на потом. Новоиспеченный Король Ада рухнул рядом со мной, приобнимая меня за талию. Мы просто лежали. Молча. Без единого звука. Лишь наше дыхание, что соединилось воедино. Он с особой лаской поглаживал меня по голове, а я наблюдала за ним из-под приопущенных ресниц и в который раз поражалась его невероятной красоте. Тяжесть минувших дней и приятное завершение дня навалились на меня тяжелым грузом сна. Веки тяжелели. Темнота заволокла мой разум унося в мир сновидений и даря спокойствие. И лишь где-то вдали послышался глухой шепчущий голос — прежде, чем я полностью отключилась: «Я все так же люблю тебя…»