Сразу и навсегда

      Едва скрежет металла прекратился, Ривай оттолкнулся от кресла, приподнимаясь.       — Головой сильно ударился? — спросил он, когда Эрен посмотрел на него осоловелым взглядом.       — Нет, больше боком, — ответил тот.       Невдалеке послышались звуки выстрелов и безумный хохот Кенни.       — Сколько у меня глаз?       — Два вроде.       — Где-нибудь в стороне ещё пара не летает?       Эрен тихо рассмеялся и перевернулся на спину. Ривай посторонился и упёрся ногой в коробку передач, думая, как бы развернуться так, чтобы не улететь в лобовое.       — Мне лень двигаться, — заметил парень.       — Это гравитация, давящая на тебя, говорит, — сказал Аккерман, присев, и думая начать ползти в сторону пассажирской двери.       — Мне бы хотелось сейчас процитировать Шелдона, но я...       Мальчишка оборвал себя на полуслове и Ривай краем глаза успел заметить, как тот быстро выхватил пистолет и с щелчком снял с предохранителя. Он обернулся, как раз когда мальчишка начал стрелять в появившегося в открытых дверях человека.       Снаружи послышалась громкая ругань.       — Мы тут вообще-то разговариваем, — раздражённо добавил Эрен, между выстрелами.       Ривай фыркнул, отмечая, что на сегодня парню явно хватит приключений — тот уже начал раздражаться. Он опять перекинул автомат на спину, и как человек паук стал перебираться в сторону двери.       — Эрен, за мной, — громко позвал он, открывая пассажирскую дверь и смотря, что происходит вокруг.       Трое человек бежали в сторону ближайшего леска. Кенни, стоя на пригорке, злорадно палил им вслед, больше пугая, чем действительно пытаясь подстрелить, иначе бы те уже давно валялись на поле.       Ривай спрыгнул на землю и подхватил мальчишку, когда тот следом за ним выбрался из кабины.       — А как мы обратно поедем? — спросил Эрен.       — Вытащим из кювета и на прицепе потащим, — тихо ответил Ривай, вскидывая автомат и поднимаясь вверх по склону. Он был уверен, что Кенни прострелил всем ноги, чтобы никто не смог убежать и был недалёк от истины.       У автомобиля, что перекрыл им дорогу, уже сидели двое, один из которых держался за ноги, а подстреленный Эреном, забыв про пистолет, помимо ноги баюкал ещё и раненную руку.       Ривай отпиннул оружие в сторону и сказал:       — Те из вас, кто не ответят на мои вопросы, лягут под машину и я по ним проеду.       — Вы ебанутые, точно ебанутые, — сказал тот, что держался за руку.       — Рад, что ты открытие сделал, Христофор Колумб, — заметил Аккерман и приставил дуло автомата к его лбу. — Вопрос первый: кто нанял?       — А ты не знаешь?       — Считаю до трёх, два уже было.       — Люди Магата звонили.       — Сколько приехало?       — Я видел около полтинника, но за нами ещё ехали говорят.       — Рейс где сидит?       Парень назвал адрес.       — Сколько оружия?       Тот стал перечислять, но Ривай не слишком верил чужой покладистости, в конце-концов, тому могли просто сказать, что делать и как врать в случае поимки.       Когда подошёл Кенни, Аккерман передал ему людей, а сам стал писать сообщения Пиксису, Крюгеру и Эрвину.       Пока он был занят, Эрен зачем-то пошёл к машине, в которую они врезались, и стал осматривать её со всех сторон, потом достал телефон, сфоткал номера, и полез в багажник. Только когда тот вернулся обратно, Аккерман заметил, что он несёт трос.       Кенни же, подобрав валяющийся на земле пистолет, как Голлум теперь шипел:       — Я создам коллекцию, скоро я создам коллекцию.       — Может, вы нам скорую вызовете? — со стоном спросил один из людей.       — Да с какого это хрена? — удивился Кенни. — Подыхай от гангрены.       — Мы вообще-то не собирались вас убивать.       — Ты что, пробитый унитаз, что столько воды льёшь?       — У нас было задание вас задержать.       — И чё дальше? Автограф спросить?       — Доставить Рейсу.       Эрен с Кенни в унисон фыркнули. А старший Аккерман свистнул Риваю, который в этот момент читал весьма интересное сообщение от Пиксиса.       — Слышь, засранец, Рейс хотел нас задержать с пятью людьми, прикинь?       — Он наркоман не иначе, — ответил тот, включая вызов и прикладывая трубку к уху, — на чём-то тяжелом сидит. По-любому трусы свои нюхает и кайфует.       — Фуу, — протянул Эрен. Аккерман только улыбнулся, смотря как тот, крепит трос к машине Кенни.       Пиксис взял трубку сразу и без долгих прелюдий рявкнул:       — Даже не думай!       — Ты не можешь мне отказать, — заметил Ривай.       — Я сказал нет.       — Ты первый начал меня соблазнять.       Эрен после этих слов повернул к нему голову будто в замедленной съемке. Ривай старался смотреть куда угодно, но только не на мальчишку, иначе бы его разорвало от смеха. Даже Кенни под боком притих, навострив уши.       — Отвали, Аккерман. Это было сгоряча.       — Я уже завёлся и не приму отказа. Иначе расскажу об этом всем.       — Да что б тебя разорвало от наглости. Я пожалуюсь твоей матери.       — Я большой мальчик и сам знаю, что мне нужно.       — И как ты себе это представляешь?       — Я могу подъехать куда надо. Или ты приезжай.       — У меня вечером запланировано рандеву в промзону. Догадываешься зачем?       — Думаю, ты любишь острые ощущения.       — Погоди, — пробормотал Пиксис, а потом спросил кого-то: «Чего смотрите? Работы нет? Так я сейчас найду», а потом вернулся к разговору: — Сотрудники чё-то подозрительно на меня косятся, видать не хотят сегодня ночью работать. Так вот, у нас идёт опись, пока всё не опишем, нихрена ты гранат не получишь. До вечера будем корячиться, ящиков тут немеренно.       — Ты сейчас специально это, да?       Пиксис фыркнул.       — Ты всё равно не знаешь адреса.       Аккерман недовольно посмотрел на поле и горизонт вдали.       Пиксис пару минут назад прислал сообщение, о том, что они проследили за Кольтом, который дезертировал из больницы к своим. Начальник полиции с вооружёнными сотрудниками, не долго думая, приехал по адресу и накрыл небольшую группу наемников с большим запасом оружия. И что самое интересное — там были нужные Риваю заряды. Видимо Кольт получил гранатомёт как раз из этого арсенала.       Пиксис отправил ему пару фоток с новенькими снарядами, а теперь, хотел сделать вид, что ничего не было.       — Мне нужны эти гранаты, — сказал Аккерман, и буквально услышал как Эрен громко выдохнул неподалёку. Мальчишка был таким забавным. — И чем больше их будет, тем быстрее ты и твои люди отправитесь по домам спать в кроватки.       — Да ты мне тут полгорода разнесёшь, чё я, тебя не знаю?       — Не пол-города, а половину промзоны. Мне надо-то всего двадцать зарядов. А ты получишь ещё пару заключенных, — сказал он и посмотрел на парней, истекающих кровью, — и медаль за поимку банды опасных преступников.       — Каких ещё пару заключенных? Кого ты там ещё подстрелил? Городская больница уже переполнена.       — Сами под машину бросились. Я не виноват, что они олени.       — Живые хоть?       — Если скорая в течении получаса подъедет, то будут живыми.       Пиксис выругался и потребовал адрес. Ривай сказал, что его люди могут подвести ящики гранат сюда, на что получил от полицейского много нецензурных слов.       Когда Аккерман примерно описал где находится и отключился, Эрен продолжал делать вид, что очень занят, распутывал трос, а Кенни сидел на багажнике машины и раскуривал сигару.       — Надо твой тарантас вытащить, скорая и полиция сейчас будут, — сказал Ривай, убирая телефон в карман.       — Может, мы их просто в овражке закопаем и дело с концом? — спросил Кенни и носком сапога пнул раннего в плечо, тот тихо подвыл.       — А полиции кого отдадим? Пробегающего мимо бобра?       — Пусть валят за теми тремя, что в лесу, — сказал родственник, кивая в сторону ближайшей лесополосы. — Может успеют добраться до них раньше медведя.       Ривай на это только закатил глаза и по одному оттащил двоих подстреленных в овраг к повреждённой машине. Старший Аккерман вызвался их охранять, докуривая сигару.       Эрен продолжал стоять у открытых дверей пикапа и Ривай только улыбнулся, смотря, как тот понуро распутывает трос, словно гордеев узел.       — У, ревнивец какой, — заметил он, подходя к парню со спины и обнимая.       — И ничего я не ревнивец, — проворчал тот, упорно делая вид, что занят. Аккерман поцеловал его в шею и заметил:       — Ну да, конечно. Поди проклял бедного Пиксиса до седьмого колена.       — По материнской линии только прошёлся, до отцовской добраться не успел, — проворчал тот.       — Прости меня, сладкий, — заметил Ривай, — это было очень весело. Но тебе уже давно пора запомнить, что лучше тебя на свете никого нет.       Аккерман почувствовал, как мальчишка улыбнулся.       — А как же гранаты?       — Они будут мне нравиться, только если ты их будешь презентовать. Вот поставь тебя рядом с ржавой винтовкой и я скажу, что и винтовка, и пол, и пробегающий мимо таракан, а также всё пространство вокруг — шедевр мирового искусства.       — То есть, мне не надо отращивать усы?       — Ты конечно можешь попробовать, но я сначала должен спросить: на каком месте ты хочешь их отрастить?       — Я не знаю каким местом Пиксис вас соблазнял.       — Лысой головой, — не задумываясь ответил Ривай и поцеловал мальчишку за ухом.       — А лысина была точно на голове, не на другом месте? — с улыбкой спросил Эрен.       — Если ты про его бритые икры, то я их не успел разглядеть. Огромная жопень затмила весь обзор.       — Ах, вы! — воскликнул мальчишка, разворачиваясь в его руках.       Ривай только рассмеялся, и, быстро того потискав, отобрал трос.       — Я сейчас очень возмущён, — сказал Эрен, уперев руки в бока.       — Это понятно, — заметил Аккерман с улыбкой, отходя и разматывая трос, — я бы тоже был возмущён, если бы мне не показали подобного. —       Теперь я знаю, какие у вас предпочтения. Смотрите, однажды утром вы проснётесь, а я побреюсь налысо.       — Я буду очень горевать, но нравиться ты мне от этого не перестанешь.       — И усы на копчик приклею.       — То есть целовать мне тебя теперь только в то, что под усами?       — Что? Нет!       — Я всё понял. Всё будет сделано, сладкий, не переживай, — заверил его Ривай, закрепляя трос. — Можешь в следующий раз просто подмигнуть или послать какой-нибудь намёк.       — И какой намёк должен означать, что меня нужно целовать в зад? — спросил мальчишка, и всплеснул руками.       — Это был он? — встрепенулся Аккерман.       — Я руками хлопнул по ногам!       — Но ноги рядом с попой.       — Сейчас рядом с его попой будет моя нога! — крикнул Кенни со стороны машины. — А потом отпечаток оставлю на твоей! Живее давай!       — Нам надо выработать систему сигнальных знаков, — сказал Ривай мальчишке, обходя машину. На что тот приложил два пальца под носом, пародируя Гитлера.       Аккерман только посмеялся и полез внутрь иномарки через пассажирское сиденье.       — Эрен, спрячься за Кенни, — крикнул Ривай, разворачиваясь посередине дороги, — если что-нибудь отлетит, как в «Пункте Назначения», то пусть в него первым попадёт!       — Это я за него должен прятаться, — крикнул в ответ родственник, — его ты точно давить не будешь!       Трос был длинный и это оказалось проблемой, пришлось съехать в кювет на другой стороне и газовать так, что он чуть колёсами яму не вырыл. Дело пошло быстрее, когда Кенни начал подталкивать и раскачивать свою колымагу и через пару минут её удалось вытянуть на дорогу.       Как оказалось, весь перед был всмятку, но родственник только махнул рукой, говоря, что его ребята молотком починят всё за пару часов. Машина, что удивительно, завелась. Кенни проехал с десяток метров и сказал, что всё в норме — до дома дотянут.       Пока Ривай сворачивал трос, со стороны города послышались сигналы скорой и полиции. И чем ближе были медики, тем сильнее становились стоны раненных, будто те собрались вот-вот помереть.       Телефон пиликнул новым сообщением и он, закидывая трос в багажник одной из машин, посмотрел на экран. Пиксис писал, что необходимые заряды лежат в машине помощника. Ривай, говоря ранее, что хочет около двадцати штук намеренно преувеличил, прекрасно зная, что больше нужной десятки не получит.       — Идиоты приехали в город с арсеналом, а уедут с палками-копалками, — заметил он, складывая руки на груди и облокачиваясь спиной на ржавый пикап рядом с Эреном и Кенни.       — Если вообще уедут, — заметил родственник, — а не станут удобрением.       — Учитывая то, что ты отпустил тех троих — кто-то да вернётся. Пусть и немного пожёванный медведем.       — Там был шпион Крюгера, — цокнул языком старший Аккерман. — Оставлять лишь его одного в живых было бы подозрительно, пришлось оставить всех.       Ривай с Эреном переглянулись.       — Не знаю, в какие игры вы с Крюгером играете, — заметил он, спустя пару секунд молчания, — но предупреждайте, чтобы я не грохнул кого-нибудь не того.       — Это к Рейсу отношения не имеет, — отмахнулся родственник, — тот засланец под Магата роет, не к месту здесь оказался.       Ривай только вздохнул и Эрен ущипнул его за бок. Аккерман взглянул на него, а сам подумал о том, что после того, как они добьют Рейса, им наверняка придётся разбираться с Магатом. Он вообще не горел желанием тащиться в город, но если только так этот старый мудак отстанет от мальчишки, значит — придётся заявиться на чужие улицы с гранатомётом наперевес.       Карета скорой помощи остановилась с воем рядом с ними, а следом и полицейские. Медики, быстро осмотрев раненных, загрузили пострадавших внутрь и забрали одну машину полиции в качестве конвоя.       Когда они уехали, Ривай сказал Кенни поставить машину так, чтобы со стороны леса было непонятно, чем они тут занимаются. Тот поворчал, но машину полицейских закрыл своей, а помощник Пиксиса распахнул перед ними багажник, показывая боеприпасы.       Аккерман расплылся в довольной улыбке, смотря на будущий пиздец в виде ровных рядов гранат.       Они с Кенни и Эреном погрузили всё в колымагу, а когда потом Ривай отвечал на вопросы полицейского, то краем уха услышал разговор родственника и мальчишки.       — Если Ури это увидит, он меня выгонит.       — Так скажите, что это для гранатомёта Ривая.       — Его тоже выгонит. И будем мы жить в лесу до холодов, отбирая еду у оленей и подтираясь боровиками.       — Почему боровиками?       — Они мягенькие. Вот между лапой ели и корой дерева ты что выберешь?       — Не срать.       Кенни фыркнул и добавил:       — Надо на тебя всё свалить — тебя Ури пожалеет.       — Я вас не знаю.       — Что? Как ты можешь, конфетка? — возмутился Кенни. — Ты разве забыл, что я сегодня тебе делаю шоколадное печенье?       — Что-то память барахлит. А они будут с кремом?       — Конечно да.       — О, мистер Аккерман, я вдруг вспомнил, что этот ящик был в моих вещах при переезде. И как я мог забыть? Память так резко пришла обратно, что аж слёзы навернулись на глаза от счастья.       Ривай фыркнул и стал рассказывать полицейскому, как вытаскивал автомобиль из кювета.       Через полчаса, когда все формальности были улажены, они с Кенни и Эреном ехали по дороге, и младший Аккерман сидел и считал боеприпасы. Пиксис, в отличии от Смита не оказался жадной жопой, поэтому отдал все двадцать штук гранат. Надо будет не забыть и купить тому хорошего коньяка.       Ривай нашёл в машине относительно чистую тряпку и теперь почти любовно гладил жирненькие бока боеголовок, трясясь среди ящиков с оружием. Кенни, который вновь был за рулём, сказал Эрену:       — Нет, ты взгляни на него, да он свою первую винтовку так не наглаживал, как эти ерундовины.       — Он и меня так не наглаживал, — печально добавил мальчишка. — Хотя я усиленно мимикрировал под кота.       — Это чтобы он не заставлял убираться?       — Нет, чтобы не выпнул из кровати. А то я глазом моргнуть не успею, как на моём месте окажутся эти боеголовки. Поэтому нужно успеть занять всю территорию.       — А не легче её пометить?       — Он тогда эти боеголовки моим лицом протрёт.       — Ну ты не дуй фонтан на занавески. Так, попсыкай немного в цветы, да по углам.       — Какой хороший совет, сразу видна рука мастера. Или другое место.       — И в офисе тоже надо сделать, а то видишь, там какие-то барышни ошиваются.       — А этот рецепт с попсыканьем уже проверен временем?       — Конечно, почему ты думаешь, мы с Ури столько лет живём?       — Потому что ему легче подтирать за вами дома, чем работая санитаром в психушке?       Кенни хохотнул.       — Мои дельные советы прошли испытание нервами Ури. Так что круче них может быть только работа смотрителем панд в зоопарках Китая.       — Так это не единственный совет? Их ещё много?       — Да вагон. Хочешь узнать, как вызвать у Ривая приступ ярости?       — Вообще ни разу. Может вам переключится с меня на массовость? Никогда не задумывались стать коучем? Ну вы знаете, все эти программы как прокачать мужественность дыша подмышками и попой.       — Это слишком ценная информация, чтобы отдавать кому попало, подобными знаниями обладаю только я и масоны.       — Думаю, эти знания слишком тяжелы для меня. Мне сначала подготовиться надо на чём-то более простом: почитать «Тайную доктрину», пройти курс хиромантии по пяткам...       — Пока ты отлыниваешь, твоё место уже занимают коробки с боеприпасами.       — О, великий учитель, что мне делать, после того, как я помечу территорию?       — Так-то лучше. Значит, слушай сюда...       — Мы вроде не в пустыне, а эти дети Кастанеды кактусы не жрали, — проворчал Ривай, продолжая полировать гранаты. — Что происходит?       Кенни, найдя свободные уши, стал рассказывать Эрену байки из жизни, Ривай же достал свою стопку карт и сунул в карман двери, чтобы доиграть с родственником в следующий раз. А пока было время и на него никто не обращал внимания, он заботливо протёр и гранатомёт тоже.       Добирались они до дома чуть больше получаса, и ещё пару минут провели в придорожном магазине покупая два мешка муки.       У дома их ждала охрана Крюгера. Кенни, загоняя машину на площадку перед домом, строго-настрого наказал никого не подпускать к развалюхе. Боеприпасы, мешки и оружие они оставили внутри, решив не светить лишний раз, перетаскивая в подвал.       — Что-то подозрительно тихо, — заметил Кенни, когда навстречу никто не вышел и даже собаки не среагировали на звук входной двери.       Ривай, бросив сумку с вещами в угол, загородил собой мальчишку и удобнее перехватил автомат.       Однако из кухни к ним навстречу вышла Микаса.       — Привет, — сказала она. — Вы чего там столпились?       — Да что-то тихо слишком, — заметил Кенни, разуваясь и заходя внутрь. Ривай с Эреном последовали за ним.       — Кушель с Ури и Крюгером уехали, — сказала она, из кухни вышли собаки и увидев Кенни засеменили к тому. — Сказали, по делам.       Старший Аккерман и Ривай переглянулись. И не сговариваясь бросились заново обуваться.       — Что случилось? — удивлённо спросил Эрен, посторонившись.       — Ничего, всё отлично, — ответил Ривай и, быстро сняв автомат, отдал ему. — Займи мне стол на кухне, разрешаю стрелять.       — Хрена-с два, — сказал Кенни пихаясь и распахивая дверь и крича девушке: — Микаса! Не отдавай ни пяди территории, это мой стол.       — Я в эти игры не играю, — спокойно заметила девушка и пошла обратно.       Ривай с Кенни почти наперегонки вылетели из дома, только младший — побежал к машине, а старший — ко входу в подвал. Ривай не собирался упускать возможность собрать гранаты на нормальной поверхности. Ури, из-за одного единственного косяка, отказался пускать их на территорию дома со взрывчаткой, и Кенни с Риваем обычно ныкались, где придётся. Чаще всего в лесу или у Ривая в квартире.       Собаки, решив, что с ними вздумали погулять, бросились следом. Младший Аккерман, распахнул двери, быстро залез внутрь и открепил нужный ящик. Не заморачиваясь, он волоком потащил его в дом по дорожке, Кенни же в это время, пыхтя, с грохотом вытакивал из подвала свой арсенал.       — Если ты мне не поможешь, болванки не получишь.       — Вот сейчас дотащу свой ящик и обязательно помогу, — отбрехался Ривай.       Его-то короб был полупустой, и он быстро подтащил его к входной двери. А потом, скинув ботинки, вместе с ковриком поволок на кухню, где Микаса уже убирала со стола лишние приборы и посуду.       — Вы же не подорвёте ничего как в прошлый раз? — спросила она. — Я бы не хотела остаться, например, без ноги.       — Разве не ты в детстве мечтала стать пиратом?       — Я планировала путешествовать на корабле, а не на костылях, — заметила девушка.       Ривай бухнул короб рядом со столом и пошёл обратно, мельком отметив, что Эрен скорее всего отправился наверх. Во дворе, оставляя борозду на камнях, Кенни с усердием, тащил свой короб по садовой дорожке.       — Ну, как, — уточнил Ривай, подходя ближе, — радикулит ещё не поздоровался с тобой?       — Если у меня оторвётся почка, ты — отдашь свою.       — Вот ещё. Я найду у кого её вырезать, — сказал он, хватаясь за вторую ручку и помогая нести ящик со взрывчаткой. — Главное, чтобы Ури в ближайший час не вернулся.       — Понятия не имею, куда они направились, надо будет написать Кушель. Может, Рейса поехали за яйца вешать?       — Или его дочурку.       — Думаешь у неё есть яйца?       — Только в виде омлета в мозгах.       Затащив ящик внутрь, Ривай пинком захлопнул дверь, чуть не прищемив хвост одной из собак, крутящейся рядом, и помог донеси короб до кухни.       — Половина стола моя, — сказал он.       — Хрена-с два. У меня ящик больше, мне и больше площадь занимать.       — И что? Ты думаешь за пару часов успеешь этот ящик опустошить?       — Почему нет? Щас в мясорубку тротил кину и всё покрошу. Она кости мелит, а уж какую-то взрывчатку сделает на раз.       — Вот же хитрая жопа, — не мог не признать Ривай, ставя ящик около стола.       Микаса, моя тарелку, только приподняла брови в удивлении, смотря на ещё один короб.       — Вы кого-то ограбили?       — Ривай своего начальника, — сдал Кенни, и стал рыться на полках в поисках старых газет.       — Ничего подобного, — ответил тот, открывая нижние ящики и принимаясь искать инструменты, старые ножи и что-нибудь увесистое вроде ступки. — Мы заключили взаимовыгодную сделку: он отдаёт мне тротил, а я никому об этом не болтаю.       — Похоже на шантаж, — заметила Микаса, убирая чистую тарелку. — Пойду скажу Жану что вы приехали, он собирался напроситься с вами.       — Пусть дома сидит, нечего там светиться, — заметил Кенни, кидая перед Риваем газеты и выходя из кухни, видимо за болванками. Один из псов, зашедший на кухню, ринулся следом за ним.       Микаса тоже вышла и Ривай остался в одиночестве, расстилать газеты и вытаскивать бруски тротила.       Жан, Микаса, Эрен, Ури и мама должны быть дома. И не только потому, что в промзоне будет опасно, как раз нет — с новым арсеналом там будет вполне безопасно.       Ривай подозревал, что Рейс может нацелиться на кого-нибудь из них. Например, на Эрена, чтобы добраться до Крюгера, или на Ури, чтобы отомстить и ему и Кенни, или на Жана, чтобы склонить его отца на свою сторону. Впятером им будет легче отбиться — это раз, и они могут послужить приманкой на того же Рейса — это два. Как бы это цинично не звучало.       Он некоторое время обдумывал эту возможность со всех сторон, и то, когда сам сможет прийти на помощь, если такое всё же случится. Естественно он собирался предупредить всех остальных и вооружить их до зубов, чтобы приманка, со стороны выглядящая безобидным окуньком, на самом деле оказалась пираньей.       Позже он сходил в туалет, вымыл руки чуть ли не до ушей, поставил чайник и принялся ножом откалывать и крошить тротил. Через пару минут работы, на кухню вошёл Эрен и без долгих прелюдий подвинул ближайший стул и сел к нему под бок.       Ривай улыбнулся и сказал.       — Я думал ты уже в джакузи, намылился и плаваешь в пузырях.       — Что мне там одному делать, — тихо заметил тот.       — Оно тебя не засососёт, не волнуйся, это же не я.       Эрен фыркнул, придвигаясь к нему вплотную. Ривай отложил свою важную работу и обнял мальчишку, подумывая уже о том, чтобы наплевать на всё и завалиться с парнем в спальню.       — Я вещи разложил и оружие оставил в комнате. Вам помочь?       — Не заставляй себя.       — Просто вдвоём мы управимся быстрее и тогда пойдём наверх.       — Очень заманчивое предложение, — заметил он, целуя мальчишку в щёку. — Я совсем не прочь намылить тебя во всех местах.       — Неприличных?       — По мне так у тебя все места приличные.       Парень улыбнулся. Ривай погладил его порозовевшую щёку, сразу представляя, как тот раскраснеется в горячей ванне.       — Между прочим, я соскучился, — сказал мальчишка, ластясь к его руке.       — По кому?       Эрен только выразительно посмотрел на него, будто тот сморозил очевидную глупость.       — Мы же весь день рядом, — удивился Ривай, до которого дошло, что парень имеет в виду.       — Это не считается. Вокруг всегда другие люди, а я хочу вдвоём.       Аккерман улыбнулся целуя того в висок и прижимая к себе. Действительно не считается.       — По закону подлости сейчас обязательно кто-нибудь да войдёт, — пробормотал он.       — Жаль, что шашки ещё не готовы, — заметил Эрен, наваливаясь на него. — Запустил бы ими.       — Мне нравится, что ты кровожадный, — сказал Аккерман.       Мальчишка улыбнулся.       — Разве я не должен быть милым и добрым?       — Ты вообще никому ничего не должен. А уж страдать подобной ерундой — тем более.       — Мне сказать, что ваши вкусы весьма специфичны?       — Мои вкусы великолепны, — сказал он, целуя этого хитреца, — потому что ты такой великолепный кровожадный пирожок.       Эрен рассмеялся, обнимая его. Так их и застали Микаса с Жаном, которые зашли на кухню.       — Здрасьте, мистер Аккерман, — сказал парень, потирая глаза, будто спал. — Привет, самоубийца.       — Привет, Кирштайн, — сказал Ривай, с неохотой отстраняясь от мальчишки.       — Я тебя слишком часто здесь вижу, — заметил Эрен, выпрямляясь, — будто не в доме живу, а на ипподроме.       — Да я просто проверяю, когда ты всем надоешь, и тебя вытурят, — сказал тот и душераздирающе зевнул, присаживаясь за стол, напротив.       Микаса потрогала чайник и вопросительно посмотрела на Ривая. Он жестами показал, чтобы и ему чая налили.       — Если уж они лошадь в доме терпят, то я точно задержусь, — сказал Эрен, забирая один из ножей и кусок тротила.       — Да от тебя проблем больше, чем от любой животины, — заметил Кирштайн и заметил бруски на столе. — Это чё такое?       — Мыло, — ответил Ривай, принимаясь откалывать куски от своего бруска.       — Разве оно не должно быть мягче?       — В холодильнике лежало.       — А бить зачем?       — Оно плохо себя вело.       — Что-то подозрительно, — не поверил тот и посмотрел на девушку, которая поставила перед ним кружку с чаем.       — Микаса, что это?       — Тринитротолуол.       — Финны что-ли делали? Ну и название.       — Эрен, а Жан как учился в колледже? — уточнила Микаса, наливая воды в новый стакан.       — Я отличником был, — быстро сказал Кирштайн.       — Он приходил раз в месяц, покрасоваться новой тачкой, — сдал друга парень, — а диплом ему отец купил.       — Гадёныш, — едва слышно прошипел тот. На что мальчишка довольно улыбнулся.       — Вот откуда познания в иностранных языках, — задумчиво протянула девушка, но Ривай видел, что та скрывает смех, когда она ставила перед ним кружку с чаем.       — Что не угадал? Ну карелы тогда. Разве не у них такие названия? Лахденпохья, Похуяланде?       Эрен посмотрел на Ривая и проникновенно спросил:       — Вы слышали когда-нибудь о деревне под названием Похуяланде?       — Похоже на Диснейленд в котором всем всё похуй, — заметил тот.       — Мне бы понравилось. Отправимся туда на выходные?       — Запросто. Заодно Подушколежандро посетим.       — Это уже что-то на итальянском.       — Напомни заехать в село Пиццозажорно, давно там не был.       — О да, — протянул мальчишка, — главное в нём не сильно задержаться, чтобы потом в Портодристано не попасть.       Парни переглянулись и в унисон заржали.       Кирштайн, наблюдая за их весельем, подозрительно сказал:       — По-моему вы надо мной стебётесь.       — Кто здесь? — удивился Ривая, оглядываясь по сторонам, будто ища источник звука. —Эрен, мне кажется, я слышал голоса.       — Не знаю на счёт голосов, но конский гогот издалека доносится.       — Ага, смешно, смешно, — проворчал Жан, поворачиваясь к девушке. — Микаса...       Но не успел закончить предложение, потому что на кухню вошёл Кенни и довольно сказал:       — О, все здесь, никак поработать пришли.       И кинул на стол перед Риваем пару десятков пустых цилиндрических болванок, коробку запальников и заглушки, на свой край поставил старую мясорубку, короб с шнурами и пустыми корпусами для больших гранат.       — Это ещё откуда? — удивился Ривай древним корпусам, которые последний раз видел в музее. — С Аустерлица осталось?       — Друганы притащили, — хохотнул тот, — сказали мне нужнее.       Аккерман понял, что тот говорит про двоих приятелей, которые вечно ошиваются в баре.       — А пушки у них нет?       — Тебе гранатомёта мало?       — Из гранатомёта я уже стрелял, а из пушки — нет.       — По-моему вы мне лапшу на уши вешали, и нефига это не финское мыло, — заметил Жан, смотря, как Эрен откалывает куски.       — Конечно нет, кто тебе такое сказал? — оскорблённо сказал Кенни. — Видно же, что это воск, а мы открываем свечной завод.       — Разве сейчас не у церквей монополия на свечи? — не поверил Жан.       — Пастер Аккерман, — тут же позвал Эрен, хитро смотря на Ривая.       — Послушник Йегер, — в тон сказал тот.       — Что вы делаете сегодня вечером?       — Наказываю нехороших людей огнём и мечом.       — А я хотел на исповедь прийти.       — Неужели? Тогда я отложу все свои дела и приму тебя без очереди.       Кенни хохотнул и смотря на Жана сказал:       — Кажись, ты открыл ящик Пандоры.       — Я вижу, — заметил тот и отмахнулся от куска тротила, который случайно прилетел от бруска Эрена. — И никакой это не воск, больше на камень похоже. Нафига вы его долбите? Так бы врагов закидали.       — Как скажешь, пупсик, — сказал Ривай. — Отдадим тебе пару булыжников и пустим на амбразуру.       — Вот ещё, — усмехнулся Кенни, крепя мясорубку к столешнице. — Привяжем ему один из кусков к палке и пусть вспомнит прошлое в неолите.       — Если Рейса мамонтом нарядить, думаю, должно сработать.       — Жан, это взрывчатка, — сказала Микаса и стала вынимать из коробки Кенни болванки.       Кирштайн обвёл взглядом стол, потом заглянул вниз и внимательно посмотрел на ящики под ногами.       — То есть, — медленно сказал он, нечитаемым взглядом обводя всю копанию, — если сейчас где-нибудь заискрит или кто-нибудь решит закурить, мы все взлетим на воздух?       — Ты собираешься курить? — тихо уточнил Ривай, смотря на Эрена.       — Я могу только искрить рядом с вами, — с улыбкой заметил тот.       Аккерман рассмеялся и потискал мальчишку, прижимая к себе.       Жан, между тем, продолжал:       — А вместе с нами ещё и несколько прилегающих домов. Никого ничего не смущает?       Кирштайн вопросительно посмотрел на Микасу, но та только пожала плечами.       — Кажется я рано завязал с выпивкой, — заметил тот, залпом опрокидывая в себя остатки чая.       — Будь тут Ури, он бы понял твоё возмущение, но его тут нет, — сказал Кенни и зловеще захохотал.       — Будь тут Ури, вы бы в дом с этим не вошли, — заметила Микаса, разбирая корпус гранаты и выкладывая детали.       — Ему это так не нравится? — уточнил Эрен.       — Ну, как не нравится, — задумчиво сказал Кенни, почесав подбородок, — засранец чуть однажды дом не подорвал.       — Только я что-ли там был действующим лицом? — недовольно спросил Ривай.       Кенни хохотнул.       — Не слушай его Эрен, машина Ури тогда приказала долго жить, и явно не из-за меня.       — Я хочу подробности, — улыбнулся мальчишка.       Кенни будто специально бросил в мясорубку кусок тротила побольше и заскрежетал им. Ривай повысил голос:       — Это было, когда тут другой дом стоял, меньшего размера, и соседей практически не было. Предыдущим днём шёл ливень и залил весь старый подвал. Короче, ливень был во всём виноват.       — Точняк, — подтвердил старший Аккерман.       — Когда мы откачали воду, то решили провести ревизию, что стреляет и бабахает, а что нет. Ури был занят, и на наши заявления о том, что мы будем экспериментировать с оружием во дворе просто отмахнулся. Вобщем, мы вырыли парочку окопов, и стали проверять всё подряд, а заодно партии вьетнамских гранат.       — Убойная штука, — заметил Кенни.       — Точно, правда мы забыли, что они не на порохе, а на тротиле. А так как всё отсырело и не работало нифига, мы в конце-концов забили на окопы и стали сразу кидать в гараж. Ну я в очередной раз вырвал чеку, кинул в сторону гаража и промазал, она оскочила к дому и как ебанёт. Пол стены обвалилось, а по соседней трещина пошла, одна сторона гаража - в смятку. И Кенни такой: «Ух ты! Неуж-то работает», вырвал чеку и кинул за забор на пустую улицу, чтобы проверить. Кто же знал, что Ури свою машину там поставил?       Эрен рассмеялся.       — Мало того, что он в доме был, когда граната прилетела, так ещё и машины лишился. У той полный бак был, полыхала так, что можно было хороводы на Масленицу водить.       — Зато мы первый раз видели как Ури ругается. Правда он потом со мной два дня не разговаривал.       — После того, как вторая стена поехала? — вспомнила Микаса.       — Ага, — подтвердил Кенни.        Так что отсутвие понимания к нуждам близких, со стороны Ури было более чем понятно. Зато он не мешал тащить в дом холодное и огнестрельное оружие, чем Кенни и беззастенчиво пользовался, пихая пистолеты и ножи куда попало.        Разговаривая ни о чём, Ривай с Эреном вдвоём собрали все шашки минут за сорок и стали помогать Кенни. Жан поначалу отмазывался, но увидев, что Микаса спокойно собирает гранаты вместе со всеми, тоже подключился к процессу.       Через два часа Кенни объявил, что пора завязывать и на сегодняшнюю ночь им хватит боеприпасов. Они с Риваем оттащил всё обратно в подвал, а молодёжь стала убирать со стола.       — Я часть шашек им оставлю, — сказал Ривай, когда они с Кенни поставили короб среди других в подвале.       — Думаешь, Рейс додумается напасть?       — Всего можно ожидать, — ответил тот.       — Вечером заряжу винтовки и Кушель оставлю, пусть развлекается.       Ривай согласно поддакнул, размышляя, не мало ли в доме патронов. Когда все приедут, нужно будет провести инвентаризацию.       После того, как готовые изделия были расфасованы в кастрюли, так чтобы Ури не нашёл, народ разбрёлся по комнатам. Риваю было сказано настоятельно явиться через час и помочь с готовкой, но тот сделал вид, что оглох.       Они с Эреном залезли в горячую ванную и он наконец почувствовал, что впервые за день может никуда не торопиться. И вдоволь насмотреться на мальчишку, который сидел напротив отмокая. Парень залил в ванную столько пены, что та теперь хлопьями, будто горами лежали на поверхности, как вата.       Эрен лениво подул на такую кучку и сказал:       — Я вот сейчас немного полежу, а потом как встану и как начну к вам приставать.       — Конечно, сладкий, жду не дождусь, — улыбнулся Ривай и поймал под водой его ступню, которая гладила его по бедру. — Но давай ты сначала немного отдохнёшь, а я тебя чуть-чуть помассирую.       — Почему только чуть-чуть?       — А чтобы ты не уснул, — сказал он и принялся разминать его ступню.       Эрен сполз, облокачиваясь затылком на бортик и удобнее устраиваясь между его ног.       — Ну почему у вас руки такие классные? — только и пробормотал он.       — Это потому что ты такой классный и чем больше я ими тебя хватаю, тем они лучше.       Эрен улыбнулся, смотря на него.       — То есть, если я буду вас трогать, то у меня тоже будет шесть кубиков пресса?       — Конечно. Чем больше ты меня трогаешь, тем они быстрее появятся.       — А вы меня не обманываете? — лукаво спросил тот. — Ваша мама предупреждала, чтобы я был с вами аккуратен.       — Как же я могу обманывать такого милого молодого человека? А ты знал, что трогать желательно ниже живота?       — Правда? И почему же?       — Там энергетический центр. Понимаешь, чем больше там трогать, тем быстрее исполняются желания, и проходят хвори, — сказал Ривай, принимаясь за вторую ногу.       — А вы точно врач?       — Однозначно. Десятиминутные курсы массажа на ютубе — не дадут соврать, — сказал он и пощекотал пальчики на ноге. Эрен рассмеялся.       — А знаете, я всё же начинаю кое-что подозревать.       — Быть не может. Что же?       — Я не думаю, что массажисты могут быть голыми. Даже в фильмах для взрослых, те поначалу одеты.       — Не верь им. Настоящий массажист — только голышом и только со своим инструментом.       — Вот прямо по улице будет голышом идти?       — Однозначно. Если из подворотни выскакивает и плащ распахивает — точно массажист. Просто заблудился и чтобы его опознали заказчики, он должен продемонстрировать весь свой инструментарий.       Ривай прекратил массировать его ступню и стал мягко поглаживать ноги.       — Оказывается, я так мало знаю об этом мире, — притворно удивился мальчишка и медленно подтянувшись, сел. — Но вы же мне всё расскажите, правда?       — Конечно, радость моя. Что хочешь узнать?       — Ну, например, почему массаж в ванной, а не в комнате? — спросил тот, приподнимаясь и направляясь к нему.       — А тут теплее.       — Да вроде нет холодов, — заметил тот, приближаясь в плотную и без долгих прилюдий усаживаясь на него.       — Как это нет? Недавно осень наступила, так что теперь будем только и делать, что греться, — заметил Ривай, обнимая мальчишку.       От пены тот стал таким гладким, что практически не за что было ухватиться, когда он принялся его вести руками по коже.       — Друг о дружку? — спросил тот, принимаясь ерзать.       — Конечно. И немножко о батарею, — сказал Аккерман, гладя его по спине.       — А когда там между телами вырабатывается тепло?       — Между телами не знаю, а вот у меня вырабатывается, когда ты на мне сидишь.       — Знаете, я очень хочу массаж, но вот начать к вам приставать хочу ещё больше.       — Интересно почему? — спросил Ривай, гладя его по попке и чувствуя, как чужой стояк упирается в собственный.       — Наверно потому что вы мне нравитесь, — сказал Эрен, целуя его в уголок губ.       — Это просто великолепная причина, — заметил Аккерман и сказал ему в губы: — Впрочем, как и ты.       Парень только улыбнулся в ответ, вовлекая его в поцелуй.