Сразу и навсегда

      Ривай, сидя на походном поджопнике, собирался было проклясть стратегов, отвечавших за план, пока не вспомнил, что сам был одним из них. Тяжело вздохнув, он только с недовольством посмотрел на крысу, шныряющую напротив. Жирненькую такую, шевелящую усами.       — Ты меня слушаешь? — спросила Ханджи, толкая его в бок.       — Нет, — ответил он и кивнул на грызуна, — я с ним телепатически общаюсь.       Зое удобнее устроилась на сидушке и уточнила:       — И что мистер Сплинтер тебе говорит?       — Что я идиот, раз не догадался взять противогаз.       — Да ладно, всё не так плохо, — отмахнулась подруга и обвела рукой замкнутое пространство. — Вспомни молодость, поностальгируй по тому, как мы распивали тут коньяк.       — Я не настолько стар, чтобы ностальгировать по дерьму, — заметил Ривай. — И только недавно вылез из ванной. Мои рецепторы отказываются воспринимать всё, что пахнет не мылом.       «И персиковым шампунем», — добавил он про себя.       — И как же ты, мистер Пропер, до сих пор не начал тут всё драить?       — Тряпки нет, — проворчал он и взглянул на подругу, — кстати, кофта у тебя вполне ничего. Не хочешь одолжить?       — Но-но, — сказала та, отклоняясь, — ты не настолько много мне платишь, чтобы я выпрыгивала из одежды.       — Сплинтер, фас.       Маленький кусок меха поглазел на него немного, а потом развернулся и побежал дальше в поисках еды.       — Что авторитета не осталось? — хохотнула подруга. — Не выполнил норматив упражнений на сегодня, Донателло?       — Он просто за подкреплением побежал. Заодно решил захватить мне нунчаки.       — Ах, ну конечно. То-то издалека слышны вопли спешащих тебе на помощь черепах.       — Они просто медленные, пока доползут, наши кости успеют друзья Сплинера обглодать, — отмахнулся он. — Так и что я должен был услышать, кроме того, что тебе не понравилось у психолога?       Ривай с Зое сидели уже пару десятков минут в одном из «рукавов» тоннеля, дожидаясь, пока Кенни вышлет координаты своих людей. Ханджи рассказывала про работу и то, что после неё отправилась к специалисту, узнать чужое мнение по поводу «вялой» личной жизни.       — Он сказал, что у меня боязнь близких отношений.       Аккерман удивлённо приподнял брови и направил на неё луч фонаря, словно проверяя она ли это или пришелец. Подруга хлопнула его по руке, чтобы он убрал свет от лица.       — Тот по одному сеансу сделал такой вывод?       — Я ему целый час в уши лила про свою жизнь, так что он знает больше, чем мой девчачий дневник.       — Мы с тобой дружим хренову тучу лет, и что-то я не замечал у тебя боязнь эмоциональной близости, — заметил Ривай.       — Я ему так и сказала: у меня много друзей и мы довольно близки. Он сказал, что это не считается: это просто устойчивость в привязанностях, однако при этом я избегаю глубины в отношениях и никого не подпускаю слишком близко.       — И ты согласна с этим?       Ханджи на несколько секунд замолчала, а потом тихо сказала:       — Я не думала, что это может и на секс распространяться. Ну типа, секс отдельно, а близость — отдельно.       — То есть, ты всё знала? И это для тебя не новость?       — Ну, я догадывалась. Думала, раз с Моблитом мы давно знакомы, то проблем не будет и он не надоест мне через пару дней. Не прокатило.       Ривай не знал, как это прокомментировать. Теперь стало понятно, почему подруга так упорно делала вид, что не видит, как Моблит обращает на неё внимание.       — И сколько по времени должна быть терапия?       — Год за десять лет, так что в три года можно уложиться.       — Долго. А пьяные разговоры с Кенни за бутылкой не помогут? По мне — так он вполне себе психолог.       Ханджи хохотнула.       — А алкаши на улицах его бывшие клиенты?       Ривай фыркнул и уточнил:       — Ты планируешь проходить её в отношениях с Моблитом? Чтобы он помогал?       И спросив это, буквально почувствовал расходящиеся от подруги волны недоумения.       — Э, — пробормотала та, — а так можно что-ли?       Ривай собирался закатить глаза, как телефон завибрировал сообщением. Он посмотрел на экран и увидел, что Кенни сбросил координаты.       — То есть, ты уже решила избавиться от парня? — спросил он, забивая данные в ручной навигатор.       — Ты так говоришь, будто я его тело собралась закапывать, — проворчала та. — Нет, не решила, но планирую дистанцироваться, ради его же блага.       — Это он тебе про благо сказал?       Ханджи замолчала и он смог услышать, как она раздражённо сопит.       Кажется, его навык подбешивать людей выходил на новый уровень: если Эрен обычно сопел как возмущённый хомяк, то Ханджи, как наёмный убийца с синуситом.       Показав подруге подниматься, он закинул рюкзак на спину и поправил автомат. Дождавшись, пока она заберёт винтовку, Аккерман посветил в сторону правой ветки тоннеля, и они вдвоём побрели в направлении знакомых головорезов.       Зое ему в спину проворчала:       — И почему ты всегда тычешь в самые больные места?       — Потому что вы, хреновы мазохисты, меня толпой окружили, и я пытаюсь вырваться из оцепления, — заметил он, освещая фонарём впереди дорогу. Изредка в тоннеле доносился всплеск воды и шуршание от крыс. — Тебе и Моблиту лишь бы пострадать, а не вопросы решать.       — У тебя подход к отношениям такой же, как к работе.       — А то. А ты планируешь завести отношения, чтобы закрыть эту проблему и больше никогда к ней не возвращаться? Типа закупился одеждой на всю жизнь вперёд и можно больше не вспоминать?       Судя по молчанию за спиной, Зое так и собиралась сделать.       — Я чувствую, как ты целишься мне в затылок, — заметил Ривай.       — Очень хочется чем-нибудь тебя огреть, — проворчала подруга.       — Разрешено только мягким.       — Крыса сойдёт?       — Я отказываюсь быть убитым мистером Сплинтером. Кенни разорвёт тогда от смеха.       — Я скажу, что это был легендарный бой и ты решил переродиться черепашкой-ниндзя.       — Ну, что ж. Пусть мои какашки в аквариуме будут вечным напоминаем тебе, что я был прав.       Ханджи несильно хлопнула по его рюкзаку и сказала:       — Хренов Нострадамус, не жди, что я твои центурии буду декламировать всем вокруг. Как истинный ссыкун, я притворюсь, что этого разговора никогда не было.       Ривай хмыкнул.       Какое-то время они прошли в молчании, пока вновь не начали говорить о работе и о том, что стоит пригласить нового дизайнера. Аккерман даже близко не представлял, где того искать, поэтому сказал, что скорее всего скинет работу на подчинённых.       Через десять минут люди Кенни встретили их у лестницы одного из коллекторов, с автоматами наперевес, Ривай увидел знакомые лица и поднял руку в приветствии. Те сигналами дали понять, что у них режим молчания.       Когда Аккерман с Ханджи приблизились, то услышали наверху топот и голоса.       Минут через пять всё немного стихло. Один из людей поднял крышку и народ стал медленно выползать на поверхность. Риваю с Ханджи сказали ждать.       Планировалось, что люди Кенни, идя по старым трубам, будут тихо зачищать местность от наёмников: большую часть народа уберут в тоннели, приставив к ним охрану, а сами займут их место. Когда Крюгер с Рейсом ожидаемо не договорятся и Род прикажет своим людям действовать, его люди уже будут сидеть с кляпами во рту. Ну или здороваться с Хелль.       Так как собравшийся народ не был слишком дружелюбным, первый, кого парни отловили, отправился в коллектор вниз головой.       Ривай поймал упавшего и вырубил ударом, едва тот открыл рот.       Они с Зое сразу приспособились к ритму падающих птеродактелей, и Аккерман ловил неудачников, а Ханджи рассаживала по местам. Меньше чем за две минуты, набралось с десяток человек.       Люди Кенни забрались обратно внутрь и принялись обезоруживать и связывать пойманных.       — Чисто, — сказал один из мужчин, спускаясь с лестницы.       Ривай с Хаджи наоборот поползли наверх.       Аккерман помнил расположение, поэтому махнул подруге, и они мелкими перебежками направились к дальней зоне складов.       Самая незащищённая территория была с обрыва, Смит планировал оттуда запустить бойцов, однако Рейс предусмотрительно выставил там с десяток людей. Ривай мог бы поиграть в Рембо: полезть по оврагу и зубами перекусить сетку-рабицу, но его наверняка бы просто подстрелили, поэтому он решил зайти с тыла. Ханджи же должна прикрывать с высоты, чтобы ягнята не разбежались.       Перебираясь вдоль ангаров, они вышли к концу склада и затаились. Зое толкнула его в бок и показала на ближайшую лестницу. Ривай кивнул.       На плохо простреливаемой площадке под светом фонаря собралось с десяток человек, и Ривай, изредка выглядывая, пытался понять сколько у людей оружия. Он ждал как минимум автомат на каждого, а как максимум — несколько гаубиц, однако реальность как всегда была неумолимо странна.       — Нам даже пистолеты не дали. Чем мы будем от пуль отбиваться, ветками?       Аккерман закатил глаза и принялся медленно снимать рюкзак со спины. Кажется, задача становилась всё проще. Ханджи, между тем, забралась наверх и теперь тихо расчехляла винтовку.       — Говорят, скоро должны оружие подвезти, — заметил кто-то, шмыгая носом.       — А я слышал, что его спиздили, — добавил другой пацан. — А склад полицаи сегодня прикрыли.       — Чего ты панику наводишь? — спросил какой-то мужик гнусавым голосом. — Разве в этом Мухомородрищево Роду может что-то угрожать? Подкупит кого надо и всё вернут.       — А ножи зачем раздали?       — Может у них тут свалка ножей? И девать некуда?       Ривай оглянулся на Ханджи, та свесила руку с крыши и махнула, показывая, что он может идти. Учитывая, что у болванов нет автоматов, он не собирался стрелять, чтобы не привлекать лишнего внимания, поэтому автомат с пистолетом закинул в рюкзак, и, подняв тот, пошёл к засранцам.       Он вышел в проход между двумя складами, и, пока шёл, несколько человек, заметив его, показали пальцем, Ривай кинул в проходе рюкзак, а когда вышел на свет, все на площадке обернулись в его сторону.       — Привет, пупсики, — сказал он, медленно доставая из ножен на спине мачете.       — Ты кто? — удивился гнусавый мужик.       — Добрая фея.       — И давно добрые феи с тесаками ходят?       — Какие времена, такие и феи. Радуйся, что не на танке, — заметил Аккерман, проворачивая лезвие. — Ну что, сами ткнётесь мордой в пол, обоссавшиеся щенки, или мне вам показать лоток?       Двое ближайших переглянулись и щёлкнули выкидными ножами.       — Мы тебя нашинкуем на полоски как картофель фри. Хрень ты с крылышками, — сказал гнусавый и первый устремился к нему.       На взгляд Ривая мужик был слишком медленным, почти как обожравшаяся панда. Пока он пытался заколоть его ножом, Аккерман успел уйти вбок и рукоятью вдарил тому в висок. Гнусавая «панда» на секунду замерла, а потом как подкошенная повалилась на пол.       — Это не по правилам! — возмутился один из парней, выкидывая нож. — У тебя лезвие в руке, вот им и работай.       — Я забыл, — ответил Ривай, смотря как ещё пятеро окружают его. — Зато теперь ты знаешь, как выглядит склероз.       — Ты кто вообще такой? — спросил один из них, крабиком передвигаясь по кругу.       — Большой босс, локацию которого придётся пройти.       — Это как в Дум что ли? — спросил один из двоих, что стояли вдалеке и благоразумно пока решили не ввязываться. — Бля, меня там в конце всегда убивали.       — Ты какое столетие вспомнил? — спросил второй. — Времена фараонов? Сейчас вообще другие игры.       — Ну и на что ты рассчитываешь? — уточнил один из мужиков, пытаясь издалека до него дотянуться. — Ты хоть видишь, сколько нас тут?       — И что вы сделаете? Массой меня задавите, сопляки? — усмехнулся Аккерман и перешагнул через лежащее тело. Круг крабиков синхронно отступил назад. — Или вы собираетесь пиздеть, рассчитывая, что вам придут на помощь?       — Вообще-то да, — сказал один из двоих, стоящих далеко.       — Ничё подобного, сейчас мы этого рубщика тростника отправим по кускам в овраг, — громко сказал парень и прикрикнул: — Давайте вместе!       Двое ближайших напали одновременно, а другие замешкались и Ривай этим воспользовался. Первый целился в печень, а второй — в горло, Аккерман вспорол лезвием чужую руку выше локтя, а руку второго перехватил и вывернул. Когда трое следующих напали, он кинул в них вторым человеком и тот налетел на чей-то нож. Из троих оставшихся, первому он вспахал руку вдоль от запястья до ключицы, второй нарвался на удар в печень и скорчился от боли, а третий схватил глубокий рубящий в бедро.       Как итог — спустя пятнадцать секунд все лежали, истекая кровью или скуля. Ривай нечасто видел таких слабеньких наемников и предположил, что их просто понабрали с улицы. И это было подозрительно — он был уверен, что для сегодняшнего дня Рейс выставит лучших.       Аккерман отпиннул от каждого нож подальше в проход и посмотрел на последних двоих, что стояли поодаль.       — Я не все долги закрыл и в Вальхаллу не хочу, — сказал один из них, вытащил нож и кинул в общую кучу.       — Кто бы тебя туда взял, — проворчал другой, следом бросая оружие. — А я вообще буддист.       — Морды в пол, религиоведы, — сказал Ривай. — Будете пробовать мать сыру землю на вкус.       Парни заворчали и послушно опустились на асфальт. Аккерман отправился к своему рюкзаку, ничуть не боясь, что ему в спину может прилететь клинок, если что — Ханджи прикроет. Достав верёвку, он проверил засранцев на наличие оружия, раций и телефонов, а потом стал быстро связывать между собой.       — Мне нужна медицинская помощь, — сказал один из них, держась за ляжку.       — На том свете тебе её обязательно окажут, — ответил Аккерман, завязывая на его шее петлю, а потом вокруг рта, чтобы тот заткнулся.       — У меня нога сейчас отвалится, — промычал мужик сквозь импровизированный кляп.       — Поставим деревянную, — ответил Ривай, продевая верёвку через руки соседа.       — Если у меня сгниёт рука, я тебя засужу, — тут же заметил заметил сосед.       — Сначала найди меня.       — Я истекаю кровью.       — Это подтверждает, что ты не сдох, — заметил Аккерман, засовывая верёвку ему в рот.       — Сейчас я закричу и сюда все сбегутся, — сказал рядом тот, что получил кулаком в печень.       — Валяй.       Мужик открыл рот и негромко заголосил, как тут же рядом с ним прилетела пуля и срикошетила от асфальта в ограждение. Мужик быстро захлопнул рот.       Когда очередь дошла до двух друзей, один из них сказал:       — Может, нас не надо? Мы вроде как за мир во всём мире.       — И что же вы, хреновы хиппи, тут забыли? — спросил Ривай, перекидывая веревку тому на шею.       — Деньги.       — И где вас таких понабрали? — без интереса уточнил он, засовывая и ему веревку в рот и затягивая.       Парень что-то замычал, а его сосед ответил:       — Ну я лично работаю официантом, а он — поваром.       — И в чьих заведениях?       — Зика Йегера.       — Да неужели?       — Знаете его?       — Впервые слышу, — ответил Ривай, закрывая ему рот и связывая с остальными.       Пока обвязанный народ сидел и лежал, поскуливая в верёвку, Ривай показал Ханджи, чтобы та позвонила Майку, и достал кусачки, делая проход в сетке.       Он бы абсолютно не удивился, если бы гадёныш Зик появился здесь сегодня. Тот был одним из спонсоров «вакханалии» и вполне мог и вернуться, чтобы понаблюдать за своими подопечными. Ну или Магат его отловил и заставил.       Через пять минут, когда достаточный проход в сетке был сделан, Ривай увидел Майка с людьми и как те стали ползти вверх по склону, будто панды. Он только закатил глаза, когда один из них подскользнулся и на заднице покатился назад.       «Надо будет вывести их на несколько дней на полигон во время дождя, а то совсем расслабились», — подумал он, краем глаза замечая, как один из связанных потянулся за ножом, метрах в трёх от себя. Верёвка натянулась, так что остальные побагровели лицами.       — Как думаете? — спросил Ривай, обернувшись к ним. Мужик, тянущийся к куче оружия, испуганно замер. — Мне позволить ему добраться до ножа, а вам сдохнуть от асфиксии?       Люди синхронно протестующе замычали, а мужик закончил свои трепыхания и втянул тентаклю обратно.       Майк с людьми, наконец, залез по склону и перебрался через сетку. Пока народ распределялся по площадке, Ривай тихо сказал:       — Есть вероятность, что тут может топтаться бывший ухажёр Ханджи.       — Дадим ей его пристрелить?       — Запросто, надо только Крюгера предупредить, — сказал Ривай и помахал Зое, чтобы та спускалась.       Майк стал тихо отдавать приказания своим. Парни собрали оружие, трое человек подняли перевязанных и потащили вниз со склона. Ривай забрал свой рюкзак и подождал Ханджи, которая спустилась.       — Нашла кого-нибудь?       — Одного, — сказала она и, достав телефон, стала писать ему координаты в сообщении.       — Подозрительно мало, — заметил он.       — Так, может, там все на земле собрались? Как только зайдёшь, будут ждать тебя с блинами и объятиями.       — Придется сразу кинуть в них гранатой.       — А как же поздороваться и облобызаться?       — Вот с гранатой пусть и лобызаются, — проворчал он и посмотрел на входящее сообщение.       Вся промзона была разделена на два участка. Первый — проветриваемый, где почти не было старых домов, только контейнеры и склады, и второй, старый, с большей частью заброшенных помещений, огромными ангарами и почти не простреливаемый.       Смит с Крюгером были свято уверены, что Рейс будет складывать там оружие, а люди Кенни подтвердили по своим каналам, что в том месте была подозрительная активность. Поэтому все сошлись на мнении — основной арсенал там.       Смит сказал, что соваться туда не надо, но у Ривая было своё мнение на этот счёт. Упорным нудением и угрозами, он выбил себе два часа на разведку, клятвенно заверяя, что не попадётся. Смит сказал, что его вообще не колышит, попадётся тот или нет, его волнует, чтобы он не устроил там побоище, и они не прогремели на весь штат.       «Не очкуй, кобра», — заверил его Ривай и принялся искать в подвале Кенни тепловизор. Последний то ли хитро от него спрятался, то ли родственник его потерял, но в итоге Аккерман вылез оттуда нагруженный всем, кроме прибора.       Он даже немного расстроился. А Ривай не любил расстраиваться, потому что от этого ему хотелось взрывать всё вокруг.       Зато теперь Ханджи высмотрела для него снайпера, которого он собирался любезно навестить.       — Через полчаса Крюгер с Рейсом должны начать переговоры, — поведал Майк. — Эрвин сказал, что тоже может к ним присоединиться.       — Как стрелять начнут, скинь видео, хоть поугараю, — сказал он и, присев, стал вынимать из рюкзака пистолет и шашки.       — Может с тобой пойти? Кто знает сколько там народа? — спросила Ханджи.       — Ты думаешь, я встану среди толпы и предложу меня отпинать? Я на разведку.       — Это что, взрывчатка? — удивился Майк, смотря, как он стал расфасовывать шашки по карманам разгрузочного жилета.       — Конфетти, — отмазался Ривай, думая брать запасную обойму или нет, но решил, взрывчатки будет достаточно. — Для устрашения.       — Эрвин говорил, чтобы всё было тихо. А ты с таким арсеналом не вернёшься, пока всех не перебьёшь.       — Так нам же лучше, — заметила Ханджи.       — Да ну? Думаешь тогда переговоры не сорвутся?       — Они в любом случае обречены на провал, — заметил Ривай, поднимаясь, — я вообще не понимаю, что мы тут делаем, когда могли бы просто закидать всех гранатами.       — Это называется цивилизованный поход к делу.       Ривай только выразительно посмотрел на него.       — Ну давай, цивилизованно подождём, пока нас без трусов выставят на стужу. А потом цивилизованно позвеним бубенцами.       — Песня про тройку лошадей и звон бубенцов приобретает новый окрас, — заметила Ханджи.       Майк на это только закатил глаза.       — Я говорю не про то, чтобы не сопротивляться. А про то, чтобы не стрелять без надобности.       — Еретик, — заметил Ривай.       — Давай не будем его сжигать, — сказала Ханджи, — он красивый.       — Дочь моя, ты не понимаешь крамольности его мыслей. Что дальше? Мы вступим в Гринпис?       — А чё бы нет? Они же только животных защищают, на людей их защита не распространяется.       — Слушай, а ведь правда, — сказал Ривай, поглаживая подбородок. — Но я Рейса бараном считал, что мне теперь его к людям причислять? Картина мира рушится прямо на глазах.       — Давай, пока она рушится, ты не будешь заодно наши рушить и не станешь подрывать склады.       — Думаешь, он не найдёт что другое взорвать? — хохотнула Ханджи.       Ривай посмотрел на неё и проникновенно сказал:       — Я оставляю тебе всю оставшуюся взрывчатку, дочь моя. Трать, не стесняйся.       И с этими словами он пихнул ей рюкзак. Ханджи радостно заулюлюкала. А Майк попытался отобрать у неё сумку.       Втроём они ещё немного поговорили, потом разбрелись по своим делам. Ривай, напоследок взял у Майка несколько пластиковых стяжек, чтобы связать снайпера, забил данные в навигатор и мелкими перебежками двинулся во вторую часть района.       Он нашёл снайпера на крыше полуразвалившегося здания.       Здание оказалось пустым, ни бомжей, ни наркоманов, ни бунтующих подростков, только и засранец в позе морской звезды с хорошей оптикой.       Аккерман умел быть бесшумным, поэтому мужик его заметил только когда он присел рядом и спросил:       — Ну, что показывают?       Парень резко обернулся и тут же получил кулаком в лицо. Ривай добавил ещё удар и вырубил молодца, потом зафиксировал его руки и ноги пластиковыми стяжками, скинул рюкзак и занял место перед винтовкой.       Быстро найдя зону, за которой тот присматривал, он обследовал ближайший радиус в километр и едва не присвистнул.       У одного из ангаров стояли накрытые ящики и толпилось с два десятка человек. Кто-то курил, кто-то разговаривал.       — Неужели взрывчатка? — довольно пробормотал он. — Или ПЗРК?       Тент был без опознавательных знаков, но короба небольшие, логичней было предположить на оружие, однако почему-то охранявшие его мужики были без автоматов. Это отвлекающий манёвр? Он даже пистолетов не видел, в основном мелькали молотки, ножи, мачете и даже один топор.       Где наемники, вооружённые до зубов?       Ривай обследовал часть ближайшей территории и, только сменив оптику на инфракрасную, нашёл за полкилометра ещё каких-то людей, больше похожих на бомжей. Поэтому решил сосредоточиться на тех, что рядом.       Он не был наивным и не верил в то, что двадцатка лесорубов-строителей — все люди в подчинении Рейса. Нехорошее подозрение о том, где могут быть остальные, он решил пока оставить при себе, чтобы не отвлекаться.       Забрав пули от винтовки, нож и вытащив симкарту из телефона наёмника, Аккерман пошёл здороваться с людьми, размышляя, что же такого может быть в ящиках.       Пока он шёл в потёмках зданий, приближаясь к двум ангарам, рядом с которыми и засели «бойцы», пришло сообщение от Майка: «Не договорятся. Рейс угрожает Крюгеру расправой с семьёй».       «Скажи Смиту, что скоро будет бабахать», — написал Ривай и с чистой совестью направился к возможному арсеналу. Он сомневался, что в коробах может быть нечто ценное, учитывая, что те так плохо охраняют.       Аккерман не стал заморачиваться: подойдя к ангарам, где в обозримой видимости было несколько человек, он просто выстрелил в воздух, дожидаясь пока начнётся ответная пальба. Однако увидел только, как народ разбегается в разные стороны, прячась за железом.       — Где снайпер? — послышались возгласы. — Кто стрелял? Там какой-то мужик!       Но даже спустя десять секунд ничего не изменилось и Аккерман не упал подстреленный на землю, а продолжил идти вперёд. Несколько человек выскакивали из-за углов на разведку (или их просто выпинеывали), но получая порцию свинца, быстро запрыгивали обратно.       — Что охраняем, засранцы?! — громко крикнул он, ступая в проход между ангарами, где впереди маячили заветные ящики.       — Коробки с печеньем! — крикнули в ответ.       — Ну надо же, а я как раз чайку хотел попить.       — Они не вкусные, траванёшься. Кто послал?       — Ваш начальник. Попросил ему еды захватить.       — И как его имя?       — Безумный Шляпник.       — Мы такого не знаем. Или ты говоришь ему, что всё сожрали, или мы устроим тебе Красную свадьбу и поднимем голову на пику.       — Я за тебя выходить не собираюсь, обкуренная сороконожка. Мое здесь только курабье.       Он не успел дойти даже до середины прохода, как из угла высунулся какой-то засранец и метнул в него нож. Ривай выстрелил раньше, чем клинок успел просвистеть рядом и задеть обшивку ангара.       — Ай, какое плохое зрение, — заметил он, когда человек упал с простреленным плечом. — К окулисту что ли сходить?       И выстрелил ещё раз, но пистолет внезапно дал осечку.       Аккерман недовольно цокнул языком, всё-таки надо было брать запасную обойму. Человека быстро затащили обратно за угол и оттуда раздалось радостное:       — Ага, пули закончились! Ну и что ты будешь делать теперь?       — Как что? Фарш из вас, телята, — сказал он, щёлкая предохранителем и убирая пистолет. — Давайте, выползайте, хватит ссать себе под ноги.       Несколько человек осторожно выглянули из-за угла, как сурикаты. Но увидев, что тот действительно убрал оружие, приободрились.       — Ха, да у тебя даже оружия нет. Ну всё, пиздец тебе. Народ! Идите сзади! Зажмём его в тиски!       Пока те обегут ангары, пройдёт не меньше минуты. Ангары были длинными, а проход между ними — не шире коридора, но Ривай прекрасно знал, на что идёт, загоняя себя в это пространство. Подобная поножовщина — одно из самых популярных направлений в их городе. Сродни экскурсиям на пирамиды Египта.       Первыми напали одновременно двое. Парни действовали слажено, относительно быстро, и пока один целился в голову молотком, второй мачете попытался проткнуть живот.       Ривай быстро присел и ушел в сторону и второй получил кулаком в пах. Выронив мачете он попытался согнуться, но Аккарман ухватился за него, наваливаясь на первого и сбивая с ног. Размахивающий молотком получил с локтя, а второй с колено в лицо, чтобы не очухался, и когда он повалился окончательно, Ривай парой ударов вырубил первого.       Остальные парни немного затормозили, оценивая ситуацию, а он перешагнул через тела и сам пошёл к ним навстречу. Давно он не развлекался.       Ближайший мужик заорал и побежал на него с мачете. И когда он в беге попытался рубануть с высоты, то открыл корпус и получил пробитие в подмышку. Аккерман вывернул ему руку, добиваясь того, чтобы тот выронил секач и ногой отбросил лезвие назад к телам. Сам мужик получил по ушам и пока не очнулся Ривай его головой постучал о ржавый корпус ангара.       Следующий налетел на него пытался сбить с ног и ножом целясь в печень, за что схлопотал кулаком в затылок и лицом от колено. Другие напали вдвоем и ему пришлось уйти в сторону и быстро вытащить мачете со спины, одному рассекая руку, а второму втыкая лезвие в бедро.       Так Ривай и шёл напролом, пока со спины не прибежали ещё люди. Запыханные, решившие навалиться массой, и зажать его между дверью ангара и телами. Ривай быстро орудовал лезвием с одной стороны, а со второй — отбивался ногами. Одному слева он пробил в голову и этой же ногой уже с колена другому заехал в живот, завалил тело на себя разворачиваясь вместе с ним, а его соратники, целясь в Ривая, искололи парня будто дикообраза.       Аккерман не засекал времени, но когда перешагнул через последнее тело и посмотрел на навигатор, выяснилось, что прошло чуть больше пяти минут.       — Я знаю, кто ты, — прохрипел последний мужик, пытаясь дёрнуть его за штанину, второй рукой он шевелить уже не мог, Ривай резанул по связкам.       — Да ну? — без интереса спросил тот, вытирая клинок о штаны и идя к накрытым ящикам. В спину ему нёсся нестройный хор нытья и скулежа.       — Ты — Кенни Аккерман, — патетично сказал тот. — Потрошитель этого штата.       — Точно, — подтвердил Ривай. — Внукам будешь рассказывать про эту судьбоносную встречу. Если, конечно, доживёшь.       Он ухватился за брезент и стянул его с ящиков. Верхние были открыты и Ривай в надежде заглянул внутрь, ожидая как минимум гаубиц, однако на него, блестя металлическими боками смотрела россыпь пуль.       Аккерман проверил маркировку и понял, что те были предназначены для автоматов, которые они недавно перехватили из под носа Рейса.       Недовольно цыкнув, он развернулся и подошел к ближайшему раненному, который сидел, облокотившись на ангар.       — Как давно вы тут дежурите? — спросил он, присаживаясь рядом.       — Ничего не скажу, — заметил тот.       Ривай плашмя хлопнул его клинком по голове.       — Часов восемь.       — Кому патроны?       — Нам, кому же ещё.       — Есть ещё люди?       — Нет.       Мужик получил ещё раз по голове.       — Конечно, да.       — Где они?       — Понятия не имею, но не на складах так уж точно.       Ривай ткнул рукояткой мачете в рану на руке. Парень сквозь зубы взвыл и простонал:       — Да правду говорю.       — Автоматы обещали?       — Обещали. Только не говорили, когда будут. Вот мы и дежурили.       — Сколько остальных людей?       — Человек пятьдесят, или около того.       Аккерман недовольно цокнул языком и поднялся. Звать сюда ребят, чтобы забирать короба — бессмысленно, никто парней сейчас не отпустит, когда может начаться перестрелка. А оставлять короба здесь — опасно, вдруг Рейс выбил новое оружие и то должно прийти с минуты на минуту?       Ривай загнал мачете обратно в ножны и похлопал по карманам в поисках зажигалки.       — Эй, страдающее средневековье, — обратился он к стонущему народу, — как быстро вы умеете бегать?       — Ты издеваешься? — спросил кто-то. — Да ты половине народа ноги порезал.       — А кто говорил про ноги? — удивился Ривай, доставая шашки. — Когда приспичит, можно и на ушах бежать.       — Это чё такое? Это взрывчатка, что ли?       — Какой ты догадливый, наверно любимчиком учителей был, — заметил Аккерман, беря сразу три штуки и поджигая фитили.       — Нет-нет-нет... — забормотал кто-то. И народ стал резво подниматься со своих пригретых мест.       — Ну так, что? Раз не помните за сколько пробегали стометровку, давайте установим новый рекорд, — сказал Ривай, отодвигая плечом один из коробов и бросая туда шашку.       Он всегда делал длинные фитили, и сейчас, пока те прогорят, он успеет ещё кофе выпить.       Народ резко ломанулся вдоль по проходу, на что он только закатил глаза и задвинул короб. То же самое он проделал ещё с двумя, и пошёл, как предыдущие нападающие, огибать ангары.       Как только он зашёл за конструкцию, раздался взрыв, а следом как по-цепочке ещё несколько и бесперебойный поток свиста от пуль. Полыхало так, будто за его спиной вставало новое солнце. Но Ривай, чувствуя себя мистером Зорге, как истинный злодей не стал оборачиваться на взрыв.       В этот самый момент пришло время подумать о том, где сейчас остальные люди Рейса. И его худшие предположения сбылись, когда выходил под свист пуль из-за ангаров и ему пришло сообщение от матери: «Мы в осаде».       Он знал. Он чёрт побери знал, что так и будет.       А спустя пару секунд написала Ханджи: «Ты там Хиросиму косплеешь? У нас перестрелка, давай возвращайся». А ведь ночь только начиналась.