Проданный ангел

- Я не думал, что ты умеешь делать это, - Гавриил ошеломленно следил за тем, как пальцы Сандальфона с поразительной легкостью сплетали немудреные лесные цветы... да в самую настоящую корону. Сандальфон улыбнулся коварно. - Я так и полагал, что ты даже не думал. И, признаться, я совершенно не в обиде, скорее наоборот! - Ах так! - Гавриил слегка покраснел. - Хочешь сказать, что ты спорил со мной, точно зная, что не проиграешь?! - Именно так. Однако, можешь мне поверить, проигрывать порой бывает даже приятно, - Сандальфон лукаво прищурился, глядя на новобрачного супруга. - И тебе придется в этом убедиться. Уговор был - если я сплету тебе венок, ты надеваешь его и купаешься со мной вот в этом милом тихом озере... - Обнаженным? - как-то обреченно уточнил Гавриил. - Само собой, милый, не одетым же! В прежние времена на празднике солнцестояния излишняя скромность была ни к чему. Гавриил вздохнул. - Тебе в самом деле так интересны все эти крестьянские обычаи? Сандальфон пожал плечами. - Мои родители любили большую часть времени проводить в загородном имении, поэтому я знал все эти обычаи с детства. И находил их по-своему очаровательными. Да и ты, помнится мне, не отворачивался! - О, Сандальфон, но это было всего один раз! - Гавриил отчетливо вспомнил, как в четырнадцать лет гостил у школьного друга во время летних каникул, и как бегал вместе с ним тайком наблюдать за праздником летнего солнцестояния. - И, признаться, тогда я очень боялся, что нас поймают! - Это-то и было самым волнующим, верно? - Сандальфон подмигнул. - А я, Гавриил... Ох, если бы ты знал, как я тогда мечтал надеть тебе на голову венок. Чтобы без лишних слов дать тебе понять, что я чувствую... - Ты... - казалось, у Гавриила перехватило дыхание. - Ты хотел обменяться со мной венками тогда? Как эти влюбленные парочки? - Наконец-то догадался! Но тогда я смотрел на тебя и чувствовал - нужно подождать, - Сандальфон улыбнулся немного грустно. - Кто же знал, что ждать придется столько лет! Но сейчас я делаю это, я плету венок для тебя, и знаю, что ты мой, Гавриил... И знаешь что? Я ни о чём не жалею. Лицо Гавриила изменилось - словно исчезла маска холеного аристократа, недовольного пребыванием в деревенской глуши. - Сандальфон, я... Странно, я не знаю, что ответить. Я чувствую себя таким растерянным с тех пор мы здесь. - Или с тех пор, как принял моё предложение? - Сандальфон критически осмотрел дело рук своих. Гавриил развел руками. - Я думал, что знаю, чего ожидать. Что всё будет так, как я привык, а на самом деле... Ты же знаешь, как я всегда смотрел на брак, Сандальфон. - Знаю, конечно. Респектабельный фасад жизни, так? Чаепития и ужины в одно и то же время. Званые вечера, на которых не приходится краснеть за спутника жизни. Хозяйство доходы... - Наверное, поэтому я так старательно занимался всем этим. И злился, когда Азирафель, - Гавриил мимолетно поморщился, - не оправдывал моих ожиданий. Я не хотел задумываться о чём-то другом. - О чувствах, Гавриил? Но с Азирафелем... Что ты чувствовал? Ты хотел быть благодетелем. Хотел благодарности, обожания, и только. Я прав? Гавриил вздохнул, глядя мужу в глаза. - Я сам понял это только сейчас. Когда захотел совсем, совсем другого. С тобой. - О, - Сандальфон деланно приподнял брови. - Ты меня интригуешь. И чего же ты хочешь, милый? - Попытаться сделать то, чего не сделал тогда, на каникулах, - Гавриил принялся расстегивать пуговицы идеально белой рубашки. Через секунду рубашка упала на траву, к ней присоединились брюки... Сандальфон завороженно смотрел, как Гавриил, совершенно обнаженный, выпрямляется и смотрит ему в лицо с такой решимостью, точно собрался в бой. - Тем более, если я проспорил... - Гавриил, - Сандальфон окинул мужа восхищенным взглядом. - Ты сейчас похож на лесного духа! Правда, кое-чего не хватает. Он тоже поднялся. Шагнул вперед и с какой-то странной торжественностью водрузил венок на голову Гавриила. - Вот так. Постарайся не уронить его в воду, дорогой. - Ни за что на свете, - Гавриил направился к воде. Вот она тронула босые ступни, плеснула на колени, жидким прохладным шелком обвила бёдра... Гавриил знал, что Сандальфон смотрит на него, и он хотел этого взгляда, пусть даже тело от него горело здесь, в прохладной воде озера, так, словно он уже стоял возле костра. На празднике солнцестояния должен гореть костер, сейчас Гавриил это вспомнил. И костер загорится. Немного позже, когда уже начнет темнеть, и они встанут перед огнем, держась за руки, и улыбка Сандальфона блеснет золотом в свете этого древнего языческого огня. Но это будет позже. А пока что... Гавриил повернулся, глядя на присоединившегося к нему мужа. - Сандальфон... - Да, дорогой? - вода заволновалась, когда Сандальфон подплыл к Гавриилу вплотную, опуская руки на плечи, любуясь жемчугами брызг на его груди. - Сандальфон, ты научишь меня плести венки?