Улыбнись, пожалуйста.

      Математика, на удивление, прошла без эксцессов. Меня так и не спросили, аллилуйя. А на взгляды и фразочки Мэтта я перестал реагировать еще на первых десяти минутах урока. Странно он вел себя в раздевалке, очень странно. Хотя, это же Лондон, другая страна, другие нравы.       Следующим уроком литература, а я даже не соизволил прочесть краткое содержание этой гребанной повести "Старик и море". Теперь-то поздняк метаться, но меня грызли недобрые предчувствия. Ой, оторвется же на мне Мэтт.       Прозвенел звонок. Учитель бодрым шагом зашел в класс, сел за преподавательский стол и открыл журнал. Долго водил по нему пальцем, наконец, поднял на учеников глаза.       - Мистер Ларин, думаю, вы достаточно хорошо вошли в курс дела на прошлом занятии и сейчас сможете ответить на пару вопросов. В формате рассуждения, конечно. - Я сглотнул. Рассуждать так рассуждать, но, боюсь, в своих рассуждениях я зайду непозволительно далеко. Но малодушничать, тем более в присутствии Мэтта, не хотелось, пришлось кивнуть. Кивок вышел вялым и неохотным.       - Как вы думаете, что вкладывал автор в образ главного героя?       - Я думаю, что он хотел показать, что... Я не читал. - Учитель, казалось, был абсолютно доволен таким моим ответом.       - Тогда что же вы читали, мистер Ларин?       - Есенина читал. - Мэтт нагло встрял в диалог со своей привычной ухмылкой.       - Да, читал, и что? Замечательный поэт, замечательные стихи. - Истинный патриот,блядь.       - И вы думаете, что поэт искренен в своих произведениях, а не гонится за рифмой, не пишет ради изящной словесности? - С чего, вот скажите мне, с чего он взял, что я так думаю? Но я покорно кивнул.       - Интересная точка зрения. Вы можете привести пример такого стихотворения? В котором бы мысли и чувства автора были бы близки вам?       - Не... Да, знаете, могу. - Меня неожиданно осенило. И ведь действительно могу.       - Что же, прошу, доказывайте свою точку зрения. - Учитель (все никак не могу запомнить его фамилию) махнул рукой на пустое место перед первыми партами. Я встал, медленно, как на эшафот, дошел до того самого места.       - Можно я по-русски буду, переводить с рифмой у меня не получится. - Учитель кивнул, все в классе с вниманием уставились на меня. Я вздохнул, на мгновение закрыл глаза. В уме всплыли первые строчки. Этот стих я помню наизусть. Один знакомый прочел его на поминках мамы, я еще тогда очень удивился... Обычно произносят речи и тосты, но никак не стихи и поэмы. Только потом мне сказали, что это было ее любимое стихотворение.       - Ну что же вы молчите? - Учитель явно терял терпение, я сконцентрировал свой взгляд поверх голов одноклассников, смотря на дальнюю стену комнаты. Еще раз вдохнул.       - Друг мой, друг мой,       Я очень и очень болен.       Сам не знаю,       Откуда взялась эта боль.       То ли ветер свистит       Над пустым и безлюдным полем.       То ль, как рощу в сентябрь,       Осыпает мозги алкоголь...       Я не помню, как долго я рассказывал, только в аудитории на протяжении всего моего выступления стояла гробовая тишина. Никто не перешептывался и не смеялся. Удивительно, я уж думал, вот сейчас Мэтт своего не упустит, и даже бросил на него взгляд, но парень был невероятно серьезен.       Я один и разбитое зеркало...       Я выдохнул и посмотрел на учителя, тот потер указательными пальцами виски и, уставясь в стол, произнес:       - Ну что же, Михаил, вы доказали свою правоту. Можете сесть.       Я не верил своим ушам. Я только что отстоял свое, хоть и навязанное мне, мнение. Это однозначный успех.       Я сел за свою парту, стараясь не смотреть на Мэтта. Не хотелось бы, чтоб он испортил мое приподнятое настроение. Но он молча листал учебник.       P.S.Следующая глава обещает быть в разы больше и интереснее.       Все ваши пожелания и критику оставляйте, пожалуйста, в комментариях. Буду очень благодарна)