***
Кастиэль, которого Сэм узнал каким-то шестым чувством, а не глазами, успел. Щели клетки не позволили дьяволу сделать хоть шаг за ее пределы, смыкаясь под его истошно громкий крик, заполонивший все вокруг. Вибрацией отдавалась в незримых стенах чужая ярость. Сэм свернулся, обнимая свои колени. Боль, уже проходящая, как всегда после перерыва, все еще напоминала о произошедшем с ним за дни или недели — он не мог бы сказать точно. То, что Кастиэль пытался спасти именно его, особых сомнений не вызывало, но Сэм не мог заставить себя испытать хотя бы каплю благодарности. Каким бы ни был их с Дином план, он явно провалился, и хотя приятно было знать, что его ищут, прямо сейчас это должно было стоить ему очередной порции бесконечных пыток. Сэм шумно перевел дыхание. Нежно, почти ласково, на его плечо легла рука, а голос тихо пропел: — Сэмми. Окаменев от предчувствия боли и понимания, что любая попытка сопротивления окажется бесполезной и дьявола лишь повеселит, Сэм замер. — Думаешь, смелый? — уточнил Люцифер с издевкой, сжимая второй ладонью его локоть. — Думаешь, без тела я не найду, что с тобой сделать? То, что такого не было в мыслях, Винчестер озвучить не успел: резкий рывок руки куда-то в бок, сперва показалось, оторвал ее с основанием. Боль пришла с запозданием, уже после того как крик вырвался из горла. Сэм рухнул на колени, доставая головой до земли и опираясь на нее. Постепенно разрастаясь, будто накрывая волной, мучительная вспышка заполонила все от локтя до грудины. Охотник перестал чувствовать ее границы. Лишь затем понимая, что баюкает свою еще не оторванную руку, Винчестер с ужасом наблюдал, как пульсирующая струйка крови бьет в ладонь здоровой руки, стекая куда-то на пыльные камни. — Сюрприз, Сэмми, — воскликнул Люцифер радостно. Головокружение усиливалось от потери крови. — О, бодренько пошло, — констатировал он чуть восторженным тоном. Винчестер облокотился на здоровую руку, ища опору. Меркнул свет. — Давай-ка, на бис?***
Руки самопроизвольно сокращались. Боль прошла, тело было целым. Он остановился на самом краю смерти. Уже не первый раз. Это было даже хуже утягивающего в пустоту умирания, которое давало хоть иллюзию передышки. Сэм привык к пыткам, длиной в вечность, настолько, что даже смерть — абсолютная, окончательная — уже не пугала. Если бы он мог сейчас позвать жнеца, вымолил бы себе дорогу туда, где хоронят демонов, и стал бы счастливейшим среди них. До хруста костей на руку наступил чужой ботинок. Сэм застонал сквозь зубы и, почти лениво, поднял взгляд на уже привычную причину боли. — Сэмми, это невежливо и просто подло, — укорил дьявол, — у меня и так мало развлечений, а ты будто устал кричать. Винчестер не сразу понял, откуда идет звук, когда тихий истеричный смех сорвался с его губ. — И чья это проблема? — поинтересовался он скучающим тоном, когда воздух закончился, и он втянул новую порцию. — Если это — то, как ты хочешь провести вечность, мне тебя жаль, — фыркнул он насмешливо, понимая, что пытка наступит в любом случае, а так он хоты бы сможет придумать причину для нее, что немного успокоит. — Конечно, нет, Сэмми! — насмешливо, от чего Винчестер содрогнулся в дурном предчувствии, ответил дьявол. — Тебя на вечность не хватит, но вот на пару тысячелетий, надеюсь, да. Хотя, наверное, придется чуть экономить в конце. Ладонь с давлением опустилась на горло, и Люцифер сжал пальцы настолько резко и сильно, что в глазах потемнело. На фоне только что сломанного им запястья, такая боль не была уже чем-то серьезным. — Тогда надеюсь, ты получил море удовольствие, годами наблюдая, как я ору, — усмехнулся Сэм, едва хватка стала чуть слабее. — Ничего другого тебе тут не светит. — Годами? — неожиданно хватка полностью исчезла с шеи Сэма, а голос дьявола стал на пару тонов выше. — Годами?! — восхитился дьявол еще раз. — О, как это прекрасно! Встрепенувшись, Винчестер уставился на него, с опаской ожидая того, что он сделает. — Столько, по-твоему, прошло, Сэмми? — улыбнулся он. — Годы? Это очаровательно! Дьявол прильнул к нему, их лица оказались сантиметрах в десяти друг от друга. Ледяная дрожь прошлась по позвоночнику Сэма. — Мы тут четыре месяца, Сэмми, — сообщил Люцифер интимным шепотом. — А знаешь, сколько прошло для твоего брата? Винчестер зажмурился. — День, — как удар судейского молота прозвучал чужой голос. — Он видел тебя вчера. А ты говоришь «годами». Горечь, заполняющая все внутри, побуждала поверить, но рационально Сэм понимал, что дьявол мог врать. Не могло быть так, что бесконечное течение времени, в котором он позабыл, что такое касаться чего-то, и не менее бесконечная пытка, следующая за ним, слились всего в четыре месяца непрерывности. — Ничего. Я не дам сбиться тебе со счета, обещаю, — заверил Люцифер почти любезно. — Ты врешь, — прошелестел Сэм. Голос не слушался, в горле встал не проходящий ком. — О, Сэмми, я никогда не вру.***
Почему Люцифер оставил его, он не имел ни малейшего понятия. Будто решив дать ему вызреть, он заковал его руки в цепи дыбы и оставил висеть, не зная и не чувствуя хода времени. Оставил его мерзнуть в пустоте клетки, не имея возможности защититься хотя бы бесполезными в этом деле руками. Слезы боли, дошедшей до предела уже десятый или сотый раз, выступили на глазах, оставили ледяные, но жгучие дорожки на щеках и носу. Сэм висел, склонив голову, уже не имея сил поднять ее. Не имея сил стряхнуть отросшие волосы с лица. Даже каждый вздох давался неимоверно сложно. Вечность тянулась с трудом, и теперь бессмертный, к собственному огорчению, уже давно отчаялся ее посчитать. После преподанного ему Люцифером урока прошли, по ощущению, годы, но охотник отдавал себе отчет, что время тут так же бессмысленно, как незримо. Вечность, как не подели, оставалась вечностью, и не было смысла считать ее бесконечные отрезки. Отчаянный зуд на истертой и грязной коже стал со временем пыткой не меньшей, чем сама боль. Сэм дернул руками, зная, что никакого результата это не принесет, и не имея даже малейшей надежды на хоть какой-то эффект. Цепи предсказуемо остались на местах, почти неподвижные, лишь тихонько всхлипнули в ответ на слабое движение, тянущее их струны — предел возможностей их пленника. Кандалы, жесткие и крепкие, впивались в запястья, заставляя плечевые суставы выгибаться под неестественным углом. Мышцы, давно затекшие, будто были сотканы из припухших болезненных канатов. Не было ни дня, ни ночи, чтобы Сэм не пытался потерять сознание. Понимание, что он наскучил даже дьяволу, стремилось уничтожить куда вернее, чем уже ставшая посредственной боль. Невыносимая тишина периодически заставляла пытаться заговорить вслух, но из горла вырывались только хрипы, и охотнику уже казалось, что он забыл, как произносить звуки. Разница между днями стерлась окончательно, он не имел представления, как долго держался за нормальное восприятие. Он бы предпочел кричать.***
— Понравилось? — шепнул Люцифер на ухо, и если бы сердце не забилось с удвоенной скоростью в предвкушении боли, Сэм бы сказал, что его голос звучит интимно. Дьявол обошел дыбу, представая теперь уже спереди, во всей красе, и задорно хлопнул в ладони. — Как тебе твой небольшой отпуск? Было комфортно? — Б…ло… — Сэм понял, что гласные не даются вовсе. На согласных губы истекают кровью из многочисленных трещин. — О, да ты сейчас запищишь от восторга! — воскликнул дьявол. — Только такой длинный отдых, наверное, не полезен для языка, — он задумчиво цокнул упомянутым. — Пожалуй, побуду твоим логопедом. Угроза, явная и легко истолкованная, заставила Винчестера податься назад. Руки выгнулись еще болезненнее, Сэм коротко застонал, но измученные голосовые связки не хотели приходить в себя после перерыва. — Нет, ну так дело не пойдет, — злорадствуя, наигранно осудил дьявол. Хруст заставил сжаться: Люцифер дотянул руку до его указательного пальца и резко согнул в обратную сторону. Сэм издал неопределенный звук, голос включился сам, но был больше похож на бессмысленное карканье. — Совсем себя запустил, — пожурил дьявол с усмешкой так, будто Винчестер был замызганным ребенком, вернувшимся с прогулки. — В этот раз попробуем громче… Уже зная, что его ожидает, Сэм закусил губу и прокусил ее, когда Люцифер дернул средний палец. Сустав отозвался гулким хрустом, Винчестер заметался в своих кандалах с отчаянным стоном. Не дав ему паузу, дьявол повторил движение на безымянном пальце. Несмотря на боль, беспамятство даже не маячило на горизонте, и охотник задался вопросом, возможно ли оно вообще без позволения хозяина этой клетки. — А этот вот мал, да удал, верно? — Люцифер сжал его мизинец, крутя его в разные стороны, доводя до предела сустава, дожимая до боли, но не завершая это одним резким движением. — Нравится, Сэмми? Боль нарастала, дьявол медленно давил на палец, уже и так прокрученный сильнее, чем следовало. Сэм коротко вскрикнул, и будто в награду за этот звук, Люцифер довел начатое до конца. — Ты сегодня совсем не распевшийся, но это, конечно, я виноват, — признал Люцифер, резковато по-животному улыбаясь. — Лучше поработаем над артикуляцией.***
Все тело дрожало. Вернее, дрожало, то, что он к собственному удивлению привык им считать. Когда огонь поглощал его снизу доверху, сложно было отрицать наличие собственной телесности. Он был приведением. Отсутствие возможности трогать что-то кроме пламени он, подвешенный в пустоте, уже не мог понимать иначе, как полное отсутствие этой возможности. Призрак, которого пытает дьявол, и только бездна им свидетель. Михаила с того первого дня он не видел, а Люцифер был неутомим и весел с того же самого проклятого первого дня. Очередной перерыв в боли стал сюрпризом, уже не то чтобы приятным — возможность думать была в чем-то даже хуже, становясь не самой пыткой, а ее бесконечным предвкушением. Жажда, откуда-то появившаяся, нереальная, но мучительная, издевалась над ним месяцами. Сэм дернулся и постарался хотя бы сесть, пока он имел эту возможность. Каменистая почва показалась самой желанной поверхностью в мире, и Сэм прильнул к ней в кои-то веки целыми руками. Ладонь, зацепившая чуть земли, невольно поднесла ее ко рту. — Прости, я не мешаю? — раздалось язвительно, и Винчестер вздрогнул, сжимаясь. Вечность он не имел возможность чего-то касаться, чувствуя только пламя. — Выглядишь отстойно, Сэмми. — Я — Сэм, — прохрипел охотник, чей голос почти не слушался его. Кожа болела уже от одного взгляда покрасневших глаз, а предчувствие скорой боли заставило сглотнуть. Сэм поморщился, вспоминая, как в какой-то момент боль его дожала, и он умолял дьявола о смерти из сострадания. Сейчас хотелось плюнуть ему в лицо, но Винчестер не был идиотом, и прекрасно понимал, что на попытку заставить его умолять вновь, возможно, и уйдут месяцы, но она будет успешной. — Ох, прости великодушно! — с насмешкой пропел дьявол. Сэм потер собственное тело, замечая, что рубашка почему-то цела. Все выглядело каким-то ненатуральным, словно затянувшийся дурной сон, но он знал, что первый же удар развеет это ощущение. — Чего ты хочешь? — устало спросил Винчестер, не желая знать ответ, желая как можно дольше оставаться здесь, на этом кусочке земли, но еще не став достаточно малодушным для этого. Страх притих под его волей. — Разнообразия, — выдохнул Люцифер. — Ты так однотипно кричал, все «ААА» да «ААА», никакого творческого подхода. Спросить хотел, может дрова слишком сухие? Сэм вздрогнул. — Да пошел ты, — выплюнул он. — Я бы пошел, Сэмми, да одна неловкая макака меня в колодец навернула, — прошипел Люцифер, и Винчестер почувствовал, как по телу прошлась дрожь. — Так что мне сделать, чтобы ты был изобретательнее, Сэмми? — шепнул дьявол, подходя ближе. Винчестер ощутил боль, от резко вывернутых назад рук, оказавшихся к чему-то прикованными, и неловко дернулся. Резко по шее прошлась острая боль. Вскрик, вместо того, чтобы прозвучать, перешел в бульканье, и Сэм почувствовал как кровь течет в рот. Дышать резко стало нечем, а сознание помутилось. — А, вот идиот! Так очевидно! — голос Люцифера потонул в ударах сердца, которое, по идее, не должно было биться после смерти. Темнота сменялась короткими вспышками ясности, когда пульс отдавался в висках, но они случались реже и реже. Чувствуя, как жизнь покидает тело, Сэм жалел лишь об одном: ничто не вечно.***
Боль пронзила грудь, и Сэм распахнул глаза против своей воли. Слезы сразу выступили на них. Он захлебнулся своим криком, чувствуя, как вновь струится во рту кровь. Судорожно пробудившееся тело, зачем-то воскресшее, вновь умирало. Неожиданно все стихло, а воздух, не существующий, разумеется, в клетке, где были заперты двое безумных архангелов и два Винчестера, начал свободно попадать в легкие. Наслаждаясь почти забытым в бесконечной агонии чувством, Сэм задышал носом, чувствуя запах крови и горелой плоти. Фигура, чьи красные глаза светились, не замедлила появиться на боковом зрении. Сэм сжал зубы, застонав от бессильной ярости. Что бы он ни делал, пытка тянулась уже вечно. — Устал? — спросил он хрипло, с заметной насмешкой. — Никогда, — усмехнулся дьявол. — Но не люблю однообразие. — Твой репертуар говорит об обратном, — севший голос слушался плохо, и Сэм закашлялся на середине фразы. — Сам знаю, — воскликнул Люцифер, играя так, словно он только что совершил самую великую ошибку. — Это же безумие, тыкать в одно место, и думать, что ты закричишь по-новому. Взял паузу на инновации. Дрожь прошлась по телу невольно, Сэм задрожал как осиновый лист, пытаясь сдержать эмоции, но явно не будучи в силах это сделать. — Что скажешь, Сэмми? Подкинь идейку — выиграй отпуск, — предложил Люцифер так, будто предлагал выигрышный билет в лотерею. — Я — Сэм, а ты можешь идти нахрен, — отчеканил охотник, с яростью глядя на абсолютно не взбешенное по поводу его ответа лицо. — Что ж, все равно идея была бы дерьмовой, — дьявол чуть качнул головой. — Думаю, мне будет лучше думаться под музыку, — рассудил он. — Она же стимулирует вдохновение, не так ли? Винчестер съежился, когда взгляд дьявола полностью залился краснотой. — Уверен, ты сыграешь мне прекрасную мелодию… Указательный палец оказался направлен на него, и Сэм почувствовал как в груди что-то лопнуло, с удивлением понимая, что кричать — громко, по-настоящему, до дрожи — он все еще не разучился. Руки рванули к груди, кожа на которой разрывалась выворачиваемыми изнутри ребрами. Сэм выгнулся дугой, инстинктивно пытаясь увернуться от неминуемого. Сознание гасло, и лишь на самом краю он услышал, каким-то чудом запомнив: — Какая скука…***
Сэм очнулся, пытаясь понять, где находится. Кострище и медленно ползущий по коже огонь он помнил до исступления четко. Глотая воздух, он с удивлением понял, что боли нет. Очередное воскрешение впрочем уже не удивляло. Собравшись с силами, он попытался двинуться, сразу утыкаясь лбом во что-то твердое. Откинувшись назад и приложив ладони к чему-то сверху, он нащупал камень. Руки хаотично зашарили по нему. Ноги подключились следом, и лишь пару минут спустя, Винчестер затих, понимая, что выхода тут нет. Ужас захлестнул с головой. Первая мысль о том, что его вернули из ада, отступала под осознанием, что забирать его было некому. Он заскулил, забился об камень, в кровь сдирая пальцы, не имея никакого результата. Очередное затишье, в котором удары его сердца звучали отчаянно и реалистично, добивало. Минуты тянулись бесконечным туманом. Сэм начал ломиться, но его каменный гроб не поддавался ни на йоту. Капли крови стекали с окровавленного его костяшками камня, попав на губы, и Винчестер отчаянно замотал головой. От сбивчивого дыхания воздух, наверное, тратился быстрее, сейчас Винчестер не имел возможности это анализировать. Удушье, ощущение дыхания вхолостую вызывало одышку на каждое движение. Абсолютная темнота, в которой не было ни искры, порабощала остатки смелости. Сэм не мог и не хотел жить. Многообещающий холод с онемением расходился по телу. Все еще ощущая себя слишком в сознании для умирающего, он чувствовал, как все реже до боли сокращаются легкие. Удары сердца быстрые и поверхностные смешались в один непрерывный гул. Он не знал, что этот гроб станет его единственным домом на месяцы. Он не знал, что дьявол устал от его криков.***
— Камни — лучшая сковородка, — задумчиво пробормотал Люцифер, когда крик охотника постепенно затих. Сорванное горло выдавало теперь лишь тихие хрипы. Сэм сглотнул слюну, когда отдельные капли потекли по губам на очередном болезненном стоне. Его рука горела, хотя в этот раз не буквально. — Колись, Сэмми, чего притих? Сэм мог поклясться, что на его горле остаются отпечатки чужих вжимающихся в него пальцев. — П…шел ты, — пробормотал он неразборчиво. Люцифер захохотал настолько громко, что Винчестеру показалось, будто мир падает с этим жутким звуком. — А знаешь, что я думаю, Сэмми? — Я — Сэм, больной ублюдок, — он будто сгорал заживо. Люцифер фальшиво ласковым движением погладил ободранное до мяса предплечье. Винчестер захрипел, закидывая голову и до крови кусая губы в попытке сдержать крик. — Так смело, что не натурально, — улыбнулся дьявол, зависнув прямо перед ним. — Думаю, ты меня боишься. Как это… До чертиков, — усмешка перешла в оскал, Люцифер сжал ладонь на обнаженных мышцах, и Сэм забился в своих созданных дьяволом путах. — Скажи, Сэмми, я прав? — поинтересовался он будто искренне. — Весь этот гонор и все твои «пошел ты» ведь яйца выеденного не стоят? Беззвучные рыдания, которых Винчестер давно уже не стыдился, перешли в надрывный не менее беззвучный смех. — Иди нахрен, — прошептал он, когда Люцифер до боли сжал его подбородок. Оскал на его лице преобразился, выдавая крайнюю степень ярости. — Что ж, у меня есть время добиться истины, не так ли?***
Сэм сжал зубы, игнорируя очередную попытку довести его до исступления. Сил с каждым днем становилось меньше. Он не понимал, где находится, и едва мог вспомнить, как выглядит: зыбкий мир менялся, оставляя его потерянным в себе самом. Он взглянул на Люцифера снизу вверх, приподнимая губу в выражении ярости, сразу получая удар по лицу и небрежно сплевывая кровь на камень. В этом не было смысла. Они были заперты тут навсегда, все, что он когда-либо имел, включая самого себя, было давно утрачено. Дьявол яростно приподнял его за волосы, встряхивая, и Сэм улыбнулся окровавленными губами. — Пошел ты, — выдохнул он, капля крови слетела с губ. — Хоть сотни лет меня пытай, ты мне проиграл. Люцифер на мгновение сошел с лица. Ни разу прежде Сэм не испытывал такого чувства триумфа, злорадство поднялось внутри на мгновение. — Посмотри вокруг, Сэмми! — через пару мгновений он стряхнул оцепенение. На лицо легла привычная насмешка. Он приблизился к Сэму вплотную и сдавил его горло в руке. — По-твоему ты меня победил? Но мы в одной клетке. Сэм ощутил как слезы боли и ужаса обжигают глаза. Рука сжималась, и мир будто темнел, перекрытый ей. — Из нас двоих только я понимаю, ради чего, — прохрипел он уверенно, не позволяя себе сомневаться. Дыба, ставшая его домом в последние годы, протяжно скрипнула, когда он поднялся на руках. — И знаешь что?.. — с вызовом бросил он, когда пальцы на его горле ослабли. Люцифер фыркнул, явно выражая презрение, но душить не продолжил, вопросительно подняв брови, будто ответ был ему интересен. Сэм подался вперед, демонстрируя несуществующее бесстрашие и чувствуя, как кровь сочиться изо рта. — Оно стоило каждой секунды, — отчеканил он, пытаясь каждой своей клеточкой ощутить эту уверенность. Дьявол задумчиво отвел взгляд, будто действительно уязвленный этой картиной. Улыбка вернулась на его лицо через несколько секунд. — Ничего. У нас вечность впереди.