Близнецы Силы

Тренировочный зал был полон в этот утренний час, но достаточно просторен, чтобы никто из присутствующих не мешал друг другу отрабатывать приёмы боя. Средняя группа уже распределила места между собой и Лея, в который раз за сегодня, принялась оглядывать товарищей. Неясно с какой именно целью, то ли желая поднять себе настроение, то ли, наоборот, лишь сильнее растравить и без того сильную и неприятную душевную боль, возникшую давно, но конкретно давшую о себе знать сейчас. Второе определенно получалось лучше, поэтому вскоре Лея прекратила сопротивляться и делать вид, что хочет держаться достойно и полностью отдалась своему обиженно-злому настрою. Его только подозревал то радостное оживление, что она наблюдала на лицах других ребят. Вот, совсем рядом с ней тренировались близнецы Фисто, которых, вопреки расхожему правилу и тому, что одного из учеников зовут так же, как и его, совместно обучал Мастер Квинлан Вос. Неудивительно, поскольку именно он когда-то учил их мать Эйлу, в благодарность за что та назвала его именем своего ребёнка. Квинлан мог позволить себе такое, будучи неординарным товарищем и имея свой взгляд на Кодекс, многие слухи ходили о нём по Ордену, даже роман с Асажж Вентресс ему приписывали. Лея не думала о том, правда ли это, да ей и было, в общем-то, всё равно, кто и с кем спит, куда сильнее раздражало то, с каким весёлым задором проходила тренировка. - Отлично, Надар! Верно угадываешь тактику! - слышались довольные возгласы наставника - А ты, Квинлан, давай нападай! Активнее! Не зря же тебе на моё имя откликаться! Следующей в ряду шла Марис, парируя атаки молодого Рыцаря Ашлы, тоже принадлежавшей к расе тогрут, было заметно, что их связывает дружба и доверие возникло с момента заключения договора об ученичестве. Даже Люку повезло в этом плане, он и сейчас не сводил восхищенного взгляда со своей Рыцаря Ша Кун, будь она неладна! А вот Лея не могла сейчас заслужить похвалы Мастера Ундулли, даже если бы старалась, чего она делать совсем не собиралась, и потому получала одни замечания. - Лея, соберись, хватит смотреть по сторонам, - строго произносила мириаланка, надеясь привести Лею в чувства - Давай активнее, ты едва поднимаешь меч. Лея делала вид, что слушает и согласно кивала в такт словам, на самом деле едва вникая в их суть, мысленно подгоняя время до окончания тренировки. Луминаре осталось лишь тяжело вздыхать, усиленно отгоняя от себя мысли о том, что ей опять не повезло с ученицей. Конечно, первый раз самый показательный, как говорили на её родной планете, и Луминара, с горечью для себя, продолжала в этом убеждаться. Достаточно было вспомнить, каким был её первый падаван и одновременно родная дочь, которая продолжительное время вплоть до незадолгого до посвящения, являлась ну просто образцовым падаваном. Она неукоснительно следовала всем джедайским заветам и шла первой среди ровесников по всем дисциплинам. Отец мог бы гордится ею, если бы не погиб, когда Баррисс едва исполнилось восемь. Девочка не знала о нём и потому не особо сочувствовала убитой горем Луминаре, не в силах любить её как мать, не по душевной холодности, но по незнанию этого факта. Луминара не обижалась, понимая необходимость держать родство в тайне ради блага их обеих, стараясь радоваться одному только тому, что может быть рядом с дочерью, видеть её всё время, следить за успехами и неудачами Баррисс. И едва не умирать от счастья, видя улыбку дочери, обращенную к ней и ей одной предназначенную. Луминара верила в то, что однажды её дочь станет великим джедаем и сделает лучшую карьеру, чем она сама, верно служа на благо Республики. Поэтому нельзя не представить, не описать словами, какой оказалась боль этой женщины от удара, нанесенного ей ужасной правдой о том, что её родная дочь и лучшая ученица храма, бывшая для всех образцом и примером, оказалась преступницей и террористкой. С невероятным трудом Луминара смогла поверить в то, что в душе Баррисс давно уже зрели недовольство и ненависть к Ордену и Кодексу, а так же к её лучшей подруге. Она долго носила в душе эти чувства и наконец выплеснула их, подстроив глобальный теракт в ангаре храме, унесший жизни очень многих живых существ, в том числе и джедаев. Она сделала это, желая показать превосходство над всеми и уничтожить то, что все любили, при этом безжалостно подставив Асоку Тано, свалив на неё всю вину и не слова не сказав даже тогда, когда её хотели казнить. Каким горем это осознание обернулось для Луминары, когда её дочь, как последнюю преступницу, в последний момент перед приговором, вытащил в зал суда, чуть не за волосы, Скайуокер, заявив, что она и есть истинная убийца. Всё существо женщины рванулось тогда навстречу ей и сердце зашлось от крика, вопрошавшего с безмолвный, но от того не менее безумной надеждой: "Дочь, скажи мне, прошу, ведь это неправда? Энакин ошибся и ты не причём? Тебя подставили? Скажи мне правду и я пойму и сумею защитить тебя!" Но чуда не случилось и надежда матери умерла в муках, не в силах выдержать холодного и циничного взгляда дочери и голоса, которым она признавалась в преступлении и озвучивала его причины. Что-то оборвалось тогда в душе женщины и жестокая правда вошла в её разум не спросив и не постучавшись, наглядно явив то, что той девочки, доброй и прилежной, которую Луминара так любила, на самом деле нет и никогда не существовало, а была лишь вот эта - холодная и циничная, уверенная в том, что поступила правильно. Нелегко было принять то, что эта правда была единственной и другой не будет, ни малейшей возможности сбежать от неё в спасительную иллюзию. Долгое время понадобилось ей, чтобы прийти в себя и найти в себе силы жить дальше, приняв новую ученицу, раскрыв ей навстречу свою душу в ответ на искреннюю привязанность. Новой ученицей стала Бэтти Райт - девочка расы тогрутов, сирота, спасенная из разоренного пиратами селения. Мало по малу её тихая и сердечная привязанность растопила душу Луминары и та приняла её в падаваны и это помогло ей вновь поверить в себя. Бэтти была прилежной и старательной, при этом очень открытой и душевной, что в корне отличало её от Баррисс, хотя Луминара долго отучала себя от привычки сравнивать их даже в мыслях. Но каждый год обучения Бэтти она постоянно гнала от себя опасения возможного повторения прошлого опыта, хотя тогда всё обошлось и Бэтти, благополучно закончив курс и пройдя посвящение в Рыцари, начала исправно служить на благо Ордена. Это помогло Луминаре поверить в то, что её вины в случае с Баррисс не было и потому следующую ученицу она приняла почти спокойно, уверенная в том, что и Лея не покажет никаких сюрпризов, но сейчас готова была признать, что поспешила с выводами. Лея оказалась рассеянной, ленивой, совсем не желала стараться и всё время думала о постороннем во время тренировок и занятий. Луминара сегодня просто из сил выбилась, пытаясь заставить девицу проявить хоть немного прилежания, пока наконец не устала и не махнула с досады рукой: - Тренировка на сегодня закончена, можешь пойти к себе и подумать о том, что ты сделала неправильно. Лея машинально кивнула Мастеру и поклонившись в мнимом почтении, покинула зал, но отправилась совсем даже не в комнату. Решила лучше посидеть с рекреации, там было проще сосредоточиться и подумать о том, о чём хотелось бы - над словами отца и его предложении. И ещё, придумать, как бы ей дискредитировать Скайуокера в глазах всего Ордена, заставив пережить всё то, на что он обрёк её бедного отца. С такими мыслями Лея прошла в зал тысячи фонтанов и присев на берег искусственного озера, стала смотреть на прозрачную водную гладь, как обычно делал Люк, будучи дома. И оставаясь внешне неподвижно-спокойной, внутри себя девочка продумывала возможного варианта своего плана, но все они ей не нравились. Убить его? Но как? Разве это под силу ей, неопытной ученице, почти не успевшей подержать в руке меч, расправится с опытным джедаем, прошедшим войну и одержавшим немало побед над существами куда страшнее, чем десять таких же, как она. Да и потом, убийство это не совсем то, грубо и просто, надо что-то поизящнее, но, что? Украсть у него меч и посмотреть, как он суетиться и ищет, а после отдать ему на глазах Совета, пусть опозорится? Уже лучше, но всё равно не совсем то. Мелочно как-то, по-детски. Уж если позорить, то глобально, заставить весь Орден поверить в то, что Энакин совершил ужасное преступление. Вот только какое и кто сделает на самом деле то, в чём его можно обвинить? И сможет ли Лея сама что-то подстроить? На память пришёл случай с первой ученицей Луминары, сама она про это не говорила, но Лея всё равно знала достаточно и именно от чего-то подобного она и решила оттолкнуться, осталось придумать конкретную идею, которую и подскажет ей таинственный незнакомец, уже более получаса стоявший за её спиной.