Близнецы Силы

Лея продолжала смотреть на воду и видеть там лишь своё отражение и потому едва не заорала от ужаса, внезапно увидев над ним другое - похожее на огромную чёрную тень. Неужели кто-то пришёл за ней, чтобы отвести в Совет и отчитать при всех за неудачную тренировку? Этого только не доставало и так день с утра не задался. Но всё оказалось куда хуже, причём, конкретно для неё. Это оказался сам Энакин Скайуокер, так же, как и она, решивший провести время возле озера. Это невольное наблюдение мигом настроило Лею на язвительный тон и она, не стесняясь отсутствующей рядом наставницы, решительно выпалила, глянув ему в лицо: - Генерал Скайуокер? Весьма непривычно увидеть вас здесь, мне казалось, что вы должны ненавидеть озера. Энакин беззлобно глянул на неё, решив, во, что бы то ни стало, не выходить из себя. Едва приняв в своё сердце Люка, он твёрдо пообещал себе быть снисходитрльным и к Лее, хотя это и обещало стать ещё более непростой задачей. Ведь девочка уже сейчас, как две капли воды, походила на мать, при том не только внешностью. Манеры, движения, мимика, всё это было в точности, как у Падме, даже голос и интонация совпадали. Надо же было Силе пошутить над ним так жестоко. Но Оби-Ван, однако, прав, дети не отвечают за родителей и одним своим появлением на свет ещё ни в чём не провинились. И оценивать их надо исходя только из того, что совершат они сами, и какую репутацию себе создадут. Увы, в этом вопросе порадоваться тоже было нечему, разве только за Люка, а Лея пока продолжала во многом копировать мать. Например, сейчас, когда Энакин был в столовой, к нему подсела Магистр Ундулли и откровенно сказала, что скоро потеряет уверенность в себе. Вернее, в своей способности учить подрастающих. Скайуокеру было тяжело видеть эту всегда спокойную и уравновешенную женщину такой взволнованной, едва сдерживающей слёзы. Но сейчас Луминара с горечью произносила, отпивая чай: - Энакин, я просто не знаю, как быть, может мне вообще не суждено обучать падаванов, если я даже собственную дочь не смогла воспитать достойным человека. А потом и вовсе убила её, тогда, в камере, избавив от прилюдной казни. И ты знаешь, иногда мне кажется, что все неудачи с падаванами есть наказание мне за то, что я не смогла уберечь свою дочь. Мою и Квай-Гона, а он так любил нас обеих... Голос Ундулли сорвался и слёзы в нём звенели всё отчетливее. Глаза уже потемнели от влаги, а губы сжались в прямую линию. Этого Скайуокер уже не мог вынести молча. Он лично наблюдал эту ситуацию и хорошо знал Баррисс, а теперь, узнав и о собственном родстве с Квай-Гоном, никак не мог равнодушно воспринимать её судьбу и её поступок. Его лицо в миг приняло сочувственное выражение и рука, поднявшись сама собой, легла на худое плечо Луминары. - Мастер Ундулли, не нужно казнить себя вечно, - сказал он, глядя ей в глаза - Нет вашей вины в том, что Баррисс пошла по Тёмному пути, вы сделали всё, что могли и должны были для того, чтобы она выбрала верный и стала достойным адептом Ордена, но она выбрала иное и решила это только сама, никто не смог бы повлиять на это, даже если бы знал. - Спасибо, Энакин, - сказала Луминара чуть смущённо - Ты верно хочешь меня утешить и я благодарна за это, ни та рана никогда не заживёт, я всегда буду помнить о Баррисс и никогда не избавлюсь от мысли, что кто-то из падаванов повторить её судьбу. - Однако, этого уже не произошло, - наперекор заявил Скайуокер - Вспомните Бэтти, она до сих пор является прекрасным адептом и ни разу не подвела ни вас, ни других. - Бэтти, да, - не стала спорить Луминара - Но вот Лея... Насчёт неё такой уверенности у меня нет. Я учу её лишь пару дней, а она уже позволяет себе много недопустимого. Ленится, грубит, постоянно думает о постороннем. Я не могу повлиять на неё, неужели наследственность ничем не победить? - Мастер Ундулли, можете не переживать, я попробую поговорить с Леей и возможно смогу воззвать к её сознанию, - попробовал убедить её Энакин, до того сильно хотел он её успокоить и внушить надежду на лучшее. А так же раз и навсегда объяснить этой девчонке, что не следует портить нервы такому уважаемому джедаю, члену Совета, занявшую кресло, от которого некогда добровольно отказался он сам. И желание поставить оторву на место стало в разы сильнее при виде слёз Луминары, слишком хорошо знал он сам, каково это, когда учитель за тебя волнуется. Как бы хотелось Энакину много раз отмотать назад время и переместившись в моменты, где он своим поведением вызывал недовольство и боль Оби-Вана и исправить это. Одним только признанием в искренней любви и уважении. Любви не к учителю или другу, но родному брату. Но исправить прошлое нельзя, можно лишь недопустить ничего подобного в настоящем, чем он и решил сейчас заняться. Лея нашлась буквально сразу, Энакин словно бы знал, где её искать, интуитивно направившись к озеру, на котором так любила проводить время её мать. И едва его увидев, девчонка сразу начала дерзить, умышленно упомянув самое тяжёлое в жизни Скайуокера, но он заставил себя выдержать это и ответил как можно дружелюбнее: - Не вижу причин ненавидеть их, напротив, я всегда любил природные водоёмы, но часто не мог позволить себе этого, учитывая откуда я родом. - Да? А вот мне казалось иначе, - тем же наглым тоном продолжила Лея - Они же вечно будут напоминать вам про тех, чьи жизни вы сломали. Мою несчастную мать, моего бедного отца... - Лея, может быть, я и не должен тебе этого говорить, - осторожно начал Энакин - Но твои родители сами выбрали такую судьбу и никто не принуждал их к этому, выбор имелся и они его сделали. - Не без вашей помощи, генерал, - насмешливо бросила девица - Не нужно было вмешиваться и тогда все были бы живы и счастливы, как и мы с Люком, а сейчас мы кто? Изгои, дети врагов Республики. - Лея, прошу тебя, пойми одну вещь, - сказал Энакин ровно то, что недавно объяснили и ему - Судьбы родителей и детей вовсе не общие, каждый сам решает, кем ему быть по жизни и только из твоих личных поступков и достижений сложится у людей мнение о тебе. - Его сложили ещё до моего рождения, ровно в тот момент, когда погиб мой отец, - с холодной и недетской злостью выпалила Лея - Только не говорите мне, что думаете иначе, никогда не поверю, я не такая, как мой паинька братец и не боюсь говорить правду. - Похвально то, что ты любишь правду, - не поддался на провокацию Скайуокер - И сейчас она такова, что твоя наставница тобой недовольна, её очень огорчает твоё поведение и будет очень плохо, если ты настроишь её против себя, поверь, Мастер Ундулли не заслужила такого отношения, она и так пережила очень много. - О, это просто отлично, - глаза Леи блеснули новой идеей - Значит, у неё есть опыт воспитания ситхов и ей не составит труда вырастить ещё одного, может она даже секретами поделится, пусть только не убивает потом, ибо Правило двух скоро будет недействительно! И выкрикнув эту тираду насмешливым и злым голосом, Лея поднялась и выскочила из зала, оставив Энакина смотреть ей вслед. Он не стал её догонять, понял, что сейчас до неё не достучаться. И надо иметь много терпения, чтобы сделать это снова и снова и вряд ли Энакин именно тот человек, который сможет на неё повлиять, быть может, это сделает некто иной. Более близкий для Леи и более родной.

***

Лея выбежала из рекреации с пылающим от гнева лицом. Нечаянная встреча со Скайуокером окончательно вывела её из равновесия. Наглость молодого Рыцаря просто не имела границ, ей было неясно, как он ещё смел разговаривать с ней о родителях. Этот жестокий убийца, тот самый, который разрушил ей жизнь. Но сейчас она ничего не может сделать, чтобы отплатить ему кровавый долг, способна лишь подпортить настроение и потому сейчас ей нужно прежде всего успокоиться. Вот только медитировать, как советовали, она не будет, найдёт способ более интересный, пользуясь тем, что сейчас никому до неё нет дела. И Лея, пройдя к чёрному входу в храм, которым обыкновенно пользовались рабочие, и неслышно выскользнула через него на прогретую солнцем дневную улицу. Девочка сразу же поняла, куда пойдёт, туда, куда звало настроение - на самые Низы Корусанта. Найти спидер было несложно, в ангаре они были в изобилии и уже черёд пару минут Лея мчалась навстречу своему решению, которое могло иметь такие последствия, к которым она могла быть совсем не готова.