Март
«Память — забавная штука», — подумал Нил, хотя и чувствовал неудержимый страх, когда посмотрел в глаза человека, которого любил, и увидел в них недоверие. Он не видел, чтобы Эндрю так смотрел на него, почти 25 лет; это потрясло его, адреналин пробудил в нем нечто дремлющее, чего он не чувствовал годами. Нил Джостен захотел сбежать. Он почувствовал зуд под кожей, осознание того, что он может засунуть свой паспорт в сумку и уехать из страны, чтобы никогда не возвращаться, успокоило его. Он почти слышал голос Эндрю в своей голове, насмехающегося над ним, называющего его кроликом, говорящего ему, что у него был тот дикий взгляд, который означал, что он оценивал пути отхода. Нил знал, что сейчас у него было именно такое выражение лица, и он знал, что Эндрю ничего не скажет по этому поводу. Потому что перед Нилом Джостеном сидел человек, который больше не помнил свое прошлое. — Мистер Миньярд, — обратилась доктор тоном, который должен был быть мягким и успокаивающим. — Вы можете сказать мне, кто это? — она указала на Нила, все еще глядя на Эндрю. Эндрю посмотрел на Нила пронизывающим насквозь взглядом. — Я не знаю, — в конце концов ответил он. Перед Нилом Джостеном сидел человек, который больше не узнавал его.*
В то утро Кевин Дэй, Аарон Миньярд и Ники Хэммик получили идентичные сообщения от Нила. Они содержали в себе только: «чрезвычайная ситуация. приезжай как можно скорее». Находясь в нескольких часовых поясах от места событий, Ники замер, проверяя свой телефон во время работы. «Блять», — пробормотал он и позвонил Эрику, одновременно просматривая билеты на самолет в Нью-Йорк. — Эрик, — он схватился за свой телефон. — Ники? С тобой все в порядке? — Эрик. — Что-то с Эндрю? — Я… я не знаю, — в голосе Ники звучала истерика. — Нил не отвечает на звонки, а Эндрю не отвечает на сообщения. Я… — Ники, — мягко оборвал его Эрик. — Мне нужно, чтобы ты дышал вместе со мной. Ты можешь это сделать? Глубокий вдох. Ники набрал полную грудь воздуха и попытался унять дрожь в руках. — Мне нужно ехать, Эрик. Эрик помолчал с минуту. — Закажи билеты. Я соберу тебе сумку. Ники всхлипнул в трубку.+++
Находясь в трех штатах от места событий, Аарон резко остановился по пути к машине и побежал обратно в свой дом. Он разбудил свою жену и сунул телефон ей в лицо, когда она приняла сидячее положение, протирая сонные глаза. Кейтлин мгновенно проснулась, схватив Аарона за плечи, в то время как он застыл на кровати. — Ты думаешь, это как-то связано с травмой? Аарон молчал, крепко сжав кулаки. — Аарон, — успокаивала Кейтлин и притягивала его ближе. Он уткнулся головой в изгиб ее шеи, сжал челюсти и попытался не заплакать. В прошлом месяце ему и так уже было достаточно тяжело, когда он узнал новость, что Эндрю получил удар по голове во время тренировки. — Мы уже не молоды, — заработав свирепый взгляд Нила и Кейтлин, огрызнулся он на Эндрю в ту же секунду, как тот открыл глаза в больнице. — Ты не можешь взять и получить травму, ты слышишь меня? — он вцепился в край кровати Эндрю, осознавая, что его голос приобрел истерические нотки. А затем неожиданно, на грани фантастики, Эндрю протянул руку, взял руку Аарона в свою и сжал ее. И Аарон знал, что тот имел в виду. Это было 30-летнее количество недосказанных слов, вложенных в этот жест. И Аарон зарыдал, разозлив Ники и Кевина, к чему Эндрю отнесся с большим отвращением. Теперь он находился посреди своей спальни, пытаясь остановить все, что у него было, от разрушения. — Вот, — Кейтлин мягко подтолкнула его к шкафу, помахав ему телефоном. — Я заказала тебе билет. Собирай свою сумку… — Ты не едешь? — прохрипел он, и Кейтлин покачала головой. — Мы не можем оставить Талию одну. У нее школа. К тому же, — выдохнула Кейтлин, — если Эндрю был бы в какой-то опасности, Нил бы позвонил. Аарон сжал челюсти при этой мысли. — Хорошо, — он кивнул один раз. — Хорошо, — а потом добавил: — Ты справишься? Кейтлин закатила глаза. — Со мной все будет в порядке. Иди. Аарон вышел из комнаты и заглянул в спальню своей дочери. Она свернулась калачиком на подушке, ее светлые волосы раскинулись волнами. Аарон резко сглотнул и сморгнул слезы. — Твой дядя ведет себя как придурок, Талия, — прошептал он своей 10-летней дочери, уверенный в том, что она будет крепко спать еще по крайней мере два часа. К тому времени он, вероятно, уже увидит Эндрю. Вздохнув, он закрыл за собой дверь.+++
Находясь в четырех милях от места событий, Кевин проснулся от непрекращающегося жужжания своего телефона. Он застонал и отвернулся лицом к стене, зарывшись лицом в подушку. — Просто пиздец как рано, — проворчал он себе под нос, подавляя зевок. Он потянулся, морщась, когда его суставы хрустнули; осознание того, что его тело уже не то, что раньше, накрыло его. Он отбросил одеяло в сторону, бормоча про себя что-то о старении, и пошел в душ, позволив горячей воде ошпарить его, разбудить. Тридцать минут спустя, чувствуя себя немного более живым и бодрым, он поднял трубку телефона и замер. Нил, 6:03: чрезвычайная ситуация. приезжай как можно скорее Нил: 4 пропущенных звонка Нил, 6:25: домой, не в больницу Нил, 7:14: Кевин Кевин натянул куртку и пробежал все четыре мили до дома Нила и Эндрю. Он позвонил в звонок и стал ждать. И ждать. И ждать. Когда он уже принял решение о взломе, Нил открыл дверь — его волосы растрепались, на щеках остались следы от слез, — и вцепился в лацканы пиджака Кевина. — Кевин, — выдохнул он, и у Кевина чуть не подкосились колени. — Что… — Эндрю… Тело Кевина стало горячим и холодным одновременно. — Что с ним случилось? И Нил судорожно сглотнул. Кевин подавил панику, обошел Нила, вошел в дом и столкнулся лицом к лицу с Эндрю. В руках тот держал фоторамку, разбитое стекло оставляло неровные следы на его ладони. Кевин остановился и огляделся. Кошки сидели высоко на кухонных полках. Коридор, ведущий в их комнату, был разгромлен, как и гостиная, и часть кухни. — Эндрю? А Эндрю Миньярд посмотрел Кевину прямо в глаза и ухмыльнулся. — Кевин Дэй, — проговорил он хриплым голосом, отражающим остатки выкуренных в прошлом сигарет. — Сколько лет, сколько зим. Кевин знал эту ухмылку — маниакальный оттенок в ней, дикую, безудержную и острую, как ножи, которые любил Эндрю. Он получал эти улыбки в течение многих и многих лет, прежде чем они, наконец, смягчились по краям. Теперь он чувствовал себя так, словно с него снова содрали кожу. Кевин повернулся, чтобы посмотреть на Нила, хмурое выражение омрачило его лицо, и Нил покачал головой, крепко скрестив руки на груди. Кевин посмотрел на Эндрю. — И сколько же? — прошептал он. Эндрю склонил голову набок и посмотрел на него. У Кевина было ощущение, что его просвечивают рентгеном. Как это было всегда. Как это всегда и будет. — Двадцать семь, — ответил Эндрю. Кевин позвонил доктору Грин.*
Теперь Нил пытался следить за своим дыханием, сидя на диване перед кабинетом врача. Аарон ворвался без предисловий, когда они заканчивали прием, и подошел к доктору, задав ей десятки вопросов. Кевин вышел, чтобы ответить на звонок, а Нил больше не мог находиться в кабинете. Уходя, он почувствовал на своей спине острый взгляд Эндрю. Похоже, он страдает потерей памяти, мистер Джостен. Это может быть следствием его травмы головы в прошлом месяце. Мы не уверены, что к нему вернутся все его воспоминания, но мы собираемся приложить все наши усилия. «Память — забавная штука», — подумал он, яростно сминая рогалик, который Кевин сунул ему в руки, когда они вошли в больницу. Было так много того, что он хотел забыть, было так много того, что Эндрю хотел забыть, но все, что теперь не было частью его — их — истории, было слишком ценным для них. Нил смутно осознавал, что кто-то открыл дверь в кабинет доктора и закрыл ее, все еще находясь за ними. Краем глаза мужчина увидел пару черных ботинок, идущих в его направлении. Эндрю. Нил поднял глаза и увидел, что Эндрю смотрит на него — как всегда, непоколебимо. Ему показалось, что из его легких вышибло весь воздух. Эндрю посмотрел на него, нахмурив брови так, как Нил ненавидел, и спросил: — Кем я тебе прихожусь? Было время, еще в Пальметто, когда Эндрю спросил Нила, как, по его мнению, будет ощущаться падение. Они отдыхали на крыше; было уже за полночь, и они легли на бетон, выкуривая сигарету и разделяя одно дыхание на двоих, когда ночь уступила место рассвету. Нил тогда стал замечать, что Эндрю не так часто сидел на выступе, как раньше. — Почему ты спрашиваешь? — спросил он, и Эндрю только промычал в ответ. Тогда у Нила не было ответа на вопрос Эндрю. Теперь он знал. Он знал, что, когда Эндрю посмотрел на него и спросил: «Кем я тебе прихожусь?», — это ощущалось, будто кто-то вырвал землю у него из-под ног. Как иронично, подумал Нил, что Эндрю хотел знать ответ, но именно он, Нил, испытывал это чувство. — Ты мой партнер, — сказал Нил Эндрю, удерживая его взгляд и изображая спокойствие, которого он не испытывал. Эндрю нахмурился и посмотрел на свои руки. — У меня нет кольца, — возразил он. Нил покачал головой и вцепился в металлический подлокотник кресла, чувствуя, как затвердевшие кусочки отслаивающейся краски впиваются в его ладони. — Нет, — сказал он. — Нет кольца. Но у тебя есть кое-что более постоянное. Эндрю перевернул руку ладонью вниз и нахмурился, глядя на свои пальцы. Нил наблюдал, как выражение его лица меняется от любопытства к замешательству. — Что это значит? — спросил он, поднимая безымянный палец, на котором красовалась вытатуированная буква «Н» — постоянная и готовая выдержать невзгоды и испытания временем и памятью. — Это означает, — ответил Нил, глубоко вздохнув, — что меня зовут Нил Джостен, а ты, Эндрю Миньярд, был моим партнером в течение последних 25 лет, — он посмотрел на палец Эндрю и продолжил: — Это нечто более постоянное, чем кольцо, тебе не кажется? Эндрю задержал на нем взгляд на мгновение, потом на два. Он сказал: «Я не помню, как делал ее». Он сказал: «Я не помню тебя». Он сказал: «Я не доверяю тебе». В этот момент Аарон вышел из кабинета, и Эндрю повернулся, чтобы посмотреть на него. Аарон кивнул ему, а Эндрю нахмурился в ответ. — Эндрю, доктор хочет поговорить с тобой, — жестом указал он на дверь, и Эндрю, не говоря ни слова, повернулся и пошел обратно туда, откуда пришел. А Нил… Нил упал, хотя пол под его ногами оставался неподвижным. — Джостен, — пробормотал Аарон, тяжело опускаясь рядом с ним. Он выглядел измученным, его волосы были свалявшимися, а под глазами виднелись темные круги. — Аарон, — тихо проговорил Нил, откидывая голову назад и вздыхая. — Я не знаю, что делать. — Я тоже не знаю. — Ты же вроде как врач. Ты должен помочь мне разобраться во всем этом, — выпалил Нил, гнев, как незваный гость, заявился на пороге. — Нил, эй, — Аарон подвинулся на своем стуле так, чтобы оказаться лицом к мужчине. — Я ничего не могу тебе пообещать, как и доктор Грин. Но мы будем стараться, хорошо? Мы сделаем все, что в наших силах. Нил согнул пальцы и сжал их в кулаки. — Будет ли этого достаточно? — Я не знаю, — Аарон закрыл глаза. И мгновение спустя добавил: — Он же мой брат, понимаешь? И я теряю его. Я тоже его теряю. Нил сдержал слезы и предпочел вместо этого сосредоточить взгляд на полу. — Я давно не видел, чтобы он смотрел на меня с таким гневом. Нил издал слабый смешок. — По крайней мере, он на тебя хотя бы злится. У меня же — пустота. Молчание Аарона было хуже, чем любые слова, которые теоретически могли сейчас прозвучать. Когда доктор позвала их обоих обратно, Нил почувствовал беспокойство. Он украдкой взглянул в сторону Эндрю, но тот смотрел на свои руки, проводя пальцами по пересекающимся шрамам, которые рассекали его кожу. Нил почувствовал укол боли. — Мистер Джостен, мистер Миньярд, — кивнула им доктор Грин. — Я поговорила с мистером Миньярдом о видах процедур — терапии и прочем, которые нам, возможно, придется попробовать, чтобы вернуть его в прежнее состояние. Аарон и Нил обменялись взглядами. — Как вы знаете, мистер Миньярд, похоже, ничего не помнит о последних 27 годах или около того. Последнее, что он помнит, — это окончание средней школы. Это означает, что он помнит своего близнеца, своего двоюродного брата и множество людей, с которыми он, похоже, сейчас не общается. Боль, боль — это все, что чувствовал Нил. Она пронзила его остро и яростно, разрезая его в местах, которые никто никогда не мог даже увидеть. — Прежде чем я изложу наш план лечения мистера Миньярда, у него есть просьба. — Хорошо? — проговорил Аарон, глядя на Эндрю, который не ответил на его взгляд. Доктор встала, прихватив с собой телефон и блокнот. — Я оставлю вас троих для обсуждения. Я вернусь через 15 минут. — Эндрю, — начал Аарон, — в чем дело? Эндрю втянул в себя воздух, а Нил покачнулся на месте, потому что не знал, как помочь Эндрю. Он не знал, как вернуть его обратно домой. Он не знал, сможет ли вообще когда-нибудь это осуществить. — Я хочу, чтобы вы с Ники остались со мной на некоторое время, — сказал он Аарону. Аарон кивнул. — Это можно организовать. Нил вздохнул. Это было не так плохо. Эндрю смог бы почувствовать себя лучше, если бы его окружала семья. — И, — продолжил Эндрю, как будто Аарон его и не перебивал, — я хочу, чтобы он ушел. Нил вскинул голову и недоверчиво посмотрел на Эндрю. — Я тебя не знаю. И, как я уже говорил, я тебе не доверяю, — сказал он Нилу. Он пренебрежительно щелкнул пальцами в сторону Аарона: — Он, может, и помнит, но не я. И, если ты меня вообще в принципе знаешь, ты должен знать, что я ненавижу незнакомцев рядом с собой. — Если я тебя вообще в принципе знаю? — выдохнул Нил, чувствуя головокружение. Эндрю наклонил голову в его сторону. Нил увидел недоверие в его глазах, в том, как он стоял, как будто защищал себя, в том, как выражение его лица оставалось закрытым и нечитаемым. Нил искал проблески чего-то, что всегда просило его остаться. Он ничего не нашел. Поэтому все, что он сказал, было: «Хорошо», — и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.