Вселенная бесконечна, потому что я тебя люблю.

I'm gonna make this last forever Я собираюсь остаться с тобой навсегда, Don't tell me it's impossible Не говори, что это невозможно. 'Cause I love you for infinity Потому что я люблю тебя до бесконечности. * * * * * * Любые посиделки, которые организовал Майки — заканчивались плохо. А посиделки с алкоголем и играми — тем более. Это просто был факт, которые были — Выпивает тот, кто никогда не был в отношениях. — говорит действие для всех Майки, подмигивая куда-то в пустоту. Чифую моментально выпивает стопку, в полнейшей тишине, в тот момент, когда все затаили дыхание. Он единственный, кто выпил. — Да ну?! — выпаливает сидящий напротив Кейске, а Мацуно лишь пожимает плечами, сожмурив глаза и невинно улыбаясь. — Даже Такемичи не выпил, Чифу, как так? — Манджиро выгибает бровь, а сидящие парни в компании заливаются смехом. А Чифую сам не знает, как так. Мацуно прикусывает губы, осознавая всю глубину ситуации: он единственный здесь такой чудак, который не имел отношений. Более чем, он никогда не был влюблен, не испытывал этого чувства. — Ты хочешь сказать, что ты даже не целовался? Я уже молчу про девственность. — Майки недоверчиво прищуривает глаза, почесывая левый висок. Усмехается, а затем, тянется за новой порцией саке. — Это же не связанные вещи? — Он выгнул бровь, поправляя волосы. — Это было, но я просто не был в отношениях, да мне никто никогда и не нравился даже. — Чифую не особо стеснялся, и как-то скрывал это. Он прекрасно знал, что в свастонах постоянно появляются новые пары. Кто-то сходится, кто-то расстаётся. Некоторые просто влюблены, а остальные лишь познают любовь, страдают от разбитого сердца и невзаимности. Тем не менее, ни одного дня не прошло бы без ссор пар, или новых схождений и тд тп. Кратко — гопнинская банда любила любить и наслаждалась этим странным чувством сполна. Чифую много знал о любви. Это красиво — Он видел в фильмах и мангах. Слышал от Доракена о Эме, от Эмы о Доракене. Всегда убивало то, что они всё ещё не вместе. Это странно, ведь у них все взаимно. Мацуно часто был свидетелем разборок между Хиной и Такемичи. Их пара была личным шиппом Мацуно, причём канонным. Он знал о любви от Баджи. Но у него она была странная. Не похожая на то, что чувствует Чифую под этим словом. У Кейске она была больше сексуальная. В ней не было романтики, как у остальных. И, для Мацуно она была чужой, не подходящей совсем. Но «любимой» любовью была истинность. Соулмейтов в банде было много. Часто члены тосвы не распостранялись о своих соулмейтах, чтобы никто не знал их слабых мест. Но, в близком и узком кругу все знали, кто у кого. У Такемичи, понятное дело Хина. Чифую это сам знал, а когда друг показал такую красивую надпись «Хината» на ключице, то Мацуно лишь подтвердил, что по ним видно, как они созданы друг для друга. У Эмы аккуратное имя Доракен, а у него, понятное дело Эма. Тем не менее, они продолжают строить дураков и бегать к Чифую за советами. Были и однополые соулмейты. Раньше, Чифую думал, что Хаккай просто шутит над Мицуей, и они лучшие друзья, пока Майки не сказал, что они соулмейты и встречаются уже большое количество времени. Мацуно не знал, как на такое реагировать. Они ведь, оба парни? Прийдя домой, долго читал об этом, думал и размышлял. А потом смотрел. Их любовь нравилась блондину. В ней было все, что Мацуно видел в парах других товарищей. Самоотдача, доверие как у Хинаты и Такемичи, смущение и невинность как у Эмы и Доракена. Да даже страсть и сексуальность, которая так бесила у Баджи — в любви Мицуи и Хаккая не мешала. Скорее, Чифу завидовал им. Это была та любовь, которая ему нравилась. Он мечтал о ней. — Да он гонит! Этот человек собирает коллекцию сёдзе, и не был в отношениях. — Па - чин усмехается, возвращая на пол стакан саке. Мацуно продолжает улыбаться, витает в облаках. Его часто подкалывали за мангу, потому, это для него уже показатель того, что о нем помнят. — И все равно, в любви он разбирается лучше некоторых, Па-чин. — подмигнув парню напротив, обратился к Па-чину Кейске. Баджи Кейске. Кто-то говорит, что он слишком эмоционален и агрессивен, кто-то, что он грубый оболтус, которого ничего не интересует. Но близкие знают его другого. Чифую знает его. Знает, как он любит молчать. — Насмешили вы меня сегодня. Ладно, народ, расходимся. Поздно уже, половине пора, завтра тяжкий день. Спокойной ночи вам всем. — Майки сладко потягивается, сидя на подушке в середине комнаты. Все давно уже собиравшиеся идти, попрощались в ответ, поблагодарили и поспешили домой. Позже всех уходили обычно Чифую с Баджи, да, иногда Такемичи и Казутора. Впрочем, живут они не особо далеко друг от друга, потому относительно уходили всегда одновременно. Майки перед их уходом всегда отдельно благодарил каждого за вечер, высказывая что-то на дорогу. — Сладких снов, Чифу. Желаю, чтоб тебе приснился сон с неко-девочками, — Мацуно всегда выходил самым последним, а остальные ждали его у подъезда. С Майки он обнимался дольше всех, это был своеобразный ответ на пожелания приятного сна. * * * * * * Ночь звёздная, прохладная. Конец августа. Уже намного раньше стало темнеть, и вместе с тем, пришёл ночной холод. По коже пробегает табун мурашек, когда дует ветер. Он пробирается под черную футболку с коротким рукавом, и Мацуно обхватывает себя руками, потирая их, в попытке согреть. Идут они медленно, сил уже не осталось. Баджи залипает в свой телефон, изредка поглядывая под ноги. Такемичи что-то невнятно болтает о Хине, о погоде, о свидании. А Чифую молчит. Трёт ладони, дышит на них ртом. Смотрит на звезды. Их тысячи, нет, сотни тысяч на небе. Сосчитать бы все, да нельзя. Они бесконечны. Это такая странность. Мы живём в огромном мире, на огромной планете и в бесконечно — большой вселенной. Чифую идёт медленнее всех, но, они ждут его. Подстраиваются под шаг, кроме Кейске, который и так еле идёт, вечно спотыкаясь из-за телефона. Мацуно выглядит влюблённым. В его глазах отражаются все эти звезды, и вселенная в его глазах бесконечна. Холод перестаёт пробираться под его футболку, когда на плечах чувствуется некая тяжесть, которой раньше не было, и тепло. Вселенная бесконечна. Особенно в твоих глазах. Казутора улыбается, прикрывая глаза. Его куртка на плечах Чифую, а тот как-то устало улыбается в ответ. Но, все равно, его улыбка самая искренняя. — Ладно, ребят, спасибо за прекрасный вечер. Спокойной ночи всем, — Такемичи уходит первым, прощаясь со всеми. Нелепо бежит домой, а Чифую, Казутора и Баджи остаются втроём. Ханемия живёт ближе к Такемичи, а Кейске и Мацуно в одном доме дальше, чем все остальные. Поэтому, они всегда приходят и уходят вместе. — Чифую, иди сегодня сам. Я спешу кое-куда, прости! — Говорит торопливо, уже уходя, совершенно даже не оглядываясь на них. Мацуно в замешательстве. Остаётся стоять на одном месте, ведь Баджи даже ничего толком не объяснил. Просто ушёл. Куда, зачем? Этого уже пока не узнать. Такое происходит впервые. При любых обстоятельствах, они ходили вместе. Он не представляет, как идти одному. Что вообще только что произошло? — Я провожу тебя, подменю сегодня Баджи–сана. Видимо, ему уж очень нужно было сегодня уйти. Не переживай, Чифу. — Казутора знает все. Знает причину, знает кто эта причина, как зовут и где живёт. И знает, что причина кому-то разобьёт сердце. Он не хочет, чтобы оно разбивалось. Они идут в тишине. Не такой, не неловкой. Просто, уставшей. Это комфортная тишина. — Казутора, — тихо зовёт Чифую, слегка снижая скорость шага. — М? — Ханемия поворачивает голову, сразу фокусируя взгляд на глазах. Яркие, светились в темноте как два огня. Зелёные, они напоминали море своим лазурным цветом. И вселенная в глазах. — Какой твой любимый цвет? Такой банальный вопрос, возникнувший из ничего. Просто так. Чифую где-то читал, что, это помогает сблизиться. Вообще Казутора один из тех людей, кто всегда был рядом, но между ними была будто стена. Пора бы её преодолеть. Так, он будет знать его любимый цвет. — Лазурный. Какой любишь ты? — Медовый. — Красивый цвет. Выглядишь уставшим, и мне кажется, ты хотел поговорить не о цветах. Чифу, ты можешь мне довериться. — они останавливаются около подъезда Мацуно, устанавливая зрительный контакт другу с другом. Ханемия кладёт руку на плечо парня, а тот, в свою очередь тяжело вздыхает. — Я слишком задумался над вопросом Майки. Это, так странно. Мне ведь уже восемнадцать, девятнадцатый год пошёл. — Он тяжело выдыхает. — Ты думал о соулмейтах? Вообще о любви. Ты любил, Казутора? Я так хочу узнать, что это, какого это. Может, со мной что-то не так? — Ханемия улыбался. Нет, он не насмехался над чувствами бедного Мацуно. Просто Чифую действительно волновали такие вещи, о которых он впринципе никогда не задумывался. Странные, которые нельзя так просто и легко объяснить. Это нужно почувствовать. А ещё, Чифую выглядит слишком серьёзным в этот момент. Будто он думает, что, узнав сможет понять. Он ведь все равно не прикажет себе любить, так как он это все представляет? — Я любил, да и сейчас люблю. Это не так весело, как показывают в фильмах и манге. — Казутора кладет руку на плечо парня напротив, поглаживая. — А насчёт соулмейтов. Это сложно. Ты же понимаешь, что все в мире не всегда взаимно? Тем более соулмейты. Невзаимность среди них — равна смерти. Ханахаки, знаешь, да? Моя тётушка болела. У меня до сих пор перед глазами лепестки сирени и кровь. Потому, Чифу, не тревожься так, — Ханемия поправляет кофту на плечах парня, кутая его в неё сильнее. — Все ещё будет. И любовь, взаимная и нет, все у тебя будет. Чифую улыбается, усмехаясь в плечо Ханемии, а тот, в шутку «— Че ты печалишься об этих отношениях, никто не целует тебя? Ну давай я буду.» целует в лоб, взъерошивая блондинистые волосы. С момента их знакомства, они значительно отросли, и теперь корни натурального чёрного стали видны более отчётливо. Чифую долго обнимает Казутору перед тем как уйти домой. Он забывает даже вернуть кофту владельцу, вспоминая о ней, лишь зайдя в квартиру, где кроме кота его никто не встречает. — Казутора - сан, кофта! — Мацуно ловит его под своим балконом, показывая черную кофту, с какими-то инициалами на спине. Ханемия улыбается, и в ответ кричит, махнув рукой: — Она твоя! Сладких снов, Чифу. — Спокойной ночи, Казутора… * * * * * Чифую просыпается от очень настойчивого стука в дверь. Он встаёт быстро, кидая мимолетный взгляд на часы, где отчётливо видно “девять —двадцать” и Мацуно хочет убивать. Первой жертвой станет причина стука. Первое – это дикая для него рань. Сегодня выходной в зоомагазине, так как сегодня смена Баджи, следовательно, он мог отсыпаться. Тем более, после вчерашней посиделки. Лениво потянувшись, он поспешил к двери, а настойчивый стук все никак не прекращался. Глянув в глазок, сомнения насчёт того, кто же за дверью пожаловал так рано, отпали. Жертва найдена. — Ну наконец-то, я думал, я сдохну у твоей двери! — ворчит брюнет, проходя внутрь, даже не дожидаясь приглашения в дом. Мацуно отходит и дождавшись когда тот зайдёт, закрывает за ним дверь. Кейске быстро разувается, обходит все комнаты и останавливается в спальне. Падает спиной на кровать, раскинув руки свои руки в стороны. На удивление, кровать заправлена. — Ты почему не на работе вообще, а? — Мацуно облокачивается о комод, зарываясь в черную кофту с иероглифом. Складывает руки, оглядывая Кейске. Он, вроде, так и остался во вчерашней одежде. Неужели не ночевал дома. — Казутора согласился подменить. А ты, видимо, вчера у него остался? Кровать заправлена, хотя ты только проснулся, а на тебе ещё и его кофта. — Баджи замечал детали. Причём ещё как. На самом деле, его смутило, что Чифую одет в чужую кофту, кровать заправлена и вообще, он выглядит так, будто совсем не был дома. Он закусил губу, а потом, сощурив глаза, ткнул пальцем в кофту на Мацуно. — Я..,– В его голове промелькнула мысль соврать, но в этот же момент он решил, что лучше сказать действительно правду. — Видимо, я вчера лёг спать в его кофте. Устал сильно. А ты, вот, реально дома не ночевал. Рассказывай, герой, где был? — Кейске будто ждал этого вопроса, да ради него, наверное и пришёл. — Помнишь блондинку ту, с глазами лазурными такими? Сато Аями. — Да, я помню. Она очень нравилась тебе в школе. — Мы гуляли с ней вчера. Чифую, у неё така-аая грудь! Ни у одной из моих девчонок такой не было! — Кейске показывает на себе руками большую грудь, а Мацуно закатывает глаза, спешно отворачиваясь от друга. Его не интересовало такое. Большинство парней все равно всегда смотрели на размер груди, ягодиц и прочее, но Чифую это отвратительно. Он не понимал такой любви и симпатии. Им нравится их тело? А общение, характер, сам человек? Чифу не судил Баджи за такое. Кейске просто не показывает свои настоящие чувства. Он не такой, на самом то деле. — Баджи–сан, избавь меня от подробностей такого плана..Это слишком для моих ушей. — Мацуно заливается смехом, а брюнет фыркает, но затем тоже начинает смеяться. — Чиф, можно я посплю немного у тебя? — Без проблем. Я сейчас собираюсь к Казуторе в магазин, кофту там отдать, принести ему чего-нибудь. Высыпайся, Баджи - сан.