Вселенная бесконечна, потому что я тебя люблю.

Hey little train! Wait for me! Эй, паровозик! Подожди меня! I was held in chains but now I'm free Я был закован в цепи, но теперь я свободен. I'm hanging in there, don't you see Я застрял здесь. Неужели ты не видишь? Чифую бросает ключи от машины на стол, от чего брелок, ударившись о угол стола, с грохотом раскалывается и падает на пол. Мацуно бросается к нему, и сжав в руке, поднимает, аккуратно кладя на стол. Брелок, который он держал в руке, выглядит таким потертым, но он так много значит для него. Улыбается, поглаживая место скола, а потом отходит, отпустив его из руки. Маленький красный брелок в виде сердца. Весь уже выцветший из когда-то яркого насыщенного красного, блеклый и, кажется, прошёл он не мало. На нем аккуратно выгравировано «Best». Этот брелок подарил ему Баджи. Давно ещё, наверное, когда-то во время школы. Никогда ещё Мацуно его не снимал. Раньше носил на ключах от байка, теперь, на ключах от машины. Казутора выходит из комнаты для персонала медленно, чуть зевая по дороге. Увидев Чифую, он мягко улыбнулся, поспешив к нему. — О нет, только не говори, что хочешь отдать кофту. — Казутора затягивает хвост на голове, а после поправляет капюшон своей белой толстовки, подходя ближе к Мацуно. Он выглядит по-домашнему комфортно, спокойно и уютно. На ногах тапочки для магазина, купленные во время открытия. У них в магазине холодно, потому ходят они исключительно в кофтах. Казутора смотрит на парня в кофте, и усмехается себе в кулак. Мацуно смешно дуется, потому что, он ведь действительно пришёл вернуть кофту. — Ну вообще-то..— Начал бы — Чиииифуюю!.. — Протянул Казутора, в то время как его губы растянулись в улыбке, будто пробуя на вкус имя блондина. —Оставь, кофта теперь твоя. Или, может, она не нравится тебе? — Нет-нет, Казутора! Она мне очень нравится, но она ведь твоя, и мне неудобно. — Он вздохнул. — Выглядит так, будто я её у тебя забрал. — Если нравится, так оставь. Моя кофта, значит твоя кофта. Не волнуйся, Чифу. Моё сердце, значит твоё сердце. Вместе они идут в комнату для персонала, пока нет никаких клиентов. Казутора быстро вешает «Закрыто» и спешит за Чифую. Проходят быстро, о чем-то болтают по пути. Ханемия наклоняется в бок, к столу с чайником, кликая по кнопке, поставив его на нагрев. Комната для персонала была небольшой, но и не тесной, как может показаться. Это не подсобка, а полноценная комната. Здесь у них был диван, стол, кухонный гарнитур и даже плита. В углу стоял плазменный телевизор, большое количество цветов, которые поочерёдно таскали в магазин Казутора и Чифую, а Баджи постоянно жаловался, зачем их так много. Недовольно ходил и фыркал, а те двое «Любителей — цветоводов» тихо смеялись под прилавком, поглядывая на брюнета. Сейчас Чифую сидел на диване, уткнувшись носом в колени. По телевизору крутили какой-то марафон старых песен. Много знакомых, особенно навевающих воспоминания. Они часто играли на фоне их посиделок, тусовок. Или, когда они шли на разборки с кем-то. Сейчас, банда как действующая уже не существует, но они все равно продолжают называть себя как когда-то привыкли. Казутора ставит перед Мацуно кружку с чаем, кидая туда три кубика сахара. Мягко улыбается, и замечает взгляд парня в экран телевизора. У него целая вселенная в глазах. Он видит там и небо, и море, и леса. Растущие цветы, свежесть весны и звезды. Множество звёзд. — Ты, — Чифую прикусывает губу, не отвлекаясь от экрана. Дело в песне. Песня, звучащая из него, была особенной. Это была песня, гимн любви в банде. Когда-то, они стали все свидетелями того, как Такемичи позвал Хину замуж, кружась с ней в танце, именно под эту песню. В этот же вечер, опять под эту песню, Эма и Доракен наконец признались друг другу. Помнится, как тогда Майки впервые за все время, так ярко улыбался, хотя, только Чифую видел под улыбкой что-то ещё. Что-то знакомое самому парню. Мацуно уверен, в тот вечер Сано плакал. Он это слышал. «— Наверное, от счастья» — так тогда сказал Баджи. Но он уверен, это были другие слезы. Казутора подходит к Чифую ближе, протягивая руку. Мацуно поднял на него глаза, сверкая их светом. — Вспомним? Ты тогда хорошо танцевал. — Давай, решайся. — Чифую протянул ему руку в ответ. Встав, блондин все время смотрел на пол, не смея поднять с него глаз. Ханемия поправил прядь волос, спадавшую на лицо. Его песочные глаза смотрели прямо в лазурные, обещая, что все будет нормально. Рука Казуторы легла на талию, а Чифую же, аккуратно возложил свою на его плечо. Ведущими движениями Мацуно кружили в танце. Это была непередаваемая эйфория. В тот раз, Ханемия совсем не умел танцевать, и Чифую учил его с самого начала. Казутора постоянно наступал на ноги, на что Мацуно лишь смеялся, говоря: «— Пробуй и все получится! Кто ты, если у тебя не будет ошибок? Ты же учишься.» Сейчас же он чувствовал себя маленьким глупышкой в его руках. Он был ведущим в дуэте, и это было сразу заметно. Когда он опрокидовал блондина на свои руки, голова кружилась, и все, что попадало в поле зрения, смазывалось. В этот момент в груди рождалось то самое чувство полета и легкости, та эйфория свободы, что переполняла от музыки и всего танца. Не простого вальса, а вальса со страстью. Мацуно врал, что ему не нравится танцевать. Ему очень нравится. Особенно с Казуторой. Что в тот вечер прощания с бандой, что сейчас, в магазине. Его рука на тонкой, что немного странно для бойца, талии. Чифую стоит спиной к нему, полностью прижимаясь к другу, голова вбок, лежащая на чужом плече и они вместе смотрят в сторону двери. Подняв взгляд, Мацуно видел улыбку и восхищение в глазах Такемичи и Хины. И холод других глаз. Только теперь, это был не просто холод. Он видел огонь. Огонь и лёд, с ума сойти. Баджи усмехнулся, заметив что Чифую обратил свое внимание именно на него. — Это было просто восхитительно, ребята! — Хина обнимает обоих друзей сразу, прищуриваясь в улыбке. За ней сразу подходит Такемичи, пожимая им двоим руки. — Песня — воспоминание, да? — он подмигнул им, присаживаясь на диван. Закинул ногу на ногу, придвинувшись ближе к столу. Баджи стоит молча. Кидает удивлённо — недовольный взгляд на них. Будто увидел что-то, чего не должно было быть. Казутора первый подходит к Кейске, протягивая руку. Брюнет пожимает, но продолжает молчать. Чифую кидается ему на шею, восторженно спрашивая: — Ну как, Баджи — сан, ты выспался? Он аккуратно отстраняется, а Кейске усмехается, кидая взгляд вновь на Ханемию. Кивает головой в знак согласия, переводит взгляд на помещение в целом. Диван не помят, ничего нигде не валяется. Значит, подобным они тут точно не занимались. Чай пили, наверное. — У Изаны день рождения завтра. Он попросил вам передать приглашение, пока сам занят. — Хината проходит ближе к столу, обходя его углы и садится на диван, устремляя свой взгляд на парней. — Алкоголь будет, приходить он сказал примерно к девяти часам. Там дом сняли, если не ошибаюсь. Должно быть, будет что-то весёлое. — А как иначе? Я думаю, мы по-другому не умеем, — Чифую поворачивает голову к Баджи, спешно спрашивая: — Зайдёшь за мной? Баджи фыркает, убирает телефон карман, и сложив руки на груди отвечает: — Мы с Сато будем гулять. Я опоздаю где-то на два часа. Мне пора, увидимся с вами позже. — Он лишь усмехнулся. Уходит. Не кидает даже взгляда на прощание, лишь молча покидает их всех. Такемичи, Хината и Казутора переглядываются, а Чифую хмурится. Не понимает, что опять произошло. Смотрит на брелок с ключами на столе, а потом встречается взглядом с Ханагаки. Тот будто умеет читать по глазам без слов. В тот момент, показалось именно так. * * * * * * Баджи выходит из зоомагазина совершенно с другим настроением. Он пинает небольшой грязный камень перед собой и поднимает глаза в небо. Наконец тяжелый день постепенно подходит к концу. На телефон приходит уведомление, и он немедленно открывает приложение с смс. Сато: Баджи - кун, встречаемся возле кинотеатра в десять. Не опаздывай. В десять обычно закрывали зоомагазин. Кейске всегда ждал Чифую с его смены, чтобы вместе пойти домой. Это была традиция. В любом состоянии, в любой ситуации и при любых обстоятельствах — они шли вместе. По крайней мере, он всегда просил кого-то проводить Чифую, если сам не мог. Это случалось очень редко, потому что Баджи предпочитал сам идти с Мацуно. Так ему было спокойнее. Сейчас все стало меняться. И началось это «все» даже не вчера, когда он просто ушёл, оставив Чифую с Ханахаги и Ханемией. Они сильно отдалились друг от друга. Баджи знает, почему же так вышло. Но никому не расскажет. Кейске не заметил, как уже оказался у своей двери в квартиру. Вставив в замок ключ, он спешно открыл её и прошел внутрь. Быстро разулся, снял свою черную кофту и с какой-то нарастающей агрессией кинул на полку ключи. Баджи поворачивает голову, когда слышит грохот. Ключи лежат на паркете, а рядом расколовшийся маленький брелок. Он поднимает его с пола. Это было маленькое красное сердце. Потёртостей на нем никогла не было, и всё время, которое этот брелок висел на ключах, он выглядел как совсем новый. Он был темно-красного цвета, как один из любимых цветов Кейске. Это подарок Чифую перед отъездом. В средней школе он улетал в Америку и перед тем как уехать, они встретились на крыше. На их месте. Чифую обещал, что когда он вернётся, все будет ещё лучше чем было до, и они встретятся на этом же месте. «— Хэй, Баджи - сан, — Чифую в белой толстовке, в которой он выглядел самым светлым, что вообще было у Баджи в жизни. Его волосы развевал ветер, сам Мацуно улыбался, а его глаза прикрывались от закатных лучей солнца. Лазурные глаза. Он держится за перила на крыше, любуясь закатом. Баджи так и замирает, стоит и наблюдает. Он влюблен в этого человека. — Если будешь скучать, положи руку на сердце и посмотри на небо, я там.» Когда он вернулся, ничего не было как раньше. Темболее лучше, чем раньше. Это был сентябрь, пятнадцатое число. Чифую говорил, что в этот вечер они встретятся на крыше и поговорят обо всем, поедят лапши напополам. Но его не было там. Баджи прождал весь вечер, практически всю ночь, пока на крышу не явилась девушка. Сато Аянами была одноклассницей Чифую и Баджи. Это среднего роста девочка, стройного и слегка, можно сказать, миниатюрного телосложения. Кейске подумал, что пришёл Чифую. У Сато блондинистые волосы до плеч, длинные красивые ресницы и яркие зелёные глаза. Будь светло, он бы сразу понял, что это не Мацуно, а Аями. Но в сумерках их совершенно не возможно было отличить. Она стояла со стаканом кофе в руке, протягивая его Кейске. — Эй, Баджи - кун, чего ты тут один ошиваешься? Я могу составить тебе компанию, не против? — её голос звонкий, слегка писклявый. Сато мягко улыбнулась, присаживаясь на лавку рядом с Баджи. Разрешение Кейске на составление компании кй не требовалось. Они, на удивление брюнета, быстро нашли общий язык. Сато была как Чифую: много болтала, рассказывала о своей манге, особенно, как оказалось её любимый жанр был сёдзе. Мацуно тоже его любил. Они провели много времени вместе, пока Аями не пора было домой. Баджи, как настоящий джентльмен проводил её до дома, а потом сам поспешил к себе. На следующее утро, он решил прийти к Казуторе, рассказать ему обо всём. О том, что Чифую не пришёл, что Кейске стал общаться с Аями Сато и она замечательный собеседник. Ему так был нужен друг. Но какого же было его удивление, когда дверь открыл не Ханемия, а Мацуно. Настоящий. Стоял на расстоянии вытянутой руки. Живой и сонный Чифую. Следом за ним вышел Казутора, со словами: — Оу, Баджи, — Ханемия выгнул брови, неловко улыбаясь. Кейске сразу понял, что они неожидали его увидеть. Чифую молчал. Лишь смотрел на парня, словно увидел привидение. — Проходи, мы с Чифу фильм смотрели. Тогда внутри что-то с болью треснуло. Казалось, этот треск должны были слышать все вокруг, но его слышал и чувствовал только Баджи. Он застыл на пороге, но, переборов себя, прошёл в гостиную. Быстро обошёл дом, и понял, что Чифую ночевал у Казуторы. И не пришёл, потому что был у него. Кейске думал, что у него могли задержать рейс из-за погодных условий, но, оказалось, что другу была интересна другая компания. — Я вчера с Аями гулял, представляете! — искусный актёр, умеющий подавлять свои чувства. Пусть видят, что ему вчера тоже было весело, что они не одни такие. Пусть видят, что он счастлив и без них. С Сато мечтали дружить многие: она была смешной, красивой и вообще одной из самых популярных девочек в школе. — С Аями? — Казутора был не глупым. Он знал Баджи как свои пять пальцев, он был уверен, что эта интонация, взгляд и поведение были для друга неестественными. — Ты не заболел? — Аями хорошенькая, поздравляю, Баджи-сан! — Чифую говорил это слегка грустным, уставшим тоном. — Любовь лечит! — Заулыбался Баджи в ответ Ханемии. — Чиф, че такой грустный? — Не грусти, а то хуй не будет расти, — после этих слов, он впервые получил подзатыльник от Ханемии. Из-за Мацуно. С каких пор они так близки, что Казутора защищает блондина от безобидных шуток? Баджи берет в руку осколки брелка, снимая их с ключей и идёт на кухню. Подходит к мусорке, выкидывая осколки туда. Проводит рукой по волосам, тяжело вздыхая. Он все помнит. После того случая, они больше не общались так близко. Не собирались друг у друга, лишь изредка. Лапшу напополам не ели, теперь таким он занимается с Сато, и то, она говорит что это «— Баджи - кун, это уже какое-то ребячество. Бери две хотя бы.» Иногда выпадает случай, когда они приходят друг к другу, но толком не разговаривают. Лежат вместе на кровати, обнимаются. Баджи слушает сердце Чифую, а тот в свою очередь, перебирает его волосы. У Кейске особая любовь к сердцебиению. По нему можно понять, как себя чувствует человек рядом с ним, или само самочувствие. Баджи поворачивает голову на часы на стене перед ним и бежит в ванную, чтобы подготовиться к предстоящему свиданию.