Blue Eyes Tell

Небо ясное и светило солнце, Мои слезы стали еще ярче. Почему ты? Почему это должен был быть ты? Почему я просто не могу тебя оставить в покое? (Слова песни BTS — I NEED U) Огромный небоскреб, расположенный в Ниси-Синдзюку, центральном деловом квартале района Синдзюку, будто Гулливер, нависший над нашими маленькими лилипутами, остановившимися перед зданием. — Так что в итоге ты ответил хёну? — внезапно поинтересовался Чимин, пребывающий в смятении. Серебряная цепь на его шее висела грузом, поэтому Чимин время от времени оттягивал ее, словно пытаясь снять. Тэхен лишь ухмыльнулся, дернув бровями. — Я сказал, что мы не в настроении. Глаза-блюдца Пака уставились на Тэ, как на сумасшедшего. — Тогда какого хрена мы здесь делаем? Ты прикалываешься, Тэцу? Ну вот нахера мы ехали? — взвился и так злой от этого неудачного дня, Чим. — Сюрприз будет. Не выгонят же нас они. — ровным тоном сказал Тэцу, успокаивая нервного друга. — Погнали. Докурив единственную, выделенную себе на вечер сигарету (да, Тэцу всё еще пытается бросить курить), Тэхен ободряюще похлопал Чима по спине, направляя к дому. Наизусть запомнив код от входа в высотку, парни приближались на лифте к заветному двадцать седьмому этажу и вот уже стояли у входа в огромную квартиру Мин Юнги. Звонок в дверь и вот уже парней встречает с улыбкой на лице, в домашнем черном костюме с фиолетовым фартуком на нем, Господин Мин Юнги. — Я как раз закончил готовить ужин, я как знал, что вы придете. — загоняя ребят в квартиру, низким голосом промурлыкал хён. Просторная минималистичная кухня в сине-черных тонах была наполнена манящими ароматами приготовленного ужина, панорамные окна отражали небольшой серый стальной стол, на котором были разложены тарелки с необходимыми приборами. Вечернее небо превращало город в мерцающие огни, накрывая темнотой, отчего вид из окон был настолько потрясающий, что каждый раз заставлял Чимина садиться на пуфик и завороженно любоваться светящимися окнами небоскребов и россыпью звезд. В этот момент Чимин забывал обо всем и просто наслаждался. Вместе с Чонгуком, вечно устраивающимся у него на плече. Вот так они постоянно молчали, сидя в обнимку, пока те двое вечно о чем-то спорили и обзывали друг друга. — Садитесь за стол, я сейчас позову Чонгука. — прогудел Юнги, пока парни рассаживались за столом. — Может быть сядешь рядом со мной? — попросил Чимин. Тэ с недоумением уставился на Чимина. — И не подумаю. Ты всегда сидишь с Гуком, вот с ним и сиди. — провел языком по внутренней стороне щеки Тэцу, нагло стрельнув глазами в сдвинувшего брови от такого расклада Чимина, приоткрывшего рот. В этот момент сонный Чон в домашних серых шортах и черной футболке приземлился рядом с Тэцу, не удосужившись взглянуть на Чимина. — Уйди, это мое место. — шикнул Тэ Чонгуку прямо в ухо. — В каком это смысле? — сощурив глаза, не понял Чон, повернувшись к Тэ. — В прямом, вали к Чимину. — Тэцу двинул ногой по ножке стула, заставив Чона слезть с него, едва не навернувшись. Чон лишь устало вздохнул, присаживаясь рядом с Чимином, стараясь не соприкасаться с ним. — Ты мне стул не сломай, милый. — сказал Юнги, накладывая каждому в тарелку кацудон. (Кацудон — одно из популярных блюд японской кухни. Это свиные отбивные в панировке, с карамелизированным луком и яйцом, с гарниром из риса). Тэхен блаженно вдыхал аромат любимого блюда, стреляя глазами в Юнги. Заставив стол закусками, салатами и фруктами, Юнги собирался сесть за стол, как в этот момент Чимин попросил открыть пакет, поставленный им на одну из столешниц. — О, токпокки! — удивился Юнги, доставая из пакета острые рисовые колбаски. — Как же я их люблю. — Тэцу заставил меня обойти полквартала, сказал, ты их любишь, хён. — Тебе не жить, засранец. — проведя большим пальцем по горлу, процедил Тэцу, заставив Юнги хрипло засмеяться. — О, так мило с твоей стороны. — сморщил носик Мин, наблюдая как Тэцу поглощает еду. Чонгу-а, в свою очередь, также молча уплетал свиные отбивные, не участвуя в разговоре, из-за чего Чимину было как-то не по себе. — Хён… — не унимался Чимин, почувствовав пнувшую его ногу Тэцухико… — Тэцу признался, что твой кацудон самый вкусный на све… — не договорил Чим, подавившись токпокки, который Тэцу поспешил вставить болтливому другу в рот. — Да неужели? — доедая рисовую колбаску, заинтересованно уставился на Тэхена Юнги, подперев подбородок рукой. — Ты же говорил, что гаже моей стряпни в жизни никогда не ел. — И ты все равно пригласил нас на ужин, несмотря на мою критику. — жестикулируя палочками, не уступал в начавшейся словесной перепалке Тэхен. — Так ты у нас еще и критик оказывается… С каждым разом узнаю о тебе все новое. — густым голосом протянул Юнги, внутренне удовлетворяясь тому, как уплетает его блюдо колючий Тэцу. — Если бы ты так сказал о моей еде, я бы тебя послал… — спокойно продолжал Тэ, прикрывая глаза от удовольствия. — Не сомневаюсь. Ну, а я всего лишь улучшаю свои кулинарные навыки, чтобы угодить своей милашке. — попивая кофе, провоцировал Юнги. — Фу, Юнги, меня сейчас стошнит от твоей милашки! — завозмущался Тэ, чуть не подавившись, вытирая рот салфеткой. — Подожди, ты еще толком не поужинал, чтобы идти блевать от моих виртуозных блюд или слов. — продолжал глумиться старший. Парни продолжали молча наблюдать за словесным баттлом Юнги и Тэ, периодически утыкаясь взглядом в тарелку. — Чонгук-а, тебе как? Нравится? — попытался вывести на разговор младшего Мин. Чонгук нехотя поднял взгляд на хена, медленно пережевывая. — Вкусно, хён. — и обратно уткнулся в тарелку. — Чимин-а? — продолжал допытываться до них Мин. — Очень вкусно, как всегда, хён. — заулыбался Чим, забавно жуя, отчего его щеки превращались в хомячьи. — Я пойду в свою комнату. — промокнув рот салфеткой, поднялся из-за стола Чон, уже намереваясь уйти, как Чимин схватил его за руку, развернув к себе и устремив свои испуганные глаза на ничего не выражающее лицо Чонгука. — Прости меня за тот день… — выпалил Чим, обеспокоенно вглядываясь в потухшие глаза друга. — Что? — прошептал Чон, но вырывать свою руку не собирался, уставившись в бездонные болезненные глаза Чимина, будто вот-вот из них побежит вода. — Я был сам не свой… — залепетал Чимин, растеряв всю свою уверенность. — В тот день… — Ты был крайне странным… — констатировал факт Чонгук, не скрывая обиду. — Я хотел поделиться с тобой чем-то настолько сокровенным, а в итоге, выйдя из туалета, обнаружил пустое место. Ты просто слился. Юнги с Тэхеном молча доедали ужин, не встревая, иногда ловя вопросительные взгляды друг друга, не особо понимая, что произошло между теми двумя. Чимин умоляюще смотрел на Чонгука, держа его руку двумя, боясь потерять что-то настолько дорогое на свете, что горло сжималось от боли, с трудом позволяя произнести хоть слово. — Я очень рад, что ты встретил того человека, с которым ты будешь счастлив… Прости за такую, несвойственную мне, реакцию на эту ситуацию… — попытался взять себя в руки Чимин, ослабляя хватку и вовсе отпуская Чонгука. — Может вернемся за стол?  — Кхм, кхм… — обратил внимание на себя хён. — И меня прости, Чонгук, но мой отец всё узнал от твоего отца… В общем я в курсе, что у тебя появилась девушка. Поздравляю. — дружелюбность Юнги зашкаливала, заставляя Тэхена откровенно пялится на приятную улыбку и глаза-полумесяцы старшего. — Спасибо, хён. Да, мой отец был настолько рад, что я, в принципе, не удивлен, что ты все знаешь. Вскоре я познакомлю вас с ней. Она просто чудо! — Чего не скажешь о Намджуне, не так ли, Чим-а? — не выдержал Тэцу. — А что Намджун? — как ни в чем не бывало продолжил ужин Чимин, подперев рукой голову. — О! — коротко охнул Юнги. — Тот Намджун, отец которого якудза из группировки Кёкуто-кай в районе Тосима? Это кто у нас такой смелый? — Юнги взъерошил свои волосы и неверяще уставился на Тэцу. — Ты что ли, милашка? Тэцу лишь бросил укоризненный взгляд в сторону Чимина, проигнорировав хёна. — Он — красивый, умный, сексуальный, с обалденной фигурой, харизматичный… — начал перечислять Чимин. — И он оторвет тебе голову… — перебил его Тэ. — А я об этом и говорил сегодня! — нарушил собственный обет молчания Чонгук, яростно бросив палочки на стол. — Ко мне он хорошо относится! — доказывал обратное Чимин, запивая съеденное зеленым чаем. — До поры до времени… — пробасил Тэцу. — Но я сделаю всё, чтобы он не причинил тебе боли, раз ты так хочешь быть с ним. — Хочу! — прозвенел Чимин, срывая от гнева эту злосчастную цепочку на шее. — Ты же его ненавидел! — поднялся из-за стола Чон, выйдя на балкон, зачесывая пятерней волосы от нарастающей ярости, съедающей его изнутри. — Чонгук, вернись за стол! — прогудел явно раздраженный таким раскладом Юнги, не заметив, как Тэ собрал со стола всю посуду и принялся ее намывать. — Оу, милашка… Ты сегодня из ледяного Тэцухико Кимура превратился в заботливого Ким Тэхена? Неужели влюбился в меня? — подошел Юнги, приобнимая за талию, наблюдая из-за плеча Тэхена, с которым он был одного роста, за длинными пальцами парня, ловко перебирающими тарелки. — Я? Влюбился? — бархатно прошептал Тэ. — Проснись, Юнги, ты обосрался. Я дедушек не люблю. — и впервые в жизни заржал так, что, казалось, люстра свалится на голову от вибраций его голоса. — Милашка, мне всего лишь двадцать два. — На целых пять лет старше! — театрально закатил глаза Тэцу, заканчивая с посудой, убирая руки старшего с талии. — На целых пять лет умнее, сексуальнее и опытнее, милаш. — подмигнул ему Мин, уворачиваясь от летящих в него каплей воды. — Дед Юнги, а еще у нас через неделю каникулы, конец первого семестра (прим. первый семестр длится до 20 июля, потом летние каникулы). — вытирая руки об спину Мина, ёрничал Тэ. — Ну, так оставайтесь сегодня с ночевкой, завтра суббота. — Нет, хён… — невесело отозвался Чимин, направившись в прихожую, чтобы обуться. — Подвези нас только, пожалуйста, до дома. — Я провожу… — вышедший с балкона Чонгук поспешил напялить свои кроссы. Не вовремя затрезвонил смартфон Чона и на дисплее высветилось ненавистное Чимину имя. — Прости, не провожу, Мизуки звонит, я обещал ей перезвонить, совсем забыл. — и ушел обратно на балкон, расплываясь в улыбке, нежным голосом отвечая ей, что очень скучал. Почему-то захотелось внезапно стать глухим. Чимин пытался не слушать, и как только обулся, пулей вылетел из квартиры, нажимая кнопку лифта. Спустившись на первый этаж, парни благополучно вышли из дома, обдаваемые жарким летним воздухом, провожаемыми вездесущими цикадами, ритмично потрескивающими в ночи. Не успел Юнги позвать свою машину, нажимая на ключ и открыть ворота, как с визгом примчала незваная гостья — серебристая Митсубиси — с Наму за рулем. Сильнее, чем обычно, хлопнув дверью, смачно харкнув и сунув руки в карманы черных шорт, подвыпивший Наму предстал перед парнями во всей красе. — Детка, а я-то думаю, куда это ты резко слинял. Благо мои люди нашли тебя, да и ты вовремя появился, уж думал мне придется орать на всю высотку твое имя, чтобы ты вышел. — И тебе привет, Намджун — деловым тоном поздоровался Мин, смерив ледяным взглядом Кима. — Комбанва (Добрый вечер — яп.яз), Юнги-сан. Хотя практически ночь. Так что Оясуми насай (Доброй ночи — яп.яз), моей детке пора в кроватку. — Ты куда-то ушел с Джином, а Юнги-хен позвал нас на ужин, поэтому… — начал Чимин. — Поэтому ты меня не предупредил, да… Мы же теперь встречаемся, Чимин-и, не заставляй меня прочесывать каждый район Токио в поисках тебя. — Он не твой питомец, чтобы контролировать каждый его шаг. Тем более ты был занят как всегда с Сокджином. — последняя фраза вышла крайне двусмысленной из уст разозленного Тэхена. — Япония, свободная страна, ага… Тэцу, милый, ты сам знаешь, что это не так. — Мы поедем с Юнги, вали по своим делам. — сказал, как отрезал, Тэхен, закрывая собой Чимина. — Ты с Юнги? Да… А мы с Чимином поедем по своим делам, не так ли Чимин? — любовно взглянул на него Наму, от чего Пак весь съежился, ощущая дикий холод в его глазах. — Наму, я устал, я поеду с хеном. — уже хотел открыть заднюю дверцу черного Ниссана Чим, как Наму тут же зарычал. — Нет, ты поедешь со мной! Неужели Тэцу успел наговорить про меня всякой ерунды, и ты уже не хочешь быть со мной? — по-прежнему опираясь о дверцу своей машины, вел диалог Наму, находясь на территории высотки, где проживает Мин Юнги. — Ты о чем, Наму? — пробасил Тэ, прожигая Намджуна взглядом. — Нам надо ехать, кончайте уже. — перебил их Юнги, открывая двери машины. — Чимин! Детка. Я жду. — в ответ Намджун открыл серебристую дверцу своего автомобиля. — Еще раз для недогоняющих. Чимин тебе не вещь. — процедил сквозь зубы Тэхен, одаривая Наму потемневшим взглядом. — Зато ты был когда-то вещью. — весело засмеялся Наму. Тэ резко поменялся в лице, мысленно рассекая взглядом Намджуна по кусочкам. Никто даже не услышал вышедшего во двор Чонгука, наблюдающего за данной ситуацией. Тэцу словно окатили ледяной водой из окна. — Закрой свой рот. — ближе подходил к нему Тэ, сжимая кулаки и сдвинув брови. — Я лучше закрою твой ротик сам знаешь чем. Или уже забыл вкус моего члена? — издевался Наму, вертя ключами от машины. — Что? — непонимающе встрял позади стоящий Чонгук. — О, Чонгук-и, я смотрю все в сборе! — Наму расплылся в глумливой улыбке. — Эх, ты, Тэцу, а я-то думал, из-за тебя Чимин-и не хочет со мной встречаться. Не такое ты оказывается и трепло. — Треплом всегда был ты. — пытаясь оправиться от позора, закусив губу, ответил Тэцу. — Мне просто было так грустно, что ты скрывал наши с тобой отношения. А я так хотел похвастаться тем, что по вечерам нагибал главную недотрогу и целку нашей школы. — нарочито грустно проговаривал каждое слово Наму, следя за реакцией Тэцу. — А потом ты мне надоел, Тэцу. Не люблю податливых. — подбросил дров в разгорающуюся обстановку Намджун, добивая смотрящего на него в упор бешеными глазами, скрывающими невыносимую боль, Тэцу. Нет. Тэ не хотел, чтобы стоящие в данный момент рядом друзья знали об этом фрагменте его жизни. Он предпочел бы, как истинный самурай, убить себя. — Заткнись, Намджун. Я поеду с тобой. — размашистым шагом приближался Чимин, игнорируя всех, особенно вышедшего проводить его Чонгука. Но не тут-то было, Чонгук сорвался с места, преграждая ему путь. — Никуда ты не поедешь! — нахмурившись, прохрипел Чон. Чимин лишь устало улыбнулся и покачал головой, еле двигая губами: — Не надо… — Но… — взволнованно смотрел на него Чон, не веря в происходящее… — Он —мой парень, Чон. Я сам разберусь. Не оставляй Тэцу одного. Чимин чувствовал эту боль. Боль Тэцухико. Она превратила эту летнюю ночь в отвратительный сгусток дерьма, витающий в воздухе после слов Намджуна. Ему хотелось поскорее закрыть Наму его грязный рот и заткнуть уши Тэхену. — Чего вы там шепчетесь? — поторапливал Наму. Чонгук нехотя уступил дорогу Чимину, остановившись рядом с остолбеневшим Тэцухико. Самодовольный Наму уселся за руль, дал по газам и рванул с места, ревя мотором, оставив потерянного Чонгука с хмурным Юнги и застывшим Тэцу посреди двора.