***
Башня Цитадели на фоне происходящего выглядела нереалистично мирно. Гражданские в Районах безмятежно обсуждали что-то, покупая на рынках вещи, туристы в Президиуме с тихим восторгом осматривали водохранилище с фонтанами и памятниками, привычно спешили дипломаты, которым некогда насладиться видом. Как будто бы не надвигалась никакая катастрофа. Если после первого рассказа Шепард о Жнецах и ее знакомства с Советом в голове только зудели столь явные несоответствия, почти не нервируя даже, то сейчас всё казалось куда хуже. Цитадель выглядела ненастоящей, просто каким-то кадром из фильма, который включаешь, чтобы отвлечься. Такая искусственность раздражала. Совет, который собирался будто бы несколько галактических часов, дольше, чем они сюда летели после их же просьбы, раздражал еще больше. Раздражал спокойный вид Советников. Раздражали их тихие голоса. Раздражало даже их несогласие друг с другом. Хотелось кричать, чтобы услышали. — Эти снимки сделала саларианская разведка. И корабль на них соответствует тому, что мы знаем как Жнеца, — закончил рассказ Найлус. — Жнец одурманивает за месяцы, недели контакта. Все, кто хоть как-то взаимодействовал с ним, одурманены. Неважно, насколько Жнец поврежден. Больше им нельзя верить. Всё во имя Жнецов, под какими бы лозунгами не подавалось. Вас ожидает вторжение, — добавила Шепард, выдохнув на последней фразе. — Вам нужно поторопиться и построить оружие. Хоть что-либо, все чертежи СУЗИ вам уже отдала. — В этом и проблема, — ответила Тевос и посмотрела на своих коллег. — Мы не можем определить… — Мы с СУЗИ готовы остаться и лично объяснять всё, — Шепард поджала губы. — В этом нет необходимости, человек, — покачал головой Валерн. — Мы разобрали их все. Что-то уже строится, — он посмотрел на Спаратуса прежде, чем продолжить: — Но ваше устройство не выглядит законченно. Там не хватает… деталей. Они вывели голографическое изображение какого-то механизма. Гаррус смотрел на всё это и не особо что-либо понимал. Он хорошо разбирался в технике, но по одному только чертежу и человеческим надписям ему было не понять, ни для чего именно было это устройство, ни чего же там не хватало. Ну кроме того, что это явно оружие больших размеров. В конце концов, он едва подавил вздох. Человеческая техника еще раз доказывала свою продвинутость. Шепард не выглядела довольной или удрученной таким фактом. Она разглядывала чертеж, будто понимала всё. — Катализатор, — произнесла она наконец. СУЗИ, подойдя ближе, ответила: — Этот проект упоминается очень редко, название неизвестно. Большая научная группа удалилась на засекреченные планеты, чтобы проработать план и построить его в тайне от Жнецов, чтобы не раскрыть всё раньше времени. — Но они так и не закончили, — тихо добавил Гаррус. — Вам лучше начинать строить его уже сейчас, — Шепард уверенно шагнула в их сторону, — пока мы не найдем хотя бы примерных упоминаний последнего компонента. — Как можно начинать строить то, что даже не закончено? Проект, который неизвестно для чего!.. Валерн прервал Спаратуса: — Вы сможете найти что-то еще? Мандибулы Спаратуса раздраженно дернулись, и даже сложно было понять почему. Валерн не смотрел на него, ожидая ответа от Шепард. Не смотрел, наверное, впервые за всё время, что Гаррус помнил. Будто не всё в порядке с командной работой в Совете, будто сейчас они только притворялись едиными, будто слова посла батарианцев были правдивы про притворство остальных, но он не позволил себе слишком задумываться об этом. Ответ Шепард важнее. Та только потерла переносицу: — У нас была не одна секретная лаборатория. Возможно, в каких-то других будут упоминания о Катализаторе. Они менее засекречены и скрыты, но… там всё равно должно было что-то остаться. — И всё же… — Нет, вам нужно начинать сейчас, — теперь Спаратуса оборвала уже Шепард, — пока мы ищем. Это сэкономит вам время. Один из ваших видов уже одурманен! Как только Жнецы получат через них шанс, они будут здесь. Вторжение уже готовится. — Мы уже создали корабельные орудия по вашим чертежам. — Да, оно мощное. Куда мощнее того, какое было у нас сначала. Но даже оно не… — она выдохнула и продолжила уже мрачнее: — Система… как вы называете ее? Каменного тумана? Была нашей одной из самых защищаемых. Две наших планеты теперь — пояс астероидов. После того, как Тевос в возникшей короткой паузе вздрогнула, Шепард холодно закончила: — Жнецы не будут ждать, когда вы будете готовы. Дальше уже Мордин быстро перечислял всё, что он обнаружил у измененных шахтеров и пленных с астероида. Для окончательного убеждения Советников. Вряд ли кто-то действительно мог не принять уже всерьез уровень угрозы, но всё же. На`хесит уже влияли и на остальные виды, кто знал, где у Гегемонии (Гаррус ни секунды не верил в отсутствие связи между ними) теперь были еще шпионы. Он больше не слушал. Слишком сложно перестать думать о словах Шепард. Она стояла прямо, строгая, невозмутимая. Будто не она рассказала это. Проклятье. Масштабы откровенно пугали: две планеты просто были разнесены на астероиды. Как останавливать врага, который уничтожает планеты в хорошо защищенных системах? Сравнение само напрашивалось, но представлять Палавен таким жутко. Теперь Гаррус прекрасно понимал реакцию Шепард. Это должно быть действительно тяжело. Она же не показывала никаких эмоций. Ни когда заседание Совета закончилось, ни когда они выходили. Шепард просто прошла мимо тех человеческих деревьев с розовыми листьями, не задерживаясь, хотя Гаррус был уверен, что ей действительно нравилось смотреть на красивые пейзажи и эти деревья особенно. По крайней мере, в прошлый раз, как он мог заметить. Пока все расходились после посещения Совета кто куда, Шепард прошла к перилам у пруда. Ее губы едва дрогнули, когда ушел Мордин: теперь он слишком важен здесь, и на корабль вернется за вещами только. Говорят, они сблизились во время его осмотров… Гаррус не смог удержаться: — Много общего с вашей Цитаделью? Отвлечь хоть как-то лучше, чем ничего, верно? Это его задача, как ее командира, как главы отряда, который следил не только за физическим состоянием его подчиненных. Она едва заметно вздрогнула, но ответила бесстрастно: — Почти ничего. Пока Гаррус то с недоумением смотрел на нее, то отвлекался на крики разного народа у посольств (протест там, что ли?), Шепард повернулась к нему с подобием улыбки: — Боитесь, что батарианцы снова устроят на меня покушение, капитан? Вряд ли у них теперь есть для этого время. Она мельком взглянула на толпу у посольств. — Какая осведомленность, — Гаррус дружелюбно развел мандибулы после того, как посмотрел в ту же сторону. Он всё еще даже знать не хотел. Как бы ни было любопытно, новости открывать — слишком изменять своим привычкам. — Нет, я бы больше побоялся за нападающих на тебя. — Когда она коротко усмехнулась, он продолжил: — У нас всё-таки увольнительная, Шепард. На неопределенное время, пока они устанавливают разные обновления на «Наксус». — И? — И что-то не припомню, чтобы они давали тебе апартаменты для этого. Так что предлагаю свои, — он неловко кашлянул, когда понял двусмысленность сказанного. Шепард смотрела на него с улыбкой, но молча. — Или у людей среди друзей не было так принято? Она покачала головой, продолжая улыбаться: — Мне платят достаточно, чтобы я могла снять себе номер в отеле. Или у вас не принято останавливаться в отелях? — В отеле? С максимальным вниманием от персонала до остальных жильцов? — протянул Гаррус с сомнением. — И их многочисленными вопросами? А уж если они позовут прессу, не каждый день к ним является последний человек всё-таки… Она замешкалась. Взгляд в сторону и на секунду сжавшаяся рука превосходно давали понять, что этого в ее расчетах не было. До того момента, как Шепард напряженно посмотрела на него, прошло почти полминуты. Приятно знать, что не он один не любил читать новости о себе. — Со мной еще СУЗИ. Не то чтобы нужно было напоминание. СУЗИ не оставит ее одну, нет. Гаррус оглянулся на ИИ, стоящую неподалеку, но всё равно никуда не уходящую, в отличие от остальной команды, которая уже почти разошлась. — Тебе столько не платят, чтобы еще и на нее в отеле хватило. На самом деле это была шутка, но Шепард нетерпеливо обернулась к СУЗИ. Он бы даже отметил, что с ней ее вряд ли пустили бы в отель, но не стал. Когда повернулась обратно к нему, то выглядела куда более мрачной, но явно согласной. Она неуверенно открыла рот, чтобы сказать что-то. Но Найрин ее прервала с предложением сходить на Арену Армакс. После его отказа она обратилась к Шепард: — А ты? Та вздрогнула от неожиданности и не сразу нашлась, что ответить: — …нет, спасибо. Сейчас мне лучше заняться скорее медитацией, чем активной тренировкой. — Это не тренировка, а способ отвлечься. Шепард моргнула. Неуверенно посмотрев то на Найрин, то на него, она потерла рукой затылок. Гаррус был уверен, что это почти единственный раз, когда она выглядит настолько растерянной. Даже почти мило неловкой. — Я думала, вы так только стресс перед заданиями снимаете… — даже ее голос звучал тихо. — О, нет, конечно, — ответила подошедшая Мирин. Не иначе как подошла из-за задержавшейся рядом с Шепард Найрин. — После тоже. Оттачивание навыков совмещается с отдыхом. — Без нас, — качнул головой Гаррус, когда Шепард шагнула назад. — Заодно проверите, не порвете ли друг друга при командной работе без посредников. Только с границами Лоруса аккуратнее, не надо вытягивать из него Потрошителя прямо на Арене. В машине Шепард молчала, отмахнувшись усталостью. Впрочем, она действительно не выглядела бодрой. Так или иначе, но в этот день он ее и правда не видел: Шепард сразу же скрылась в гостевой комнате его квартиры. С Мордином, зашедшим спустя пару часов, она прощалась исключительно там. Солус ему после тоже ничего не сказал, только кивнул на прощание. На следующий день Гаррус застал Шепард медитирующей на широком диване в гостиной. Она не откликнулась на его приветствие, только СУЗИ ответила ему. И когда они успели вернуться к первым дням, когда Гаррус абсолютно не знал, как с ней разговаривать?***
Гаррус всё равно продолжал здороваться с медитирующей Шепард каждый раз. Так или иначе, он знал, что она не погружена в себя всё время: СУЗИ исправно приносила ей еду и уносила пустые упаковки и грязные тарелки. И Шепард, конечно, перемещалась по квартире: меняла места для медитаций. На этот раз сидела на балконе над первым этажом, например. Когда она в этот раз ответила ему, он почти подпрыгнул. И Шепард явно заметила это, когда, подавив улыбку, спросила: — Уже известно, когда мы сможем отправляться? — Нет. Ремонт и улучшения «Наксуса» еще не завершены. Она опустила голову на выдохе и снова собиралась закрыть глаза, когда он окликнул ее: — А что, тебе всё-таки надоело медитировать целыми днями? Гаррус хотел сказать это серьезно, а не шутливо, но едва ли Шепард оценила бы слишком явную нотацию сейчас. Давить на нее после того, что она видела и была вынуждена это рассказать? Это казалось слишком жестоким, да и не помогло бы. — Действие позволяет не думать слишком много. А изучение человеческих лабораторий приблизит вас к пониманию конструкции этого оружия и шансу победы над Жнецами, — она слабо улыбалась. — Если тебе нужно действие, то стоило согласиться на предложение Найрин. Уверен, они всё еще развлекаются на Арене, можешь присоединиться. — Не такие действия. Только реальное отвлечение на заданиях, — Шепард покачала головой и тихо добавила: — Только так получается забыть. Не вспоминать, что… — Одна из этих планет была твоим домом? Колонией, на которой ты выросла? — закончил он за нее, когда Шепард замолчала, не удержавшись от вопроса, который хотел задать еще на корабле. Она напряглась. Опустив голову и сжав руки в кулаки, выдохнула с едва слышной подавленностью: — Нет, это не колония, где я выросла, это… Простите, капитан, я не хочу говорить об этом. Правда. Это всё еще… неприятно вспоминать. — Понимаю. Я бы тоже не хотел видеть Палавен таким. Ее губы дернулись после его слов, но на настоящую улыбку это не было похоже. — Тогда родная планета? — спросил он и увидел, как она сжалась, а ее лицо побелело. Следующие слова Гаррус договаривал тише и медленнее из-за недоумения: — Или ты выросла в другой колонии? Шепард, повернувшись к нему, моргнула. Потом еще раз и с удивлением ответила: — Я выросла на кораблях и станциях. Зачем это тебе сейчас? Я правда не хочу сейчас обсуждать, что и как было устроено у людей. Мне хватает Лиары на корабле. Ее губы так скривились в чем-то, похожем на отвращение, что он мрачно уточнил: — Я хочу знать о тебе и твоих ощущениях. А… Она задает слишком беспардонные вопросы? — Нет, нет. Просто… слишком много вопросов. Они напоминают мне снова о том, как всё было у нас. Та разрушенная планета просто ясно показала мне, что… так больше не будет. Ничего не осталось. Как окончательная точка. Это… больно. Когда Шепард выдохнула и закрыла глаза, он приблизился и положил руку на ее плечо, думая, не обнять ли ее. Как должен был сделать сразу в системе Каменного тумана, но на этот раз она отстранилась. — Простите, капитан. Не время меня утешать. Вам надо думать о вашей победе над Жнецами, а не моими потерями. Просто… не напоминайте мне об этом, и я оправлюсь, когда мы вернемся на корабль. Тяжело только сейчас. И я не понимаю ваш интерес в этом. Лиару понимаю, а вас — нет. — Это всего лишь дружеская поддержка, Шепард, — Гаррус беспомощно выдохнул. И как объяснить это тому, к кому проявляли разве что почти потребительский интерес? Он просто не хотел, чтобы она чувствовала себя только инструментом! — Для победы не важна дружба. — А для нас важна. Это то, за что мы боремся в том числе. СУЗИ, — он повернулся к ИИ, из-за молчания можно было даже забыть, что они с Шепард здесь не одни. Но кто если не СУЗИ пояснит ему тонкости человеческих отношений? — Что представляла собой дружба у людей? — В основе дружбы лежат общность интересов, симпатия, духовная близость и взаимная привязанность. Также дружба предполагает взаимное уважение, взаимопонимание и взаимопомощь. Когда она больше ничего не добавила ровным беспристрастным голосом, Гаррус снова посмотрел на Шепард. Она же глядела на свой ИИ как на предательницу. — Значит, в понятиях дружбы у нас есть что-то общее, — сделал вывод он. — И ни у вас, ни у нас в дружбе нет ничего плохого. Особенно во взаимопомощи и поддержке. Они объединяют. И их я и предлагаю. Не только ты должна помогать нам, мы тебе — тоже. Шепард смерила его долгим взглядом, но потом махнула рукой: — Я понимаю. Вам важно знать того, с кем вы работаете, кто прикрывает спину вам, кому прикрываете спину вы. Хорошо. Что вы хотите знать? Мандибулы Гарруса в раздражении дернулись и прижались к его лицу. Он не это имел в виду! До этого ее точно нельзя было заподозрить только в поиске выгоды в окружающих. Это вид тех разрушенных планет так подействовал на нее? Гаррус выдохнул. Терпение. Сейчас важно терпение. Его раздражение ничем не поможет. — Тебе нравилось на кораблях в детстве? Как это было? — в итоге спросил он. Шепард нахмурилась, и он поспешно еще раз пояснил: — Нет, мне интересно, не как у людей это было устроено, а нравилось ли оно именно тебе. Что ты чувствовала тогда на кораблях. Вот эта часть. — Нравилось, — после продолжительного молчания тихо ответила она, смотря в никуда. — Вокруг меня всегда был космос. Множество звезд, планет, таких мелких отсюда, на которых, возможно, даже была жизнь. Галактика огромна, но это мой дом, так чувствуешь себя ее неотъемлемой частью. Вид был прекрасен. Гаррус заинтересованно наклонил голову, и Шепард добавила, очнувшись от оцепенения: — Не пойми неправильно, на планетах тоже красиво. Всё такое зеленое, запахи. Море всегда радовало взгляд. Но космос… космос — это что-то абсолютно другое. Я не могу представить себя на какой-то планете слишком надолго. Словно космос звал меня обратно. В жизни на кораблях были и свои минусы, конечно: никаких тебе животных, а я всегда хотела собаку, да и места очень мало, да, но всё равно. В этом просто было что-то. Собаку? Кажется, он раньше уже слышал это слово. Но в памяти ничего быстро не нашлось. — Что-то, что делало корабли твоим домом, даже если такой дом не идеален, — закончил Гаррус понимающе. — Это просто твой дом, который невозможно не любить. Для меня такой дом Палавен, наша родная планета. Несмотря на раздражающий временами дождь. Противные капли с неба часто портили веселье. Шепард склонила голову к плечу и слабо улыбнулась. — Так часто? — Нет, но бывало. Я почти мечтал в такие времена жить на какой-нибудь станции. Той же Цитадели, например. Никакие осадки не отправят домой раньше, пусть и места куда меньше обычного. — Ну, не всем жить в шикарных домах или апартаментах. — Заработать на это не было просто, — сказал он в защиту своей квартиры. Не самой шикарной на Цитадели, впрочем, но и не маленького закутка, который был у него в самом начале, во время его работы в СБЦ. Но для нее, наверное, и здесь неплохо, если в основном Шепард проводила время на кораблях и станциях. Она хмыкнула на его замечание, но промолчала. И на ее лице всё еще была улыбка. Тишина впервые за всё время с ней в его квартире стала уютной. — Итак, — откашлялся он после продолжительного молчания, — нам надо к чему-то готовиться в этой вашей секретной лаборатории? — Я думала мы в увольнительной. — Видимо, ты еще не дошла до этого в своих исследованиях, но, — весело протянул Гаррус, — турианцы отдыхают, когда обсуждают работу на следующий день. Такова часть отдыха, по крайней мере. Лаборатории ждут нас, конечно, не завтра, но мне всё равно интересно. Шепард смотрела на него скептично, пока он мог только подтверждать это со смешками. До тех пор, пока она просто не сдалась: — Эти лаборатории находились на Новерии, холодной снежной планете… Он с отвращением фыркнул, прерывая ее: — Холодной? Турианцы не любят холода, разве я не упоминал? Она ухмыльнулась: — Лаборатории занимались достаточно опасными разработками, поэтому все они расположены в глыбах льда. Если что-то идет не так, ледники просто растапливали вместе со всеми разработками, ну или отключали отопление, и всё замерзало до смерти. Во время прибытия Жнецов скорее всего так поступили со всеми лабораториями, чтобы избежать их внимания. На наше счастье, льды могли сохранить что-то очень важное почти целым, в отличие от какой-нибудь бомбардировки на другой планете потеплее. Особенно, если затапливали только для вида, а всё важное перенесли в какой-нибудь бункер поглубже. А я уверена, что они так сделали, на всякий случай. Разумно проверить, нет ли там чего про Катализатор или само оружие. — Ты так хорошо знаешь, где искать… — На самом деле нет, — Шепард вздохнула и посмотрела на СУЗИ. — Я уже легла в криосон тогда, так что не знаю, как разрабатывали это всё. Кроме мысли «нам нужна большая пушка для таких больших ублюдков». Но по тому, что знаю я, найти что-то можно в совершенно разных лабораториях. Наши колонии и станции уже были отделены друг от друга, так что это просто логично. К тому же, это работало на руку в сокрытии исследований от Жнецов, когда результаты просто отсылались по квантово-механической связи другим ученым, если этих атаковали, или даже без этого, просто для сверки. Только так действительно можно было разработать что-то вроде такого секретного оружия до такого состояния. Новерия — лишь первая зацепка. СУЗИ промолчала, хотя она пристально смотрела на нее. — Есть и другие? — Гаррус одновременно слушал ее и пытался не радоваться слишком заметно ее оживленности. — Конечно. Я знаю еще некоторые лаборатории, но не уверена, что там что-то сохранилось, про них многие знали. Но теперь, когда вторжение так близко, возможно, стоит проверить и их. — Ты знаешь координаты? — Я могу назвать их вам, — вставила СУЗИ, — но отправляться туда без Шепард бесполезно: всё важное постановили закрывать на замки с биокодами. — Чтобы враги не открыли их, — сделал вывод он. — Но разве хаски не бывшие люди в том числе? Они могли бы открыть такой замок. — Это невозможно. Генетическая структура хасков изменяется Жнецами соответственно их потребностям и нуждам в новых слугах. В это не входит сохранение важных биологических и других черт, свойственных людям, которые важны для открытия такого замка. — А одурманенные? — Те, кого так называли, составляли первую стадию одурманивания, хаски же — последняя стадия, — ответила СУЗИ, но уже не так уверенно. По его пластинам прошел холод, стоило только задуматься, что будет, если она не права. — Я проведу возможный анализ на сопоставление этих планет у людей с их состоянием у вас, и после предоставлю координаты, — снова ровным тоном договорила СУЗИ. — Она ничего не даст, пока не закончится увольнительная, — скривила губы Шепард. СУЗИ не проявила никакой особенной реакции на ее слова, заметив только, что всем нужно отдыхать. — Обращайся в любом случае, Шепард, — весело хмыкнул Гаррус. Та просто закрыла глаза, чтобы снова медитировать. На этот раз, по крайней мере, она выглядела более довольной и спокойной.***
Когда в другой день громко заиграла музыка у соседей, послышались гул и крики, Шепард, медитировавшая на прежнем месте, даже не вздрогнула, но ее вопросительный взгляд быстро сосредоточился на Гаррусе. — Какой-то праздник у кроганов, — предположил он. У кроганов было много праздников с их кланами, но обычно они не отмечались где-то на Цитадели. Его шум не раздражал: музыка из его визора и полная сосредоточенность на чистке оружия занимали полностью. К тому же его таким не удивить. Турианцы тоже могли что-то очень громко отмечать. Да и сложно припомнить, когда в хоть каком-нибудь из Районов не бурлила жизнь. Шепард же, как он заметил, было неуютно. Она размяла руки, ноги или даже вовсе сменила позу не меньше пяти раз, тогда как обычно СУЗИ заставляла ее шевелиться, когда приносила еду. — Непривычно? — спросил Гаррус. Вставая, Шепард вздохнула: — Да нет. У нас тоже устраивали громкие вечеринки с выпивкой, танцами и тем, что они называли пением. Завыванием, от которого хотелось оглохнуть, на заметку, на самом деле. — Не всем же петь так хорошо, — весело хмыкнул он и только потом спохватился, когда она молча спустилась и наклонилась к окну. Проклятье. Он ведь слышал ее пение, когда ей было особенно плохо, после вида тех уничтоженных человеческих колоний. А ведь сам хотел помочь ей переключиться на что-то хорошее! Она стояла спиной к нему, ее руки сжимали плечи. Не очень хороший знак… — Напомнило о людях? — виновато спросил Гаррус. Настолько тихо, что даже сложно быть уверенным, что Шепард слышала. — Нет, — всё же послышался ответ, — у ваших зданий на Цитадели из общего с нашими только высотки и огни вывесок. Ну и движение машин. Мимо окна пролетела одна как раз, но на нее Шепард даже не взглянула. — На самом деле, мало общего. Если и есть, то какими-то кусками, как деревья. Ничего, что было так же, как у людей, — опустив руки, она выдохнула. — Разве что Цитадель такая же мирная, когда грядет вторжение Жнецов. Идеальная ловушка. — Типичная Цитадель, не знающая опасности, а? — получилось даже более горько, чем он хотел сказать. — Они всегда недооценивают угрозы. — Иногда я даже хочу, чтобы оно началось быстрее, — с печалью призналась она, склонив голову. — Тогда вы быстрее поймете. Я вам помогу и буду свободна от всех прошлых обязательств и долгов. Просто свободна. И остальные… Шепард говорила с таким пониманием… Почти даже с предвкушением. Да и последние тихие слова, что сразу вспомнился ее рассказ о чужом самоубийстве… Гаррус вздрогнул. — Возможно, тогда Совет оценит, что им грозит. Я бы оценил такую вероятность процентов на двадцать, — он попытался вернуть ее от этих мыслей шуткой. — К сожалению. Они считают, что для этого тут мы. Она повернулась к нему со слабой улыбкой: — Кто-то, признающий опасность. Какое редкое зрелище, не думала, что застану такое. — Ну, мы ведь Спектры. Нам положено. — Найлус не похож на того, кто признавал бы уровень угрозы. — Тебе повезло, что ты не видела остальных Спектров, — фыркнул Гаррус и попытался даже не вспоминать Сарена или параноиков-саларианцев. Знакомство с Бау оставило слишком сильное впечатление. — Найлус же просто пытается быть оптимистом. Или хотя бы выглядеть. А так и он всё это признает. Она почти улыбнулась шире, он видел, но после сразу отвернулась к окну. А когда Гаррус даже не думал, что о продолжении разговора, неуверенно позвала: — Капитан? Вы могли бы показать мне Цитадель как-нибудь? Красивые места, что-то, что вы любите? Шепард прикусила губу и оглянулась на довольную СУЗИ, когда добавила: — Если вам несложно, конечно. Или это не отнимет ваше время. — Отнимет время? — с фырканьем переспросил он, со смехом смотря на нее. Как она говорила? Шутка, чтобы снять напряжение? — Люди правда считают, что отнимают чье-то время? Мне не кажется, что для друзей такое в принципе возможно. Я с радостью покажу тебе Цитадель хоть сейчас. Пожалуй, ему и правда нравилась ее улыбка. Особенно в этот момент. Это же хорошо, что она попросила его о чем-то подобном? Ему нравилась это тяга к жизни. Шепард могла считать иначе, но она если не хороший друг, то великолепная напарница, и это того стоило. Шепард покачала головой, и ее рука легла на голову: — Нет, точно не в этот раз. Лучше в другой раз, мне надо надеть броню с шлемом. Я бы действительно не хотела лишнего внимания к себе. — Не забудь, что это должна быть азарийская броня, а не твоя, — весело протянул он. Ее гражданская одежда в виде костюма ученого с перчатками тоже закрывала ее тело, но оставляла открытым лицо, так что выбор действительно был небольшой. — Твоя слишком отличается. Впрочем, могу показать всё из машины. Но какой в этом смысл, да? Она замерла, взгляд на него какой-то неуверенный. Все ее слова были просто вежливостью, что ли? — Да ладно, совсем не любопытно? Я тоже не люблю прессу, так что постараюсь, чтобы нас не заметили. — Ладно? — Шепард слабо пожала плечами. — Просто ты слишком настойчив. Гаррус определенно мог сказать, что несмотря на слова, которые бы отпугнули других, это была уже шутка, и его она обрадовала. Ей стоило увидеть, что именно она спасала с ними, в чужом для нее времени, и насколько это может быть прекрасно. Ей стоит однажды хотя бы рассмотреть этот цикл, он не даст ей отказаться. Уж точно не когда она колебалась. Если ее отношение к себе исключительно как к инструменту, которое ему в ней виделось, на самом деле правдиво, то это было меньшее, что можно сделать, чтобы доказать ей обратное. Шепард ценна и как личность. — Лучше бы ты был таким настойчивым в наших поисках лаборатории. — Продолжай, я только за, — с заметным весельем сказал он на ее слабую улыбку. Когда они снова заговорили о следующей миссии (а Шепард и правда сильно оживилась), СУЗИ молчала. Но так пристально смотрела на него, что Гаррус чувствовал это, хотя она даже не стояла рядом. И на этот раз можно было сказать, что вряд ли была против обсуждения работы на отдыхе. Будто тоже следила, чтобы Шепард просто чувствовала себя лучше, несмотря на все свои же рекомендации. Или будто читала его мысли.