***
— Вакариан? — удивился Найлус, когда Гаррус стал спускаться следом за ним на палубу команды. — Ты не слышал, что ли? Твоя каюта выше, если ты забыл. Тот только отмахнулся от него. Сообщение Найрин слишком тревожило. Он сразу после странной реакции Шепард заподозрил, что скорее всего на задание она с ними не отправится, но чтобы не пускать других членов команды к себе? Плохо. Гаррус не мог покинуть корабль, не поговорив с ней. Что-то в этой системе определенно было не так… — У команды сломались коммуникаторы? — продолжил язвить Крайк. Гаррус уже дошел до Найрин. Она стояла у входа в каюту Шепард, нервно переминаясь с ноги на ногу. Когда она увидела их, в ее взгляде было облегчение. Как и опасение, что она не выполнила простую просьбу, но у нее получалось сдерживаться и на задавать вопросов при Найлусе. Тот хмыкнул и зашел в свою каюту после того, как Гаррус отпустил Найрин готовиться к заданию. — Я сам разберусь с этим. Его слова, кажется, всё еще звенели в коридоре, пока он открывал блокировку. Жаль, что на самом деле у него не было той уверенности, с которой это звучало. Голограмма загорелась зеленым, и пневмодвери открылись быстрее, чем Гаррус придумал, что сказать. Хотя глупо было не ожидать этого: для капитана «Наксуса» нет закрытых дверей на его корабле. Быстро зайдя внутрь, он едва не споткнулся прямо на входе — Шепард не было видно. Едва слышный вздох раздался одновременно с шипением закрывающихся пневмодверей за ним. Гаррус осторожно пошел на звук. Шепард сидела на полу за кроватью, сгорбившись и обхватив руками плечи, ее голова была опущена. Вряд ли она даже заметила, что он здесь. — Чужой за мною берег, до цели далеко… судьбой, забыто обещание вернуться в дом родной. Она пела. Теперь Гаррус даже не был уверен, надо ли прерывать ее сейчас. — Глубокой темной ночью я слышу чей-то зов, а города со временем накроет пыль веков, — Шепард судорожно вздохнула снова, и песня сбилась. Он не представлял в принципе все ли слова передавал ему переводчик. Гаррус снова шагнул к ней, но она продолжила: — Забыты обещания, мной данные тебе. Глубокой темной ночью я слышу чей-то зов… Беззвёздной ночью в море… Под рваным парусом во тьме я вечно буду… А время не жалеет ни стен, ни городов… Она всхлипнула, и он зашептал: — Шепард… Та прервалась и больше не пыталась петь, только начала часто дышать. Голову от него она тоже отвернула, только сипло поприветствовала его: — Капитан. Что бы она не увидела там в космосе, но ее это и правда сильно расстроило. Гаррус даже не представлял, как помогать ей, всегда такой уверенной и невозмутимой. И как в принципе можно утешить человека. В фильме об этом не было ни слова... — Это была какая-то песня? — попытался он. У турианцев хорошо работал только метод отвлечения, иного он сам не знал. — Красивая. Шепард горько хмыкнула: — Колыбельная. Успокаивать детей по ночам. Мама пела ее мне. А ей ее мама, моя бабушка. А ей ее. Это очень старая песня. Она глубоко вздохнула, шмыгнула и подняла голову к иллюминатору. Это был очень странный звук: Гаррус слышал его всего пару раз от болеющих азари, но Шепард сейчас не была больна в том же смысле… Мотнув головой, он тоже посмотрел в иллюминатор и повернулся обратно к ней — отсюда астероидов видно не было. Не говоря уже о виде с ее ракурса. Она задумчиво начала, снова будто смотря в свое прошлое: — Время не жалеет ни стен, ни городов. Слова песни, понял Гаррус. Но прежде, чем он успел что-то спросить, она горько продолжила: — Никогда не считала это чем-то возможным, реальным, а не выдумкой, и только посмотрите… колыбельная была права. — Она очень грустная. Шепард только пожала плечами, всё еще не глядя на него. Это было плохо. Он вспомнил ее жест к Мирин — положенную на плечо руку. Похоже, это было утешение, поддержка, тогда Шепард абсолютно точно не злорадствовала. Гаррус приблизился к ней и, наклонившись, аккуратно положил руку ей на плечо. Она вздрогнула и ошарашенно, будто не ожидала его увидеть, уставилась на него. От потерянности в ее взгляде у него на секунду сжалось сердце. Шепард медленно посмотрела на его руку, и он почувствовал, как ее плечи расслабились. Ее пальцы коротко дернулись, будто она хотела сделать что-то со своими руками (скинуть его руку?), но не решалась. Гаррус немного сжал ее плечо, но больше Шепард не шевельнулась. И, кажется, он даже неосознанно успокаивающе мурлыкал ей. Что бы не помогло из этого, но ее дыхание стало ровнее. — Что это было? — осторожно поинтересовался он, имея в виду что именно из ее прошлого вызвало в ней такую реакцию. Что было не так с этой системой? Что в ней было человеческого? Она вздрогнула и сжала губы. И поняла его слова совсем не так: — Простите, капитан. Этого больше не повторится. Я профессионал, и вы можете рассчитывать на меня. Мне… мне нужно пару минут… — Шепард, — с болью прервал он ее, — ты можешь не идти на эту миссию с нами. И дело было вовсе не в том, что в таком состоянии она будет совершенна бесполезна, если не превратится в обузу даже. Не жестоко ли тащить кого-то, кто так воспринимал только один вид из космоса на эту систему? Что бы здесь ни было в ее цикл, но еще больше давить ей на больное Гаррус не хотел. Она протяжно выдохнула: — Спасибо. Этого честно больше не повторится. Слабости не допустимы. Я буду лучше контролировать себя. Его передернуло. Он совсем не это имел в виду! Ее лицо и голос, если не фокусироваться на хрипах, было бесстрастно, и его это пугало. — Шепард, слабости — это нормально. У нас всех они есть, никто не будет тебя за это осуждать, — выдал он, едва не сорвавшись на что-то между криком и скулежом. — Не для меня. Все ждут, что я помогу победить Жнецов. Буду настоящим профессионалом. Команде не стоит видеть меня… такой. Сердце от ее слов только больше сжалось. — Шепард, я уже видел твою слабость. Я видел, как у тебя шла кровь. Я видел, как ты чинила броню, когда выстрел пробил ее. Ее глаза расширились, но она только молча смотрела на него. — Я не могу, да и не собираюсь, запрещать тебе чувствовать боль. Это может случиться с каждым. По разным причинам. Ты можешь остаться здесь, и я не буду тебя за это осуждать. Даже если ты не расскажешь. И не посчитаю тебя слабой. Я… тоже не люблю говорить об Омеге, Шепард. После его горького смешка на последних словах она шевельнулась. Вроде бы даже выглядя уже более спокойной. Как обычно. — Если это так важно, то я ничего не скажу команде, — закончил он и поднялся, убирая с нее руку и не зная, не рано ли, когда она обхватила себя за плечи. — Спасибо, капитан. За всё, — выдохнула Шепард. Она отвернулась, когда поднесла ладонь к лицу. Он впервые почувствовал в каюте запах соли. — Разве не так обычно поступают друзья? — его мандибулы дернулись, когда Гаррус попытался раздвинуть их в чем-то похожем на радость и поддержку. Она замерла. Голограмма на пневмодвери сменила цвет на зеленый, и в каюту вошла СУЗИ. ИИ или нет, но на ее лице определенно была печаль. И голос тоже был грустным, когда она окликнула Шепард. Ему точно не показалось это. — Капитан, я пойду с вами, — СУЗИ подошла к Шепард и обняла. — Если вы не возражаете. Шепард, когда он уходил, вздрогнула и прижалась к ней. Но ему так и не ответила.***
На самом деле Гаррус бы не возражал, если бы СУЗИ осталась с Шепард, но она всё-таки успела к отбытию челнока. Войдя и кивнув ему, она устроилась подальше ото всех. Найлус только мрачно посмотрел на него, когда Мирин удивленно спросила: — Мы идем без Шепард? — У нее проявилась слишком сильная аллергическая реакция на некоторые углеводные пайки, — сдержанно ответила СУЗИ. Гаррусу оставалось только не раскрыть от удивления мандибулы. ИИ на вопросы врала очень убедительно. Никто не засомневался в ее словах, даже Найрин с пониманием посмотрела на него. — Жаль, — Мирин вздохнула. — Ладно, останешься вместе с Лиарой, когда мы встретим батарианцев, — указал Найлус. — Не высовывайтесь, пока не скажем. — Не волнуйтесь, …Крайк, — какое-то слово или несколько потонуло в помехах переводчика, — сил моей платформы хватит для защиты доктора Т`Сони. Мандибулы Найлуса недовольно прижались к лицу, но Гаррус коротко посмотрел на него, и тот ни слова больше не сказал. Только недовольно тихо фыркнул. Впервые с уже очень многих заданий в челноке не общались и не обсуждали предстоящую миссию. И Гаррус даже не мог предположить сейчас, по какой именно причине.***
Челнок батарианцев они встретили сразу, но сам отряд рядом не было видно даже на сканерах. И никаких следов, чтобы можно было выяснить, куда те направились. — Идеи? — раздраженно спросил Найлус. Можно устроить засаду у челнока, но нельзя быть уверенным, что батарианцы уже не в курсе, что за ними погоня. Или серьезно повредить его, но если ублюдки уже знали, что они здесь, то это просто бесполезная трата времени. Найрин с Регулусом приблизились, чтобы изучить внимательнее челнок. Гаррус осмотрелся. Вокруг были булыжники разных размеров, место приземления аккуратно между ними. Должна была быть причина, почему он сел именно в этом месте. Только из-за ровной поверхности? Вряд ли только Гаррус или Крайк были настолько прагматичны, что искали бы место поближе к цели назначения. — Есть, — отчиталась Найрин, и их уни-инструменты пискнули. Красная отметка на карте указывала на километр справа от них. Найлус скомандовал, кивнув перед этим Регулусу: — Вперед. Тот задержался у челнока. Когда его уни-инструмент подтвердил успешность чего-то, он стал догонять их. Прикрепить жучок к батарианскому челноку — хорошая подстраховка. Правда сам Гаррус предпочел бы, чтобы им больше пригодилось небольшое повреждение топливных баков. Батарианцы-постовые не ожидали никого увидеть — и упали от выстрелов быстрее, чем смогли крикнуть. С другими же оказалось сложнее. — Гегемония поднимется вновь! Защитите… любой ценой! — крикнул тот, что был ближе к какому-то кратеру и чему-то в нем. Но этого увидеть он им не дал — остальные батарианцы (к ним затесалась даже две азари) закрыли его. — Дерьмо! Шепард бы очень пригодилась! — крикнула Мирин, ее биотика не справлялась со всеми атаками азари. Найрин издала что-то похожее на согласие. Гаррус остро почувствовал то же самое, когда враги скрылись за камнями. Он так ожидал, что их снова подбросит в воздух. Их было крайне просто там достать… Уж не говоря о преимуществе над азари. Батарианцы гибли, но медленнее, чем он привык. Хотя перестрелка не так сильно занимала Гарруса: его фокус периодически переключался на Лиару и СУЗИ позади. Лорус стоял рядом с ними, но прикрывал их только от врагов спереди. Местность была достаточно каменистой, чтобы предоставить укрытия им всем, но вряд ли в этом было бы много толка, если к батарианцам подошли бы подкрепления. ИИ, конечно, сжимала человеческий пистолет, а Лиара вздрагивала и светилась биотикой каждый раз, когда кто-нибудь из команды нырял за булыжник. Ему бы всё равно не хотелось, чтобы они вмешивались. Иногда он смотрел только на врагов впереди, чтобы прикрыть Шепард, и только потом вспоминал, что ее там не было. Это ощущалось почти как потерянная рука… Не говоря уже, что и весь азарт пропал вместе с ней. С Найлусом слишком неинтересно соревноваться, он не особо такое понимал. — Чтоб тебя! — крикнул Крайк, и Гаррус полностью сконцентрировался на сражении. Большая часть батарианцев уже лежали на земле, как и одна из азари. Но что делали ублюдки у кратера ему не понравилось. Главарь поднял устройство (отсюда было не разглядеть особо, для чего именно оно было предназначено) с помощью еще одного батарианца рядом. Один их перегляд между собой — и этот помощник уже поджарил им щиты. Лидер выбирался из кратера с дальней стороны. Проклятье. Гаррус скрылся за высокий камень и повернулся, чтобы обстрелять главного, но Найрин дернула его в сторону. Рядом с его прежним местом взорвалась граната. Снова прицелиться и выстрелить помешала азари — стазисом. Найрин среагировала быстро — биотическое поле вокруг застывшего Гарруса не дало добить его. Другой помощник укрыл главаря биотическим щитом наподобие завесы. А ублюдок убегал! Мирин же не смогла достать его биотикой, даже своим излюбленным прыжком. Регулус едва успел прикрыть ее гранатой в азари. В следующую секунду ее отбросило от биотического щита. Шепард могла бы… (Не время!) Умная сволочь. Не в первый раз сбегал. Сто к одному — Балак. Оставшиеся, может, и сильны в прикрытии отхода главного, но их меньше. Пять минут — и проиграют, даже оставшаяся азари уже только стреляла, а не биотикой пользовалась. Найлус бросился штурмом к батарианцу-помощнику. Дроны пытались его задержать, но Монтегю стрелял быстрее. Пять минут, не больше. Как Гаррус и думал. Но как бы быстро Крайк не захватил помощника, главарь скрылся. Гаррус оглянулся и не увидел Лоруса с Лиарой и СУЗИ позади. Ни на какие позывы по связи никто из них тоже не откликался. Гаррус едва сдерживал рычание. И он не знал, как давно они ушли! Логика была: попытаться задержать главного, пока они разбирались с его подручными. Но обыграть такого беспринципного ублюдка силами ИИ и ксеноархеолога? С Лорусом, который должен смотреть, чтобы им не навредили? Без шансов. Мирин, потерев ушибленное плечо, только кивнула и направилась к батарианскому челноку. Если он там еще был. Найрин, задержав взгляд на Гаррусе, последовала за ней. — Имя, — после раздался удар. Пока Регулус с Монтегю связывали бессознательную азари, Найлус приступил к допросу. Батарианец закашлялся и захрипел: — Гегемония поднимется вновь!.. Эхо… — несмотря на кряхтенье, которое прерывало его, голос звучал ужасно гордо, — прошлых побед перестанет быть… эхом. Что ты можешь понимать, турианец? — Что побед у вас особо и не было, — хмыкнул Крайк и, медленно повертев пистолет в руках, не заметив никакой реакции, выстрелил ему в ногу. — Имя. — Мое имя принадлежит… — он закряхтел не то от боли, не то от очередной волны кашля. Наверное, Найлусу всё же не следовало сразу так сильно его бить. — Босс, — позвала Мирин по связи, — Лорус, доктор и ИИ в порядке. Главарь… улетел. — Принято, оставайтесь с ними. Не то чтобы Гаррус или Крайк действительно надеялись, что его поймают. Слишком большая фора, пока они разбирались с его охраной и помощниками. Скорее всего ублюдок даже ушел на другом челноке. — У них также есть сообщение для вас, — продолжила Мирин. — Не для канала связи. — А, — рыкнул Найлус, голова батарианца была запрокинута назад, — На`хесит. Гаррус недоуменно оглянулся на них. Что понадобилось рабовладельческой фракции, больше распространенной в колониях, делать на астероиде заброшенной системы? — Вам не понять, — не стал отрицать батарианец. — Совет постоянно обвинял нас во вранье, атаках, не давал развиваться… Он снова закашлялся, но Найлус больше не стал его бить. Гаррус вздохнул. Если это опять экстремисты, то эта бессмысленная речь могла быть очень долгой. — И даже наше собственной развитие присваивал человечеству. Всё, лишь бы унизить нас! — Человека вы действительно скрыли от Совета, — выплюнул Регулус. Гаррус смерил его взглядом, но тот не выглядел жалеющим, что сказал это. — Это панацелин-то ваше изобретение? — хмыкнул Найлус. — Вы присвоили себе человеческие технологии, обвинения даже не охватывают всего. — Не Совету обвинять нас! — крикнул батарианец и подавился кашлем снова. — Вы делаете также, скрываете человеческие технологии, объявляете их своими, как вы смеете что-то говорить нам?! Ни вы, ни зеленые уроды, ни синекожие дуры, все вы одинаковы! — Новый корабль сбит? — буднично спросил Крайк по связи. — Может, уже начнешь говорить, — это уже было пленному, — или мне начать калечить тебе глаза в челноке? Какой выкалываем первым? Батарианец засипел. Его проклятия стали непереводимыми. — Мы подбили его, но он всё равно смог уйти. Мы не могли рисковать столкновением «Наксуса» с астероидами, — раздался голос Эраша. Найлус довольно двинул мандибулами, словно не слышал негативный ответ: — И стоило оно того, На`хесит? Какая-то забытая хрень в непригодной системе? — Зато и вам эта часть двигателя не достанется! Мы найдем еще! Он скажет больше! Он указал путь сюда… мы восстановим… прошлые победы… Только мы и можем сделать это! — его рычание перебивалось смехом и превращалось в неразборчивое шипение. И не всегда что-то ясное для переводчика. С Шепард рядом Гаррус уже почти привык. Он переглянулся с Найлусом. Двигатель? В кратере был двигатель? Логика экстремистов никогда не переставала поражать его: пройти два астероидных пояса ради этого… — Так Балак ведь уже мертв, кто ж еще искать это будет? — Балак, — батарианец сплюнул в ответ на вопрос Крайка. — Балак — лишь жалкий солдафон, недостойный его величия! Он никогда не понял бы! Никогда не заслуживал его света! Только его величие может дать этот свет. Глаза Балака его не заслуживают! Только Гаррус радовался, что не ошибся в предположении, как пленный выдал это. Свет? Глаза? Он приблизился и запрокинул голову батарианца, пытаясь разглядеть что-нибудь через шлем. Затемненное стекло мало что давало увидеть, но какой-то отсвет действительно просматривался. Как будто его глаза светились. Найлус хмуро помог ему увидеть точнее, придержав дергающегося батарианца. Свет из глаз. Проклятье. Гаррус готов был поставить на кон «Наксус» и все свои винтовки, что свет был синий. Синие светящиеся глаза. Всё, как в видео Шепард. А он-то списал весь этот бред на обычное пафосное разглагольствование экстремистов. — Это как в видео человека? — тихо спросил Крайк. А потом, когда Гаррус задумался, его пробрала дрожь. Подождите. Нет… Проклятье! Эти выкрики никак не отличались от обычной безумной пропаганды экстремистских батарианских групп. А то и самой Гегемонии, много можно наслушаться ее от того же хохочущего Найлуса. Но если они так похожи, то… как давно этот батарианец был одурманен? Как давно одурманены остальные? Все На`хесит такие? А Гегемония? Как долго? Знал ли Гаррус их хоть когда-нибудь в адекватном состоянии? Если хоть одно из его опасений правдиво, то как им бороться с целым одурманенным видом? Неудивительно, что их правительство не желало сотрудничать. Шепард рассказывала им о предателях внутри. Нескольких (всего единицах!), погубивших целые колонии. Что будет, если таким одурманенным на самом деле окажется правительство целого вида вместе со всеми своими группами экстремистов? — Сидонис, — позвал по связи Гаррус. — Передай доктору Солусу, чтобы готовился. Мы приведем к нему батарианца. Пусть изучит его на сходства с остатками тех хасков. Без каких-либо доказательств Совет не принял бы их опасения. — Мы возвращаемся, пришлите челнок.***
Когда они отправились обратно, место посадки батарианского челнока было пусто. Балак всё-таки вернулся на нем. И если им крупно повезет, то где-то разбился до стыковки с подкреплением. А если нет… Гаррус указал Лорусу, Найрин, Мирин, Лиаре и СУЗИ на челнок с «Наксуса», как только они дернулись в его сторону. Что бы у них ни было, хватало уже проблем с одурманенной Гегемонией. Команда молча зашла внутрь, помогая нести бессознательных пленных. Лиара и СУЗИ ждали снаружи, пока внутри на тех надевали наручники и разоружали. Но, к счастью, приставать с разговорами к нему их подопечные не спешили и стояли не так и близко. Не мешали обдумывать ситуацию. Нужно убедить Совет. Пусть знают, насколько всё плохо. Может, даже изолируют Гегемонию окончательно. Если это действительно связано со Жнецами, в чем Гаррус не сомневался, то дело могло только стать хуже. Он помнил, что говорила Шепард. Все одурманенные думали, что действовали на благо. И на самом деле исполняли волю Жнецов. Что бы ни думала Гегемония, никакого блага для батарианцев от огромных ИИ не наступит. И разубедить вряд ли получится. У них и так достаточно большой контингент преданных им пиратов и экстремистов, и раньше был таким же, их и тогда никто не мог образумить логическими доводами. Сейчас же, под влиянием Жнецов, всё станет только хуже. — Правда? — полный любопытства голос Лиары вырвал его из рассуждений. Ее голова была повернута к СУЗИ, пока они шли обратно к челноку. — Никогда бы не подумала искать здесь. — Это объяснимо, — ответила СУЗИ. — Если где-то и есть высокая вероятность найти множество человеческих культурных артефактов, то здесь. — Здесь была такая достаточно крупная колония? — спросила Лиара, когда они встали рядом с ним. — Очень крупное поселение, — подтвердила СУЗИ. — Капитан. Объясняло реакцию Шепард. Может, здесь когда-то был ее дом, или дом друзей. Сейчас в этой системе и правда не было ни зацепки, которая бы указывала на существование здесь человеческого поселения. — Вы нашли что-то интересное? — почти безразлично спросил Гаррус, смотря на обломок чего-то в руках Лиары. — Да. Богиня, — встрепенулась та, — СУЗИ подтвердила, что это деталь человеческого истребителя. Здесь где-то может быть почти целый экземпляр. Хотела бы я потом вернуться сюда для поисков… О. Вы, наверное, хотите услышать про беглеца. На самом деле нет. Вряд ли ему понравится, что они скажут. — Вперед, — позвал Найлус, когда дверь челнока открылась. — Рассказывайте при всех, доктор. Про побег Балака Лорус уже сказал. Лиара поморщилась, когда сняла шлем: — На самом деле это обнаружила СУЗИ. Про то, что здесь интересовало батарианцев. — Какая-то часть двигателя, — Крайк недовольно прижал к лицу мандибулы. — Они, конечно, точно знали, где искать человеческ… — Не человеческий, — перебила Лиара. — Это часть ядра Жнеца. — Мое сканирование подтверждает это, — вставила СУЗИ, когда все встревоженно замолчали. — Сложно проверить, насколько рабочее это ядро, но при неумелом обращении, риск одурманивания увеличится в десять раз. — И всё не ограничится только одурманиванием, — нерадостно продолжил Гаррус. — Их сюда направили, потому что знали, где надо искать. — Даже сложно поверить, что после обнаружения их научной группой его не забрали раньше. Или просто не утащили и нелегально не продали, — размышляла Лиара. — Редко какие человеческие артефакты не разграблялись до обнаружения исследовательской группой. Официальные открытия с этим так затягивают, что… — Или это указание от Жнеца, — предположила СУЗИ, когда та закончила. Или даже прервала ее, Гаррус не был уверен, всё же до конца Лиару слушать не стал. Слишком слова ИИ пугающе близки к реальности, судя по словам На`хесита.***
Шепард так и не вышла из своей каюты, когда они вернулись. И даже когда Солус начал изучать На`хесита, голограмма на ее двери продолжала гореть красным всё время. Пока они покидали скопление, Шепард не показывалась. Гаррус даже не был уверен, что она выходила хотя бы за едой. Как в самом начале. Ему нужно было услышать, что она может сказать про часть Жнеца на этих астероидах. Ему действительно нужно знать, что она в порядке… И в этот раз он абсолютно не знал, что ей сказать. Как спросить. Как… Даже думать сейчас было неприятно. Голограмма продолжала гореть красным. Пока отчеты не радовали. Пленная азари под пытками Найлуса созналась, что не она единственная десантница, которая работала с Гегемонией, потому что считала азари действительно виновными в лицемерии с батарианцами. «Наксус» подбил и челнок Балака, и прибывший на помощи батарианский фрегат, но ему всё равно удалось уйти. Единственный плюс, что, возможно, всё-таки без своего груза. Что бы Гегемония не хотела делать с этим ядром Жнеца, для всех будет лучше, если он к ним не попадет. Только Гаррус был слишком реалистом, чтобы верить в такую удачу. Пневмодвери в каюту Шепард открылись так внезапно, что он почти вздрогнул. Пусть это и была только СУЗИ с пустыми контейнерами из-под еды. — Капитан, — позвала она. Ее взгляд не открывался от упаковок в своих руках, словно она смущалась, как органик. Гаррус даже сбился от такой мысли, так и не сумев ничего у нее спросить. СУЗИ подняла голову, немного шагнула в его сторону и продолжила сама: — Спасибо, капитан. Что не сказали остальным о ее состоянии. Она очень ценит это. Ее голос на последней фразе звучал так мягко, что его горло сжалось. — И за всё остальное тоже. По моим наблюдениям, ваша компания идет ей на пользу. СУЗИ отстранилась прежде, чем Гаррус успел уточнить хоть что-то. Только повернул голову в ее сторону, как понял: Найлус. Она ушла, потому что к ним приближался Крайк. Погруженный в свой уни-инструмент, тот даже не сразу заметил его. — Когда мы сообщим всё Совету? — окрикнул его Гаррус. Найлус встрепенулся, убрал интерфейс уни-инструмента и тяжело выдохнул. Плохо. Он обычно даже после не самых удачных миссий не выглядел таким понурым. Корабль уже был в зоне связи буев Совета, так что такая реакция наставника на любые новости абсолютно не радовала. — Что случилось на этот раз? — Дельса Ортиза на фоне обвинений Совета выставила новое расследование. — С каких пор ты читаешь сплетни старой азари, Крайк? — С тех пор, как она подняла тему сокрытия человеческого корабля около двадцати лет назад. И публикует снимки саларианской разведки, — не в пример вечно шутливому себе серьезно ответил Найлус, снова открывая интерфейс. — Эти снимки. Первым Гаррус увидел заголовок: — Батарианцы сокрыли уникальный корабль, Левиафан… Он хотел спросить, что это за слово такое, когда увидел сами снимки. И все его пластины словно похолодели. Жнец. На фотографии в кратере на какой-то планете однозначно угадывался силуэт Жнеца. Покореженный и подбитый, но очень узнаваемый из видео Шепард. — Проклятье. По крайней мере, это многое объясняло, да?