Silentium

Эм.. Я опять с некоторым опозданием, и это довольно печально. Как и то, что это 13 глава, а значит, она просто по определению не может быть удачной (ну я так себя утешаю). Словом, все уныло, и слишком много пустых диалогов, но иначе не вышло. Заранее извинюсь и буду надеяться на дальнейшее свое просветление и чудодейственное редактирование этой главы. Приятного прочтения всем, кого я не отпугнула этим маленьким вступлением. Люблю вас!) Гарри поморщился и медленно открыл глаза, упираясь взглядом в высокий потолок. Голова практически не болела, и это казалось добрым знаком, учитывая, что большую половину прошедшего вечера он не помнил. Не помнил ничего, после того как приехал в клуб. Из неприятных ощущений присутствовала только зверская жажда: горло пересохло, язык, словно наждаком натерли, а губы явно истрескались, и парень реально сомневался, что сможет разлепить их без посторонней помощи. Да, Стайлс сейчас готов был на убийство за стакан воды. Парень прикрыл глаза, слишком уж ощутимо их резал солнечный свет. Обычно Гарри скрупулезно занавешивает окна перед сном, но этой ночью определенно было не до этого. Неплохо он, по всей видимости, набрался вчера. Хорошо хоть, что отоспался дома, в мягкой кроватке, а то мог бы отключиться где-нибудь в заплеванном туалете клуба. Стоп. Мягкая кровать? Но его постель никогда не отличалась мягкостью, ему было полезно спать на твердом. С чувством, близком к панике, Стайлс снова распахнул глаза, больше не обращая внимания на солнце. Это не его кровать! Это не его комната! В его распоряжении никогда не было такого большого помещения. Не было огромных плакатов на стенах с футбольными командами, которых он даже не знал. Не было статуи Спайдермена в полный рост. Не было, в конце концов, такого беспорядка – комната будто бы несколько раз попала под действие землетрясения, а потом еще скромные остатки порядка добил маленький торнадо. Но даже, несмотря на старания живущего тут неряхи, место оставалось для Гарри смутно знакомым. Он уже точно знал, под чьей крышей провел эту ночь, но все еще отчаянно уверял себя, что такой нелепый интерьер в комнате может быть у кого угодно. Парень теперь безумно боялся пошевелиться и обнаружить, что он в кровати не один. И прикидывал, каковы его шансы по-тихому исчезнуть отсюда, не разбудив никого, если уж он и, действительно, не один. Как назло он нервно дернул пяткой и с ужасом понял, что коснулся чего-то мягкого и теплого. Чего-то живого. Гарри испуганно отдернул ногу и зажмурился, отказываясь смотреть правде в глаза. -Привет, - то самое «мягкое, теплое» по левый бок от него зашевелилось, подползая ближе. – Эй, я вижу, что ты не спишь! – Стайлс не видел этого, но почему-то ему казалось, что Луи улыбается. Кудрявый понимал, что ведет себя откровенно глупо, но открыть глаза и посмотреть на Томлинсона было почти физически невозможно. Все-таки он сделал это, переступив через панику, и убедился, что тот на самом деле улыбается. -Как ты себя чувствуешь? – Луи потянулся к нему, но он резко отстранился, соскальзывая головой с подушки. Гарри не знал, чем объяснить свою реакцию, но как бы мило и безобидно не выглядел сейчас растрепанный и сонный Томмо (Господи, голый Томмо!), он пугал его до истерики. -Я просыпаюсь в чужой постели! В твоей постели, блять! – Стайлс не знал, что между ними произошло, не знал, как здесь оказался, он мог только предполагать, и каждое новое предположение все сильнее выбивало почву из-под его ног. Парень также не знал, как себя вести, и решил, что тактика умеренной агрессии, которой они придерживались до этого, вполне подходит. – Так как ты думаешь, я себя чувствую?! Отвратительно! Просто ужасно! Просто… Луи нахмурился, выпрямляясь и садясь поудобнее на кровати: -Стоп, Стайлс, послушай… -Ладно, хорошо, да! Я бы послушал, например, почему я тут? Почему я голый? Томлинсон раздраженно соскочил с постели, и Гарри невольно отметил, что он, конечно, обнажен по большей части, но не совсем, как ему показалось поначалу. Луи яростно рылся в куче мятых вещей на полу, выхватывая старые шорты от футбольной формы и натягивая их поверх боксеров. -Ты собираешься мне ответить? – Стайлс уселся на краю кровати по-турецки, замечая, что голова с момента его пробуждения стала болеть куда сильнее. -Ты ничего не помнишь? Ты совсем ничего не помнишь?! Гарри развел руками, не понимая, почему Томмо так злится: -Не помню… Луи снова отвернулся к куче вещей, вытягивая из нее теперь черные брюки и темную рубашку, в которых кудрявый узнал свою одежду. -Ты перебрал в клубе и, прикрываясь суровыми родителями, попросился переночевать у меня. А я, знаешь ли, был тоже нетрезв, а потому слишком великодушен и гостеприимен, - монотонно пробубнил Томлинсон, в конце концов, не глядя в сторону кровати. -И.. И это все? -О, Стайлс, ты так трогательно смущаешься, боясь прямо спросить о том, что тебя так беспокоит. Да, это все. Мы просто легли спать, впрочем, ты-то задремал задолго до того, как мы оказались у меня дома. И нет, мы не переспали. -Я вовсе об этом и не беспокоился… - Стайлс знал, что покраснел, но на душе от слов Луи стало немного, да спокойнее. -Действительно? Ну ладно. – Иногда казалось, что Томлинсон видит его насквозь. – К слову сказать, если бы уж я тебя трахнул, ты бы не забыл, да и долго потом еще чувствовал. – Гарри покраснел еще гуще и шумно сглотнул, на что Томмо ухмыльнулся. – Так что, прости, Стайлс, но твоя девственность меня не интересует со времен нашего забавного спора с Зейном. Кудрявого словно ведром помоев окатили, когда Луи напомнил о том споре. Почему-то он даже не ожидал, что это до сих пор может вызвать столько боли. И столько злости. -Я не девственник! -Как скажешь, Стайлс. Я и забыл, что ты наверняка подставил задницу тому блондинчику! – Гарри задохнулся от возмущения – Томлинсон явно намекал на Лукаса, которого он, кстати, не видел со дня их знакомства и на всякий случай обходил бар, где они встретились, за пару кварталов. Но Луи забыть о них оказалось, видимо, сложнее, чем самому Стайлсу. -Блять, я говорил о девушках! -Да ты думаешь мне, действительно, есть дело до того, о чем ты говорил?! – Томмо подошел обратно к кровати и швырнул ему на колени его вещи. – Я не случайно нашел твое барахло. Тебе пора! Гарри, путаясь в штанинах, поспешно натянул брюки и, на ходу застегивая рубашку, на которой не доставало как минимум половины пуговиц, вылетел прочь, прихватывая свои ботинки на выходе из комнаты. Ложная тревога! Он напрасно испугался! Они не переспали! Но почему тогда он чувствовал себя дешевой проституткой, которую недовольный клиент выставил за дверь с охапкой одежки в руках? А Луи не верил, что Стайлс не помнит совершенно ничего. Не верил и все! Конечно, это открывает скромные актерские способности Гарри совсем с другой стороны, но… Но не мог же он забыть все?! Черт, это в лучшем случае просто обидно! И почему ответить на простой, казалось бы, вопрос: «Что вчера произошло?» так правдиво и откровенно: «Я отсосал тебе обдолбанному в хлам вместо того, чтобы попытаться привести в чувства», оказалось так сложно для обычно прямого и не особенно стеснительного Томмо? Но должно быть, так даже лучше. Пусть Стайлс ничего не помнит (или делает вид, что не помнит), Томлинсон тоже забудет без труда о такой мелочи. Так для всех будет проще. Ничего не было, и быть не могло. * * * Луи услышал свисток судьи и, утирая на ходу пот со лба рукавом, поспешил покинуть поле. Сегодня ему ничто не помешало поучаствовать в матче, и он успел уже отличиться забитым мячом и отдать Зейну голевой пас. Так что на момент перерыва все для их команды складывалось больше чем хорошо. Стайлс стоял на воротах и, не смотря на первый опыт участия в официальной игре, выглядел довольно уверенно. По крайней мере, каких-то ошибок за ним Томмо не заметил. Хотя и не то чтобы у него было время на поле наблюдать за Гарри, да и желания не было. Они избегали друг друга с той ночевки в кровати Луи. Ему почему-то было неловко, когда Стайлс был поблизости, а тот намеренно не замечал его. И это задевало Томлинсона. Пару раз за эту неделю его так и подмывало поинтересоваться, не вспомнил ли кудрявый чего-нибудь любопытного с вечера бала. Но нельзя. Он поклялся себе забыть свою пьяную выходку. Единственное, что радовало Томмо, так это то, что в последние дни Гарри стал вести себя немного тише. Ну или скромнее что ли? В любом случае, его звездный лоск несколько поблек. Найл, который весьма крепко с ним сдружился, как-то за ланчем в перерыве между гамбургером и фруктовым салатом упоминал, что у Стайлса проблемы с родителями. Вроде бы его мама, беспокоясь о распущенном поведении сына, даже собиралась отослать его к тетке в Лос-Анджелес, чтобы он закончил учебный год там. Но Гарри еле-еле ее отговорил. А Луи и не знал, плюс это для него или нет. Нет. Лучше бы Стайлс уехал на самом деле. И навсегда остался в Калифорнии. Томмо с каждым днем все больше беспокоило, сколько дурацкие кудри и зеленые глазищи занимают места в его мыслях. Просто реально много. Двадцать минут перерыва Томлинсон провел, витая в облаках и рассматривая украдкой замершего в дальнем углу раздевалки Гарри, и уж точно не слушая наставника. Впрочем, второй тайм начался для них как нельзя лучше: парни отдохнули, тренер МакКрейн провел несколько толковых замен. Все было идеально, пока кто-то из защитников не ошибся, и Стайлс не смог спасти ворота. И это тоже нельзя было назвать бедой – у них не было задачи стоять на ноль – но одного взгляда на Гарри Луи хватило, чтобы понять, что это все-таки проблема для них. Кудрявый разом растерял всю уверенность и сейчас нервно метался из угла в угол ворот всякий раз, когда кто-то из противников приближался с мячом к штрафной. Он их погубит. Это был не такой уж и принципиальный матч, можно было бы выиграть с незначительным перевесом или сыграть вничью, но Томмо так надоело проигрывать. И так надоело винить Стайлса. Только когда ему удалось забить еще один гол и снова увеличить разрыв в счете до двух мячей, его отпустило. Нет никакой вероятности, что за оставшиеся пятнадцать минут соперники успеют сравнять, даже если Гарри уйдет из ворот и будет поправлять в сторонке свои невероятно перепутавшиеся кудряшки. Так все и закончилось. 3:2 и Луи – герой матча. Так и должно было быть, так и было раньше всегда. Его обняли и похлопали по плечам практически все товарищи по команде, за малым исключением, конечно. Стайлс сразу потопал в раздевалку, как только прозвучал свисток, оповещающий об окончании игры. Но Томмо было плевать, что тот его не поздравил, он все равно был доволен собой. -Томмо! Подожди, Томлинсон! Парень обернулся и увидел приближающегося Бена. Они нечасто пересекались с той потасовки в столовой, разве что иногда на тренировках, да оба и не жаждали общения. Томлинсон не сомневался, что Вудворт ненавидит его, и сам испытывал к нему что-то подобное. Впрочем, довольно заметная горбинка на носу бывшего вратаря ласкала Луи взор. По счету из клиники, пришедшем на имя его родителей, он знал, что это был сложный перелом. А никто и не говорил, что людям, встающим на его пути, приходится легко. Так что настроение Томмо даже еще больше повысилось. -Уф, ну приятель, поздравляю! Отлично сыграл! – Бен хлопнул его по плечу, широко улыбаясь, но Луи резко дернулся, стряхивая чужую руку и нисколько не обманываясь сладкой улыбке. -Чего тебе надо? -Ок, будем считать, что пилюлю я тебе подсластил, - ухмыльнулся Вудворт. – Я на самом деле хотел показать один редкий, а от того еще более ценный твой снимок, - парень достал из-за спины телефон и повернул его экраном к Томлинсону, спровождая все свои действия мерзкой ухмылочкой – Прости за качество, но, думаю, обстановку ты должен узнать. Луи уж хотел было послать его ко всем чертям, но невольно зацепился взглядом за фото: парень в темной рубашке почти сливался со стеной, распластавшись по ней и откинув голову назад, второй парень в белоснежной рубашке стоял перед ним на коленях и, будучи заснят немного в профиль, нисколько не закрывал собой своего занятия. Господи, Гарри узнавался вообще идеально, а он… Он тоже узнавался, если и не с первого взгляда, то уж присмотревшись, так точно. А чего Томлинсон собственно хотел, делая минет фактически посреди улицы? Снято было, похоже, со стороны парковки, а он даже и не осмотрел тогда припаркованные машины на предмет чьего-либо присутствия. Ну не до этого ему было в тот момент. -И что это? – Томмо знал, что сказал это слишком резко и явно выдал свою нервозность, но поправить уже ничего было нельзя. Бен хмыкнул и, потыкав пару раз в экран, растянул как можно крупнее участок фотографии вокруг головы Луи: -Ну присмотрись, Лу, - хихикнул парень, - ты отсасываешь Стайлсу. Гляди-ка как старательно отсасываешь, с удовольствием отсасываешь… -Заткнись! Ты реально думаешь, что кто-то поверит, что это я? Парень тут сфоткан практически со спины, он похож на меня не больше, чем на тебя. -Но это ты, Томлинсон. И ты вполне узнаваем… Луи вскипел, хватая Бена за грудки, и тот быстро спрятал телефон в карман: -Ты можешь показывать эту фотку кому угодно, ясно? Мне плевать, там ничего не видно! -Ладно, как скажешь, Лу, - снова растянулся в улыбке Вудворт. – Распечатаю покрупнее и отправлю твоему папочке. Уверен, он узнает любимого сыночка и со спины. Томмо сразу сдулся, отталкивая парня от себя и глядя на него ненавистным взглядом: -Чего ты хочешь? -Так-то лучше, - довольно кивнул Бен. – Для начала Стайлс уйдет из команды, а меня снова назначат основным вратарем. Это должно случиться до следующего матча. И я подумаю, что с тебя еще можно стребовать, Лу. -Что? Как я заставлю его уйти из сборной? -Не знаю, это не мои проблемы, - тот пожал плечами и, подумав, в неприличном жесте натянул щеку языком. – Отсоси ему снова, должно помочь! Луи отвернулся, в бешенстве сжимая кулаки и намереваясь продолжить прерванный путь в раздевалку. -Эй, Томмо! Забыл спросить… Я тогда не досмотрел все представление – так Стайлс кончил тебе в рот-то? Томлинсон знал, что это совершенно лишнее в его положении, но он в несколько шагов нагнал Вудворта и ударил дважды в лицо, толкая в кучу облетевшей листвы. Тот тяжело дышал, неловко перебирая ногами в листьях и сплевывая кровь из рассеченной губы: -Ты сделаешь все, как я сказал, и тогда, возможно, эта выходка тебе простится. Луи шел, больше не оборачиваясь. Сердце все еще билось учащенно, и его все также трясло от злости. Хорошее настроение было безвозвратно утеряно, и он уже мог сказать, что ничем хорошим это не кончится. -Луи! – парень вздрогнул от очередного оклика, но точно знал, что это не Бен. Он остановился, стараясь успокоиться и дожидаясь, пока Гарри его догонит. Тот поравнялся с ним и неуверенно улыбнулся: -Куда ты пропал? – и сразу же слегка нахмурился. – В смысле можешь не отвечать, я просто так спросил… Томлинсон молчал, не шевелясь и не отрывая глаз от принта на его свитере в виде игральных костей. Кудрявый уже успел переодеться из футбольной формы в обычные потертые джинсы и вот в этот свитер, так привлекший внимание Луи. Все грани кубиков, вопреки всяким правилам, показывали по шесть отметок. Был ли это знак, что ему тоже стоит играть только по максимуму? -Ты действовал на поле сегодня просто потрясающе. А я… Не знаю, что со мной случилось после того, как я пропустил… Я запаниковал и… Все прошло только после твоего второго мяча, так что… -Оставь, Гарри. Мы одна команда, - Луи вздохнул, устало потирая лоб. – Почему ты не идешь домой? -Что? – смутился Стайлс. – Нет, я иду уже. На улице уже было существенно прохладно, разгоряченность от игры давно прошла, и влажная от пота футболка не придавала Томмо счастья. Парень зябко повел плечами и поднял на Гарри глаза: -Подождешь, пока я переоденусь? Я мог бы подвезти тебя домой? -Эм… Хорошо… Если уж у них и должен состояться тяжелый разговор, то лучше не откладывать его в долгий ящик, не правда ли?