Срывая маски

      Кристоф никак не мог предположить, что в своей жизни будет волноваться за кого-то помимо Свена и своей странной, но всё же семьи, что жила в Долине. Но, видимо, у Богов были совершенно другие планы на него, потому что сейчас он прижимал к себе всё же почти незнакомого для него человека, который несколькими часами ранее чуть ли не подпалил его. — Давай, дружок. Осталось не так далеко. Там дед Пабби сможет помочь, — олень на это сдавленно промычал, но смог немного ускориться. Бедное животное уже было вымотано.       Хоть Аннабель и казалась лёгкой, но с каждой минутой ему всё больше казалось, что её тело становилось тяжелее и холоднее. Однако последнее пока опровергали яркие от мороза щёки девушки и тёплое дыхание, что вырывалось из её чуть приоткрытого рта. И правда, Кристофу не всегда получалось застать именно момент выдыхания, поэтому сердце из-за этого на какие-то секунды снова замирало, пока глаза не успеют различить лёгкое облачко, что тут же уносилось куда-то за спину.       Грудную клетку отпустило хоть немного, стоило в поле зрения появиться знакомым гейзерам, откуда часто вырывался горячий пар. Оставалось совсем немного до самой Долины. А там действительно смогут помочь, ведь когда-то давно Кристоф стал свидетелем магии троллей, только вот досмотреть не смог окончание ритуала, так как Бульда увела его и Свена, сказав, что остальное детям видеть не стоит. Так он и не узнал, чем кончился тот вечер для двух взрослых и девочек, что после больше походили на кукол, так как обе находились в беспамятстве.       Когда же глаза охватили знакомую до боли местность, Свен прорезал округу громким мычанием, видимо, выражая всю накопившую усталость и тревогу. Кажется, у Кристофа уши заложило от прокатившегося эха. От такого звука даже Аннабель, что вроде бы была без сознания, вздрогнула и перестала дышать. От такого ледоруб сам неосознанно перестал делать так необходимые глотки кислорода. — Прекрати! — голос был наполнен отчаянием, приправленным львиной долей страха. Парень едва удержался, чтобы не отвесить своему другу крепкую затрещину. Лишь ноша, что грозилась упасть, остановила его от этого. Хотя он её чуть ли не уронил, поэтому поспешил потянуться следом и из-за этого скатился со спины друга. — Да что б тебя, Свен! — были бы свободны руки, он бы задал трёпку.       Олень на столь яркую грубость в голосе резко развернулся и, видимо, тоже хотел было пойти в наступление, но опять же, как и сам Кристоф, был остановлен тем фактором, что Аннабель всё также прибывала без чувств. Или, может, она просто притворялась, однако эта появившаяся словно из воздуха седая прядь на голове девушки не внушала никакого доверия парню. — Эй, кто-нибудь! — теперь голос специально прорезал округу, чтобы наконец привлечь внимание тех, кто был ему так нужен. Вот только пока парню ответом было лишь эхо его собственных слов. Кристоф чертыхнулся на это.       Тролли скоро должны будут проснуться, солнце уже скрылось за горизонтом, но всё ещё играло последними алыми красками над верхушками гор. Нужно было лишь немного подождать. Тело на руках неожиданно вздрогнуло сначала один раз, а после это больше стало походить на трясучку замёрзшего человека.       Ореховые глаза быстро окинули округу взглядом, силясь сориентироваться в пространстве, хотя, казалось бы, как можно потеряться в месте, в котором жил с детства. Наконец получилось найти знакомую скалу, за ней должен был находиться горячий источник, что выходил на поверхность. Там хотя бы можно было отогреть девушку, у которой начал медленно пропадать румянец со щёк, и белесых волос стало как-то резко больше. От такого у самого Кристофа растительность на голове готова была вот-вот встать дыбом и скинуть шапку.       Пар от воды обволок лицо, заставляя на короткий миг почувствовать мурашки вдоль позвоночника от испытываемого перепада температур. Давненько он тут не был и не принимал природные ванны… парень яростно затряс головой, стараясь отогнать такие мысли. Сейчас нужно было думать не о том, когда в последний раз он сам окунался в горячую воду, а о том, что такое могло помочь Аннабель.       Лицо залила краска, а уши и шею яростно закололо ощущение смущения. Как-то сразу он не подумал о том, что просто так в одежде эту рыжеволосую знакомую незнакомку нельзя опустить, иначе она после просто замёрзнет. Значит следовало её раздеть хотя бы до нательной рубашки. Уши отчётливо запульсировали и стали слишком горячими, чуть не обжигали его же голову. Он, наверное, так и замер бы истуканом, если бы не Свен, что пихнул его в бок и для полного «счастья» проревел ещё в ухо.       От такого, правда, Кристоф в очередной раз чуть не уронил свою ношу. Ореховые глаза гневно вперились в животное, в то время как голова активно пыталась сообразить, что точно ли олень на его стороне или когда-то успел примкнуть к невидимому противнику? Но как бы не хотел парень, все эти отвлечения не решали проблему, что стояла перед ним. А дилемма была самой жестокой из всех, что только вообще возникали у Кристофа в жизни… вот же чёрт.       Ощутимый укус в голень стал очередным напоминанием о том, что пора было вернуться в реальность. Может, Свен и применял сейчас варварские методы, но невозможно было не признать — они были эффективными. «Лишь бы не спалила меня, если очнётся», — паническая мысль ударила по вискам, но отступать уже было некуда, да и нельзя, если ледоруб не хотел, чтобы человек погиб у него на руках. А пока всё к этому и шло.       Пальцы сначала сильно подрагивали, когда он коснулся первых пуговиц. Приходилось с силой заставлять себя думать о чём угодно, лишь бы не о том, что он сейчас раздевает явно знатную особу (ведь она была во дворце на коронации королевы). Парень буквально перебрал все возможные воспоминания, которые закончились предательски быстро, а снят к этому времени был лишь верхний слой одежды в виде распашного платья. А ещё же были штаны, сапоги и, да простят его Боги, верхняя рубашка. Щёки в очередной раз обдало волной жара. И почему Свен не человек?! Но у него были бы ровно те же проблемы.       В голове закрутились неприличные ругательства, что поспособствовали начать активней шевелить руками, которые после сапог снова замерли, словно мертвые. Тут, наконец, душа не выдержала, и из горла вырвался крик, заглушенный прикусанной ладонью. Судьба над ним издевалась как только можно было. Даже то, что Аннабель никак не отреагировала на эту полузадушенную ярость, перемешанную с отчаянием, можно было смело причислять к насмешкам. — Кристоф! — раздавшийся окрик заставил заполошно обернуться и чуть ли не разрыдаться от счастья и успокоения души. — Вернулся! — Бульда, — голос дрогнул, — наконец-то. Твоя помощь нужна, а то я просто не могу, — наверное, сейчас на его лице играет кривая улыбка, и всё лицо явно перекошено. Это точно пугает его приёмную мать в первые мгновения, а когда он чуть сдвигается и даёт увидеть человеческое тело, что лежит за его спиной, как всё в момент смешивается.       Кристоф даже не успевает опомниться, как его выталкивают из-за этой скалы, что скрывала воду. Лишь успевает заметить, что туда точно направляются ещё несколько шаров, в которые свернулись спешащие подруги Бульды. Его же, чуть встрёпанного и ошарашенного (по большей части от того, что разрешился от глубоких душевных терзаний) встречают Брок, Глиф и другие. И все ошарашены не меньше, чем он сам. Тролли явно не ожидали увидеть кого-то кроме него и Свена. — Кристоф, что случилось? — Пеббл один из самых младших, но вопросы у него порой такие не детские и тяжёлые, что хочется волком выть. Поэтому ледоруб готов прям сейчас взобраться на какую-нибудь местную возвышенность и начать издавать волчьи звуки на уже взошедшую луну. — Если бы я знал. Она… странная, кидается огнем, но после упала, как подкошенная, и потеряла сознание. Я уже ничего не могу понять! Сказала, что бежала из замка, а там тоже что-то произошло такое, что снег растаял… — и только сейчас как-то начинает доходить и выходит сопоставлять факты, что произошли за последние два дня.       Глаза от этого резко расширяются, а сердце стучит у самого горла. Справа тяжело бухнулся на землю Свен, до которого, видимо, дошло только сейчас. Вот только собеседники продолжают вопросительно хлопать глазами (а это движение у них прям слышно. Словно песок чуть шуршит, а после тихонький удар маленьких камешков друг о друга). — Ничего не понятно, но очень интересно! — парень даже не понимает чьё это было восклицание, что полно оптимизма. Шок просто продолжает накрывать с головой.       О Боги, он же столько времени провёл с королевой Эренделла и отпускал совершенно не те шутки, что могут прозвучать в высшем свете. Ещё и спал с ней в одной пещере. Даже успел накричать за то, что та умудрилась немного поцарапать лак саней. Уши в очередной раз вспыхивают не хуже факела. Хочется провалиться сквозь землю. А после он вспоминает про рваное дыхание, бледные губы и скулы, что горели на обескровленной коже. — Где дед Пабби?! — вопрос больше истеричный, но по-другому он просто не может, ибо сознание уже уцепилось за хоть какую-то хилую возможность загладить свои грехи, ведь рано или поздно королева очнётся и вспомнит о том, как он себя с ней вел. — Он ещё спал… — Я здесь, Пеббл, — тёмные глаза старика не кажутся бодрыми, скорее уставшими. — Ты привёз что-то или кого-то, кто пронизан магией. Ведь так, Кристоф? — парень от такого вздрагивает, готовясь, что его начнут ругать, как в детстве. — Да. Это… Её Величество, королева Анна из Эренделла, — на такие слова старейшина щурится на мгновения, а после тяжело вздыхает. Кристоф на это вскидывается не хуже гончей и начинает сверлить старика взглядом. Не такой он реакции ожидал от умудрённого опытом создания. — Пойдём, она, кажется, приходит в себя, — от такого твёрдого заявления лицо невольно вытягивается, а из горла вот-вот выпрыгнет вопрос с чего вдруг старейшина уверен в этом, но озвучить его ледоруб так и не успевает, так как из-за скалы появляется встревоженная Бульда, что подтверждает прозвучавшие ранее слова.       Лицо вновь напоминает о себе, стоит ступить на территорию природной купальни. Поэтому Кристоф спешит отвернуться от Аннабель… нет, Анны… точнее Её Величества, что сейчас медленно ведёт головой из стороны в сторону, силясь понять, где она находится. — Ваше Величество, — дед Пабби первый подает голос. От него девушка то ли дёргается, то ли резко встаёт в воде, потому что раздаётся отчётливый всплеск. Кристоф краснеет всё сильнее, силясь отогнать непрошенные мысли о том, как она может выглядеть. — Тролли, — знакомый голос хриплый, словно со сна, но кажется, что причина не в этом. — Кристоф, — парень вздрагивает от своего имени и на короткий промежуток времени поворачивается лицом к говорившей, но тут же чуть не до хруста в костях отворачивается и тихо бурчит что-то неразборчивое даже для себя. — Это… моя семья, Ваше Величество, — статус падает не хуже камня на голову. Парень лишь может догадываться о том, что девушка сзади, может, вздрогнула, а может настороженно сощурилась от такого. — Что, простите? — чужой голос дрожит. — Кристоф приёмный сын нашего племени, Ваше Величество, — голос Пабби может самого ледоруба и успокаивает, но вот коронованную особу вряд ли. — Он принёс Вас сюда, потому что Вы потеряли сознание. Магия прекращает своё действие, — Кристоф от такого удивлённо открыл рот, и, забыв про некоторые обстоятельства, повернулся, чтобы понять серьёзно ли говорит об этом старейшина. — О чём ты, дед Пабби? — теперь уже и ему становится слишком непонятно, что происходит вокруг. — Больше десяти лет назад, — тролль медленно смежил веки и крепче сжал пальцы на трости, — Ваши родители приехали к нам, в Долину Живых Камней. Они привезли с собой двух девочек, — Кристоф на такое тяжело сглотнул и поспешил сесть, чтобы после не упасть от этой истории. Слишком уж был тяжел голос старого тролля.       Ореховые глаза слегка скосились на королеву, чтобы понять какого её состояние после проведённого в горячей воде времени. Лицо у неё выглядело явно лучше, чем несколькими часами ранее. Ниже парень старался не смотреть. Слишком уж вид был… непривычный. Щёки снова залила сильная краска. Нужно было бы дать высокопоставленной гостье одну из его чистых исподних рубашек, чтобы та не мерзла в мокрой и смогла одеться.       Именно поэтому он поспешил подняться со своего места, словив себя на мысли, что не хочет слушать эту историю. К тому же это было бы в какой-то мере некультурно с его стороны узнавать чужие прожитые моменты.       То небольшое количество вещей, что у него были, нашлись ровно в том месте, где он их и оставлял: в одном из самых сухих мест Долины. Но всё равно Кристоф внимательно осмотрел шерстяную рубаху на наличие дыр и прорех, что могли образоваться из-за тления ткани или прожравшей её моли. От последнего факта парень скривился. Как же он ненавидел этих недобабочек.       Ткань везде была целой. Что ж, такое не стыдно будет дать (хотя нет, всё же ужасно стыдно, хотя бы лишь потому, что от рубашки пахло пылью и камнями, на которых лежали вещи. И сам пошив был грубый, рассчитанный на тех, кто всю жизнь не обращает внимание на грубость материала). И она была его единственной запасной. Но думать лучше было не об этом. Может, конечно, Её Величество не согласится её надеть, но уж лучше предложить.       Захватив ещё с собой одно из полотенец Окена, что он купил несколько лет назад, Кристоф двинулся назад и, как оказалось, пришёл под самый конец истории, который явно не блистал весельем и радостью, потому что эти эмоции обычно не вызывают у человека выражение полного безразличия и мертвецкой бледности. — Аннабель! — названное фальшивое имя срывается быстрее с губ, чем он успевает обдумать обращение. Однако он точно успевает выпустить из рук рубашку с полотенцем и прыгнуть в воду, когда рыжеволосая девушка начала оседать. Хоть природный водоём не был глубоким (чуть выше его колена), но даже в нём можно было захлебнуться.       Ореховые глаза растерянно смотрят на безучастное лицо королевы, после переходят на Пабби, который грустно смотрит в колыхающуюся поверхность воды. Спросить бы у кого, что он пропустил по собственному желанию, но Бульда и прочие выглядят не лучше. Прячут глаза. Тело в объятиях начинает мелко подрагивать, что свидетельствует о том, что королева замёрзла. — У вас есть ещё… огнецвет? — вопрос звучит тихо, еле различимо. Кристоф снова возвращает своё внимание Её Величеству, наконец осознавая в какой позе они стоят, но в этот раз смущение останавливается жгучим удивлением от увиденного затылка. Белесых волос на чужой голове явно стало больше. — К сожалению, нет. Цветок, сок которого дали Вам в прошлый раз, распустился более пятидесяти лет назад. За всё это время мы так и не смогли найти хотя бы небольшого ростка.       Парень ничего не понимает, о чём они сейчас говорят. Кажется, он несколько раз слышал о том, что старейшина просил некоторых троллей поискать какой-то цветок в горах, но не более. Однако сейчас и дураку очевидно, что растение, о котором говорят, непростое. — Но… можно ли что-то сделать? — он задаёт вопрос непонятно почему даже для самого себя. Лишь ощущает, что королева, если и хотела, сама не произнесёт ни слова. — Льдинка, попавшая в сердце, не тает просто так. Огнецвет был призван затормозить распространение холода. Прошлый король и королева Эренделла хотели найти решение там, где источник ледяной магии, потому что ждать поцелуя истинной любви не могли… — Постой, ледяной магии? — Кристоф помог королеве аккуратно опуститься на край природного водоема и подал той полотенце с рубашкой. И в который раз эту ночь быстро отвернувшись, полностью обратил внимание на деда Пабби. — Да, — чёрные глаза тролля грустно осмотрели парня, а после на несколько секунд снова вернулись к девушке. — Магия со временем не стала слабее, в то время, как сила огнецвета, что являлся сосредоточением сил солнца, исчерпал себя. В теле осталось слишком мало огня, если бы Вы могли управлять магией внутри себя, то было бы ещё много времени, чтобы найти решение, но сейчас… — тролль медленно покачал головой, отчего у Кристофа прошлись колкие мурашки вдоль спины. — И что же тогда делать? — да и в горле вдобавок пересохло. — Мне нужно вернуться в замок. Прошу, — его мягко потянули за рукав рубашки, — вас… тебя, — лазурные глаза казались потухшими, — отвези меня назад. Мне нужно увидеться с сестрой и передать ей правление, — губы говорившей снова начали синеть.