***
По дороге домой Антон сильно волновался, не совсем понимая, что ему стоит делать. Голова немного болела, и если быть честными, то чуть-чуть кружилась, но он не сообщил об этом. Арсений внимательно ведёт машину на небольшой скорости, понимая, что иначе парня может укачать. Антон жалеет, что не может ничего сказать, никак оправдаться или же извиниться. Только в письменной форме. А по поводу запястий? Он будет об этом с ним говорить или всё-таки ничего не понял, а Антон сам себя накрутил уже? Пока остаётся об этом только догадываться. Только подъехав к дому, адрес которого Попов уже запомнил, молчание было нарушено. — Ты же не против, что я с тобой побуду, пока не приедет твоя бабушка? — Антон улыбается и кивает, давая понять, что не против. Поднимаясь в лифте Антон пытался вспомнить, в каком состоянии сейчас квартира и его комната. Точно ли там достаточно прибрано, чтобы можно было кого-то впустить в гости? Накрутив себя до предела, Антон открывает ключом дверь, заходит внутрь и закрывает её прямо перед носом Арсения. Парень скидывает кроссовки и почти бежит в свою комнату. Убирает несколько кофт в шкаф и складывает тетради в стопку на столе. Ну, не кристальная чистота, но сойдёт. — И что это было? — кричит Арсений, уже вошедший в квартиру, хоть и без приглашения. Антон выходит с виноватым видом, потупив глаза в пол. Сейчас он чувствует себя полнейшим идиотом. Смотря со своей стороны, идея проверить всё на чистоту казалась вполне разумной и просто необходимой, но поставив себя на место Арсения Сергеевича, естественно ему это показалось странным. Парень всё-таки снимает с себя куртку и принимает куртку гостя, отправляя их в шкаф. Арсений кажется расслабленным, но на самом деле, немного напряжен. — Ты бабушке написал? А то вернётся и очень удивится увидеть меня здесь. Послушно кивнув, парень достает телефон и пишет бабушке, быстро расписав, что вообще случилось, чтобы она не волновалась и не срывалась с работы. На самом деле, Антон был рад, что психолог здесь, и он бы не хотел, чтобы бабушка сейчас возвращалась. Но конечно, он никому об этом не скажет. Телефон брюнета вибрирует, и он сразу проверяет, от кого это. Антон. Чай? Кофе? Что-то из еды должно быть. Антон улыбается, видя улыбку на лице мужчины напротив. Сейчас, стоя в прихожей, они выглядят забавно. Смотрят в телефоны и улыбаются их диалогу. Мда уж, это крайне странно. — Давай чай. Но сам покушай. Что-то мне подсказывает, что ты сегодня не завтракал. И сходи переоденься. Антон хлопнул себя ладонью по лбу и смотрит на рукав мужчины. Быстрым шагом он покидает кухню и практически бежит в комнату, чтобы сменить толстовку и выделить что-то психологу. В конце концов, это он ему испачкал одежду, и тому наверняка неприятно ходить с чужой кровью на одежде. Перевернув всю свою одежду, Антон вытаскивает свою самую лаконичную толстовку из всех, а сам надевает одну и своих любимых — чёрную, с самодельными нашивками, которые ему помогала пришивать Оксана. — А это что? Мне? Зачем? — Арсений приподнимает бровь в вопросительном жесте, сидя на стуле. Антон указывает пальцем на испачканный рукав и снова протягивает кофту, — А… Боже, я уже и забыл про это. Ничего страшного. Мне неприятно смотреть, что вы испачкались в моей крови. Переоденьтесь, пожалуйста. Мне будет так спокойнее. Арсений долго смотрит на сообщение, переваривая его. В итоге он всё-таки принимает бежевую толстовку и уходит в ванную, чтобы переодеться. Антон доволен. Теперь ему и правда будет спокойнее, хотя бы одежда мужчины не будет ему напоминать про то, какой он неудачник. На стол вываливаются разные коробки чая. Сам Антон пьёт исключительно зеленый чай, желательно с какими-то вкусами и добавками: мята, ромашка, мелисса, какие-то другие травки… Вкусно. — Ого, вот это у тебя тут склад? А ты какой пьёшь обычно? Антон тычет пальцем во все коробки с зеленым чаем, и мужчина ухмыляется, говоря, что будет то же, что и он. Арсений садится на своё место, пока парень хлопочет с чаями. А Антон, в свою очередь, не может даже смотреть на мужчину. Оказывается, видеть его в своей одежде ещё более неловко, чем в своей крови. Мужчина не давит, молча наблюдает за его неловкими движениями. — Ну как там моё задание? Уже начал расширять круг общения? Антон ставит кружки и с улыбкой достает телефон, открывает диалоги и показывает список последних переписок с ребятами. Он даже чувствует небольшую гордость за то, что действительно выполняет задание психолога, а увидев на его лице одобрительную улыбку, и вовсе чувствует себя счастливым. — Молодец! Это очень хорошо. Правда, я не ожидал, что ты так быстро приступишь к его выполнению. Страшно было? — Антон показывает жестом, что чуть-чуть, — Вот, отлично. Появилось что-то, что ты хочешь обсудить? Спросить про что-то или рассказать? Антон задумывается, но в итоге пожимает плечами. Он правда не знает, что им стоит обсудить. В голове так много проблем и вопросов, но их даже вслух практически невозможно сформулировать. А тем более, спросить об этом всём этого прекрасного мужчину, который кажется таким… с одной стороны, довольным и счастливым, но с другой, уставшим и каким-то печальным. Эта печаль перекрыта улыбкой, но отражается в его глазах и тяжёлых вздохах, когда он думает, что на него никто не обращает внимания. — Ладно. Как голова? Всё в порядке? Да. Но я буду рад, если вы ещё посидите. Только если у вас нет дел. — О, не волнуйся, я буду тут, пока твоя бабушка не вернётся. Хорошо. Слушайте, я могу задать немного странный вопрос? А лучше два! — Конечно, давай, спрашивай, что угодно. Почему вы предложили остаться с вами, когда к вам друг пришёл? Я же малолетка, разве вам было со мной интересно? Я же там как мебель сидел, молчал. — Ох, Антон… Начнём с последнего. Ты — не мебель, мы тебя замечаем. Я тебя вижу и слышу. Да, именно слышу, Антон. А предложил тебе посидеть с нами, потому что мне хотелось, чтобы ты почувствовал себя комфортно, повеселился. И то, что ты намного младше меня не означает, что ты — неинтересный человек. Возможно, в каких-то областях ты знаешь меньше меня, но это не говорит о том, что с тобой неинтересно. Ладно, допустим. Следующий вопрос. Почему я молчу? — Это я тебе должен задать такой вопрос. Почему ты молчишь? Я не знаю. Я не могу и слова из себя выдавить. Сразу начинают душить слезы, начинается истерика. Я не знаю почему, но мне это надоело. Вы поможете? — Я не думаю, что ты готов к тому, чтобы так далеко копать сейчас. Но обещаю, что помогу тебе. Для этого нужно время и твоя открытость. Если ты будешь что-то утаивать, отказываться о чём-то рассказывать, то и я не смогу тебе помочь. Я могу кое-что сделать? Антон замер, не понимая, что именно хочет сделать мужчина. И всё-таки кивает, понимая, что вреда тот ему точно не желает. Арсений Сергеевич тянется к запястью, и парень пытается отдёрнуть руку, но поздно. Психолог уже не сильно сжимает его запястье и приподнимает рукав. На несколько секунд Шастун перестаёт дышать. Он придурок, и сам прекрасно об этом знает. Теперь то об этом знает наверняка ещё и единственный человек, который не осуждал его и пытался всячески помочь. Арсений долго всматривается в красные и уже белые полосы, после чего начинает медленными нежными движениями поглаживать их, а у парня на глазах слёзы выступают. Хочется кричать, рыдать и биться головой о стену от этого позора. Что теперь он о нём подумает? Свихнувшийся придурок? — Антош… Посмотри на меня, — Антон резко качает головой, не рискуя смотреть на выражение лица мужчины, — Антон? Слегка шершавые пальцы касаются подбородка юноши и приподнимают его. Антон зажмуривает глаза, но чувствуя, как руки мужчины плавно перемещаются к нему на плечи, открывает глаза. — Видишь, не страшно же? Я понимаю, почему ты делаешь порезы, но это неправильный способ выражения эмоций. Самоповреждения никогда не приводят ни к чему хорошему, и я очень не хочу, чтобы ты делал себе больно. Есть намного больше способов справляться с болью, но самый действенный — проговаривать всё. Я хочу тебе помочь, Тош, и мне больно видеть, как ты разрушаешь себя, а на встречах говоришь, что всё в порядке. Почему ты не говоришь обо всём, что чувствуешь? Антона начинает трясти. Ему стыдно, страшно и больно. Он так боится потерять эту ниточку к спасению, что лучше обмотает ею шею и затянет петлю покрепче. Ему хочется сказать об этом всём, но он не может. Ему хочется поделиться всем, что на душе, но он боится. Какой же трус, Шастун, просто ужас… — Мне плохо, — выпаливает Антон, и почти уже не замечает, как из-за кома в горле начинает задыхаться, а слёзы начинают его просто топить. Антону хочется сказать больше, но он не может и даже не хочет знать, насколько жалко он сейчас выглядит. — Иди сюда, — шепчет Арсений и насильно притягивает парня в свои объятия. Антон не сопротивляется, а наоборот, хватается за мужчину и практически впивается в его плечи, словно пытаясь ухватиться за жизнь. Он не может даже вздохнуть нормально, но чувствуя чужое тепло, становится намного легче. — Всё хорошо, Антош, я с тобой. Всё в порядке, слышишь? Ты молодец, такой сильный, такой смелый. И у тебя очень красивый голос. Мы справимся с этим, и ты будешь самым счастливым, просто верь мне. От такого заботливого голоса действительно становится лучше, и Антон уже не так сильно впивается в плечи, не настолько судорожно дышит. Мужчина действует как сильнейшее успокоительное на него, а эти руки, которые так крепко его обнимают, словно защищают его от всего плохого. И хоть истерика пошла на убыль, парень не спешит выбираться из объятий. На то, чтобы посидеть так ещё немного, у него хватит смелости. Он не хочет отстраняться сейчас, не хочет уходить. — Всё в порядке, Антош, всё в порядке. Антон набирается смелости, но не для того, чтобы отстраниться. Он не может сказать всё, что хочет сказать, но самое главное просто обязан. Впиваясь ногтями в ладонь, Антон сглатывает комок в горле и тихим шёпотом говорит на ухо. — Прости. Арсений не реагирует на то, что обращаются к нему теперь на «ты», а просто ещё крепче обнимает парня, поглаживая его мягкие шелковистые волосы. Он не может понять и даже представить, насколько сложно было парню выдавить из себя даже эти слова. Несмотря на глупость некоторых поступков, Антон и правда молодец. Сейчас он дважды пересилил себя, и Арсений бесконечно гордится им. Такой хрупкий сейчас, даже не хрустальный, а бумажный. Сомнёшь ненароком, и заломы останутся навсегда. И несмотря на это, Арсений не чувствует жалости, только сожаление, что этому парнишке приходится проходить через все это. — Тебе не за что извиняться, Тош. Ты молодец, я горжусь тобой, слышишь? Ты очень смелый, сильный, умный, добрый, красивый мальчик. Не забывай про это, хорошо? Антон молчит, и кажется, понемногу расслабляется. Чай на столе так и стоит, уже остывший практически. Не сразу, но Арсений понимает, что парень в его руках уснул. Приступ истерики вымотал его ужасно, и теперь он спокойно дышит, хоть и обнимая мужчину за шею, но все-таки спит. Будить его сейчас совершенно не хочется, поэтому Арс продолжает поглаживать его спину, вслушиваясь в мерное сопение над ухом. Антон такой измотанный, худющий, загнанный. Заметно, что он почти всего боится, и по какой-то причине себя. Физических отклонений у Антона и правда нет, он может говорить, но что же заставило его поставить такой огромный блок в голове? Почему он внутри себя запрещает себе говорить на таком уровне, что на осознанном даже не может разрешить? Сидеть в такой позе не очень удобно, на самом деле. Действительно стоит отнести парня в комнату, уложить там, чтобы он спокойно спал и набирался сил. Чувствуя, что Арсений начинает шевелиться, Антон начинает мычать и сильнее обвивает его шею. Арсений усмехается и всё-таки поднимается на ноги, держа парнишку на руках. Он даже легче, чем предполагал психолог, и теперь у него новая задача — следить за его питанием, ведь через толстовку он уже чувствует выпирающие ребра. Идя не спеша, Арсений молится, чтобы его не подвела спина. Арсений заносит парня в комнату и кладёт на кровать, рядом с которой валяется рюкзак Шастуна. Около другой на тумбочке стоят крема, вероятно, те как раз принадлежат Оксане. Уложив осторожно парня на кровати и расцепив руки на шее, Арс хочет уже выйти из комнаты, как слышит слабый голос. — Не уходи… Пожалуйста, — Антон морщится во сне и пытается что-то нащупать. Очевидно, что он ещё спит, но ему тревожно. Арсений в мыслях ругает себя, но всё-таки присаживается рядом и берёт чужую ладонь в свою. — Я не ухожу, Антон. Все хорошо, спи. Я тут, рядом… Антон удовлетворенно что-то мычит и сжимает чужую руку. Этот парень кажется сейчас таким милым, таким ребёнком, которому не хватает любви, которому очень важно, чтобы рядом с ними были любящие люди. И Арсений это отчётливо видит. Он не совсем понимает, что творит, поэтому предпочитает игнорировать голос своего профессионализма. Он не опекун, не родственник и не друг, он всего лишь психолог. Он всего лишь человек, в котором этот парень находит единственный выход к существованию. В зелёных глазах читалась мольба о помощи, раскаяние и, что самое ужасное, отчаяние. Арсений, хоть и психолог, но всё ещё не может до конца понять Антона. Однако то, что Шастун всё больше и больше раскрывается — даёт ему силу, отвагу и мотивацию нарушать профессиональные правила и идти на безрассудство. И честно говоря, Арсений уже знает, что вся эта ситуация не доведёт его ни до чего хорошего.***
Антон просыпается в одиночестве, но при этом чувствует себя отлично. Он выспался, что уже удивительно. С кухни слышны голоса, и это успокаивает ещё больше. Арсений не ушёл, сидит сейчас с Оксаной на кухне, и видимо, чаи гоняет. На часах пять вечера, и бабушка вернётся только через час, скорее всего. — Выспался? — задает вопрос Арсений, когда Антон появляется в кухни. Он не посмотрелся в зеркало, а зря. Растрепанные волосы, еще не до конца разлепленные глаза, мятая одежда. — Как ты себя чувствуешь? Боже, я так испугалась! — Антон хлопает по плечу сестру и улыбается, безмолвно говоря о том, что все в порядке. За ними наблюдать интересно, вылавливать их схожести и отличия. — Мы тут кое-что придумали, пока ты спал. Пойдёшь в кино в субботу? — парень удивлённо вскидывает брови, но согласно кивает. Он-то уж точно не упустит эту возможность. — Арсений Сергеевич, с вас билеты! — Разумеется, я же вас зову. Антон наливает себе воды и делает памятку в голове, что нужно будет скинуть мужчине деньги за билеты. Он не хочет быть ему обязан ещё больше, чем уже сейчас. Честное слово, он уже чувствует себя обязанным за этот день, за его попытки достучаться до него, за его доброту. Потерявшись в мыслях, он выпадает из диалога и вникает снова, когда слышит заливистый смех мужчины. Сейчас, сидя с ними на кухне в их квартире, не в своей толстовке, Арсений выглядит таким домашним и милым. Не психолог, а просто человек, у которого очень красивый смех. Антон прячет улыбку в стакане, понимая, что не стоит показывать этого на публику, даже такую домашнюю. А ещё он замечает, как на мужчину смотрит сестра. Оксана вдохновлена, увлечена, её щёки слегка покраснели, а улыбка не сходит с лица. Даже по голосу Антон понимает, что сестрёнка влюбилась, даже если ещё сама этого не поняла. — Вы шутите! Не может такого быть! — реагирует Оксана на веселую историю Арсения, которую Антон неблагоразумно прослушал. Хочет ли он идти с Арсением в кино? Конечно, да. Но Оксана… Нет, конечно, он её очень любит, но как и любой говорящий человек, она перетягивает на себя внимание. Это и понятно, к тому же, она ещё и молодая симпатичная девушка, но всё равно обидно. Он и так практически невидим для всех, и услышав, что Арсений его видит и слышит, а потом снова столкнуться с безразличием от него — слегка обидно. — Антон, всё в порядке? — Антон вздрагивает, но улыбается и поднимает большой палец вверх. Ему обидно, но он не обижается. — Ох, ребятки, извините, но мне уже пора. Ты точно хорошо себя чувствуешь, Антон? Может отвезти тебя в больницу, чтобы всё проверили? — Антон отрицательно кивает головой и снова улыбается, — Ладно, малой, как скажешь. Толстовку верну в следующий раз, договорились? Положительные кивки, и Арсений идет в прихожую. А Антон что? А Антон не хочет его просто так отпускать. Он идёт следом, обувается, и Оксана даже не задает вопросы. Она ещё раз благодарит мужчину за помощь, шутит что-то про летающий за Поттером бладжер, за что получает легкий тычок в плечо, а после обнимает Арсения на прощание. Воспоминание, как несколько часов назад он сам сидел в этих руках и рыдал, колют под ребро, но Антон гонит эти мысли от себя. Он бы очень хотел бы быть таким же, как и сестра — общительной, умной болтушкой, которую любят все вокруг. Арсений тоже не стал задавать вопросы, почему парень идёт за ним, поскольку раз он это делает, значит, ему это сейчас нужно, и он был прав. Они молчали всю дорогу вниз, молчали и стоя около подъезда. Мужчине и правда уже было пора ехать, но он не мог уехать, пока Антон не сделал или не сказал то, что хочет. В конце концов, Антон резко и громко выдыхает, доставая телефон. Арсений терпеливо ждёт, пока его телефон не оповестит о новом сообщении от мальчишки. Я хотел еще раз извиниться и сказать спасибо. Мне надоело молчать, но я не могу говорить, вы в этом сегодня убедились. Помогите мне справиться с этим, пожалуйста. Не знаю как, но у меня больше ни на кого нет надежды. Арсений улыбается и обнимает парня, который совершенно не сопротивляется. Стоя это делать немного странно, поскольку Шастун выше, но не менее приятно. — Я уже пообещал, что постараюсь, и всё будет хорошо. И мы вместе победим все твои страхи. Но начнем мы с шёпота, хорошо? — Хорошо, — еле слышно, практически неуловимо шепчет парень, после чего отстраняется. — Я поношу пока твою толстовку, если ты не против? Она очень удобная, — Антон смеётся и кивает в знак согласия. Он готов отдать все свои толстовки, — И выкинь лезвие. Оно не поможет тебе справиться с проблемами, но зато неплохо так навредит. Арсений уходит, подмигнув счастливому парню. В голове он уговаривает себя, что всего лишь делает свою работу, что ко всем клиентам индивидуальный подход, что Антон просто особенный и с ним не получится, как с другими. Отчасти это и правда, но всё-таки есть что-то иное. Что-то, от чего ему так приятно ощущать на себе аромат с чужой толстовки. Сегодня он больше не будет размышлять над этим. Он просто приедет домой, где уже его будет ждать очередной клиент под дверью. А про Антона он подумает в другой раз, когда избежать этого будет просто невозможно. Но уж точно не сейчас.