Lost on you / Потерянная

Отпуск. Считается ли отпуском, если ее лучший друг (и пока еще, формально, ее босс) здесь вместе с ней? Считается ли, если Ева проверяет электронную почту на своем телефоне, пока Билл бродит по маленькому сувенирному магазину? А если Ева буквально считает часы до обратного рейса в Лондон, чтобы вернутся к привычному гомону правительственной работы? «Прекрати», - говорит Билл, каким-то образом внезапно материализующийся позади нее и выхватывающий ее телефон. Ева тянется за ним: «Я просто просматривала новости!» «Я видел открытую электронную почту. Боже, кто научил тебя так ужасно врать?» Он улыбается ей, засунув руки вглубь карманов. Он выглядит просто ужасно в шортах и цветастой рубашке с короткими рукавами, и Еве неловко находиться рядом с ним. «Может быть, мой босс», - ворчит Ева. Она смотрит на него еще секунду, прежде чем примиряюще вздохнуть. «Я не стану расслабленнее, если ты запретишь мне проверять телефон. Я успокаиваюсь, зная, что никаких международных чрезвычайных ситуаций не происходит». «У тебя получится», - говорит он, хватая ее за локоть и ведя по улице. Итак, они на Кюрасао. Курорт «все включено», оплаченный боссом Билла (боссом Евиного босса), определенно не английским правительством. Три месяца назад бракоразводный процесс Евы подошел к концу, и слишком часто слушая комментарии Билла о ее хандре в офисе, Ева однажды приехала на работу и обнаружила брошюру курортного отдыха. Билл откинулся на спинку стула и произнес: «Мы едем вместе». Это не обсуждалось. Нет, это было мило, не поймите неправильно. Просто… Ева всегда была трудоголиком. Ее работа – это ее жизнь. Вот почему ее брак распался, вот почему она смирилась с тем, что будет жить одна очень, очень долго, но ведь это именно то, что делает ее счастливой, не так ли? Билл тащит Еву все ближе и ближе к пляжу. «Не могу дождаться, когда наконец загорю», - говорит он, и Ева почти закатывает глаза. В первый же день этого дурацкого отпуска Билл заснул у бассейна и сильно обгорел. Но, по крайней мере, это позволило Еве найти собственное утешение в проверке электронной почты и чтении международных новостей. «Я не хочу быть вся в песке», - жалуется она. «Слушай, я взяла книгу. Ты можешь оставить себе мой телефон, а я просто побуду здесь». Она жестом указывает на маленький домик, в котором находится бар – вот идеальное место, чтобы почитать новенький криминальный роман, купленный в аэропорту. Похоже, Билл взвешивает имеющиеся варианты. «Отлично. Ты даже можешь получить его обратно». Он протягивает ей телефон, и Ева делает вид, что успокоилась, не проверяя и тотчас же кладя его в карман. Билл указывает на нее жестом «смотри мне» и произносит: «Не смей работать». «Обещаю», - тут же отвечает она. Но как только Билл оказывается достаточно далеко, превращаясь в блеклое красное пятно вдали, Ева поудобнее устраивается в маленьком баре и достает телефон. Она просматривает свои электронные письма и слегка улыбается, когда видит несколько сообщений от Елены. Вчера, 24:03. боже, как здесь скучно без тебя. Возвращайся скорее, ладно? Сегодня, 9:32. Кенни принес мне обед. и не сказал вообще НИЧЕГО. он просто положил его мне на стол, и это было довольно неловко. пожалуйста, если бог существует, пусть убережет меня от этой чертовой жалости (игра слов «pity facking» - чертова жалость, а «pity fack» - секс из жалости. Прим.перев.) к нему. Сегодня, 10:08. мне так скучно, что я придумала несколько разных способов, которыми я могла бы потенциально трахнуть его из жалости (игра слов «pity facking» - чертова жалость, а «pity fack» - секс из жалости. Прим.перев.). Сегодня, 12:43. ПОГОДИ. ты ведь не думаешь, что Кэролин читает все это??? Сегодня, 15:59. ну что ж. только что закончился очень скучный инструктаж, и при этом Кэролин НЕ смотрела на меня странно. если они и читают эти письма, то явно не в тот же день. пожалуйста, разубеди меня в этой чертовой жалости к Кенни. Ева подавляет смех над этой вереницей сообщений и быстро печатает ответ для Елены, чтобы она подождала, по крайней мере, до тех пор, когда Ева вернется, не принимая сейчас никаких решений насчет дальнейших отношений с Кенни. Ева как раз собирается развернуться к бармену и заказать что-нибудь, когда кто-то появляется рядом с ней, небрежно наклоняясь на стойку. Ева смотрит. Сначала наверх, потом отводит взгляд и снова оглядывается, потому что черт возьми... Женщина рядом с ней выглядит так, словно только что сошла прямо со страниц журнала. Золотисто-медовые волосы собраны в конский хвост так, что ни один волосок не выбивается из прически. Темные очки в форме сердца, и – Боже – на блондинке рубашка, похожая на ту, что у Билла, но только расстегнутая, открывая черное бикини под ней. И бледные шорты-бермуды, которые на самом деле никогда никому не идут, но, кажется, идеально подходят этой женщине. Боже. Бармен тут же забывает о существовании Евы и поворачивается к сидящей рядом с ней. «Чего бы Вы хотели?» «Воды, пожалуйста», - отвечает женщина с подчеркнуто английским акцентом. Что-то вспыхнуло внутри Евы при мысли, что эта женщина может быть из Лондона. «Это не подходящий напиток для такой женщины, как Вы», - говорит мужчина на другом конце бара, и Ева краем глаза наблюдает, как он скользящим движением приближается к женщине. «Я - Остин». «А я не заинтересована» (игра слов в построении этих конструкций в английском языке: «I’m Austin» - «Я Остин», а «And I’m uninterested» - «Я не заинтересована». Прим.перев.), - отвечает женщина, когда бармен протягивает ей воду. «О, да ладно» - пытается Остин. «Позвольте купить Вам чего-нибудь покрепче». Он бросает взгляд на Еву, которая понимает, что пристально наблюдает за ним и очень быстро переводит свой взгляд на бар. «Не думаю, что моей девушке это понравится», - говорит женщина. И тут кто-то дотрагивается до евиной руки, и Ева поднимает глаза, чтобы увидеть, что женщина убрала солнечные очки на волосы, повернулась к Еве и ... улыбается ей. «Правда, дорогая?» «Эм», - отвечает Ева, и, боже, она же чертова федеральная сотрудница, неужели все, что она может сказать, это «эм»? Ева прочищает горло и понимает, что это такое: женская солидарность перед назойливым, незначительным мужчиной. И неважно, что никто в мире, вероятно, никогда не поверит, что эта женщина и Ева на самом деле встречаются, но Ева выпрямляется и улыбается Остину. «Да, вообще-то мы просто хотели бы хорошо провести время». Женщина прищуривает глаза, оценивая импровизационные способности Евы, а затем поворачивается к Остину и улыбается. «Друг с другом. - подчеркивает она. И делает рукой жест «кыш». - Пожалуйста, оставьте нас». Остин переводит взгляд с одной на другую, будто прочитав мысли Евы: он действительно не может поверить, что они встречаются, но все же уходит, сжав губы в тонкую, недовольную линию. Ева не может не думать о том, что он даже не в «лиге» (не соответствует сексуальной ориентации – прим.перев.) этой женщины. Ни один из них. «Спасибо», - говорит женщина, драматично вздыхая. «О, без проблем», - отвечает Ева. «Уверена, с тобой такое часто случается». Женщина пожимает плечами, прислоняясь к барной стойке в очень властной и одновременно расслабленной манере. «Не так уж часто, но я не могу винить людей за то, что они хотят меня». Она оглядывает пляж, затем снова обращает свой пронизывающий взгляд зеленых глаз к Еве. «Я - Вилланель». Она протягивает Еве руку для рукопожатия, и Ева отвечает: «Ева», беря ее руку. «Очень приятно познакомиться, Ева». Она только что рассматривала Еву? Ева моргает, не уверенная, не показалось ли ей, что глаза Вилланель опустились и затем поднялись вверх по всему ее телу. В этом нет ничего особенного, да и учитывая, что Ева даже не одета для пляжа, увидеть можно было немногое. «Можно угостить тебя выпивкой в знак благодарности?» Ева борется с легкой улыбкой. Она оборачивается, чтобы оглядеться. «О, черт. Никого, чтобы притвориться, что мы с ним встречаемся, и сбежать от тебя». Серьезное выражение лица Вилланель вмиг исчезает. Она смеется, обнажая сияющие зубы, и Ева слишком поздно понимает, что смотрит на губы другой женщины чуть дольше, чем следует. «Ты уже притворяешься, что встречаешься со мной, помнишь?» Вилланель наклоняется к Еве так близко, что та может почувствовать пьянящий аромат ее духов. «Еще я должна сказать тебе, - начинает она, прежде чем ее акцент вдруг становится совершенно другим, - что мой акцент фальшивый». Еве требуется совсем немного времени, чтобы определить этот акцент. «Русский», - догадывается она. Глаза Вилланель загораются. «Ты очень хороша», - говорит она, и, возможно, это даже лучше. Голос Вилланель с легким восточноевропейским оттенком звучит ниже, немного резче и, возможно, чуточку сексуальнее. «Откуда ты?» «Лондон», - отвечает Ева. Вилланель слегка хмурит брови, и Ева объясняет: «На самом деле я из США, но выросла в Лондоне, где вышла замуж за поляка». «Ты замужем», - повторяет Вилланель, и улыбка ее сменяется чем-то вроде разочарования. Она бросает взгляд на безымянный палец евиной левой руки. «Больше нет». Улыбка возвращается. «О?» Ее слова звучат твердо. И сейчас Ева буквально ощущает всю силу напряжения Вилланель, потому что это практически невозможно не заметить. Вилланель придвинулась ближе во время их разговора, и стоит теперь всего в нескольких дюймах от Евы. И Ева думает, что каждый смотрящий на них со стороны решит, что женщины собираются либо наброситься друг на друга, либо убить друг друга. Взгляд Евы опускается на губы Вилланель, и да, она на самом деле думает о том, чтобы поцеловать эту едва знакомую женщину на пляже, потому что, черт возьми, а почему бы и нет? Ева одинока, и она не собирается навешивать на себя какие-то ярлыки или что-то в этом роде, она просто... собирается поцеловать действительно сексуальную женщину, которая явно очень увлечена Евой. Когда такая возможность представится снова? «Здравствуйте», - раздается чей-то голос, и взгляд Вилланель, оставляя тут же ощутившую себя потерянной Еву, мгновенно становится из страстного язвительным, когда она поворачивается к прервавшему их. Они обе поднимают глаза и видят двух человек, мужчину и женщину, в форме. Ева тут же выпрямляется, думая о том, что ее удостоверение, как назло, осталось в отеле. Кэролин не слишком обрадуется, если Еву посадят в тюрьму в какой-то случайной стране. Мужчина оглядывает Еву и Вилланель и произносит: «Spreek je Nederlands?» («Вы говорите на голландском?» - прим.перев.) Вилланель кивает, но тут же поворачивается к Еве. «Ты не говоришь по-голландски, не так ли?» Она снова говорит с английским акцентом, и Ева, еще не успев понять, что это значит, отрицательно качает головой, тогда Вилланель вновь поворачивается к офицерам. «Mijn vriend spreekt alleen Engels» («Моя подруга говорит только на английском» - прим.перев.) «Хорошо», - мужчина переходит на английский с сильным акцентом. «Мы только хотели узнать, путешествует ли кто-нибудь из вас в одиночку. Дело в том, что тут неподалеку произошло... одно происшествие». «Происшествие?» - переспрашивает Ева, потому что, эй, если уж она собирается проводить здесь свой отпуск, то могла бы помочь разобраться со случившимся поблизости. «Какого рода происшествие?» «Ничего особенного», - отвечает женщина. Вилланель пожимает плечами, слегка откидываясь назад и почти касаясь Евы. «Что ж, мы не одни, - говорит она. - Мы с подругой в отпуске». Мужчина пристально всматривается в Еву буквально секунду: «Так Вы американка?» «По происхождению, - уточняет Ева. - Я живу в Лондоне. Я оставила свое удостоверение в номере». «О, милая, - говорит Вилланель, и в ее голосе слышится раздражение. - Ты ничего не должна этим замечательным людям». Она оборачивается к офицерам. «Вы знаете, что именно ищете? Если нет, то я была бы вам очень признательна, если бы вы оставили нас в покое». Еве хочется вмешаться. Как можно так разговаривать с полицией?! Офицеры неловко переминаются с ноги на ногу, явно смущенные тем, как от них отмахнулись. Женщина лезет в карман и протягивает визитку, говоря: «Если вы заметите что-то необычное, пожалуйста, свяжитесь с нами». Офицеры уходят, шаркая по песку, а Вилланель бросает визитку на землю. Она поворачивается к Еве и закатывает глаза, словно говоря «ты можешь в это поверить?» «Итак, на чем мы остановились? - спрашивает она. - Кажется, я флиртовала с тобой, но если ты этого не хочешь, все в порядке». «Ты флиртовала? - бормочет Ева. – Я хочу сказать, я не поняла, что мы...» «Ева, - прерывает ее Вилланель низким, приглушенным голосом с напряжением. - Я думаю, что ты красивая женщина. Разве тебя не влечет ко мне? Я видела, как ты смотришь на меня». Еве никогда такого не говорили. Она на самом деле не знает, что делать, или что сказать, но усмехающийся голос Билла уже звучит в ее ушах: «пожалуйста, просто расслабься», поэтому Ева делает единственное, что она хочет сделать прямо сейчас, в этот момент. Она целует Вилланель. Потому что – да, Ева заслужила этот чертов отпуск. Она ни с кем не спала с тех пор, как начала встречаться с Нико больше десяти лет назад, потому что потом они поженились, ну а затем у них не было так уж много секса, а что теперь? Теперь Ева одна, и действительно чертовски горячая русская женщина в Южной Америке хочет ее, так что к черту все. Губы Вилланель мягкие, теплые и немного напоминают на вкус какую-то помаду. Это быстрый поцелуй, на самом деле не такой уж жаркий, но когда Ева вскоре отстраняется, ощущая нехватку воздуха, то видит сияющую Вилланель. «Ты полна сюрпризов», - бормочет Вилланель. Она стоит так близко, что Ева может чувствовать ее дыхание на своих губах. «Обычно нет, - признается Ева. - Обычно я ...» «Как насчет вот этого?» - Вилланель перебивает ее, но Ева позволяет это, потому что Вилланель хватает ее за руку и сжимает. «Я бы хотела угостить тебя выпивкой сегодня. Где ты остановилась?» Ева называет адрес. Она наблюдает, как Вилланель крадет ручку у бармена, и позволяет ей потянуть себя за руку, будто они сейчас в средней школе. Вилланель записывает время на запястье Евы и проводит большим пальцем по цифрам. Ева не может думать ни о чем, кроме жара руки Вилланель, но Вилланель снова улыбается, нежно и сексуально, и теперь Ева думает об этом. Они прощаются до вечера. Вилланель уходит, и Ева присоединяется ко всем смотрящим, как ее бедра покачиваются в этих дурацких бермудах. Боже, как кто-то способен заставить даже их выглядеть хорошо? Оставшееся до вечера время точно будет тянуться для Евы долго. . «Ты ведешь себя очень странно», - замечает Билл, когда они возвращаются в отель. Ева на самом деле немного торопится, ведь ей не терпится вернуться в номер и покопаться в своем чемодане в поисках чего-нибудь получше на вечер. Она уже мысленно перебрала в уме весь свой гардероб и почти уверена, что ей абсолютно нечего надеть, но хочет перепроверить заранее, чтобы сбегать купить что-нибудь, если понадобится. Боже, что это с ней? Конечно, она уже много лет не ходила на свидания, но главное, она ни разу не была на свидании, для которого даже захотела бы купить новый наряд. «Ева? - голос Билла возвращает ее назад в реальность. - Что случилось?» «Ладно, хорошо, - начинает Ева, указывая своей правой рукой на левое запястье. - Я встретила кое-кого на пляже». Биллу требуется примерно пара секунд, чтобы осознать, что Ева встретила кого-то. «Ева! Я знал, что ты такая!» Он наклоняется ближе. «И как он выглядит?» Этот разговор должна была бы вести она. Да, Билл - ее лучший друг. Да, когда-то его привлекали и мужчины, и женщины, но в течение последних нескольких лет он был предан только женщине. «Ну, - начинает Ева, и ее сердце бешено колотится в груди. - Она, эм… очень привлекательна?» Улыбка Билла тут же усиливается в десятки раз. «Расскажи мне все. О. Ней». Остаток пути до отеля они проводят в разговорах о Вилланель. Ее манере держаться, ее волосах, ее глазах, ее теле (черт, ее теле) и, возможно, самом привлекательным из всего - ее харизме. Искреннем, неподдельном желании во взглядах, которыми она одаривала Еву. Ее уверенности и строгости в голосе, когда она отвернулась от Остина и тех полицейских… - Погоди, там была полиция? - Билл смотрит на нее. - Что случилось? - Не знаю. Они говорили о каком-то происшествии поблизости. И искали туристов, путешествующих в одиночку. Билл хмыкает. «Расскажи мне еще о наших с ней одинаковых рубашках». Ева смеется, поправляя его, потому что рубашка Вилланель несомненно не была такой же, как у Билла, который нашел свою в туристическом киоске. Ее рубашка явно было дорогой и намеренно дурацкой на первый взгляд – именно поэтому она и выглядела так… умопомрачительно. Они возвращаются в отель, и Ева осознает вот что. Во-первых, она в самом деле надеется, что у Вилланель здесь есть какой-нибудь ночлег, потому что, если вечером все пойдет так, как ей бы хотелось, то идея выгонять Билла из их общего номера не кажется Еве заманчивой. Ну и вообще, чья это была идея? Во-вторых, оказывается, что Еве не нужно ходить по магазинам. Не потому, что у нее в чемодане есть подходящая одежда, а потому, что, когда она входит в номер, на кровати ее уже ждет коробка с запиской. Запиской от Вилланель. «Боже, Ева, - произносит Билл, присвистывая. - Я оставляю тебя одну всего на полдня, а ты успеваешь найти себе ... как они там называются? Сладкую мамочку?» (сутенершу, содержательницу – прим.перев.) Он хватает записку раньше Евы. «Заткнись, - отвечает Ева. - Она лет на десять моложе меня». «Что? Ты не упоминала об этом». Билл садится на край кровати и разворачивает записку. «"Ева, я надеюсь, этот подарок найдет тебя в добром здравии". Что ж, не слишком впечатляюще». «Мне стоит открыть коробку?» «Стоит ли тебе ... Да, Ева, ради всего святого, открой ее уже». Билл сам тянется к коробке, хватает край крышки и снимает ее. Они оба с нетерпением смотрят, что там внутри. Папиросная бумага. Руки Евы немного дрожат, когда она раскрывает ее, и черт возьми... Это одежда. Несколько вещей. А именно, платье и черные туфли-лодочки, уложенные в середине того, что выглядит как очень дорогой брючный костюм. И еще одна записка, которая гласит: «Я слишком поздно поняла, что не знаю твоего стиля. Не стесняйся надеть то, в чем тебе будет удобно». Ева улыбается, перебирая одежду, которая, вероятно, стоит больше, чем ее ежемесячная квартплата. Ее рука натыкается на еще одну коробочку внутри, и Ева вытаскивает ее, обнаруживая флакон духов. «Я начинаю думать, что эта женщина помешана на контроле», - бормочет Билл. Ева не согласна с этим. Вилланель просто знает, что ей нравится. Ева пробует духи на запястье, и, конечно же, они – те самые, которые были на самой Вилланель. Сильнее, конечно, ведь они не приглушены сейчас морским бризом, но все так же бесспорно сексуальные. «Ты выглядишь так, словно вот-вот кончишь от одного этого запаха», - комментирует Билл, отрывая Еву от ее мыслей. «Никогда больше не говори мне это слово», - стонет она. Ева возвращается к одежде. «Что мне лучше надеть?» Они выбирают платье. Оно черно-белое с тонкими бретельками, и ткань облегает тело Евы так, как ни одна другая ее одежда. Ева чувствует себя сексуальной в нем, и она знает, что выглядит сексуально (это знание подтверждается волчьим свистом Билла, когда она выходит из ванной). Ева разглядывает себя в зеркале, а ее сердце колотится от волнения. Она на самом деле делает это? Собирается пойти на свидание с едва знакомой женщиной, надеясь затем вернуться в отель, чтобы заняться сексом с этой же женщиной? Ева проводит руками по животу и бедрам. Запускает пальцы в волосы, встряхивая локоны. По правде говоря, Ева снова чувствует себя подростком, и у нее в животе порхают бабочки при одной только мысли о том, что вскоре она увидит в баре с Вилланель. Она смотрит на Билла. «Не могу поверить, что делаю это». Он подходит к ней и кладет руки на плечи. «В конце концов, когда-то ты должна была». Он сжимает ее плечи, слегка улыбаясь. «Можно мне пойти с тобой посмотреть на нее?» «Точно нет, - смеется Ева, но разговор с Биллом все же немного успокаивает ее. - Я расскажу тебе завтра». «Завтра? Ева, да ты лиса!». Она качает головой, выходя из комнаты, и только в коридоре наконец делает глубокий вдох. Бар отеля, в котором назначена их встреча с Вилланель, находится всего в нескольких кварталах, поэтому Ева идет пешком, по пути переосмысливая происходящее, убеждая себя идти - и повторяя это. Ева стоит у входа и смотрит на отель – разумеется, он пятизвездочный, где же еще могла остановиться Вилланель. Ей требуется еще пара минут, чтобы убедить себя войти внутрь. Затаив дыхание, она оглядывает людей в баре и понимает, насколько все здесь на самом деле высококлассно. Все одеты для изысканного ужина, и Ева начинает беспокоиться, что не сможет узнать Вилланель в такой официальной одежде. Это беспокойство исчезает в следующее же мгновение: Вилланель стоит у бара, рука на стойке, а тело повернуто в сторону Евы. Они замечают друг друга, Ева поднимает руку в знак приветствия и направляется к ней. Вилланель одета в костюм «ржавого» цвета, изящно гармонирующий с ее волосами, которые свисают на плечи в безупречном совершенстве. Застегнута лишь одна пуговица сверху – ну и еще одна белая на брюках. Рукава закатаны, на запястье дорогие часы. И Вилланель одаривает Еву теплой, опьяняющей улыбкой. Ева приближается к ней, и Вилланель притягивает ее к себе, оставляя приветственные поцелуи на каждой щеке. «Ты пришла», - шепчет она. «Было бы невежливо не прийти», - говорит Ева в ответ. Она садится рядом с Вилланель, и к ним тут же подходит бармен. Вилланель заказывает на испанском, и как только бармен уходит, Ева не может не спросить: «Так ты говоришь и на голландском и на испанском?» «Среди прочих, - отвечает Вилланель. – Еще на русском, английском, французском, китайском... Ну и еще на нескольких, которые сейчас не могу вспомнить». «Если бы я не знала тебя лучше, - шутит Ева, - то подумала бы, что ты шпионка». Вилланель смеется. «Нет, это было бы слишком просто». Она оглядывает Еву. «Это платье великолепно сидит. Тебе удобно в нем?» «О, эм, да. Но не стоило покупать все это...» «Я его не покупала, - отвечает Вилланель, подняв руку в торжественном жесте. - Я одолжила все у своего работодателя». Вот оно что! Ева мысленно бьет себя по лбу. «Так ты работаешь в индустрии моды». «Формально я переводчик у одного известного дизайнера, но в общем, да, я работаю в индустрии моды. Мне нравится, как одежда может... подчеркивать то, что делает людей уникальными. Например, у тебя очень красивое тело. Нет смысла прятать его, ну, если, конечно, ты не избегаешь внимания». Чтобы еще раз доказать свою точку зрения, Вилланель неторопливо рассматривает ее, сосредоточившись на ногах Евы, прежде чем вернуться взглядом к ее лицу. «Твои волосы днем были собраны наверх…» «Да, а сейчас ... сейчас хорошо?» «Более чем хорошо», - говорит Вилланель. «Можно?» - она протягивает руку, ожидая разрешения Евы. Ева кивает, совсем не уверенная в происходящем, но Вилланель уже проводит рукой по прядке волос, аккуратно заправляя ее за евино ухо. «Великолепно», - бормочет она. Впервые Ева чувствует себя в такой уязвимости и безопасности одновременно. Кончики пальцев Вилланель на ее щеке словно прожигают насквозь. Ева откашливается, радуясь появлению бармена. Она в мгновение ока осушает половину бокала, и Вилланель весело улыбается ей. «Не так быстро, - произносит Вилланель. - Будет очень жаль, если ты забудешь сегодняшний вечер». Ева едва не давится своим напитком. Через час они уже в лифте отеля, голова Евы гудит от алкоголя, а Вилланель стоит очень, очень близко к ней. Она смеется, рассказывая об одной своей ужасной ошибки при переводе, но Ева на самом деле слушает невнимательно, потому что перед ней – небольшой краешек груди Вилланель, обнажившийся под ее чуть скомкавшейся рубашкой. Еве хочется… Только что Вилланель еще рассказывает, а в следующую секунду Ева уже целует ее, потому что… к черту. Она прижимается к Вилланель настойчиво, раздвигая языком губы, а руки на бедрах притягивают ее ближе. Так хаотично, так влажно, и черт возьми, Ева не чувствовала такого уже очень, очень давно. Раздается звенящий звук лифта. Двери открываются, входит мужчина, и, кивнув им, он поворачивается лицом к выходу. Щеки Евы пылают, и жар усиливается, когда после закрытия дверей рука Вилланель скользит от талии Евы сначала к ягодицам, а затем к бедру, прямо туда, где подол платья Евы касается кожи. Рука Вилланель уже скользит под подол. Черт. Ева видит по цифрам в окошке, что лифт поднимается все выше и выше – и рука Вилланель тоже поднимается все выше и выше, черт возьми, ее номер очевидно где-то наверху. Лифт останавливается, и мужчина выходит как раз в тот момент, когда рука Вилланель добирается до низа ягодицы Евы, касаясь большим пальцем… Двери снова закрываются, и на этот раз Вилланель просто набрасывается на Еву, с силой прижимая ее к стенке и скользя обеими руками вверх по ее бедрам под платье. Она хватает Еву за задницу и притягивает к себе, при этом покусывая евины губы. Они целуются несколько секунд, прежде чем Ева снова обретает способность мыслить. «Не здесь», - говорит Ева, когда рука Вилланель на дюйм приближается туда, где ей очень хотелось бы ее ощутить. Вилланель кивает, отступая назад. Она, впервые, словно под наваждением. Глаза потемнели, зрачки расширились, и Вилланель смотрит на Еву так, словно хочет ее сожрать. Следующие несколько минут они едут в лифте молча, просто глядя друг на друга. Наконец двери лифта открываются на верхнем этаже. Вилланель жестом пропускает Еву вперед, и, когда та проходит мимо, кладет руку на ее поясницу и ведет по коридору. Раздается звуковой сигнал, когда Вилланель прикладывает к одной из дверей свою гостиничную карточку. И вот Ева уже по другую сторону двери, абсолютно не в состоянии сосредоточить внимание на окнах во всю стену, от пола до потолка, из которых открывается великолепный вид на город и океан. Она не может сфокусироваться на этом, потому что Вилланель жадно целует Еву, а ее рука уже между евиных бедер Евы и пальцы прижимаются к нижнему белью. Ева стонет, и это такое пронзающее ощущение, когда Вилланель находит ее клитор… И, боже, неожиданно для самой себя Ева уже так близка к финалу… «Ты такая сексуальная, Ева, - бормочет Вилланель, прижимаясь губами к ее шее. – Ты даже не представляешь, что сейчас со мной делаешь…» «Тогда трахни меня, - произносит Ева хриплым голосом. - Просто ... Трахни меня». Вилланель лихорадочно кивает, просовывая руку в нижнее белье Евы и скользя пальцами в ее влагу. Она не теряет времени даром, прощупывая двумя пальцами вход Евы. Ева ждет покалывание и легкий дискомфорт, которые обычно чувствует даже сама с собой, но этого не происходит. Пальцы Вилланель сжимаются внутри нее, и, боже, Ева и правда едва ощутила, как они вошли в нее. Вилланель не торопится, проводя кончиками пальцев внутри, и яркие вспышки возбуждения пронзают буквально все тело Евы. Вот каким должен быть отпуск. Вилланель приподнимает одну из ног Евы и трахает ее у двери отеля так сильно, что тело Евы с каждым разом стукается о дверной косяк. Но этот звук не идет ни в какое сравнение с теми, которые Ева пытается хоть немного приглушить, пока Вилланель целует ее и шепчет: «Скажи мне. Скажи, каково это». «Черт», - выдыхает Ева. Вилланель пристально смотрит на нее, и, надавливая бедрами, проталкивает внутрь третий палец, а ее большой палец в это время кружит по евиному клитору. Ева кончит через пару секунд, если Вилланель будет продолжать. «Я ... черт, да, вот так, так, да ...» Она кончает. За этим оргазмом быстро наступает следующий, потому что Вилланель не останавливается. Вместо этого ее пальцы продолжают двигаться внутри Евы, пока Вилланель опускается на колени, чтобы заменить свой большой палец губами. Черт возьми. Еву ... ее трахает двадцатипятилетняя девушка в шикарном гостиничном пентхаусе. Прямо сейчас рот другой женщины на ее вагине, и.. «Черт», - повторяет Ева, снова стукаясь головой о дверь. Они не отходят от этой двери, пока Ева не кончит еще дважды. Вилланель практически несет Еву в спальню, бросает на кровать и берет ее снова и снова, пока Ева, наконец, не просит передышку, и тогда наступает ее очередь. Это не какое-то нежданное откровение для Евы, когда она впервые оказывается лицом между ног Вилланель. Это просто жар, пот и Вилланель, которая прекрано выглядит, прекрасно пахнет и такая чертовски фантастическая на вкус. Ева остается с ней на ночь. Она просыпается раньше Вилланель и бросает взгляд на растрепанную белокурую копну волос на подушках рядом. Вилланель спит на животе, обнаженная. Ева со своего места наблюдает в окне восход солнца. Она осторожно начинает сползать с постели, но рука сонной Вилланель находит ее запястье. «Привет, - говорит Вилланель, улыбаясь. - Ты уходишь?» «Мой рейс через несколько часов», - объясняет Ева, теперь будто бы стыдясь. Но Вилланель приподнимается и перекидывает ногу через талию Евы, оседлав ее. Ева выдыхает, чувствуя, что Вилланель уже мокрая, прижимается к ней, наклоняется и целует Еву. Ее бедра начинают двигаться, но Ева качает головой. «Мне действительно пора». «Я буду быстрой, - обещает Вилланель. - Но в знак доброй воли ...» - она протягивает руку к боковому столику и берет ручку. Вилланель протягивает ее Еве и переворачивает свое запястье. «Твой номер», - подсказывает она. «О…, - Ева хватает ее запястье, прямо как Вилланель накануне, и прижимает кончик ручки к нежной коже. - Нам действительно нужно притворяться, что ты собираешься позвонить мне?» Вилланель наклоняет голову. «Притворяться?» «Мы даже не из одного города», - пытается возразить Ева. «Я часто бываю в Лондоне». В мозгу Евы происходит короткое замыкание. Значит, Вилланель хочет, чтобы это было не на один раз? Хорошо. Ева улыбается немного фальшиво, не особенно веря, что Вилланель захочет увидеться снова, когда эта навеянная отпуском красивая иллюзия развеется с его окончанием, и пишет свой номер на ее коже. Когда Ева заканчивает, Вилланель снова целует ее и выполняет свое обещание быть быстрой. . «Мне кажется, она не собирается звонить», - говорит Ева, немного нервничая. Они с Биллом стоят в очереди за едой уже в аэропорту, и другие люди бросают на них странные взгляды, потому что Ева только что рассказала ему во всех подробностях о прошлой ночи. «Секс был умопомрачительным, - продолжает она, - Но – для меня. Не знаю, как для нее, ведь я действительно не особенно понимала, что делаю». «Я уверен, ты отлично справилась, - успокаивает Билл. – В определенные моменты инстинкты просто берут верх». «Но разве это не напоминает историю из кино, где героиня опасно приближается к сорока годам? И вот она спит с кем-то помоложе и погорячее, и они никогда больше не встречаются, но случившееся полностью меняет ее жизнь». - Ева может пересчитать по пальцам одной руки фильмы с таким сюжетом, но все же. «Во-первых, - говорит Билл, делая шаг вперед. - Тебе и близко нет сорока. У тебя в запасе еще целых пять лет, от которых ты возьмешь по максимуму день за днем. А во-вторых», - он делает паузу, чтобы заказать себе что-то. «Во-вторых, - продолжает он, - Это не фильм. Она попросила твой номер, потому что он ей нужен. Давай просто подождем и посмотрим, что будет». «Я убью Кейко за то, что водила тебя на эти занятия по аффирмациям, - ворчит Ева. «Живи настоящим, Ева. А не будущим, в котором ты воображаешь себе убийство моей жены». Они ждут возле стойки посадку на рейс, и на этот раз Билл проверяет свою рабочую электронную почту и ворчит по поводу ерунды, которую Елена, похоже, отправила и ему. Они немного говорят о зарождающемся служебном романе между Еленой и Кенни, Билл наклоняется ближе и предлагает сделать ставки. Ева отказывается, невольно проверяя свой телефон всякий раз, когда думает, что Билл не видит. Как только начинается посадка, у Евы звонит телефон. Номер неизвестный, и Ева молится, чтобы это не был адвокат, когда отвечает: «Слушаю». «Ева, - произносит знакомый голос. - Я не могу перестать думать о тебе, - последовала пауза, а затем приглушенный смех. - В общем, я подождала, пока пройдёт социально приемлемое количество времени, чтобы позвонить тебе». Билл вопросительно смотрит на нее, приподняв бровь. Она отмахивается от него и отвечает в трубку: «Прошло около пяти часов». «Я общительная, - возражает Вилланель. - И принимаю это». Ева усмехается, чувствуя себя так, словно она снова подросток, который сейчас обнимает стационарный телефон, накручивая его провод на палец. «В следующем месяце я буду в Лондоне, - говорит Вилланель. - Могу я пригласить тебя куда-нибудь?» «Мне нужно проверить свое расписание», - отвечает Ева. «Нет, не нужно». – тут же возражает Вилланель. У Евы буквально сжимается желудок. Они прощаются, отключаясь, и Билл торжествует еще около минуты, прежде чем Ева огрызается: «Да, хорошо, мы собираемся снова встретиться». «Двадцать фунтов на то, что ты женишься», - поддразнивает ее Билл. «Двадцать фунтов, чтобы ты заткнулся», - парирует Ева. Она не женится на женщине на десять лет моложе ее. Она даже не встречается с этой женщиной. Это просто секс, и все. Но когда Ева подходит к стюардессе, показывая свой посадочный, на ее губах играет легкая улыбка. Через месяц она снова увидит Вилланель.