Половое воспитание

20.02.2021       — А как Вам этот вариант? — парень с пепельными волосами указал на уже третий по счёту манекен, наряженный в неприлично дорогой элегантный классический костюм. — Мне кажется, молодому человеку очень пойдёт данный фасон.       Эмиль отстранённо наблюдал за тем, как Никита и Дима беседуют с консультантом, который профессионально пытается впихнуть наиболее элитный и нескромный в цене смокинг. Не понимал, что делает здесь. Вокруг всё плыло, а разговоры эхом отзывались где-то далеко, точно не в салоне мужских костюмов премиум-класса. Школьник устало приземлился на диван, облокотившись на стену. Веки тяжелели, глаза предательски слипались. Тёмно-синие и чёрные пятна начали кружиться в танце под классическую музыку девятнадцатого века. Если бы не внезапный крик, то Иманов бы окончательно вырубился. В таком состоянии отключаешься за секунду.       — Эми! — красноволосый возмущённо смотрел на младшего, — чего это ты уселся? Иди мерь! Тебе же носить, а не нам. — Подошёл и, осторожно взяв за предплечье, потянул вслед за парнем-консультантом.       По пути в примерочную Иманов успел поймать виноватый взгляд Димы. Тот выглядел посвежее его: как минимум он существовал, а младший даже в этом факте в свою сторону сомневался. Ему бы ещё хоть часик поспать. И таблетку «Аспирина». С максимально жалобным видом он принял у Артура — по крайней мере так его наименовала табличка на жилете — рубашку, пиджак и брюки. По качеству ткани было понятно, что смокинг явно стоит дороже пятидесяти тысяч, отчего надевать его и без того трясущимися руками было страшно. Понимание всего происходящего так и не пришло, но надежды на спасение были. Эмиль поймал Никиту и попытался отговорить того всеми различными способами. Резнев ловко отмахивался от аргументов, особенно в сторону стоимости наряда. Сложил руки на груди, поймав хмурый взгляд подростка.       — Хорошо-хорошо! Возьмём в аренду на сегодняшний день. Так тебе подойдёт?       Пускай они и сошлись на этом, но нет. Эмилю подойдёт вообще без всей этой ебатории. Ему даже ни капельки не был приятен тот факт, что три мужика ради него утром в субботу поехали в салон-магазин в центре Москвы, чтобы он выбрал себе костюм на свадьбу матери. «Если бы они знали, как мне похуй, они бы заплакали. Особенно Господин», — но до слёз этот солнечный лучик доводить не хотелось и пришлось играть по их правилам. Даже пролетали мысли в голове, что надоело от всего бегать. Давно пора сесть за стол переговоров и решить все вопросы по-взрослому. На что он и делал ставки. В груди растекалось чувство лёгкой паники и тревоги, но откладывать было уже поздно. Настало время собрать всю свою мужицкую силу в кулак и пережить это. Пока Иманов натягивал на себя брюки, поражаясь тому, насколько приятна ткань, Никита вернулся в зал, продолжив вальяжно слоняться вокруг рядов из пиджаков разных цветов и фасонов. Неожиданно он наткнулся на Влада, который явно не одну минуту рассматривает достаточно простой образ на манекене в стиле Business Casual: графитового цвета пиджак и брюки свободного кроя.       — Вау, — блондин дёрнулся от неожиданного возгласа за спиной, — этот цвет такой красивый и приятный. — Кивок.       Теперь они оба рассматривали представленные модели, но Влад всё равно вернулся к исходному варианту.       — Примерь. — С улыбкой сказал Никита.       — Что? — искренне удивился Солнышко, будто только и ждал этих слов.       — Молодой человек, извините! — к ним в ту же секунду подошёл юноша с рыжими волосами. — Принесите данную модель сорок шестого размера.       Роман покорно кивнул и в ту же секунду удалился, оставив гостей наедине.       — Но…       — Я же вижу, как ты смотришь. Если хочешь, то хоть померь. — Никита пожал плечами и улыбнулся консультанту, вернувшемуся с костюмом. Влад послушно следовал за компаньонами в сторону примерочных, где уже должен был закончить с переодеванием Эмиль. — Влад, смотри! — Посмеялся Резнев, указывая на укороченный чёрный пиджак с цепями. — Померь и его по приколу.       — Эти модели пользуются огромным спросом в азиатских странах. Думаю, что господину очень подойдёт.       — Нет, спасибо, это не… Ой… — заикнулся Никита, осознав, что рыжеволосый имел в виду не его. — А… Это… Берём-берём, да! — Влад незаметно прыснул со смеху, скрываясь за дверцей кабинки, когда его буквально запихнули туда.       Резнев прикрыл лицо рукой и прокашлялся. «Что за кринж…» — быстро вернул себе беспечный вид и развернулся к двери младшего, где было подозрительно тихо. Из неоткуда появился Дима. Он был спокоен и серьёзен, впрочем, как и всегда. Однако Никита прекрасно понимал, что что-то случилось, но настойчиво игнорировал это. Пока остановился на теории, что этим вечером парни перепили и поэтому косплеят своим поведением зомби.       — Он уснул? — негромко спросил Масленников, вызвав замешательство у паренька-консультанта, который явно ещё не сталкивался с такими ситуациями.       — Не знаю, посмотри. — Пожал плечами красноволосый, хитро улыбаясь.       Дима проигнорировал странный взгляд друга и осторожно постучал.       — Эмильен, у тебя всё нормально? — осторожно поинтересовался старший, но ответа не последовало.       Тяжело вздохнув, он приоткрыл дверцу и замер: школьник при полном параде сидел на мягком сером пуфике, облокотившись на стену справа от него. Дима не хотел задерживать свой взгляд на чём-то конкретном, правда, но он впервые видел Иманова таким. Белая рубашка мягко вздымалась от ровного дыхания, а пиджак подчёркивал подтянутую фигуру. Брюки сели, казалось, идеально, что даже белые кеды превосходно вписывались в образ. Про себя отметил, что младшему очень идут костюмы, он буквально рождён для них. Отогнав неподходящие мысли, закрыл за собой дверь и присел перед подростком на корточки.       — Эмиль, — аккуратно положил руку на чужое колено и легонько потряс. Парень медленно открыл глаза, ничего не понимая ещё больше, чем прежде. Через пару секунд ему удалось сконцентрировать толику внимания на знакомом лице напротив. В ту же секунду его глаза распахнулись.       — Я… Э… Я не… Тут просто музыка такая… Я… — начал паниковать Иманов и резко подскочил, отчего в глазах потемнело. Если бы не Дима, поймавший его и в этот раз, то парень бы больно впечатался либо в стенку, либо в зеркало.       — Спокойно, ты чего? — Масленников бережно держал испуганного Эмиля за плечи, будто в его руках сейчас находилась хрупкая, драгоценная ваза. — Не переживай, всё хорошо. И… — запнулся, заметив искреннее удивления в карих глазах, — ты выглядишь восхитительно в костюме. То есть… — тут же отвёл взгляд, пытаясь спрятать неуверенность и смущение от того, насколько неуместно прозвучал комплимент под аккомпанемент сороковой симфонии Моцарта. — Очень презентабельно, тебе идёт.       Эмиль усмехнулся, выпрямляясь. Чужие руки поспешно покинули его плечи.       — Под классическую музыку это звучит ещё абсурднее и смешнее. — Парень улыбнулся и поправил пиджак. — Спасибо, мне тоже нравится.       Иманов открыл дверь и вышел из кабинки, чтобы продефилировать перед Господином. Выглядел намного лучше и живее после недосна и резкого пробуждения. Казалось, что даже настроение медленно, но верно появлялось. И, пока Никита о чём-то разговаривал с Артуром, Эмиль с Димой бесшумно подошли к ним. Резнев сначала даже не понял, кто перед ним, но через пару секунд распахнул глаза в нескрываемом удивлении.       — Мама родная! Эми! Да ты невероятно хорош! Особенно в этом костюме! Покрутись! — брюнет игриво попозировал перед скромной аудиторией. На лице Никиты засияла довольная улыбка, он постучал младшего пару раз по плечам, осматривая. — Ну красавчик! Однозначно надо брать! Вы идите, а мне надо дождаться ещё одного модника.       Когда пепельноволосый консультант увёл клиентов в сторону кассы, Никита осторожно подошёл к кабинке, в которой переодевался Солнышко. Хотел было уже поторопить и постучать, как дверь неожиданно открылась и он испуганно дёрнулся.       — Блять! — тихо, почти шёпотом, выругался красноволосый, поднимая голову. Замер. Влад перед ним был не в том, в чём представлял его Сударь. Вместо графитового костюма блондин надел укороченный чёрный пиджак, который должен был смотреться кринжово по предположениям Резнева. Однако тот так хорошо сел, что даже рыжеволосый юноша не сразу смог отвести взгляд. — Солнц, а у тебя всегда… такая талия была? — неловко усмехнулся Никита, заправив волосы назад.       — На мой взгляд, — уверенно начал Роман, — данная модель была создана для Вас. Прям под Ваши параметры…       Влад немного смутился, переводя взгляд с карих глаз друга в пол. Быстро привёл себя в чувства и выпрямился, рассматривая пиджак в огромном зеркале напротив. Покрутился, повертелся.       — Бери. — Отрезал Никита, разворачиваясь в сторону выхода из примерочных.       — Ты же сказал «по приколу» померить? — посмеялся Солнышко, наблюдая на уходящим силуэтом.       — И тот серый тоже бери.

***

      Всю дорогу в такси Иманов провёл в своём отдалённом мире, пытаясь размышлять над тем, как себя вести, что делать и о чём вообще думать. Но все мысли возвращались к преподавателю и прошлой ночи. Из-за того, что Дима за утро ни разу не поднял эту тему и вёл себя вполне привычно, Эмиль пришёл к выводу, что между ними ничего не было и это был просто неприличный сон подростка. Сон, но настолько реалистичный, что внизу живота сводит при одной только мысли об этом, поясницу неприятно тянет с самого утра. Вишенкой на этом торте абсурда были зудящие царапины на спине, которые в моментах очень сковывали движения. «Да нет… Нет… Он преподаватель, он не мог… И я не мог, ну… Я же… Блять…»

«— Утром ты об этом пожалеешь.

— Это будет утром»

      «Блять…»       Не успел Эмиль позагоняться с новой силой, как такси остановилось на обочине недалеко от здания ЗАГСа. Парковка была забита дорогими машинами из-за чего Иманову стало ещё некомфортнее. Вроде бы пора уже привыкнуть к такой роскоши, как-никак круг его общения за последние месяцы сменился с беззаботных школьников на статных молодых людей. Но что-то внутри буйствовало и жаждало возвращения в те времена, когда они с пацанами бегали за школу, чтобы побесить охранников и потусить на турниках во время большой перемены. А сейчас он стоит перед входом в Дворец бракосочетаний и колеблется. Написал парочку сообщений в общий чат с Даником и Егориком, которые, в свою очередь, поделились своими планами на день. Как выяснилось, они деловые колбасы, у которых нет времени поддержать друга в столь стрессовый момент, поэтому: «Пиздуй уже, ссыкун». Посмотрел на время: 11:45. Опоздал на двадцать пять минут. Есть ли смысл? Прошло ещё минут пять хождений туда-сюда, прежде чем Эмиль осмелился войти внутрь вместе с мужчиной, в руках которого был большой красивый букет цветов. Тот посчитал подростка женихом. Пришлось неловко посмеяться и сделать вид, что его это никак не задело. «Ещё этого не хватало в жизни для полного счастья…»       Их провели к банкетному залу, сообщив, что официальная часть церемонии, к сожалению, уже закончилась. Эмиль вздохнул с невероятным облегчением. Меньше всего хотелось наблюдать за тем, как его мать сосётся с кем-либо. От одного упоминания этой сцены хотелось вскрыться, ну или выйти подышать свежим воздухом. Кстати, впустили парня не сразу, ведь приглашения у него нет. Пришлось смотреть по списку, из которого он, кстати, не был вычеркнут. Двери пафосно распахнулись и новоприбывшие гости утонули в ярком белом свете. Зал был огромным. Иманов ахуел и не выхуел от количества людей. Сколько их? Сто? Больше? Его даже не сразу заметили, все лавры забрал тот деловой мужчина с букетом. Когда тамада и молодожёны поблагодарили друга семьи за, кажется, всё, даже за то, что он вообще есть на этом свете, позади Иманова раздался удивлённый, радостный возглас.       — Эмиль! — Алия накинулась на того с объятиями. — Ты пришёл!       Иманов готов поклясться, что затихли все, даже музыка. Он чувствовал взгляд каждого в этом помещении, особенно ярко чувствовалось напряжение матери. Парень ошарашено посмотрел на сестру и неловко обнял её в ответ. Ведущий перекинулся парочкой слов с Егором Витальевичем, после чего подошёл к подросткам с раскинутыми в стороны руками.       — Дорогие гости! — громко заявил тамада, приобнимая парочку за плечи, — давайте бурными аплодисментами поприветствуем семью в полном составе!       Зал просто взорвался, отчего младший Иманов нахмурился от пульсации в висках. В отличие от девушки, брюнет выглядел менее счастливым. Точно не в своей тарелке. А синяки под глазами только усугубляли его внешний вид, который Сударь так пытался исправить. Хотелось сбежать. Зачем пришёл вообще? А мужчина в классическом чёрном костюме не планировал так просто отпускать детей.       — Вот так сюрприз Эмиль устроил для нашей прекрасной пары! Сказал, что прийти не получится, а оказывается, просто решил сделать сюрприз! Ну что за замечательный сын! — «Действительно…» — натянул обворожительную рабочую улыбку, пожал руку отчиму и обнял мать.       — Хороший актёр, — прошептала ему на ухо, — нам нужно будет поговорить. — Поцеловала сына в щёку и широко улыбнулась, приказав официантам принести ещё один стул для дорогого гостя.

***

      За этот час Эмиль чего только не сделал: успел потанцевать под песни 80х-90х, плотно наесться, переговорить с большей частью гостей, которых он знать не знает. Ему даже сделал комплимент один из деловых партнёров по бизнесу Егора Витальевича. Иманов чувствовал себя достаточно уверенно, расхаживая с бокалом шампанского по залу, не замечая вибрации телефона в кармане. Тревога и паника улетучились ещё полчаса назад, как только его уговорили выпить немного шампанского. Эмиль как никто знает, что нельзя похмеляться алкоголем, поэтому пытался больше есть, чем пить. И вот, когда все гости, даже важные дяденьки, вышли танцевать под «Чёрные глаза», к брюнету подошла мать в красивом, роскошном, белом платье. Он приветливо ей улыбнулся.       — Не думал, что скажу тебе это, — сделал быстрый глоток для храбрости, — но ты сегодня прекрасно выглядишь, мам.       — А я и не помню, когда видела тебя в костюме. Ещё и таком дорогом. Где украл? — усмехнулась, сложив руки на груди.       — Обижаешь, — сделал ещё один глоток.       — Хватит бухать при матери! — шутливо прикрикнула, потянувшись за бокалом.       — Так я же за твоё счастье и здоровье пью! — посмеялся парень, пряча фужер.       — Думаешь, я не заметила ничего? — шепнула на ухо серьёзным тоном и взяла сына за плечо.       — Мам, — вздохнул Эмиль, обводя глазами толпу на танцполе, — если ты хочешь поругаться, то явно не при всех. Я бы вообще не ругался сегодня.       — Ведёшь себя, как клоун. — Они широко улыбнулись, когда мимо прошла группа гостей. Женщина утащила сына в соседнюю комнатку, вероятнее всего, предназначавшуюся для складирования стульев и прочего инвентаря. Эмиль почувствовал что-то неладное даже через призму лёгкого опьянения. — Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы заметить, как лицемерно ты улыбаешься гостям. Зачем пришёл, если не хотел?       — Настолько не хочешь видеть своего сына на свадьбе? Совесть жрёт? Или… — удивлённо приоткрыл рот, будто он Ньютон, которому прилетело по затылку яблоком, — неужели, я выгляжу как па…       — Заткнись! — выкрикнула мать, сложив руки на груди, — но я не буду скрывать, что ты очень похож на него в этом костюме.       — Тогда я буду носить его чаще, специально для тебя. — Усмехнулся Эмиль, сделав глоток.       — Иманов!       — Что «Иманов»? Чего ты хочешь от меня? — «Остановись… Не заводись…» — Ты даже по имени меня редко зовёшь. Я вообще некоторое время думал, что меня зовут Иманов. — Посмотрел в спасительный бокал, который незаметно опустошился.       Женщина выжидающе посмотрела на сына и, глубоко вздохнув, немного смягчила тон.       — Проехали. Я не хочу с тобой ругаться. Не сегодня. — Поправила платье. — Расскажи мне, где ты сейчас живёшь, нужны ли тебе деньги и как с учёбой.       — Если я клоун и хороший актёр, то точно пошёл этим не в тебя. — Горько усмехнулся, рассматривая пустой фужер. — Зачем спрашиваешь, если на самом деле тебе это не интересно? Просто для материнской галочки? Чтобы совесть не грызла? Когда ты меня выгоняла из дома, тебя не особо беспокоило, где я буду жить и есть и у меня деньги. Да и потом тоже. — Перевёл лукавый взгляд на мать. Та была готова взорваться в любой момент. Внутри Эмиля тоже всё закипало.       — Знаешь, что? — громко начала она. — Если бы не я, то ты бы так и не научился…       — Чему? — почти истерически хмыкнул парень. — Всему, чему меня научил папа? Мам, я был в Иваново, я был у дяди Сани. — Мать тут же поменялась в лице. — Он всё мне рассказал. И даже дал прочитать папину предсмертную записку. И, знаешь… Я не понимаю, как у тебя вообще хватает совести смотреть мне в глаза.       — Как ты смеешь такое говорить? Я твоя мать! Я воспитала тебя! Я всю жизнь пашу, чтобы у тебя было всё, в чём ты нуждаешься! А этот…       — Ну конечно! Я же всю жизнь мечтал о том, чтобы шляться по отелям и мешать жить моим друзьям и знакомым! Да и как забыть о том, что я спал и видел, как живу с взрослым мужиком! Ляпота!— от чрезмерной жестикуляции у Эмиля чуть бокал из рук не вылетел. — Спасибо, дорогая мамо…       — Не поняла… — недоуменно возмутилась женщина. — Что за мужик?       — Да какая разница…       — Так, Иманов, я всегда закрывала глаза на то, как ты живёшь, что ты делаешь и где ты шляешься. Быстро рассказал мне, откуда ты берёшь деньги и…       — Ага, может тебе ещё в подробностях рассказать, с кем я сплю и в каких позах? — «Молчи, молчи, молчи»! — Окей. Я хост. Тебе это о чём-то говорит? — мать непонимающе похлопала глазами. — Мило провожу время с дамами за деньги.       — Ты эскортник?       — Блять… — Устало выдохнул Эмиль, а губы растянулись в сумасшедшей ухмылке. — Окей, да, я проститут. Что скажешь? Классно воспитала сына, да?       — Иманов…       — А ещё я живу с мужчиной.       — Иманов!       — Мы с ним трахались.       Звук разбитого стекла в ту же секунду привёл парня в чувство. Он ошарашено смотрел на озверевшую мать, которая была настолько зла, что, казалось, вот-вот либо убьёт его и разнесёт помещение, либо заплачет. Через секунду ему прилетела тяжёлая пощёчина. Голова закружилась, всё поплыло и брюнет, потеряв равновесие, упал на пол и развалил башню из стульев. Бешеный грохот привлёк внимание похлеще, чем разбитый бокал, стёкла которого впились в его ладони. Парень пытался сконцентрироваться хоть на чём-то. Получилось. Мамины губы он видел чётко, в отличие от её слов, которые доносились откуда-то далеко.       — Я даю тебе шанс сказать, что это неправда и ты просто хотел вывести меня из себя, что у тебя успешно получилось. — Она сверлила сына взглядом, от которого внутри всё замирало. Подростка сковал дичайший страх. — Твоё молчание я приму за подтверждение сказанного.       Эмиль молчал. Привстал на локтях и смотрел на мать снизу вверх. В его глазах горел огонь, словно ему бросили вызов. Скалился, как собака. Хотел, чтобы она страдала, как он все эти годы. Хотел отомстить. Посчитал, что для матери, которая печётся о своём статусе больше, чем о собственном ребёнке, намного больнее услышать такую правду. Мать сильнее сжала кулак, держа другой рукой дверь, чтобы никто не смог войти.       — Понятно. — Отвернулась, закатив глаза. На её лице не было ни капли намёка на ту женщину, которая обнимала его в начале застолья. — Я не для того тебя растила, чтобы ты спал с мужиками и продавал своё тело за деньги. — Он снова поймал её взгляд. Злой, властный, разочарованный. — Мне не нужен такой сын. В этой семье, видимо, проблемы с мужским полом. — Эмиль готов поклясться, что видел, как она плюётся ядом. — Уходи. Я не хочу тебя видеть. Никогда. У меня нет сына. — Открыла дверь и чуть не врезалась в официантку. — Какой позор… — последнее, что запомнил Эмиль прежде, чем его глаза накрыла пелена, а к горлу поступил вязкий и противный ком обидны. И вины. Поспешно встал и выбежал из подсобки, оставляя девушке больше пространства для уборки. Отдалённо слышал, как его зовёт Алия, но было уже всё равно. Он больше не часть этой семьи. Даже больше: он позор этой семьи.

***

      Именно в этот день решил пойти снег. Эмиль скрылся от него в узком переулке между какими-то домами, обнимая себя руками. Скатился по стене, а из глаз предательски текли слёзы. Даже не замечал то, как ноют кровоточащие от разбитого стекла царапины на его ладонях. Он так и не понял, что именно чувствует: обиду? Злость? Боль? Или всё вместе? Поймал себя на мысли, что ему жалко пачкать дорогой костюм. Надо бы его вернуть, но запасной одежды с собой не было: Дима сказал вернуться домой, когда всё закончится. И всё закончилось. Только немного не так, как они предполагали. Крепче сжал рукава куртки, поджимая колени и утыкаясь в них носом. Мысли прыгали от одной к другой, но в одном направлении — Масленников. — «Ебучий Дима, блять! Если бы не он…» — с каждой минутой истерика усиливалась всё сильнее. Рядом не было дяди Сани, который мог бы утешить. Не было Даника, Егорика, папы… От осознания, что он сидит в каком-то грязном переулке и жалко ревёт, становилось в разы хуже. Ненавидел себя. Хотелось провалиться под землю, исчезнуть, пропасть навсегда. Или ещё лучше — не появляться. Начал винить себя в сказанном. Если бы не он, мать бы не была разочарована. Однако, если бы она изначально вела себя, как настоящая мать… К слову, сегодня они обнялись впервые за последние пару лет. Разве это нормально? Разве Эмиль виноват, что у неё в приоритете только деньги? Разве он виноват, что матери не было с ним в трудные моменты жизни? Возможно. Он уже ни в чём не уверен. Только в том, что с этого дня он официально потерял семью.       Спустя полчаса он подуспокоился, перегорел. Сидел и минут пять листал контакты. Даник? Никита? Дима? Егор? Никого не хотел видеть. Просто не может показаться им в таком виде. Да и у тех своих дел по горло. Данияр с семьёй решает вопросы о переезде в новую квартиру, а Егорик гуляет со своей девушкой. Никиту чисто из принципа трогать не хочется, он итак много сделал. Дима — последний, кого предпочёл бы видеть Иманов сейчас. Если бы они тогда не…       Решил, что сидеть и тупить бесполезно. Нужно что-то делать. Как говорится: «Поплакали, покакали и пошли дальше». Поэтому брюнет зашёл в ближайший McDonald’s, чтобы умыться и привести себя в порядок. Парень облегчённо вздохнул, когда проверил костюм на наличие повреждений. Зашёл в магазин одежды и купил себе чёрную толстовку и джинсы. Переоделся и поехал в салон, где сдал костюм. После этого со спокойной душой принялся шляться по городу. Безумно хотелось напиться до состояния нестояния и вырубиться на пару дней. А, может, и навсегда. Всё равно он теперь один. Кому он нужен вообще? Алие, которая позвонила ему уже 42 раза? Эмиль не верил в искренность её намерений. Считал, что девушкой управляют мать с отцом. Иначе зачем он ей? А зачем он им? Изначально не собирался играть в дружную семью. Наигрался в детстве, хватило. С момента всех его дневных путешествий и нахождений в пробках прошло достаточно много времени, чтобы солнце спряталось за горизонтом. На метро было бы явно быстрее, чем на дорогущем такси. Особенно больно этот факт ощущается, когда деньги твои.       Эмиль просто прогуливался по вечерней Москве, наслаждаясь тем, что люди бегут по своим делам и никто его не трогает. Даже телефон, переведённый в режим фокусирования на неопределённый срок. Выходной. Как давно Иманов перестал отдыхать полноценно? Организм тактично напомнил о том, что от сна он бы не отказался, но у Эмиля возникла идея получше. Нашёл какой-то атмосферный бар с русской тематикой и решил провести остаток вечера именно в этом месте. Шоты залетали на ура, закуски он не заказывал: на свадьбе наелся на неделю вперёд. Неожиданно на его плечо падает рука, но Иманов даже не дёргается. Чуть заторможенно поворачивает голову и быстро узнаёт в полуразмытом лице напротив своего давнего друга — Максима.       — Что за люди? Эмиль! — звонко поприветствовал парень. — Какими судьбами тут? — его лицо тут же скривилось, когда на Эмиля упал луч софита. — Ой… Чувак, извини, но ты выглядишь неважно.       — Поэтому я и здесь. — Усмехнулся, похлопав по сидению рядом с собой. Максим тут же сел рядом.       — Слушай, — наклонился ближе, — сейчас сюда приедут мои друзья, — Иманов едва улавливал смысл каждого слова, — они приедут с девочками и… другими развлечениями… — будь Эмиль в адекватном состоянии, то понял бы намёк быстрее. — Не хочешь к нам присоединиться и расслабиться? Посидим тут, а потом на квартиру к Жене поедем…       Эмиль не слушал. Просто согласился. Ему терять нечего. Тем более, что там будут девушки, благодаря которым можно вернуться свою запятнанную предыдущим вечером честь. Это были последние складные мысли в голове подростка, прежде чем он...

***

«…застрял в измерении, где одни женщины,

Святые и сумасшедшие.

Сколько ночей нам осталось

В городах, в городах из кристаллов?»

      В приглушённом красном свете комнаты Эмиль еле успевал вылавливать хаотичные движения силуэтов тел, окружающих его. Множественные стоны кружили голову и утягивали в тот мир до беспамятства. Он был фаворитом. Смех, алкоголь, порошок, похотливые разговоры, соблазнения, грязные поцелуи — и так по кругу. Эмиль уже сбился, какая по счету девушка к нему подползает и говорит, как хочет его. Какая рвано стонет под ним и просит ещё. Какая ублажает его и подливает виски, смешивая с чем-то непонятным. Он уже не понимал, насколько сильно сбился с пути. Было настолько плохо, что с каждым часом становилось всё лучше. Буквально каждую минуту кто-то в этой комнате трахался и блевал, отчего было очень душно, даже жарко. В глазах мутнело. Эмиль не понимал из-за чего именно. Галлюциногены нереально сильно сушили горло. Хотелось пить, но был только высокоградусный алкоголь. После того, как он по совету Максима полежал, запрокинув голову, его накрыла невероятная лёгкость. Будто он отпустил все проблемы. Будто их никогда и не было. Стало так свободно и приятно. Чувство эйфории кружило голову. Пульс участился, дыхание тоже. Жизнь в этой комнате не позволяла вырубиться даже на секунду. Особенно Иманову. Ни на секунду не оставался без внимания. Слишком хорош. Слишком желанен. Стимуляторы прекрасно справлялись со своей задачей, о чём открыто говорили потные и уставшие тела. Они двигались без чувств, без эмоций. Роботы и куклы. В моменте брюнету стало противно от всего этого. Ровно до того момента, как его утягивали в очередной пошлый поцелуй. Сносило крышу, когда слышал тяжёлые, возбуждающие стоны девушек и парней. Всё начиналось по новой. Все двигались по наитию, на непонятном автомате. Мыслей не было. Хотелось рыдать. Блевать. Ему было противно всё это. Противно до невозможности. Хотелось умереть или отключиться. Эмиль чувствовал, слышал, как бьётся его сердце. Неприятно отдавало в затылок.       «Когда всё это закончится?»

***

      «Когда всё это закончится?» — жалобно протянул Дима, распластавшись за барной стойкой на кухне. Три часа ночи, а сна ни в одном глазу. «Не надо было отправлять его одного… Надеюсь, они прекрасно провели время и сейчас отдыхают…» — попытался выдавить улыбку, но вышло вяло.       — Неужели так сложно написать «У меня все хорошо»? — возмутился Масленников, отвлёкшись на Энтони, который аккуратно лапкой пытался открыть дверь в комнату младшего. — Его там нет, Тони. Его там нет… — грустно констатировал факт, поднявшись со стула и направившись в ванную.       Избавиться от чувства тревоги не помог и контрастный душ. И медитация. Ничего не помогало. Казалось, что ситуация только усугубляется с каждой секундой. Тяжело, когда ты не контролируешь ситуацию. «Вот почему с ним всегда так»? — отложил телефон в сторону. Даже на беззвучный режим не поставил. Ждал. Подскакивал на каждое уведомление. Но все не те. Пытался уснуть, а в голову лезли неприятные мысли. Зато старший понял, почему он не может помочь Иманову и расположить того к себе: они почти не разговаривали с ним о семье. А вдруг его мама маньяк? Вдруг она уже продала его на органы? После таких мыслей хочется промыть мозги и уговорить себя меньше смотреть криминальщины на досуге. Дима потянулся с усталым стоном и укутался в тёплое одеяло. На этот раз один. Даже Его Величество Энтони не пришёл. Так и остался ждать в комнате младшего.       Дима снова задремал к шести часам утра. Но долго поспать не вышло. Звонок.       — Эмиль?! Ты где? У тебя вс…       — Проспект ***. Вход со стороны внутреннего двора. Я буду на улице.