échapper de l'enfer

«24 июня 2045 года»

— Ребят, зачем вы остались в библиотеке, если по итогу все равно уснули? Просыпайтесь, пора ложиться в нормальную кровать, — кто-то очень громко разговаривал и махал перед приоткрытыми глазами Стефани своей ладонью, вызвав у девочки только раздражение, и желание треснуть этого человека чем-нибудь тяжелым. Стефани заворчала, устраиваясь поудобнее, и снова закрыла глаза, отмахиваясь от надоеды рукой. Чего он пристал с утра пораньше? Звонка о подъеме еще не было, вообще-то! А потом до нее дошло. Она уснула в библиотеке, на плече Рэя, пока читала книгу. И тем, кто ее разбудил, был Норман, который пришел ровно через час, как и обещал. Осознав это, Стефани резко открыла глаза, протирая их, в попытках как можно быстрее восстановить нормальное зрение, но тщетно. Она резко вскочила со стула, надеясь подобным образом разбудить себя побыстрее. В глазах, разумеется, тут же потемнело, поэтому девочка села обратно, хватаясь за голову и закрывая глаза ладонями. Почему каждое ее пробуждение начинается именно так? «Ну почему я просто вырубилась? Я же прикрыла глаза на секундочку, а оказалось, что уснула… И с Рэем не поговорила, и ничего интереснее записей об отправках не видела. Ужасно…» — Мы уже идем, Норман. Ты не представляешь, сколько полезного я узнал за этот несчастный час, что ты нам отвел, — негромко сказал Рэй, оборачиваясь на Стефани, сидящую на стуле. — Все в порядке? — В полном, — девочка медленно встала, догоняя братьев. — Но почему ты не разбудил меня, когда заметил, что я заснула? Я ведь тоже читала, и тоже, между прочим, узнала много всего. Представляешь, здесь есть журналы с перечислением отправок за последнюю сотню лет, если не больше. И все написано почерком Минервы. — Серьезно? Он переписывал все это? — Норман обернулся, посмотрев на архив в последний раз, а потом вышел оттуда вместе с Рэем и Стефани, закрывая за теми дверь. — Получается, у него был доступ к руководству ферм. Потому что другим способом эту информацию не получить. Это мы уже прекрасно знаем. — К слову, там был не только «Благодатный Дом», — отозвался Рэй. — Еще и «Славный Колокол» вместе с «Доброжелательным Краем». И еще какая-то ферма, название которой было написано очень неразборчиво. Все, что я разобрал, это «долина», но, кажется, это самая старая ферма из всех. Или же Минерва вел записи с этой фермы дольше. — Зачем он это переписывал? И откуда у него доступ ко всем фермам? Ладно бы одна, можно оправдать тем, что Минерва был работником штаба, но все сразу? Мьюзика говорила, что первоклассных ферм в мире демонов всего четыре, он же не мог быть работником каждой одновременно? Это… Просто физически невозможно, — смотря куда-то сквозь ребят, сказал Норман, нахмурившись. — Может, когда он отправлялся в мир людей, то предоставлял эту информацию? И был ответственен за это…? Я не знаю, зачем, но и мы не знаем деталей их обещания. В смысле… Ну… Людей и демонов, да, — быстро проговорила Стефани практически себе под нос. — Одним словом, мы с ней, — Рэй положил руку на плечо девочки, — узнали о том, что Минерва — очень важная шишка в мире демонов. Потому что иначе эту информацию не достать. Норман, видимо, о чем-то сильно задумался. Всю оставшуюся дорогу он молчал, больше не комментируя новую информацию. Обдумывал ли он услышанное сейчас, или же размышлял о чем-то своем? «В общем-то, именно такой реакции я и ожидала, — подумала Стефани, осматриваясь. — Сколько же тут комнат? И ведь далеко не все они отведены под детские спальни! Я помню, что в этой комнате Конни нашла душевую, а в следующей был склад с огромными коробками… А вот здесь находилась столовая с проходом в кухню!» — Лукас временно предоставил нам эти комнаты, — Норман указал рукой на две двери под номером «97» и «96», после чего открыл дверь в последнюю, пропуская родственников внутрь. — Будьте потише, все спят. Я — в комнате по соседству, спокойной ночи. Стефани помахала рукой брату на прощание, после чего зашла в темную комнату. Она резко заморгала в попытках привыкнуть к темноте, и осторожно, прощупывая пол ногой, прежде чем сделать шаг, двигалась по комнате. Через полминуты, когда девочка начала хоть что-то видеть в кромешной тьме, кто-то аккуратно взял ее за руку, уводя за собой. Присмотревшись, Стефани узнала Анну, которая привела ее к месту, где спала сама. Рядом с ней был свободный матрас. «Она даже заняла мне место возле себя…» — Спокойной ночи, моя милая мисс «я-не-люблю-спать», — усмехнувшись, сказала светловолосая девочка, накрываясь одеялом. — Спокойной ночи, Анна, — пожелала в ответ Стефани, не желая спорить с подругой насчет прозвища. Она уснула, кажется, мгновенно — как только коснулась головой подушки. . . . — Доброе утро! Встаем, встаем! Пора завтракать! Громкий голос Эммы, стучащей поварешкой об кастрюлю, быстро разбудил Стефани. Но, что странно, даже такой метод пробуждения не оставил после себя негативный след в виде боли в голове! Быстро накинув свои ботинки и кое-как завязав шнурки, девочка подбежала к сестре, крепко обнимая ту. — Я так давно не слышала твоего голоса с утра! — сказала Стефани, отстраняясь от подруги с улыбкой на лице. — С тех самых пор, когда мама расселила нас по разным спальням, — Эмма тоже улыбнулась, положив поварешку в кастрюлю, — Но теперь все будет по-другому! Мы снова будем спать в одной комнате, снова будем вместе целый день, и все снова будет хорошо. Стефани улыбнулась, понимая, что теперь все действительно будет так, как и должно было быть еще давно. Их расселили по комнатам еще тогда, когда Стефани едва исполнилось семь лет. Все произошло из-за Найлы. Ей, переехавшей в детские спальни из маминой комнаты, просто не хватило свободных кроваток, а спальня, в которую мама обычно подселяла детей, оказалась полностью занята. Поэтому детей постарше тогда расселили по свободным комнатам, а в старую переселили малышей. Девочка до сих пор не понимала, зачем маме понадобилось держать в одной спальне всех детей до пяти лет. Чтобы было легче следить за ними? Или же это был какой-то педагогический прием, которого Стефани, увы, не понимала? Интересно, было ли это действительно спонтанным решением из-за Найлы, или же мама использовала ее как предлог для переселения малышей? О чем же думала их мать в тот момент… — А о чем вы с Рэем вчера разговаривали? — внезапно спросила Анна, появившаяся буквально из ниоткуда. Стефани резко дернулась от испуга, медленно оборачиваясь на свою сестру, которая с любопытством смотрела на нее. — Что такое? Ты так задумалась, и не заметила, что я подошла? — поинтересовалась светловолосая девочка. — Я… Я думала, что ты уже ушла! — перепугано ответила Стефани, держась за сердце, — Кошмар… Никогда так больше не делай… — Прости, мне просто было интересно послушать твой рассказ, а ты все не приходила и не приходила, так что я решила вернуться и спросить тебя лично, — девочка медленно направилась к выходу из комнаты, ожидая, что ее сестра пойдет следом. — Все в порядке… Погоди, а как ты узнала, что я была с Рэем? — догоняя подругу, спросила Стефани, пытаясь на ходу заплести два хвостика. — Эмма сказала, — ответила Анна, внезапно щелкая пальцами в воздухе, — Еще она говорила, что ты искала что-то в архиве. Там ведь были книги по ботанике, правда? — Были, конечно были, я вообще-то только ради этого и осталась там, — Стефани усмехнулась. Не зря она вчера искала эту книгу — реакция Анны полностью оправдала все усилия. — Я не стала читать ее без тебя, так что… После завтрака сразу в архив, да? — Конечно, — светловолосая девочка радостно улыбалась, буквально заражая Стефани своим хорошим настроением. После завтрака, правда, пойти в библиотеку им не удалось — Лукас сказал, что дети могут принять душ и переодеться (оказалось, что в убежище была запасная одежда!), а потом обязательно подойти к нему в серверную. На все вопросы детей о том, что он хочет им сказать, мужчина ответил, что пришло время узнать правду. О том, чем они занимались последние полгода после побега из охотничьих угодий, и почему так радушно приняли новых беглецов. Естественно, дети сразу же напряглись от серьезного тона взрослого. Но принимая душ и переодеваясь, они успели успокоиться. И сейчас, выбирая новую одежду, малыши радостно обсуждали их дальнейшую судьбу. — Вот когда вернемся в прию-ю-ют! Я тогда всем расскажу, что я герой! — Тома накинул на плечи полотенце, завязав его так, чтобы оно смотрелось как плащ, чем вызвал хохот у детей помладше. — Герой! Тоже мне, герой, да ты кричал на весь лес, когда впервые увидел Сон-Джу! — Милли показала язык брату, с вызовом смотря на того. — А хотя до этого храбро так говорил, что ничего не боишься! — Конни взмахнула рукой, пародируя Тому, — И защитишь нас вместо Эммы и Нормана, если им станет хуже! — Ничего подобного, я не кричал! — Кричал! — в один голос ответили Милли с Конни. — Нет! Стефани тихо хихикнула, наблюдая за беззаботно спорящими родственниками. Спорить всерьез они никогда не умели, поэтому она была уверена, что уже через минуту Милли с Томой и Конни переведут тему на что-то более спокойное. В конце концов, они были семьей. А семья всегда поймет, простит, и примет тебя любым. — Смотри, что я нашла! Ленты на волосы, — сказала Анна, показывая сестре четыре ленточки. — Давай я заплету тебя? — Не откажусь… Ты видела этот шедевр парикмахерского искусства у меня на голове? — Стефани со вздохом распустила волосы, отдав резинки Анне. — Доверяю тебе на все сто, и спасибо. У меня, если честно, руки после вчерашней встречи с Юго до сих пор дрожат. — Понимаю, — ответила Анна, — я сама тогда думала, что на этом наше приключение и закончится… — она сделала паузу, после чего притащила стул, стоявший до этого возле двери. — Садись сюда. В любом случае, Юго нас больше не тронет, так что волноваться не о чем. Лукас нас защитит… Сама Стефани, к слову, уже давно переоделась, но осталась в душевой, чтобы подождать Анну. Выбором темноволосой девочки стали черные штаны-комбинезон и белая рубашка. На вид одежда была совсем новенькая, но в глубине души девочка знала, что этим вещам точно стукнул не один десяток лет. В конце концов, если Минерва построил убежище до охотничьих угодий, в которых Юго и Лукас с детьми пробыли больше восьми лет, то сколько же времени это место простояло пустым? И что еще подготовил их таинственный союзник? Стефани посмотрела по сторонам, решив больше не думать о Минерве. Эти мысли вызывали у нее панику и беспричинный страх. Как будто бы он делал это специально, чтобы в итоге все равно заманить детей в ловушку демонов… Девочка все еще сомневалась, что в мире остался хоть один взрослый, который не попытается убить их. Эмма складывала их старую одежду в аккуратные стопки, разговаривая о чем-то с Нэтом. Норман рассматривал странные квадратные механизмы, стоящие в самом углу комнаты, а Рэй, в свою очередь, заметил, что они подключаются к розеткам, которые были закрыты фигурными пластиковыми крышками. Прямо как в приюте. Получается, Минерва рассчитывал на появление в убежище малышей? Но тогда почему вся одежда была на несколько размеров больше? — Вот, я закончила. А теперь последний штрих, гляди-ка! Закончив заплетать подругу, Анна привязала к ее резинкам красные ленточки, а к своим — черные. — Теперь у нас парные ленты на резинках. Идем, пока Норман не надавал нам по шее за опоздание! — Какой позитив… — совершенно не удивилась Стефани, поднимаясь со стула и подбегая к двери. . . . Из серверной Лукас повел детей к библиотеке, а потом еще ниже — в какую-то каморку в самом конце коридора. Стефани решила, что именно эта комната является самой важной во всем убежище, ведь не зря же она находится так далеко от входа. А войдя в нее, девочка только убедилась в своих догадках. Эта комната оказалась небольшим помещением, с огромной доской, висящей на стене. Она сразу же бросалась в глаза, но не только размером, а и разнообразием информации, прикрепленной на доску при помощи магнитов. Там были и зарисовки монстров на фоне карты, которая занимала половину доски, и заметки, и даже красная нить, идущая через всю карту и соединяющая между собой четыре зарисовки и три заметки. Прямо как в детективных книжках. — Ну, собственно, это и оно. Наше дело. И наша цель, — подходя к доске, сказал Лукас. — Это карта мира, которую мы нашли в одной из библиотечных книг. А зарисовки — видения Адама. Его привезли в охотничьи угодья из какой-то экспериментальной фермы, поэтому он… Не такой, как все мы. — Адама? — Норман с недоверием посмотрел на Лукаса, который сейчас был повернут к ним спиной. — Он провидец? — совершенно серьезно спросила Гильда. — Я совсем забыл рассказать вам о нем, — мужчина снова повернулся лицом к детям, — Он один из детей, сбежавших с охотничьих угодий, и иногда, полагаю, он действительно видит что-то во снах. Потом просыпается, хватается за карандаш, и пытается изобразить то, что видел. Выходит… не очень четко, поэтому мы постоянно пытаемся разобрать его рисунки. И знаете, что самое странное? — мужчина указал на один из рисунков Адама, который был прикреплен к самому центру карты. — Эти места действительно существуют. Даже отмечены на карте самим Минервой. — А где Адам сейчас? — спросила Эмма, пристально рассматривая информацию на доске. — Он остался здесь, — Лукас поправил зацепившуюся о магнит красную нить, — Странно, что вы его еще не заметили. Хотя, вы еще не были в левом крыле убежища, так что все в порядке, полагаю. Но, понимаете… Он немного не такой, какими вы привыкли видеть людей. И опасается незнакомых ему людей. Будьте с ним аккуратны, пожалуйста. — Я поняла, — Эмма посмотрела на взрослого, — Но что насчет остальных детей? Куда направились они? — Вот сюда, — Лукас ткнул пальцем куда-то в центр карты, — в точку «D 528-143». Кувидатла. Так ее подписал Минерва, и, судя по всему, это место критически важно для нашей цели. Вы сочтете меня сумасшедшим, — мужчина усмехнулся, — Но эти детишки твердо намеренны заключить новое обещание у каких-то семи стен. — Семи стен?! Вы тоже о них знаете? — рыжеволосая девочка с нескрываемым удивлением смотрела на Лукаса, который покачал головой. — Так нам сказали демоны перед смертью. Точнее, сказал их эрцгерцог, Льюис, — Лукас нахмурился, видимо, вспоминая демонов на охотничьих угодьях. — Он мог и обмануть нас, чтобы привести в ловушку, но дети твердо решили найти все, что связано с обещанием и теми самыми семью стенами, и благодаря этому нашли карту мира демонов. А потом решили наведаться в отмеченное на ней место. Их нет уже почти четыре месяца, и я солгу, сказав, что не волнуюсь по этому поводу. — Погоди. Эмма, а ты-то откуда знаешь о семи стенах? — Норман резко повернул голову в сторону рыжей девочки, которая растерянно посмотрела на него в ответ. — Мне о них сказала Мьюзика, когда мы прощались. «Ищите семь стен». И больше ничего… Я так и знала, что следовало расспросить ее! — Эмма разочарованно опустилась на стул, стоящий возле длинного стола посреди комнаты. — А она бы ответила? — спросила Стефани, подойдя к подруге. — Вы ведь разговаривали наедине, очевидно, что это была какая-то тайна. Иначе бы она рассказала всем нам! — В любом случае, нет причин корить себя за это теперь, Эмма, — сказал Норман, положив руку на плечо сестры. — Ты узнала о семи стенах, что подтвердило догадку детей отсюда. Это очень помогло нам, видишь? — Да, — она кивнула головой, — Но, полагаю, эта информация будет полезна только детям из угодий, когда они вернутся… Хотя точка, отмеченная на карте, довольно далеко, так что очевидно, что они будут идти очень и очень долго! «Но когда вернутся, их будет ожидать сюрприз…» — подумала Стефани, рассматривая доску. Сколько же всего нарисовал Адам — и демонов, и какого-то странного человека с длинными белыми волосами (может, одну из приютских мам?), и, кажется, бога мира демонов? По крайней мере, он выглядел, как божество, но с рогами. Что же делали с людьми на этой ферме, что они начинали видеть будущее?