The flame of posthumous love

      Кто бы мог подумать, что этот обычно тихий парень поднимет руку на кого-то? Да и не просто на кого-то, а на своего прямого работодателя. После такого увольнение обеспечено, но… Учитывая, в какой сфере они работают, такие люди нужны. Если его под натаскать, то Хаято с его пробиваемостью добьется определенного успеха.       Шатен ожидал любого расклада событий, и был готов к тому, что придётся решать все другим путём. Все-таки характер у Занзаса не был сахарным, и можно было ожидать от него любой реакции, фразы или действия. Он смотрел на брюнета с таким беспокойством, отсчитывая удары пульса, который казалось бил в ушах.       Занзас смотрел на Гакудеру несколько секунд. Казалось, что еще и секунда, и он ударит в ответ, но нет. Мужчина развернулся, идя к двери.       — Решай свои проблемы, Савада, — с этими словами брюнет покинул палату, оставляя партнера и его помощника наедине друг с другом.       — Да. Спасибо тебе, что не бросил на дороге.-последние слова, шумный выдох, и облегчение, которое наступило наконец. Он был уверен в том, что его партнёр даст ответным ударом, но Скайрини его удивил, приятно удивил.       Когда Занзас ушёл, блондин почувствовал себя определенно спокойнее. Все же от него исходила какая-то непонятная опасность, но Хаято было все равно. Он в любом случае встанет между ним и Тсуной, если брюнет будет угрожать. Блондин смотрел Скайрини вслед, нахохлившись, как воробей, но, когда шум в коридоре стих, он обернулся к Тсуне и бессильно упал на кровать. Он обнял шатена за бедра и спрятал лицо у него на животе, будто бы прячась от всего мира. Сейчас он может позволить себе секундную слабость.       Тёплые, даже горячие руки обхватившие бедра шатена, выбивая тихий стон, и облегченную улыбку, с которой Савада запустил тонкие пальцы во влажные пряди волос, перебирая их.       — Ты был чертовски смелым сейчас, Хаято… Ни на миг, не задумавшись о последствиях, ты подставился за меня… Ты все такой же как десять лет назад.-шатен склонился, морщась от неприятного осадка в виде боли что дала о себе знать при попытке сгорбиться, но он все равно склонился и оставил поцелуй на его макушке. Тсуна ценил Гокудэру, не только как возлюбленного, подчиненного. Хаято был для него той самой звездочкой, той причиной ради чего хотелось быть сильнее. Чтобы больше никто не пострадал.       Слушая успокаивающий, даже убаюкивающий голос возлюбленного, Гокудэра лишь сильнее сжал его в своих объятиях, но тут же отпустил, вспомнив, что у того многочисленные синяки по всему телу. Все же, чтобы там Савада не говорил, Хаято чувствовал свою вину. Он ещё долго будет корить себя за это.       Несколько минут они слушали дождь, который вскоре сошел на нет. Лишь капли стекали с крыши и по стеклам окон, но через неплотные тучи уже пробивалось солнце.       В палате снова образовалась атмосфера полная спокойствия, в которой шатен смог наконец расслабиться. Конечно, оставаться надолго в больнице не входило в его планы, он хотел домой, и Хаятушку под боком, раз уж на то пошло. Тсуна всегда был недоволен, когда блондин уезжал к себе домой, а сейчас, когда сотрясение мозга выдало ему новую информацию, воспоминания, которые почему-то были сокрыты от него, он втройне не хотел его отпускать. Проверить правдивость своей памяти сейчас было нельзя, но парень знал, что это все действительно было. Иначе, откуда объяснить то, что была фантомная боль, хотя он лишь видел воспоминания, но чувствовал все тоже. Тсуна прикрыл глаза, наслаждаясь объятиями Хаято, в одно мгновение открывая глаза и недовольно прищуриваясь. Он помнил про своё состояние, синяки и ссадины, но эти мелочи не должны были влиять ни на что.       Савада залип немного, начиная перебирать в голове уже какие-то другие мысли, пока тихий голос любимого не привлёк его внимание.       — Тсуна, — позвал Гокудэра. Его глаза были умиротворенно прикрыты, — откуда ты знаешь, каким я был десять лет назад, если мы не были знакомы?       Этот спокойный вопрос не был наполнен недоверием или скепсисом. Хаято просто интересовался, доверяя Саваде. Слепо доверяя. Но Тсуна не мог ответить на этот вопрос. Они просидели в тишине несколько минут, после чего шатен завозился, склоняя голову к уху блондина.       — Поехали домой? Закажем чего ни будь вкусного. Я тебе ванну наберу. Мокрый весь, заболеешь же ещё. — Парень не хотел признавать, что пытается уйти от ответа. Но это было необходимо. Он все расскажет. Правда. Но это будет не сегодня.       — Нет. Не поедем. — Довольно твердым голосом возразил парень, все еще волнуясь за любимого. -Да и… Тебя не отпустят сейчас. — у менее уверенно и будто извиняясь продолжил блондин. Парень отстранился, намереваясь уложить отдыхать шатена, но застыл, все еще ожидая ответа на свой вопрос.       — Я не понял, а какого хрена объятия исчезли? Хаято, я тебя сейчас укушу, вот серьезно. — шатен шутил конечно, понимая, что причинить боль возлюбленному просто не сможет. Но между тем время шло, а блондин был все ещё в мокрых вещах, что бесило. Пальцы потянулись, ухватывая его за горлышко кофты и начав тянуть ту наверх.       Блондин так и остался стоять, не дав утянуть себя обратно. Он упорно ждал хотя бы отговорки.       — Если я скажу тебе, что вспомнил, ты мне вряд ли поверишь. — Понимая, что ожидает от него Хаято ответил шатен. Парень глубоко вздохнул и опечаленно продолжил. — То, что Занзас меня боднул бампером, помогло мне вспомнить то, что я не помнил много лет. Можешь считать меня странным, но я всегда считал и верил, что мы все из другой вселенной. И сейчас это подтвердилось. Я обязательно покажу тебе все, и ты вспомнишь. А пока, считай, что я поехал головой. — Тсуна как-то грустно улыбнулся, откидываясь на спину и шумно выдыхая. Он чувствовал усталость, с которой не было сил бороться. Хотелось домой, переварить всю информацию. Хоть он и рассказал Гокудэре какую-то часть, надежды на то, что в его бредни поверят не было. Если он вспомнил таким образом, то что же должно произойти с остальными. Нет, Савада не позволит этому случится.       Блондин кивнул. Его устроил такой ответ, но домой везти больного наотрез отказался, на что Тсуна лишь тихо засмеялся, понимая, что спорить с ним сейчас будет бесполезно.       -Я хочу быть уверенным, что с тобой все будет хорошо. Полежи под капельницей, а я буду рядом. — блондин будто оправдывался, смотря прямо в глаза.       — Я хочу домой, с тобой вместе. Да и какой лежать, когда за тебя переживаю. Ты под дождем был, мокрый как котёнок. Либо ты сейчас раздеваешься и ложишься ко мне под одеяло, либо я за себя не отвечаю.-с последней фразой, Савада откинул уголок одеяла, словно приглашая туда. — Да и какая капельница, я ее снял пару минут назад.       Гокудэра вздохнул — аргументы у него закончились. Саваду не переубедить, говорить о том, что в офисе полно работы тоже не стоит. Хаято и не хотел этого делать. Это тот один из редких дней, когда они могли побыть вместе, пусть и не при самых лучших обстоятельствах. Блондин пока не хотел съезжать со съемной квартиры. Тсуне он говорил, что в состоянии сам себя обеспечивать и не хочет сидеть у него на шее, но на самом деле он жутко боялся, что надоест, что шатену приестся видеть его каждый день что на работе, что дома. Поэтому вечером они всегда прощались либо около здания компании, либо возле дома Гокудэры, если Савада подвозил его.       Сейчас же, поняв, что спорить не имеет смысла, Хаято начал медленно раздеваться. Он снял абсолютно все, развесив мокрую одежду, где придется. Вот она, победа. Полная и безоговорочная. Спорить с ним себе дороже, возможно поэтому на работе у Савады не было никаких проблем, ведь убедить, заставить или попросить сделать так как надо ему, это ещё необходимо уметь. Шатен предполагал, что на работе аврал, но сейчас так было все равно, учитывая, что он попал в такую ситуацию, которой даже был рад. Она помогла вытащить в его объятия Хаято, на день уйти от рабочей рутины и провести время вместе.       Всего день, чтобы не спорить и не ругаться. Тсуна был не доволен тем, что они жили раздельно, хоть и не показывал этого, зачастую просто соглашаясь с тем, что говорил ему возлюбленный. Если Гокудэра считал, что хочет быть независимым, то так и будет. И все равно, что шатен каждый вечер после работы был недоволен, дома отрываясь на предметах мебели.       Но сейчас, когда отпираться было некуда, Савада был рад, что сейчас его послушают. Он неотрывно смотрел за тем, как блондин раздевается, присвистывая и после шире раскрывая одеяло, с широченной улыбкой ловя в свои объятия Хаято. Натянув одеяло ему по самое, не хочу, шатен обнял его, полностью растворяясь в спокойной атмосфере, которая хотя бы сегодня, хотя бы сейчас была более чем к месту. Блондин юркнул под одеяло, сразу же прижавшись к Тсуне. Тепло, спокойно, у них есть немного времени, пока не придет лечащий врач.