***
Тонкие ножки невесомо скользили по мостовой, отбивая каблуками ритм, пока Фиона, наконец, не остановилась, держась за перила и, нависнув, заглядывая в густую темную воду внизу. Зеркальная поверхность искажала, меняя ее облик, вытягивая волосы в причудливые рога на голове, вытаскивая из глубины души широкую улыбку и окружая голову женщины шевелящимися щупальцами. Но стоило только Гилман двинуться - иллюзия растаяла как сон, меняясь на обычную Гилман, так и не показывая никому то странное видение. - Что же Ты захочешь дальше? - голос Фионы звучал задористо громко, но ответа не последовало. Впрочем, ответ она знала и сама, счастливо улыбаясь и следя краем глаза за ускользающей фигурой невысокой Мичико где-то вдали меж домов. Все возвращалось в норму, и все было именно так, как Он рассказал юной жрице много лет назад, когда обращенная только-только училась ходить заново, ступая в незнакомый ей город. Не этот, совершенно иной, с другой историей, с другими лицами. Она спрашивала Его вновь и вновь, получая интересные истории и становясь их частью раз за разом...***
Дверь дома Эзопа Карла смотрелась обветшавшей и старой, будто бы уже заросшей паутиной и мхом, за окнами не горел привычный тусклый свет, не было слышно ни звука из-за стен - Эндрю стоял безмолвно, будто пытаясь понять что он должен сказать, что должен сделать. С той злополучной ночи прошла уже неделя, и Карл так и не появился, словно провалился сквозь землю за мгновение. Кто-то считал, что он мертв, кто-то - что сбежал, но никто не решался оставаться в его доме, оставляя здание в недружелюбной тишине. Вампир провел пальцами, обтянутыми перчатками, по ручке своей лопаты, не находя в себе силы сдвинуться с места. Что-то в глубине его души подсказывало, что охотника больше не найдут - и это тревожное чувство заставляло альбиноса сжиматься внутренне, будто что-то тревожное и нервное сидело внутри и трогало его страхи. Но чья-то теплая рука выдернула его из этого состояния, и вампир оглянулся, ловя на себе сочувственный взгляд Бадена. - Что ты решил, Кресс? - привычный голос успокаивал, подтверждая, что все окончилось, отчего альбинос выдохнул, дергая затекшими плечами. - Все же уходишь? Он не смог простить графа Дезольнье за то, что тот сделал. Он не смог бы посмотреть в глаза безмолвного Виктора, такие чистые, совершенно не осуждающие его поступок. Он тут больше не нужен. Эндрю кивнул. И, постояв еще несколько минут, бывшие коллеги все же разошлись в разные стороны, пожелав друг другу удачи. В последний раз Кресс смотрел на тихие серые улочки, запоминая каждую - здесь был его дом, здесь была его семья. Темные окна в сумерках, спешащие домой гуляки, белые символы на стенах, родные, знакомые. Звук его шагов на земле эхом шел за ним, провожая до двери, за которой уже ждал суматошный Лука, собирая последние листочки с записями в большой чемодан. Ученый сразу же поднял голову на вошедшего, приветливо кивая и указывая на свой огромный багаж. А вот Эндрю собирать было нечего: все уместилось в маленькую поклажу, и только знакомый крест вампир держал в глубоком кармане, крепко сжимая в ладони. Кресс не ожидал, что ученый согласится уйти с ним, бросив все, но был все же чертовски рад, что тот согласился, хоть и не верил в обещание Луки найти для него лекарство. - Ну что, готов? - Бальза, казалось бы, выглядел наоборот воодушевленно, беря в руки свой багаж и накидывая поверх парадного костюма ослепительно-белый плащ. Он был непривычно опрятен, будто действительно собирался на подвиги. - Это я тебя ждал. Не я же собираюсь так долго... В ответ послышался лишь невольное "эй" и смех ученого. И Кресс был готов поклясться, что это было самое родное в его жизни, что он слышал за долгие годы. И, казалось, именно это он и ждал всю жизнь - того, кто составит ему компанию в дальний путь жизни. Дверь за ними тихо закрылась, и две фигуры под веселый смех Луки исчезли в сумерках, начиная уже новую историю, но уже совершенно иную, будто отпивая вдвоем из одной чаши жизни. Их ждали новые места, их ждала новая жизнь, но это уже было лишь только их собственная другая история.