Бокал на двоих

Расстояние между шкафом и окном, треск проваливающейся половицы, цвет ковра - Наиб прекрасно запомнил это, прохаживаясь в сотый раз по комнате со скрещенными на груди руками. Бывший наемник привык жить по какой-то цели, а теперь, когда виновники его состояния оказались мертвы, цель просто пропала, оставляя его в нервном подвешенном состоянии. Хотя, пожалуй, не все его враги были мертвы. Тихий сдавленный стон привлекает внимание Субедара, и он оборачивается, смотря на тонкую фигуру на кровати. После той головокружительной ночи Джек смог утащить охотника всего на несколько кварталов, едва не падая на колени в каком-то пыльном переулке. Ему было действительно плохо, и все, о чем вампир хотел думать - кровь. Наибу с трудом удалось уберечь их от случайных встреч, заводя в первый попавшийся дом и заставляя хозяина отдать им комнату силой. Вероятно, правильнее было бы убить бедолагу, но бывший наемник не хотел купаться в крови снова - ему хватило. И вот сейчас, смотря на то как голодный и болезненный Потрошитель корчится на постели, Наиб не мог избавиться от мысли, что лучше бы оставить его гнить прямо здесь от яда и голода. - Вот же ты дьявол! - Субедар вздыхает, садясь на край кровати и ероша пятерней свою белоснежную челку. В голову лезут навязчивые мысли о том как чужая спина касалась его собственной, как в старые добрые, когда он едва мог доверять кому-то, но обязан был сражаться хотя бы за свою жизнь. Джек был тем, кто обратил его и, несомненно, у этого чертилы были свои скрытые мотивы, но он был и тем, кто всегда протягивал руку помощи Субедару, будто этот убийца понимал его лучше, чем все, кого он знал раньше. Это выводило из себя. Наиб наклонился, опираясь локтями на свои бедра и стискивая пальцы в замок, судорожно перебирая в голове мысли. Наемник привык верить лишь себе всю жизнь, но сейчас хотя бы на мгновение ему хотелось довериться Джеку и надеяться на то, что тот, кому нужен он - искренен. Наиб оглядывается, осматривая силуэт, недружелюбно отвернувшийся от него в другую сторону: Джек подложил под голову правую руку, изредка подрагивая, и усиленно делал вид, что помощь ему не нужна. Вот только охотник чувствовал, что это была полная ложь. - Да пошел ты, Джек... - кровать не скрипит, когда младший вампир поднимается. Субедар отмахивается от надоедливой бабочки возле своего носа и прыгает на подоконник, исчезая за стеклом в еще начинающейся ночи. Потрошитель едва улавливает уход охотника, тихо смеясь от того, что вновь остался один. Минуты склеиваются в единое полотно, и Джек закрывает глаза, позволяя себе короткий сон, из которого его вырывает знакомый запах, въедающийся под подкорку сознания, пьянящий, такой родной и сладкий. Наиб сидит рядом, ожидая, когда вампир поднимет голову, замечая еще одну фигуру на полу - молодую девушку, бледную, но размеренно дышащую: кажется, ее просто лишили сознания. Джек пытается подняться на локтях, но не выходит, отчего он только злится и рычит, но его плеча касается чужая рука, надавливая и заставляя лечь. Субедар выглядит решительно, и Потрошитель просто теряется, внимательно наблюдая за тем, как вампир притягивает ближе жертву, аккуратно вгрызается в ее запястье, разрывая тонкую кожу и пачкая губы в алой крови, а следом поднимаясь и склоняясь над самим Джеком, касаясь своими губами чужих. Сквозь спазмы тошноты и боли он чувствует как теплая кровь проникает в рот, а язык Субедара проталкивает ее глубже, заставляя вампира глотать. Это повторяется еще раз, после чего Потрошитель, слизывая кончиком языка кровь с верхней губы, останавливает охотника, хватая за запястье и смотря на него теми самыми глазами. Наиб понимает без слов, нервно кивает, после чего морщится, смотря как слегка влажные от крови губы обхватывают его запястье, непривычно нежно целуя, а затем случается то, что и ожидал бывший наемник - длинные тонкие клыки вгрызаются в кожу, отдаваясь сотней игл в каждую мышцу предплечья и кисти. Кто придумал эти романтичные картины про укусы вампиров? Ничерта это не возбуждающе, это пугающе, неприятно и больно. Джек пьет его кровь как в последний раз, прикрыв глаза и наслаждаясь, крепко сжимая в ладони чужое предплечье. Наконец, разум начинает проясняться и тяжесть уходит на второй план, будто вампир очнулся от комы, вновь начиная чувствовать звуки и запахи - и это не укрывается от бывшего наемника. Руку тянут, освобождаясь от хватки и проводя собственным языком вдоль следов от острых клыков: Наиб с интересом пробует кровь, размазанную на собственном запястье, но только морщиться, вытираясь и кидая на приподнявшегося на локтях Потрошителя взгляд. - Считай это платой за жизнь, - Джек с интересом смотрит за спокойным лицом вампира, пока тот поправляет рукава рубашки и натягивает багрово-черный наруч, отступая от кровати на пару шагов. - Теперь мы в расчете. О, как же он мечтал это сказать! С плеч охотника будто свалился огромный камень, давивший его к земле. Теперь охотник свободен, теперь все дороги открыты - куда ни иди, везде твой дом. Вот только что-то хватает его за руку вновь, крепко держа, и Наиб поднимает взгляд на того, кому принадлежала эта хватка. - О-о, нет, ты ошибаешься, На~иб, - привычный голос будто поет, растягивая слова. Резкий рывок - и Субедар не удерживается на ногах, падая на кровать, прямо на чужие колени, оказываясь прижатым за шею к темной штанине на чужом бедре. - Мы с тобой связаны навечно. Субедар дергается, пытаясь вырваться и впиваясь острыми когтями в бедро напавшего, шипит и рычит - бесполезно. Будто Джек бросил все свои силы лишь для того, чтобы удержать его. Мерзкое чувство снова ползет меж лопаток бывшего охотника: это все ошибка, не следовало помогать тому, кто буквально пару дней назад был готов сожрать тебя. Джек не ангел - он дьявол во плоти, искусный, с множеством масок. Но ему, кажется, все равно на матерящегося Наиба у себя в ногах: мысли медленно и лениво ползут в голове еще не до конца пришедшего в себя вампира. Указательным пальцем свободной руки Потрошитель проводит по своему подбородку к губам, собирая капли чужой крови, а затем невесомо касается пальцами спины Субедара, проводя от шеи к пояснице подушечками по позвонкам. - Ты можешь отрицать это сколько хочешь, ты можешь бежать, - Джек дергает за шею своей жертвы, чем заставляет его приподняться, упираясь руками в темные штанины, а затем смеется, наклоняясь вперед и смотря в бледное нахмуренное лицо готового его разорвать прямо на месте Наиба. - Но в конце концов ты поймешь, что кроме тебя и меня - все остальные просто маленькие эпизоды нашей жизни~ Наиб щелкает зубами прямо у носа Потрошителя, наконец, садясь чуть удобнее на кровати, кое-как переворачиваясь в цепких руках, но не имея возможности выбраться окончательно без применения насилия. - Ты абсолютно конченный, Джек, - резкая боль пронзает грудь, не давая договорить, и тонкие струи крови ползут по пальцам старшего вампира, сжимающим крылья самой большой бабочки на груди Субедара - он даже и представить не мог насколько это могло быть болезненно. Но мучения быстро кончаются: пальцы отпускают часть тела бывшего охотника, вместо этого хватая его за плечи и притягивая к себе. Наиб и сам не понимает как за считанные мгновения оказывается снизу, смотря в собственный глаз на чужом лице - это все еще жутко, но, кажется, он даже привык. Джек склоняется к его уху, выдыхая, чем вызывает холодные мурашки на спине охотника. Ну вот и все. В следующий раз он откроет глаза только в желудке этой хитрой твари. Вот только зубы аккуратно прикусывают хрящик заостренного уха Субедара, пока чужая рука ведет когтями, не сильно нажимая, по его животу и груди. Бывший наемник совершенно не понимает как на это реагировать, сжимая зубы и вцепляясь пальцами в волосы на затылке вампира, на что только слышит тихий смешок. - Знаешь, почему я оставил тебя в живых? - голос звучит как обычно издевательски, Наиб хмурится, вслушиваясь, но в следующий момент ошарашенно дергая плечами. Горячий язык проводит от мочки до кончика уха, пока ладонь Потрошителя заползает под натянутую кроваво-красную рубашку, касаясь уже кожи на ребрах охотника. - От скуки. Мне просто было интересно. Зубы Джека вновь смыкаются на шее жертвы, уже не так остервенело как в прошлый раз, задевая лишь кожу, но Наиб все равно шипит, стискивая волосы вампира в пятерне и упираясь ему коленом в живот. Помогает это все ему не очень - Потрошитель делает лишь то, что хочет, целуя свой же укус и оставляя еще парочку таких же ниже до ключиц. Субедар отчетливо чувствует чужие когтистые пальцы у себя на груди, оглаживающие и иногда царапающие кожу, и до него начинает медленно доходить то, насколько двоякие чувства сейчас в голове Джека: несомненно, ощущение опасности в тот раз не было ложью, но сейчас вампир будто более расслаблен. Наибу хочется сгореть от стыда, потому что где-то в глубине души он не испытывает омерзения к Потрошителю. Даже когда чужие зубы прикусывают его губу до крови, колко целуя - хочется вмазать этому чертовому вампиру, но не убить, не убежать, будто он был абсолютно прав в своих словах. Длинный язык касается нёба, ласкает его собственный, изредка прикусывая и охотник ему отвечает, растворяясь в этой странной эйфории, жадно и напористо забирая свое и чувствуя вкус своей крови и крови Джека во рту - кажется, он задел клыками и его сухие губы. И снова чувство дежавю... Острая мысль бьет по сознанию, отчего Субедар распахивает глаза: "Нет, это неправильно, черт возьми!" Болезненно стискивает в пальцах платиновые волосы и, наконец, оттаскивает вампира от себя. Тот, уже почувствовав, что жертва в его руках, послушно дается, не ожидая, что Наиб попросту выскальзывает из-под него, ударяя коленом куда-то в солнечное сплетение, и резко вскакивает, вытирая окровавленные губы рукавом рубашки, и смотря на Джека растерянно, но зло, будто загнанный в угол дикий зверь. Он должен что-то сказать, но что? Джек шипит, прикрывая рукой место удара и кидая раздраженный и не понимающий взгляд на свою вырвавшуюся жертву, и в его глазах в этот раз отражается тоска, которую Наиб впервые замечает под толстым слоем извращенной иронии. - В следующий раз буду бить больнее, - Субедар поправляет взъерошенные волосы, зачесывая назад, пока испуганные бабочки вокруг садятся на его плечи. Кажется, теперь он, наконец, знает ответ. - Не важно через сколько мы встретимся: десять лет, пятьдесят, сто - не вздумай даже сдохнуть не от моей руки. Пока вампир удивленно усмехается, садясь на кровати, его собеседник уже ускользает под тонкими лучами рассвета в окно, оставляя Потрошителя в одиночестве. Ему тоже пора, пока сумасбродные охотники за головами не вспомнили о своей миссии - увы, этому городу уже не стать родным домом. Но в этот раз голова чиста, никакого шума, никакого раздражения - только азарт. Джек заливисто смеется, вскакивает и, без усилий подняв тельце все еще бессознательной девушки у подножья кровати, кружит с ней в обнимку по комнате, в последний раз наблюдая яркий рассвет над знакомыми крышами.